Зависть и глупость

Пролог

   Это утро занималось медленно и невероятно красиво. Сквозь, слегка порозовевший, горизонт устремлялись в небо лучи, ещё невидимого солнца. В траве сверкали бриллианты росы и даже пения птиц не было слышно. Тишина!
   Антошке, так звала Тоню мама, в эту ночь совсем не спалось. Впервые, за столь непродолжительную жизнь, она провела ночь в раздумьях, сидя у окна и увидела восход солнца во всём его великолепии. Она решила, что это хороший знак.

   До свадьбы оставалось немногим более недели. Замуж вовсе не хотелось, ей было всего пятнадцать лет. Но... ещё более не хотелось, чтобы мать узнала всё о своей непутёвой дочери. Мама не заслуживала предательства и Тоня решила, пусть она и дальше продолжает жить в эйфории счастья.
   В том, что произошло, Антошка винила только себя, хотя прекрасно понимала: если начать всё сначала, поступила бы также.

ГЛАВА 1.

   Тоне исполнилось двенадцать, когда умер отец. Известие ошеломило, ведь отец никогда ничем не болел и ни на что не жаловался. Внезапная остановка сердца и...человека нет. Мать в свои тридцать шесть, очень быстро поседела. Антонина слышала, как она плакала ночами. Она его очень любила, ведь отец был настоящим мужчиной, примерным семьянином. Тоня ни разу не слышала от него ни слов плохих, ни, даже, тона повышенного. Да и с матерью они никогда не ссорились.
   Время шло, мама помаленьку оклемалась, привела себя в порядок и, вдруг, расцвела.
   Когда Антонине исполнилось четырнадцать, мама вышла замуж.
   Отчима звали Кириллом. Антонина, как-то сразу, нашла с ним общий язык. Ей нравилась его манера разговаривать, нравилась его внешность и, даже, его имя.
   Они весело, всей семьёй, проводили выходные дни: гуляли по паркам, ходили в кино и музеи.
   К пятнадцати годам Тоня поняла, что влюбилась в своего отчима. Ей хотелось быть с ним рядом, чувствовать его тепло, прикасаться губами к его щеке и она стала ревновать его к матери. Ругала себя, понимала, что всё это неправильно, но совладать с собой не было сил. Она маячила у него перед глазами, пытаясь привлечь к себе внимание, меняла причёски, одежду, пыталась флиртовать. А он, будто и не замечал этого, разговаривая с ней, как с ребёнком.

   Галина, Тонина мать, работала медсестрой и частенько уходила на ночные дежурства. В одну из таких ночей, Тонька прыгнула в постель к отчиму. Кирилл спросонья не мог понять что произошло, но сообразив, за ухо отвёл Тоньку в её спальню и велел думать головой, что делает.
   Но...однажды ей всё-таки удалось осуществить задуманное.
   В ту ночь мать была на дежурстве, а отчим пришёл с работы на хорошем подпитии, отмечали чей-то день рождения. И тут Тонька решила, что пришёл её звёздный час.
   Тоньке безумно понравилась эта ночь любви, она старалась изо всех сил ублажить любимого человека, воплощая в жизнь прочитанное и увиденное в интернете. Он сладко стонал и бесконечно повторял: Галочка моя, милая моя Галюня! Утром, обнаружив рядом с собой не жену, а падчерицу, словно онемел. Потом, глядя ей в глаза промолвил: - Дура ты, дура!
   Через месяц Тонька поняла, что беременна и поведала об этом Кириллу. Он, конечно, очень расстроился, но ситуацию надо было как-то решать.
   И он уехал, якобы, в командировку.

ГЛАВА 2.

   Кирилл уехал, а Антонине не сказал куда и зачем. Во время его отсутствия, она не находила себе места. Вернулся ровно через неделю, но не один, а со своим сыном Стасом, которому было двадцать два года. Антонина поразилась сходством Стаса с Кириллом: одни и те же манеры, те же движения, те же черты лица.
   Стас не сводил глаз с Антонины, оказывал ей знаки внимания, ухаживал. Тонька не сопротивлялась. Через несколько дней они вместе провели бурную ночь, (это она сделала, как бы в отместку Кириллу, понимая, что поступает, как грязная шалава). А уже через неделю Стас сделал ей предложение. Было одно но...Когда Стас узнал, что Тоне всего пятнадцать (надо сказать, что выглядела она старше своих лет),аж позеленел, боясь, что его могут привлечь за совращение несовершеннолетней. Кирилл со Стасом закрылись в комнате и долго о чём-то совещались. Выйдя оттуда Стас сказал:
 - Тонь, играем свадьбу.
   Вот так и решилась судьба Антонины. Хотя и не всё ей в Стасе нравилось, но другого выхода из сложившейся ситуации она не видела.
 - Ну и ладно, ну и пусть! - решила Антошка.
   В этот момент она ругала себя, "ненавидела" Кирилла, презирала Стаса...весь мир перевернулся в её глазах с ног на голову.
 - Винить некого, виновата только я сама. - решила Тоня.

   Неделя до свадьбы, проведённая в беготне по магазинам, прошла как один день. Пригласили подругу Антонины и её парня в качестве свидетелей. Тоня была в голубом шёлковом платье, приготовленном к выпускному вечеру, на который она уже не планировала идти.
   Весь вечер Тоня не сводила глаз с Кирилла, а тот упорно делал вид, что не замечает этого. Он осуждал себя зато, что сломал жизнь Тоне и сыну, хотя сын выразил ему благодарность. Антонина вовсю казнила себя. Но, к сожалению, расставить всё по прежним местам было невозможно, оставалось мириться с судьбой. Когда молодых отправили в спальню, Стас заговорил:
  -Тонь, послушай меня. Послушай и не перебивай! Я понимаю, что меня ты не любишь, весь вечер пялилась на моего отца. Он рассказал мне обо всём и я согласился на тебе жениться и ребёнка усыновить, ну или...удочерить. Короче, смотря кто будет. Так что объяснять мне ничего не стоит. Ты мне нравишься и, дай Бог, мы полюбим друг друга.
  -Стас, боюсь, что всю жизнь упрекать меня будешь. Ты красивый, как отец и, видимо, добрый и отзывчивый как он, но ТЫ не ОН! Ты уж прости, что всё так нелепо вышло. Если не готов всё это принять, лучше уходи.
  -Нет, Тонь, я не привык открещиваться от своих решений. Никого ни в чём не осуждаю, все мы люди и ошибки нам свойственны, но их необходимо решать и, лучше, чтобы никто не оставался в обиде. Знаю, что своих детей у меня никогда не будет, это врождённая патология.

ГЛАВА 3

   Так Антонина вступила во взрослую, полную ответственности, жизнь. Стас работал, не пил, Тоне во всём помогал. Время шло и она стала привыкать к нему.
   В разгар мая родилась у них девочка, настоящий ангелочек: сама розовенькая,  волосёнки беленькие - просто загляденье. Назвали её Майей. Поздравления сыпались со всех сторон, а Кирилл даже не позвонил. Тоня решила, что он боится увидеть свою дочь. Стас при Тоне разговора об этом не заводил. Так и жили они, боясь обидеть друг друга. Когда Майе исполнилось два месяца, Кирилл всё же приехал, не выдержал. Смотрел он на свою кровинушку и плакал. Подарков навёз, денег дал. Долго с сыном о чём-то секретничал. Перед отъездом обнял Тоню, сказал: спасибо за "внучку"!- и уехал.
   Майя росла спокойной, совсем не капризной, когда ей исполнилось два годика, Тоня определила её в ясли, а сама пошла учиться в Медучилище. Муж поддержал её решение и помогал во всём. К пяти годам Майя, неожиданно для всех, запела. Стас отвёл дочь на прослушивание в музыкальную школу. Оказалось, что у девочки природный дар, она обладала отличным слухом и голос у неё был грудной, красивый. Не видя исполнительницу песни, никогда не подумаешь, что ей всего-то пять лет. Один из преподавателей согласился с ней позаниматься.

   С шести лет Майя начала принимать участие в различных песенных конкурсах и, почти всегда, занимала первое место. К четырнадцати годам слава разнеслась об этой, теперь уже повзрослевшей девочке, по всему городу и за его пределы.
   В музыкальной школе она была примером для всех, родители дочерью очень гордились, а сама Майя оставалась очень скромной и не приписывала себе никаких заслуг. В школе была отличницей, тянула на золотую медаль и мечтала поступить в Московскую Академию музыки имени Гнесиных. Была у Майи подружка Оля, которая тоже занималась вокалом, но успеха не имела и Майе очень завидовала. Завидовала тому, что в доме Майи царили любовь и уважение, тому, что её мать не последний в районе  человек, отец главный инженер на заводе. Ольгина мать была санитаркой, а отец грузчиком и горьким пьяницей. Не хотела Оля понять, что Майя не виновата в её бедах и съедала её зависть и жажда причинить боль своей подруге. Она тихонько ликовала, если у Майи возникали проблемы и сильно злилась, если ей сопутствовал успех. Правда, свои эмоции умудрялась очень умело скрывать. А Майя от подруги подвоха и не ждала, она всегда доверяла ей свои тайны.
   После выпускного вечера они вдвоём поехали в Москву. Ехали в поезде, веселились, мечтали, строили планы. В тамбуре, на запылённом стекле написали
Ольга + Майя = подруги навечно! А у Ольги крутились в голове свои, каверзные планы, относительно подруги. Зависть затмевала ей очи.

ГЛАВА 4

    В Москву приехали ранним утром. Ночью, видимо, был дождь, воздух ещё не прогрелся, но уже пахло пылью. По перрону сновала масса людей, громкие разговоры, крики, рыдания, перемежались с объявлении о прибытии или отправлении поездов. Непривычная атмосфера заставила девчонок немного растеряться, но помня наставления взрослых, они пошли навстречу достижению своих целей.
    На выходе из вокзала их атаковали таксисты, предлагая довезти с ветерком.
Девчата долго блуждали, распрашивали прохожих, но, почти все, были здесь проездом. Отчаявшись, уже собрались, всё же, ехать на такси, но Ольга увидела милиционера и он подробно рассказав им как добраться до Гнесинки, даже проводил до автобуса, а на прощание попросил номера телефонов.
    До Академии добрались без приключений, документы посчастливилось подать в довольно короткое время на отделение "Вокальное искусство". Попытка поселиться в общежитии успехом не увенчалась. Но, уборщица предложила сдать им полуподвальное помещение, недалеко от Академии. Цена была приемлемой и девочки согласились, хотя условия оставляли желать лучшего.
    Неделя до экзаменов пролетела, как один день. И вот они у дверей судьбоносной аудитории. Нервы на взводе, руки дрожат, даже валерьянка не помогла.
    Оля, зная свои способности, решила пойти на прослушивание человек через пять после Майи, чтобы не было резкого контраста для приёмной комиссии, но и это мало помогло. Майя зашла в аудиторию и вышла, буквально, через 5-6 минут, сияющая:
  - Ура! Я зачислена и мне не надо сдавать больше никаких экзаменов. Сказали, что у меня какой-то редкий, необычный голос, плюс красный диплом...короче, я ликую.
    Настроение у Оли ещё больше испортилось, она вновь схватилась за валерьянку, предчувствуя неладное.

    Ольга выходила после прослушивания сама не своя: голова кружилась, земля выплывала из под ног. Знала, конечно, что с Майей ей не тягаться, но, чтобы сказали вот так, категорично:
  - Милая девушка, голосок у вас имеется, но весьма и весьма слабенький. Слух хороший! Есть шанс  поступить к нам и, даже доучиться, но потом вас ожидает, в лучшем случае, хор. В худшем, ресторан или кафешка. Выбор за вами.
    Нет, на себя Ольга не злилась, она считала, что в приёмной комиссии  несправедливо отнеслись к ней, что надо было кому-то сунуть взятку, с кем-то заранее договориться. Наверняка, сюда только так и поступают - думала она.
    Увидев Майю, Ольга аж перекосилась от злости:
  - Ты что кому-то заплатила? А я-то думала, что ты мне настоящая подруга! Сама всё решила и слова не сказала. Два дня куда-то смывалась, лапшу мне на уши вешала, врала, что знакомых встретила.
  - Оля, ну что ты такое говоришь?! Я ни с кем не договаривалась, честное слово и тебе правду говорила. Ты хоть скажи толком, что случилось?
    Ольга повторила то, что сказали ей в Приёмной комиссии и горько заплакала.
    Майя пыталась её утешить, пожалеть, но тщетно. Оля её оттолкнула, обозвала гадиной и куда-то побежала. Майя стояла как оплёванная, хотелось самой кричать и плакать...но, Ольгу догонять не стала, зная её вспыльчивый нрав. Поплачет и вернётся. - решила Майя.

ГЛАВА 5

    Ольга шла по городу и ревела белугой. Прохожие оглядывались, но никто не остановился. Она забрела в тихий скверик, села на скамейку и, как-то незаметно, успокоилась. Купила мороженое, ела и думала, как отомстить Майе.
Что только не приходило в голову этой обозлённой на всех и вся девчонке:
мысленно она подсыпала Майе отраву, переводила время, насыпала в туфли кнопки, уничтожала её паспорт, воровала деньги, оставляя без копейки...и многое, многое другое. Ближе к полуночи, Ольга всё же вернулась домой.
  - Ну наконец-то! Где же ты была? - спросила Майя.
  - Не твоё дело. Где была, там нет. Завтра я уеду и не стану сдавать экзамены. Меня унизили и растоптали. И ты такая же, как они.
  - А может всё же попробуешь поступить?! В школе ты училась хорошо, без троек. А после окончания Академии в преподаватели вокала пойдёшь, ведь в нашем городе ты будешь на вес золота, понимаешь?
  - Тебе значит Москва, а мне захолустье? Да пошла ты... Я спать ложусь.
    Ольга легла и, буквально, через минуту, засопела. А Майя не спала всю ночь, искала Ольге оправдания, за что-то мысленно ругала себя, хотя понимала, что ни в чём не виновата.
    Утром Майя пошла прогуляться по городу, позвонила маме, обрадовала её, что поступила в Академию. Потом бродила до самого вечера, пока не встретила того самого милиционера, который помог им с Ольгой на вокзале. С Михаилом, так он представился, Майя гуляла до часу ночи, время пролетало незаметно, только глаза уже начали слипаться. Миша проводил свою спутницу до её временного жилища и пообещал позвонить.

    Ольга в этот день никуда не ходила. Она решила всё же сдавать экзамены и целый день смотрела в учебники невидящими глазами. Все её мысли были заняты вынашиванием плана мести. К вечеру, устав от своей злости, у неё сильно разболелась голова. Приняв снотворное, уснула. Проснулась среди ночи, услышав голос Майи. В окно видны были только ноги, но Ольга изловчилась высунуть голову и разглядеть при свете тусклого фонаря, спутника подруги.
  - Ах ты, гадина - процедила сквозь зубы Ольга - она уже и кавалера столичного себе завела. Не бывать этому. Ох, ты у меня и попляшешь! Я тебе такую "райскую" жизнь обеспечу...наплачешься!
    Услышав, что Майя открывает дверь, Ольга быстро шмыгнула под одеяло.
    Притворившись, что спит, она сквозь ресницы наблюдала за подругой, а внутри всё кипело и готовилось к взрыву.
   
    Проснувшись ранним утром, Ольга не могла понять почему в глазах всё плывёт, донимала сильная тошнота, голова раскалывалась на мелкие кусочки, язык, словно распух, не хватало воздуха. Она не могла произнести ни слова. Медленно слезла с кровати и на четвереньках доползла до кровати Майи. Та, очнувшись от глубокого сна, не сразу смогла сообразить в чём дело. Присмотревшись к Ольге, быстро вызвала скорую помощь и помогла подруге добраться до кровати.
    Скорая приехала довольно быстро. Врач померил Ольге давление, покачал головой и велел медсестре, чтобы сделала укол. Майя задавала ему вопросы, а он отмалчивался. Так в тишине они просидели более часа. Врач вновь и вновь мерил Ольге давление и, наконец, сам ожил и заговорил:
  - Ну дочка, как ты меня напугала. В твои восемнадцать давление прыгнуло за 260, ещё бы чуть-чуть и не выжила бы. Слава Богу, подруга вовремя Скорую вызвала. Ольгу начал пробирать озноб, но лицо немного ожило и язык не казался таким тяжёлым.


ГЛАВА 6
    Ольга прекрасно понимала, что давление прыгнуло, исключительно, из-за неуёмной злости, направленной на Майю, но совладать с собой не могла. Она продолжала обдумывать план мести.
    В этот день в Академии вывесили списки поступивших абитуриентов. Ольга не обнаружила свою фамилию, хотя пересмотрела всё от начала до конца множество раз, зато фамилия Майи стояла пятой по списку и так давила Ольге на глаза, на сердце, на голову, что хотелось выть от отчаяния, хотелось стереть подругу с лица земли. Она пошла в парк, села на скамейку и предалась своим горестным мыслям. Слёзы текли по щекам, глаза смотрели в одну точку. Неожиданно к ней подсел парень и попытался завести разговор:
  - Привет! Почему плачешь? Кто обидел, покажи мне его!
  - Я пролетела, понимаешь, пролетела! Поступала в Гнесинку, а в списках меня нет, жизнь пошла под откос, мечта не сбылась.
  - Нашла из-за чего переживать. Ещё есть время, попробуй куда-то ещё поступить или через год снова сюда. Ты ж не одна такая.
  - Но, эта зараза, моя, так называемая подруга, поступила с первого тура экзаменов. Не иначе кому-то взятку дала, а я в полном дерьме.
  - Если ты так в этом уверена, подругу можно проучить.
  - Как? Всё за это отдам.
  - Есть у меня пару друзей, завезём её в лесок, да развлечёмся. Хочешь и ты с нами? Сразу настроение поднимется.
  - Ты что, нам только по семнадцать. Не балованные мы, в селе выросли.
  - Так это ещё интереснее. Сама не поедешь, тогда заплати нам за подругу.
  - Нет у меня денег, билет домой надо купить.
  - Раз так, натурой со мной рассчитайся. Сама сказала, что всё отдашь...
   
    И Ольга пошла за этим парнем. В этот момент кипела ненависть к подруге и на всё было наплевать.

    Ольга вернулась в своё временное пристанище, когда на улице было уже совсем темно. Ей стыдно было идти раньше: кофточка разорвана, брюки в крови и грязи, волосы растрёпаны. Внутри всё кипело, она опять винила в своих бедах Майю, укрепляя этим своё желание сделать ей гадость, да такую, чтобы помнила всю жизнь. Порадовалась, что та уже спала и не видела Ольгу в таком позорном виде. Привела себя в порядок и тоже легла. Утром, выйдя на улицу раньше Майи, она позвонила своему новому знакомому и велела ждать возле Академии, где она покажет ему свою подругу.
    Выпорхнула на улицу Майя, весёлая, сияющая, что-то напевающая себе под нос.
  - Недолго тебе радоваться осталось. Скоро поймёшь, как жить в дерьме! - подумала про себя Ольга.
    В Академии Ольга забрала свои документы, а Майя заполнила бланки, чтобы получить студенческий билет.
    Дальше всё происходило, как во сне: они вышли вдвоём из Академии, к Майе подбежали два парня, схватили её под руки и потащили в машину. Та, видимо от неожиданности или с перепугу, не крикнула, не позвала на помощь. Ольга сама от парней такой прыти не ожидала и ещё несколько минут стояла, разинув рот. Опомнилась, когда машина взвизгнув, рванула с места...
    Ольга выбежала на дорогу, глядя вслед удаляющемуся авто. Не было ни радости, ни ненависти, как-то опустело всё внутри, заледенело.
Машина очень сильно петляла, как-будто водитель был пьян. И, вдруг, на всей скорости врезалась в дерево и загорелась. В этот момент Ольга потеряла сознание.

ГЛАВА 7
    Прошло более двенадцати лет...
  - Ольга вновь и вновь приходила к забору Детского Дома. В жизни всё как-то по-дурацки сложилось, а она так и не научилась винить в этих бедах себя, только чаще и чаще стало что-то грызть изнутри.
    Она часами смотрела на детей, но не сердечно, не с любовью, а как-то отрешённо, как бы и их виня в своей непутёвой жизни. Потом направлялась в ближайшую церквушку и подолгу стояла на коленях. Она не благодарила Бога, а только просила для себя новой, другой жизни, счастья. Она ни с кем не заговаривала, на вопросы не отвечала.
   
    Двенадцать лет... много воды утекло. Майя выжила в той катастрофе...
После столкновения машины с деревом она оказалась под телом одного из парней, отделалась несколькими ожогами на руках и ногах, получила сотрясение мозга. Остался в живых и парень, накануне развлекавшийся с Олей, только от ожогов сильно пострадало лицо. Двое других погибли на месте.
    Потом был суд. Марк, так звали парня, рассказал всё, как было на самом деле. Ольгу осудили на четыре года, Марка на шесть. Майя, даже услышав признания "подруги", никак не могла взять в толк, что это правда, не могла поверить в такую "искреннюю" подлость человека, которого знала с детства.
    Ольга не каялась, прощения не просила. Через полгода после суда, уже в тюрьме, Ольга родила мальчика и тут же, категорически, от него отказалась. Малыш был определён в Дом малютки и вскоре усыновлен пожилой, бездетной супружеской парой.
    О дальнейшей судьбе Майи, Ольга ничего не знала. Но злобные мысли и жажда отмщения не покидали её. Родители Майи с насиженного места уехали сразу после суда, больше их никто и не видел, спросить не у кого. Ольга не поддерживала контакта со своей матерью, рассорились они окончательно, после отказа Ольги от ребёнка.
   
    Однажды Ольга сидела на скамейке, она даже не заметила, как очутилась возле Гнесинки. Настроение было паршивое, ночью ей приснилось улыбающееся лицо Майи, потом расплывчатый силуэт удаляющего Марка, держащего в руках маленького мальчугана. Она проснулась, как от сильного толчка в спину, сердце стучало так, будто собиралось выпорхнуть из груди. В мыслях началось броуновское движение, голова готова была взорваться... Конечно, она больше не уснула, оделась и пошла бродить по городу, так и оказалась на этой скамейке. Пели птицы, гуляли дети, где-то звонили колокола.
  - Вот здесь и оборвалась моя жизнь. - подумала Ольга.  Я долго искала себе оправдания, а теперь поняла, что больше всех виновата сама. Да, обвиняла родителей, что не дали мне тепла и ласки, что жили перебиваясь с копейки на копейку, что отец беспробудно пил, а я ходила в обносках соседской девчонки, за то, что появилась у меня безудержная зависть, а я не смогла с ней бороться. Только в тюрьме и начала понимать, что ничего не даётся в жизни просто так. А теперь ничего не исправить, ничего не вернуть, а следовательно нечего и небо коптить... Последнюю фразу Ольга произнесла вслух, впервые в жизни осознав свои неправоту.
     Встав со скамейки она пошла по направлению к Москва реке.


ГЛАВА 8.
    
     Майя после аварии долго восстанавливалась. Её беспокоили не ожоги, не ушибы, а сильное нервное потрясение. Учитывая сложившуюся ситуацию и справке, выданной  милицией, в Гнесинке пошли навстречу и дали академический отпуск на год. Майя уехала к родителям и через некоторое время они всей семьёй переехали жить в Подмосковье, купив скромный домик в частном секторе. Мать и отчим устроились на работу, домик довольно быстро привели в надлежащий вид. Майя до начала учебного года, устроилась работать в магазин музыкальных инструментов.
   


   
   

   
   

   


       
   

 
   

Продолжение следует...