Тайна двух обычных слов

               
Несообразно продолжительные праздничные дни новогодья гонят человека, желающего освежить себя, вон из квартиры – поближе к природе.  Я как раз тот человек. Как всегда, беру с собой четвероногого друга Жорку, и мы вместе топаем по свежей пороше к привычному для нас месту – к городскому дендрарию. Там, в затишье, на покляпой березе, то есть поникшей, понурой, примерно такой, которая встает на пути Илье Муромцу, я усаживаюсь отдыхать.  Мелкий тихий снег шуршит по голым ветвям берез и оставшимся листьям молодого дубка. Сонно кругом, и такое умиротворение, что и пёс дремлет, роняя голову на мою ногу.

Неожиданно, запыхавшись, подходит к нам старик, живо взмахивая «шведскими палками».

- Вот, - говорит он мне, усаживаясь рядом и демонстрируя палки для скандинавской ходьбы, - дети положили мне под ёлку… Подарок, значит. И я доволен: на восьмом десятке лучше всяких таблеток. Во-первых, таблетки всё дорожают и дорожают – не укупишься! Во-вторых,  их теперь и за большие деньги не возьмешь, хоть у меня и дисконтная карта есть. Провизорша приказ правительственный под руки тычет, дескать, отпуск лекарств теперь только по рецепту врача. Пошел я еще до праздника к врачам. Два часа за талоном простоял, три к врачу отсидел. А врач что? Иди, говорит, сдавай все анализы, а потом выпишу тебе то, что необходимо. Я ей, врачу, толкую, что в моей медицинской карте всё прописано. А она мне в ответ, что не она это писала… Нет, не случайно теперь лекарей врачами называют.

Я вопрошающе взглянул на неожиданного собеседника. Старик усмехнулся и продолжил:

- Я, знаю, вы пишете часто про слова, а в уразумение слова «врач» не войдете. Так я вам скажу: оно, это слово, имеет сомнительное происхождение. Что вытворяли древние знахари, если к ним обращался больной? Они бормотали над занемогшим: «Уйди, болезнь,   в пески зыбучие, в леса дремучие…» . А  что есть бормотание? Вранье! Вот и врали над  убогим: заговоры делали. Помогало? Нет. Вот так и прилепилось слово «врач» от «врать» к таким лекарям. А врачи нынешние  врать сподобились больше, чем прежние лекари: их к этому господа от власти сподвигают, поощряют, проще говоря.  «Бормочут» всякие приказы и врачам суют. А бормотать – значило в древности «врать». Кто трубит, тот трубач, кто ткет, тот ткач, а кто врет, тот врач. Вот, милок, такую тайну это слово и содержит. Раньше, при советской власти, врали, да не так. Совесть все же имели. Теперь господа. Им врать  много положено - для прибыли и охмурения. Товарищей теперь нету. А какое слово было распрекрасное – «товарищ»! Как проще объяснить? То ВАРит, что и все, ту ест кашу, что и все. «Однокашник» он  и в трудовом коллективе, и в каждом армейском взводе, и в студенчестве. Он – товарищ в едином товариществе. И мы предали это слово – «ТОВАРИЩ». Предали то, что завещал нам Тарас Бульба. Помните, учили, кажется, в пятом классе. У меня в голове эти слова доныне: «Нет уз святее товарищества! Отец любит свое дитя, мать любит свое дитя, дитя любит отца и мать. Но это не то, братцы: любит и зверь свое дитя. Но породниться родством по душе, а не по крови, может один только человек».  Товарищества не стало…Вот какая тайна звучала в этих словах – «врач» и «товарищ». И надо бы помнить, чтобы не врать. Чтобы был лекарь, а не врач, то есть не враль. Чтобы был товарищ, а не господин….

Старик поднялся и, опираясь на палки, пошел дальше заснеженной лесной тропой.

Я вовсе не был ошарашен  толкованием  неожиданным собеседником хорошо знакомых слов. Да и этимологические словари раскрывают их по-разному. Но то, как осмысляется стариком  их происхождение в соединении с нынешней эпохой,   заставило меня поделиться с читателями этой зарисовкой. А они, в свою очередь, тоже могут поразмышлять над тайной рождения привычных русских слов и выражений.