Гринмейлеры. Глава 3

Но вспомнить, где она  это название слышала, Виктория не успела – вдруг что-то треснула у нее над головой и с резким звуком, пролетев перед глазами, бухнулось на стол. Когда осела пыль, нечто оказалось куском гипсовой штукатурки. В потолке, как раз над столом Виктории, зияла дыра, очертаниями точно совпадавшая с формами упавшего куска. Также на потолке пролегла довольно длинная трещина от  дыры до ближайшего окна.
 «Ну что ж, - подумала Виктория, - этого и следовало ожидать».
Дело в том, что последним ремонтом, равно как и всеми прочим хозяйственными делами Общества с недавних пор стал заведовать новый сотрудник, Фатах Колымович Муслимов. Пришедший из ниоткуда, он некоторое время ходил туда-сюда, а в свободное от променадов время комбинировал в фотошопе фотографии своих новых ботинок и зонтиков с  интернет - прогнозом погоды – для каждой погоды свой набор ботинок и зонтиков. Тем, кто заставал его за этим занятием, он объяснял его необходимость потребностью в небольшой медитации перед написанием загадочного Положения – «по требованию Самого Директора». Несколько месяцев такой безобидной деятельности сделали облик Фаттаха Колымовича привычным дополнением к комнате, в которой ему выделили рабочий стол.
Тем большей неожиданностью для сотрудников Общества стала та необычайная активность, которую Фаттах Колымович развил сразу после утверждения его в должности, и не кем – нибудь, а заместителем директора по организационным вопросам. Правда, судя по количеству заказываемых подарков на Новый год и 23 февраля, должность заместителя директора являлась одной из самых многочисленных в Обществе, из них можно было бы сформировать даже целое управление, если бы кто-нибудь хоть раз видел бы их вживую. Но Фатах Колымович появлялся собственной персоной и считал своим долгом с первых же дней назначения в штат показать свою полезность.
Оценив поле деятельности, первоочередным своим делом он счел оптимизацию бизнес-процесса  по замене сгоревших ламп. Правда, раньше можно было бы просто сказать, что он решил лично руководить заменой сгоревших лампочек над рабочими столами сотрудников, что звучало бы, конечно, несолидно для заместителя директора, пусть и по организационным вопросам, но с тех пор, как  появились планнинг вместо планирования, контроллинг вместо контроля, биллинг вместо выставления счетов, позиции вместо должностей и бизнес-процесс вместо взаимодействия, такого рода затруднениям пришел конец. Нанятая со стороны компания-аудитор указала в своем многостраничном отчете  на устаревшие технологии управления и потребовала немедленно ввести бизнес-процессы.  Для сотрудников, взаимодействовавших с несколькими отделами в несколько этапов, в большинстве случаев в виде набирания определенных команд на компьютере, такое описание оказалось тяжелым испытанием, и вычерчиваемые ими схемы напоминали клубок шерсти после того, как с ним поиграл котенок. Зато секретари, курьеры и  Фаттах Колымович могли быть спокойны за свой престиж. Их деятельность приобрела новые обозначения и уважаемую упорядоченность.
Например, раньше, если над головой сгорала лампочка, сотрудник просто звонил в диспетчерскую здания, и в течении дня к нему приходили рабочие с новой лампой. Первое, что сделал Фаттах Колымович, вступив в должность, - выпустил приказ (за подписью директора), что никто из сотрудников Общества ни под каким видом не имеет права сам звонить в диспетчерскую. Все должно делаться только через самого Фаттаха Колымовича. Непосредственно процесс замены сгоревших ламп, описанный согласно новейшим технологиям управления в виде карты бизнес-процессов, приобрел следующий вид:
«Событие первое: сотрудник чувствует некоторое изменение освещенности своего непосредственного рабочего места.
Событие второе:  сотрудник  самостоятельно  устанавливает, что послужило  причиной.
Возможное Следствие А. Причина внутренняя – например, кто-то задернул шторы. Необходимое действие: привести шторы в необходимое состояние или осуществить взаимодействие с коллективом на предмет фиксации позиции штор.
Возможное Следствие Б. Причина внешняя – например, перегорела потолочная лампа.
Необходимое действие при следствии Б: направить письмо по электронной почте на имя Ф. К. Мусимова с оповещением о произошедшем, с указанием причины».
Далее из действия при следствии Б следовал целый лабиринт прямоугольников, ромбов и квадратов, которые - вкратце - означали следующий алгоритм:
«- Муслимов заносит присланную заявку в специально заведены журнал, присвоив ей уникальный номер и назначает дату прихода на место события комиссии. О назначенной дате Муслимов оповещает сотрудника, отправившего первоначальную заявку.
-Муслимов приходит на место события и оценивает его причину. По окончании посещения составляет акт о случившемся. В случае, если причиной действительно является перегорание лампы, Муслимов составляет письменное обращение к администрации здания и отсылает письмо по электронной почте сотруднику администрации с просьбой указать время будущей замены.
-Муслимов получает ответ от администрации и сообщает сотруднику, приславшего первоначальную заявку, о времени замены лампы.
-Муслимов встречает прибывших рабочих для осуществления замены лампы, провожает их до места работы.
По окончанию работ Муслимов составляет акт, подшивает в папку актов, делает соответствующую запись в журнале.
-Сотрудник не позднее трех дней после осуществления замены лампы по его заявке должен прийти к Муслимову и расписаться в журнале о закрытии своей заявки».
Помимо замены ламп, Муслимов ввел такого же рода инновационные методы управления в обеспечение канцелярскими товарами, в результате бухгалтерия Общества действительно могла констатировать некоторый экономический эффект от внедрения Муслимова в должность: теперь, если у кого-нибудь кончалась, например, шариковая ручка, то он не брал другую из запаса ручек, как раньше, а слезно просил окружающих дать ему взаймы, пока  он не купит вечером в канцелярском магазине десяток новых. То же стало касаться и папок для дел, не упоминая уже о таких вещах, как калькулятор, а сотрудники информационно-технологической службы, отвечавшие за работу принтера, и, следовательно, картриджа, просто выходили из себя, если требовалось напечатать большой объем документов, с соответствующим расходом картриджа. Виктория не видела схемы бизнес-процесса по замене картриджа, но подозревала, что одно прочтение его описания может вызвать интеллектуальный шок, не говоря уже о регулярном его осуществлении.
Некоторое время назад при активном участи Муслимова был осуществлен косметический ремонт помещений, занимаемых Обществом, и вот теперь кусок новой штукатурки лежал перед Викторией на столе, а вокруг все засыпано известкой. В том числе, и клавиатура, кнопки на которой перестали реагировать.
Со вздохом, предчувствуя неминуемые тяготы, сравнимые с восхождением на Эверест, Виктория пошла известить Муслимова о случившемся.
Войдя в его кабинет, она увидела, что Муслимов под негромкую приятную музыку вкушает утренний чай. Узрев Викторию, он округлил глаза и нацепил на лицо такое возмущенно-негодующее выражение, что Виктория чуть было на секунду не поверила, что это у него срочная работа, которую она не дает ему сделать, а вместо этого распивает чай с бутербродами.
- Фаттах Колымович,  у нас в комнате трещина на потолке, штукатурка на стол свалилась!  Мою клавиатуру задело, она не работает, а мне сегодня нужно сделать квартальный рейтинг.
Молчание затянулось.  Наконец, Муслимов пришел к решению прекратить чаепитие.
- Что значит трещина на потолке? Где штукатурка? Почему?
- У нас штукатурка, прямо на мой стол свалилась. Вы позвоните, пожалуйста, в технический отдел, чтобы мне скорее новую клавиатуру подключили.
- А почему Вы заявку не прислали, по электронной почте, как в регламенте написано? Я для кого регламент писал? Для дяди? Если так каждый будет ходить, я что, разорваться должен?
- Я Вам говорю, у меня сломалась клавиатура, на нее кусок потолка упал!
-Боже мой, ну что только не придумают! Пусть начальник Ваш заявку пришлет, не могу же я от себя лично, без документов, новую клавиатуру Вам заказывать!
- У меня сегодня срочная работа, может, Вы сейчас посмотрите и позвоните?
- Я Вам уже все сказал, пишите заявку, сами либо через начальника. Без письменного обращения никуда я ходить не буду и что-то там смотреть тоже не буду. Если срочная работа, пусть начальник ваш пришлет поскорее обращение. И, кстати, пусть там укажет, предварительную причину, как по регламенту положено.
Виктория ничего не ответила, мысленно приготовившись сидеть на работе до полуночи, и направилась к ЭМ, где еще раз исполнила рассказ о произошедшем ЧП.
- У нас отчет сегодня, поэтому… прошу Вас, напишите ему заявку!
ЭМ помолчала минуты две, сверля Викторию глазами, потом медленно сняла трубку и произнесла в нее:
- Добрый день! Какая заявка Вам еще нужна, когда кусок потолка свалился?
Прослушав ответ, ЭМ продолжила диалог уже гораздо менее сдержанно, причем спокойствие все больше покидало ЭМ по мере продолжения разговора:
- Ну так идите и проверьте, и, если можно, побыстрее, пожалуйста, нам сегодня нужно срочно сделать квартальный отчет…Но отчет сделать невозможно, если клавиатура не работает…Фаттах  Колымович, у меня ВСЕ сотрудники загружены от и до, какой еще компьютер я должна выделить?!...Ну вот и выделите СВОЙ компьютер в таком случае!…У нас свой регламент…в конце концов, кто занимался этим ремонтом?! ..Я нормально Вам говорю!.. Еще раз, предоставьте новую клавиатуру сотруднику!!!.. ПРЕДОСТАВЬТЕ НОВУЮ КЛАВИАТУРУ СОТРУДНИКУ!!!.. Вы предлагаете МНЕ куда-то звонить?!!!
После последней фразы, видимо, Фаттах Колымович понял, что несколько перегнул палку, поскольку сразу после последней фразы ЭМ разговор завершился, а Виктории было сказано подойти в кабинет Фаттаха Колымовича через двадцать минут. Но  ЭМ все же не смогла обойтись без какого-то без напутственного слова напоследок.
- И еще вот что я хотела Вам сказать… - ЭМ многозначительно нахмурилась, - прошу Вас, в следующий раз не отвлекайте меня по пустякам. Учитесь разрешать управленческие задачи самостоятельно, хотя бы на таком уровне. Это понятно?
Что-либо доказывать было бессмысленно и просто опасно. Без ЭМ иметь дело с Фаттахом Колымовичем в экстренных случаях – таких, как сегодня -  было просто невозможно, и ЭМ сама прекрасно об этом знала. Следовало только уповать, что форс-мажоры больше никогда не возникнут в сфере ее ответственности. «Теперь понятно, - думала Виктория, - почему люди начинают держать на работе разные талисманы и обереги. От безысходности».
Не успела Виктория вернуться к себе, как раздался телефонный звонок. Высветившийся номер абонента показал областной код.
-Слушаю, - полувопросительно произнесла Виктория.
-Здравствуйте, можно услышать Викторию Владиславовну?
-Да, это я, слушаю Вас.
-Добрый день, Виктория Владиславовна. Это говорит Пешкинский энергосбыт. Извините за беспокойство, но мы тут хотели бы узнать, все ли в порядке с нашими договорами, все ли мы забрали, выполнили? Все ли сделано как вы ожидали, в соответствии с Приложениями?
Виктория поняла, что сегодняшние договорники, боясь, что все-таки чего-то там не так в анкете написали, незамедлительно доложили о внештатном опросе. И что звонит, видимо, их непосредственный начальник, решивший на всякий случай прояснить ситуацию. В таком случае, надо было «брать быка за рога».
-Простите, а с кем я говорю?
-О, я не представился. Извините, пожалуйста, меня зовут Андрей Михайлович Офицеров, я юрист договорного отдела Пешкинского энергосбыта.
-Так Вы не начальник сегодняшних договорников?
- Нет, я, скорее, их коллега. Собственно,  именно я и веду все эти договоры как юрист, поэтому…
-Да, я поняла, - не очень вежливо прервала Виктория, - но я вот что хотела Вам сказать, пользуясь случаем. Насколько я понимаю, Вы интересуетесь тем анкетированием, которое сегодня прошли Ваши сотрудники. Так вот, оно было вызвано тем, что Ваша компания резко  снизила свои рыночные, особенно финансовые, показатели. Это является основанием для более пристального внимания к компании. Настолько я понимаю, вы снижаете рейтинг, потому что ваш новый акционер DV-ЭС Тех требует изменения финансовой политики и…
- Прошу прощения, но наш новый акционер не требует…ничего такого.  Знаете, я просто хотел удостовериться, что договорная кампания для нашего предприятия проходит успеш…
- Андрей Михайлович, мне кажется, Вы не совсем понимает серьезность ситуации. Рейтинг вашей компании, с тех пор, как у вас появился новый акционер, - неуклонно снижается. Ваши финансово-хозяйственные коэффициенты упали ниже приемлемого минимума. Еще немного – и Вы попадете в «сектор критического состояния»!..Вы не можете не знать, что это означает…Вас от этого отделяет только то, что кредит взят совсем недавно…Если вы не проясните, почему эффективность вашей компании после появления нового акционера соль резко упала, мы будем вынуждены провести комиссию!

Виктория отчаянно блефовала, но, учитывая обилие всевозможных нормативно-правовых актов, написанных словно с использованием «генератора бреда», она практически ничем не рисковала: среди миллионов пререкрестных ссылок в миллионах приложений, обновляемых буквально каждый месяц для латания возникающих прорех - от несовершенства искусственной конструкции энергорынка, - там вполне могла возникнуть и такая формулировка. Офицеров просто не мог быть уверен в собственном знании всех регламентирующих документов на 100%. Но зато о том, кто хозяин отрасли, он точно был прекрасно осведомлен, как все, кто в ней работал и получал финансовые потоки, так или иначе.
- Я все  понимаю, поверьте! Но я просто не совсем улавливаю, что именно  следует пояснить…
-Поясните, почему с прошлого года Вы резко набрали краткосрочных кредитов, а ни имущество не увеличили, ни задолженность дебиторскую не нарастили. В связи с чем такая потеря ликвидности?
-Хорошо, я…я поясню – кредиты нужны, чтобы выкупить наши акции. Кроме того, Вы не совсем правы, говоря, что дебиторская задолженность не выросла: один из крупных потребителей как течение последнего квартала нарастил свой долг. Кроме того, последняя налоговая проверка начислила штрафы за неправильный учет стоимости покупки энергии с оптового рынка…
-У кого выкупить акции? – Виктория поняла, что еще немного, и юрист почувствует твердую почву под ногами и откажется отвечать. Нужно было жестко поставить  вопрос ребром.   – Вы же не проходили листинг, вас нет на бирже!
-Мы...мы не слишком крупная компания, чтобы пустить акции на биржу..
- У КОГО ВЫ ВЫКУПАЕТЕ АКЦИИ? У ДВ-С ТЕХ?
-… Да.
- ПОЧЕМУ? Зачем они вообще их покупали год назад, если сейчас требуют выкупить?
- Я не знаю особенности их финансовой стратегии, но они действительно около года назад стали акционерами, но в настоящий момент требуют выкупа акций…
-Так, но зачем такие кредиты? У них всего 2,5%. Вы сами сказали, что, впрочем, и так всем известно, что на бирже вы не торгуетесь. Но даже если бы вы и обращались там, рыночная цена акций вашего небольшого сбыта, сколько там у вас по оборотам в год…
-Но, поскольку мы действительно не состоим на бирже, они называют свою цену не рыночной, а статегической, и основана она не на выручке за год, как вы упомянули, а … на той выручке, которую сбыт мог бы иметь, если бы…изменил свои принципы финансовой политики.
Такой ответ озадачил Викторию. Столь завуалированное объяснение не проясняло ситуации с этой Дивиэс, а время шло. Так могло не хватить не то, что 20 минут, а  и двух часов.
-А если по-русски? Какие именно принципы? Они предлагают вложить деньги от потребителей в краткосрочные финансовые вложения? Создав временную задолженность перед оптовым рынком, чтобы погасить из полученной премии за риск? И то, что это противоречит соглашению на оптовом рынке, их не волнует?
- Волнует, наверное. Возможно, именно поэтому…Не перед оптовым рынком. Перед сетевой компанией.
- Перед Пешкинскими электросетями?
-Да. Теперь  я думаю, потому что с ними мы связаны только двусторонним  договором оказания услуг по передаче электроэнергии. А там многое регулируется с отсылкой к Гражданскому кодексу.
- Хм., - Виктория помолчала, пытаясь собраться с мыслями. То, что кто-то хотел поживиться деньгами, получаемыми от конечных потребителей за производство, передачу, распределение и сбыт электроэнергии, а также оказание соответствующих организационно-управленческих услуг в отношении данных процессов, - это было не ново. Уже отгремели оффшорные скандалы такие «акционеров», уже пресеклись дополнительными поправками такие попытки самостоятельного обогащения, без дележа с крупными «рыночными» субъектами под официальным названием «установление верхнего предела цен и утверждение тарифов». Но чтобы снова поднимать такую схему отъема денег из отрасли под предлогом права самостоятельно распоряжаться поступающими денежными потоками, когда только-только улегся шум прошлого скандала, - с такой наглостью Виктория еще не сталкивалась. И понимала, что такое  возможно только при очень сильных и независимых покровителях…Например, та же сеть, - независимая от УХЭР, ну почти …но чтобы она сама предлагала изолировать себя от финансирования – этого просто не могло быть! Скорее, такое мог бы предложить кто-то, близкий к самому УХЭР для перераспределения потоков от сетей к генерирующим компаниям…Тогда Пешкино-это пробный шар…Но они же не могут не понимать, что такая политика не останется безнаказанной. Сети – это не дочерние сбытовые компании, и,  не получив своих денег за передачу электроэнергии, они долго молчать не будут. Топ-менеджмент сетей к дебиторкам не привык. Если бы деньги в ожидаемом объеме не поступали только пару-тройку месяцев то, конечно, они могли бы погодить с реакцией, закрыв дыру в бюджете невыплатой премий своим монтерам. Но как только дело дошло бы до урезания расходов хотя бы на их ручки «Паркер»  - суды, СМИ, Министерство, жалобы в  различные органы контроля были бы обеспечены резко и незамедлительно.  Нет, такие предложения по созданию долга перед сетями – чья-то внешняя самодеятельность, хотя идею подкинул, конечно, кто-то близкий к отрасли.
- И что, они так прямо и прислали Вам такое обоснование цены за свои акции? Из-за отказа сбыта финансировать краткосрочные проекты вместо оплаты сетевых услуг?
- Ну, если кратко и, как Вы выражаетесь, «по-русски», то да, получается, что так.
- Но это же мошенничество. Почему Вы не откажетесь выкупать свои акции по такой цене?
-…Вот Вы говорите «мошенничество». А в чем мошенничество?
-Как в чем?.. Цены на услуги по сбыту регулировались, исходя из своевременной оплаты сетям, иначе сбытовой надбавки, какую вы получаете сегодня, вам никто бы не дал.
- Знаете, Виктория Владиславовна, я сначала и сам примерно так думал, даже с нашими экономистами поговорил. Но, видимо, Вы  и я как-то иначе все понимаем, потому что и мы написали в наш Пешкинский энергоконтроль запрос для получения документа, подтверждающего провомерность нашего отказа.
- Так, и что же?
- Ничего. Энергоконтроль нам ничего на это не ответил.
- Ничего?!
- Ну, по существу ничего. Если не считать ответом их обратное письмо с цитированием общих мест Гражданского кодекса и Закона о ценных бумагах. А ДВ-С обратилось в суд с понуждением нас к заключению сделки.
- И?..
- И суд вынес решение в их пользу.
- Поверить не могу… А..а апелляция? Допустим, энергоконтрль отказал, а в другие инстанции Вы обращались? Ведь это подрывает вашу способность вовремя рассчитываться с генерирующими компаниями. Вы писали в УХЭР по этому поводу?
-Да, писали. Я лично писал и в УХЭР, и в Министерство, и куда только можно. Ответа пока нет.
- Пока нет, но зачем же сразу кредиты брать? Подождите, Вы же можете заявить апелляцию, там представите все полученные официальные подтверждения нарушения закона такими требованиями!
Виктория чувствовала, что ее заносит, что она как бы «сидит высоко, глядит далеко», а на самом деле, возможно, говорит какую-то ученическую чушь человеку, очевидно, давно прокачавшему разные варианты. И Офицеров как будто услышал ее мысли, потому что тон его перестал быть вежливо-доброжелательным. Но, против ожидания Виктории, он сменился не на уверенно-высокомерный, а … на открыто-отчаянный.
-Виктория Владиславовна, чтобы подавать апелляцию, уже нужно иметь на руках эти документы, иначе по факту  их не будут рассматривать. Но я, конечно, подал бы, если бы руководство одобрило мой такой шаг. Вот Вы, при всем к Вам уважении, говорите как регулятор, а я – простой юрист компании, которая должна функционировать ЕЖЕДНЕВНО. Не хочу делать неоправданные выводы, но ответов нет, а после того, как я написал все эти письма в, как Вы выразились, контрольные инстанции, то начались у нас ежедневные проверки. Написал в Министерство – и один из самых крупных наших потребителей начал копить задолженность. Хотел подать апелляцию – и вот налоговая выкатила нам штраф. Думаете, я не смотрел, на каком основании? Я даже консультировался со специалистами по налогам, - и выяснилось, что для покупки электроэнергии на оптовом рынке нет четкой регулировочной нормативной базы по бухгалтерскому учету. То есть все как-то оформляют, кто по письмам Минфина, кто по практике какой-то, и обычно все принимается. Но в любой момент можно поставить вопрос, что нет соответствия всем требованиям, – и все, будет штраф! А не выплатим – и сбыт ждут такие проблемы, что легче самим закрыться. Поэтому руководство приняло решение выплатить ДВ-С требуемую цену. И Сбыт взял кредиты. Под такую цель  долгосрочных кредитов не дают, это же не покупка средств производства, в сбытовую надбавку тоже не заложено. Из ответа энергоконтроля следует, что Сбыт сам виноват, что у него такие акционеры. Это рынок. Это риск работы на рынке. Так что пришлось брать краткосрочные, что и сказалось, как я понимаю, на рейтинге. Прошу Вас, объясните это, если возможно, Вашему руководству и, пожалуйста, не нужно вызывать нас на комиссию. В следующем периоде регулирования мы попробует внести часть кредитов в утверждаемую выручку, и рейтинг наш повысится. Если можно, подождите немного. Не добавляйте нам еще больше проблем с проверками. Ведь мы хорошо работаем. Хотите, отзовем свой запрос в УХЭР? Я отзову прямо сегодня, только не применяйте к нам и ваши санкции тоже.
Виктория почувствовала, что пора заканчивать разговор, пока она еще в состоянии контролировать подступающий шок. Ведь выходит, что по-будничному обыкновенно, негласно, незаметно, творится настоящий шантаж!
- Я Вас услышала. Давайте сделаем так: Вы присылаете мне на электронную почту копию запроса, который Вы направляли  с нарочным в УХЭР. И поясняете, как эти акции вообще оказались у ДВ-С Тех. Я же обещаю Вам, что донесу Вашу позицию до руководства и как минимум месяц Вы не будете вызываться на комиссию.
- А может, хотя бы три месяца?
- Посмотрим, на запрос. Возможно, потребуется переговорить еще раз. В итоге, думаю, возможно будет и три месяца, при соответствующей информационной транспарентности. Договорились?
- Хорошо, сейчас пришлю на Вашу почту. Спасибо. Но вот насчет того, откуда у них акции я не владею такой информацией. У меня есть только реестр акционеров, где с прошлого года появился ДВ-С Тех. Больше ничего сказать не могу. Но если нужна еще какая-то информация - пожалуйста, мы готовы все предоставить.

-Тогда все в порядке, высылайте запрос.
-Да, высылаем.
И линия разъединилась. Виктория просмотрела на часы – отлично! Все-таки удалось уложиться в двадцать минут…