ЗАЯЦ

 Мы все прекрасно помним времена развала Советского Союза. Не остался в стороне и флот, разом все повалилось, да развалилось. Не к чему было стремиться, месячного плана уже не существовало, премии не выплачивали совсем.

 Да и как было этот план выполнять, если на Дону всю плавучую обстановку путейцы сняли, из  -за отсутствия финансирования, остались только не освещенные береговые указатели не разломанные еще. Вот и приходилось флоту работать только днем, становясь на ночевку к берегу где придется. Рисковать что –то не было желания и стимула, когда у тебя в трюмах было свыше восемьсот  тонн пшеницы. Можно было, конечно, и на якорь стать посреди реки, да только к берегу интересней. Костерок развести, картошки в золе испечь, грибов по светлому поискать, искупаться без проблем.


И вот однажды после такой стоянки, заходит старпом ко мне в каюту и говорит: «Капитан  у нас на теплоходе объявился нежданно  двуногий «заяц».

--Во дела! Откуда он взялся?

--Я так полагаю, что с берега залез.

Не хотелось так рано вставать, вахта – то не моя. Но опять же, не каждый день «зайцы» на теплоходе появляются. Пойдем знакомиться. Опять моторист всю ночь в рубке проспал, прозевав такое знаменательное событие.


«Зайцем» оказался мужчина лет  за тридцать с ничем не привлекательной внешностью и ростом, с единственными  правами тракториста.  До Калача путь не близкий, свои собеседники уже порядком за навигацию надоели, а здесь новый человек со своей историей в рубке во время вахты появился. Слово за слово, постепенно история «зайца и прояснилась.


Сначала Серега потерял работу. Не стало в колхозе солярки, рынок к ним нежданно – негаданно приполз, сожрав остаток еще не разворованных денег, а трактор без солярки родной не едет. И зачем ему тракторист—для мебели что ли? Появилось теперь у Сереги уйма ненормированного времени. Жены у него никогда не было, стеснительный больно был, с небольшим ростом и не броской внешностью.

 Спиваться что - то не очень хотелось, а вот читать он всегда любил,книги, газеты, а теперь и время для этого появилось. В областных газетах очень много брачных объявлений расплодилось. На любой вкус и цвет невест там было полным полно. А Сереге  же все еще хотелось женского тепла и домашнего уюта, да где его в деревне со старухами взять.

 Были, конечно, в прошлом связи, но не то, не то, хотелось чего –то возвышенного далекого, для души, а время – то идет, вот уже и четвертый десяток пошел. Не особо надеясь, на удачу написал  все же по разным  выбранным указанным  адресам, от безделья мучаясь и из любопытства , одно завлекающее  отвеченое письмо его заинтриговало, и завязалась любопытная переписка  с берегов Дона ,с красивой фотографией  избранницы, и пламенными стихами в авторском исполнении.

 Вскоре и приглашение получил, не веря своему счастью, поддавшись чувству, доверчиво согласился связать свою судьбу с очаровавшей его донской красавицей.


  Распрощался с увядающим селом, оставив мать на сестру с хозяйством -- кормилицей, поехал к своей избраннице  без предварительного очного знакомства.
Не обманулся Серега в своих ожиданиях.

 Еще с юности, он всегда мечтал втайне о доме. Чтобы было крылечко с крученными  балясинами, обязательно с тремя ступеньками, в доме не грубая печь, а камин с живым огнем, красивая беседка увитая виноградом. Лечь в ней на диван с книгой, а книг у новой знакомой было от потолка до пола, приусадебный участок с пол гектара за домом располагался. Да еще на заливных лугах столько же под картошку был распахан.

 Станица  возле  Дона очень понравилась ему тоже, утречком на рыбалку махнуть, святое дело. Красивая « молодуха», неопределенного возраста  склонная к сентиментальности , встретила его , радушно, продавщица из местного магазина, от которой мужики просто тащились и сами укладывались в штабеля.

 Но раскусив ее  бежали от нее без оглядки вдоль тихого Дона, знал бы Серега куда вляпался. И полетела по станице веселая  молва – Натаха то ли пятого, а то уже и десятого к себе хахаля заманула! Сколько интересно этот продержится?

 Без прелюдий, да вздохов, быстро определила новому любовнику место возле себя.

 Паспорт для «прописки» взяла. Доброе слово и кошке приятно и Серега их получал сполна «доброе утро любимый»,сегодня нужно……. И шло перечисление дел, которые под силу только здоровому быку, да влюбленному мужику, у которого  и любовь почему –то быстро таяла от такой работы, до кровати только бы добраться.

 Не беда «нет такого дерева на которое птичка не села», вот и налетали «ястребы»  иногда к ней на живописной донской природе, терзая ее «невинность» в разные стороны.

 А к Сереге все чаще приходила в голову трезвая мысль ---за кого здесь эта дамочка его держит? Через пару «медовых» месяцев со своими сомнениями с Натахой поделился, а она воркуя обещала ему «райскую жизнь заоблачную», нужно немного потерпеть.

 А чтобы больше не было никаких сомнений, с двумя братьями – мордоворотами его познакомила. Которые на третьем месяце «райской» беспросветной жизни, по родственному» намяли ему бока, убеждая его в ошибочности своего решения. немедленно уехать, ославив «бедную непорочную» женщину на всю станицу .

 Так популярно и объяснили за сараями, кто здесь власть, и что теперь они Советская власть. И дошло до Сереги теперь, почему от «любимой» приезжие  мужики вдоль Дона смывались без оглядки.

Что делать?  Паспорт «любимая» ни за что не отдаст из – за высокой  «любви» к лоху  -- Сереже и под прикрытием любимых братцев, деньги по приезду были все растрачены на «медовый» месяц. Никто не займет чужаку, без гарантии на возврат, из - за которого потом еще вдобавок придется объяснятся с братцами, не совсем по доброму.

 Вечерком копая картошку на заливном лугу около Дона, услышал звук теплохода спускающегося  сверху  и  пристающего к берегу чуть ниже станицы. Сразу же созрело решение, не упустить свой шанс предоставленный ему судьбой.

Под утро спрятался в барже, и объявился только когда за кормой теплохода уже был не один десяток километров  от «любимой» станицы.
Так за разговорами  с обманутым «зайцем» и пришли мы в Калач. Дали денег на дорогу, да в вдогонку  еще несколько дельных  советов, на том и расстались