Мой нелёгкий путь к познанию

             ДЕТСТВО.

Мне часто снится дом родимый,
С духмяной сливой под окном,
Плакучая большая ива
Над чистым юдиным  прудом.
И емельянов лог с берёзой,
Единственной на всё село,
Где жизни лирика и проза
В душе моей сплелись в одно...
В саду вишнёвом смех и слёзы,
И дум моих надёжный храм,
И юности беспечной грёзы -
Всё было в нём, все было там...
Там школа жизни проходила -
К познанию нелёгкий путь.
Уму неведомая сила
Событий изменила суть...

     В детстве мне всегда казалось, что наше село находится на краю света. Отдалённое от всех других сёл и хуторов на несколько километров, а от райцентра - на все пятьдесят, оно стояло, да и теперь стоит, неприкаянно на отшибе. Тьмутаракань самая настоящая.
     Кроме начальной школы, маленького, неказистого с виду здания клуба, да магазинчика, где продавали товары повседневного спроса, ничего больше не было в селе из зданий социального назначения. Старая деревянная церковь служила в те годы зернохранилищем, а не местом, где можно было отвести душу. Никаких дорог, кроме грунтовой, никаких средств сообщения... В распутицу и в дождливую погоду чернозём превращался в самое настоящее болото, а дорога напоминала "расхлябанные колеи", почти как в стихотворении А.Блока.
     Теперь-то я понимаю, что моя малая родина находится далеко не краю света... Курская область, Обоянский район, село Нижнее-Бабино - почти центр России. Люблю я эти места, но очень "странною любовью".
     Курская область расположена на юго-западных склонах Среднерусской возвышенности. Третья значительная возвышенность - Обоянская гряда-водораздел между реками Сеймом и Псёлом. Вот в этих-то местах прошло моё босоногое детство и ранняя юность. Простор необозримый до самого горизонта. Рассветы и закаты, как на ладони. Первозданные поля ромашек летом, бездонное небо, огромные, плывущие, как белоснежные корабли, облака-всё это и многое другое забыть невозможно, как и нелёгкие испытания, выпавшие мне на долю с самого раннего детства...
     Село Верхнее-Бабино находится в пяти километрах, если идти прямо, от Нижнего-Бабино. Оба села входили в те далёкие годы в один колхоз "Большевик", не знаю, какое название имеет колхоз сегодня. В Верхнем-Бабино были библиотека, восьмилетняя школа, сельский совет, правление колхоза, медпункт, магазин, почтовое отделение ...- центр культуры и цивилизации в те годы. Так мне, маленькой девочке, тогда казалось.
     Начальное образование-4 класса, я получила в своём селе. Классы были спарены, 1 с 3-м классом, 2 с 4-тым. Учитель давал самостоятельное задание первоклассникам, а в это время объяснял урок третьеклассникам-вот, приблизительно, таким образом проходили уроки.
     Очень хорошо помню день, когда я отправилась в школу. Стояла тёплая, что является редкостью для тех мест, погода. Солнышко по-летнему было ярким и ласковым. На мне было белое штапельное платьице в крупный синий горох, голубые сандалии, а в косы мама вплела атласные, в тон сандалиям и гороху, ленты. Маленький портфель тоже был ярко-синего цвета. На фоне всей этой голубизны мои огромные глаза походили на яркий букетик незабудок.
     Школьную форму и два передника, белый и чёрный, мне купили только в восьмом
классе, потому что это было дорогое удовольствие на то время. Только дочки председателей колхоза и сельсовета могли позволить себе такую роскошь. Но для меня и сандалии с атласной лентой были тогда пределом мечтаний, только лишь по случаю, такому важному, каким-то образом мама смогла мне их купить. Я и сейчас ещё помню запах новеньких кожаных сандалий и ни с каким другим не спутаю. Капроновые ленты тоже, кажется, у меня появились в старших классах. Мне всегда казалось, что девочки, у которых были капроновые ленты - самые богатые на всём белом свете.
     Наша семья считалась тогда не богатой, но и не бедной. Мы жили довольно скромно, но и не бедствовали. Мама моя, Татьяна Филипповна Нефёдова, в девичестве Пыхтина, была, что называется, на все руки мастерица. Плюс ко всему - она очень любила труд, за что бы мама не взялась - любое дело спорилось в её руках, всё кипело, бурлило, горело - всё было подвластно её неутомимой энергии. Она была, что называется, и швец, и жнец, и на дуде игрец: работала в поле на прополке сахарной свёклы (В те далёкие советские годы до 5га. свёклы надо было каждой сельской женщине обработать за летний период. Это и прополка, и повторная прополка, и уборка урожая.), и пахать она умела, и косить лучше всякого мужчины, и шить на швейной машинке, и вязать, и вышивать... А какие мама пекла пироги - не было в селе женщины, которая бы не позавидовала ей в этом деле. Чуть дальше я напишу подробнее про пироги и многое другое, что отличало маму от местных женщин,- в отдельной главе про маму.
06.10.2024 Крым. Перевальное.
     Продолжаю писать свои мемуары, спустя семь лет, вот уже более двух лет идёт кровопролитная война с евроукрами, шестьдесят дней прошло с момента вероломного вторжения укронацистов на курскую землю. Кто бы мог подумать тогда, в 50-60 годах, что после разгрома гитлеровской Германии, опять повторится эта страшная трагедия, что поползут по курщине немецкие танки со свастикой...
     В детстве, помню, всё напоминало о недавно закончившихся боях в нашем селе... Всё было настолько живо и ощутимо, что мама и бабушка порой вздрагивали и вскакивали во сне, а потом долго не могли уснуть от страха. Мама много рассказывала, как их семья жила под немцем, как они убивали, унижали жителей села, занимали их хаты, съедали всё, что только можно было съесть, лошадей своих держали в прихожих, а жильцов выгоняли в сараи.
      С какого возраста мы себя помним - точно, наверное, на этот вопрос никто не сможет ответить...
      Помню себя трёхлетней девочкой, точнее, плюс-минус год, отдельные моменты из этого возраста, которые поразили моё воображение и остались в памяти. Зима. Лютый холод. В хате колотун, тепло более-менее в чулане, где стоит большая русская печь с полатями, посреди чулана качается люлька, подвешенная на крючке к потолку. В люльке лежит недавно родившийся братик Толечка. Уже довольно позднее утро, а он не просыпается. Мама, бабушка, я заглядываем беспрестанно в люльку, а он совершенно спокойно спит и ни на что не реагирует... Потом мама заглянула в очередной раз и закричала в истерике, решив, что мальчик умер... Вся семья собралась вокруг ребёнка и захлёбывалась от рыданий... Спустя несколько минут, Толечка открыл глаза... Как сейчас вижу эту обстановку и помню те чувства, которые я, маленькая девочка, испытала. Уже тогда, я хорошо понимала, что такое смерть, это чувство на подсознании заложено в нас.
     Вижу себя совсем маленькой, наверное, братика Толи ещё тогда не было, лежу на тёплых кирпичах печки (единственное место, где можно было согреться), болею. В детстве у меня часто болели уши и горло (ангина), вдруг в хату заходит женщина, мне совсем незнакомая, и начинает меня угощать вкуснейшими пампушками в льняном масле с сахаром; вкуснее, кажется, я ничего не ела в жизни..., да и потом никогда ничего подобного не ела. Оказывается, это была бабушка Улита (по маме), она пришла к нам из дальнего села Бушмено, очень смутная осталась память о ней, после я больше никогда не видела её. Бабушка рано умерла, мама с отцом ездили на похороны - это было зимой, кажется. Ещё помню, что смерть бабушки Улиты сильно потрясла маму, долгое время она ходила в трауре, очень похудела, потеряла интерес к жизни. Да, точно, после смерти бабушки родился Толечка, который отвлёк маму от горестных переживаний и страданий. Однако, к сожалению, не на долго..., но об этом позже.
     Что я помню ещё: страшные события в селе - повесилась Емельянова старушка-бабушка, которая была совершенно безобидной, никому ничего плохого не сделала, но почему-то наложила на себя руки... Я долгое время жила в страхе после этих событий, особенно ночью боялась одна находиться в хате, не могла уснуть без мамы, место, где повесилась старушка (емельянов лог) обходила с трепетным страхом.
     Осталась в памяти старая хата с большой русской печью, с земляным полом, с большим количеством разных комнатных цветов (мама любила цветы и разводила их),
фикусы, розы, столетники и многие другие, названий которых я уже не помню. Посреди залы стояла железная печка-буржуйка, которую топили в лютые морозы, потому что печь не могла обогреть всю хату, а морозы были такие, что промерзали углы в некоторых комнатах.
     Мы жили на Выгоне - улица в селе, центральная, если можно так сказать. На нашей улице был магазин, который позже построили вместо лавки, был клуб, небольшое строение, типичное для сельских клубов того времени, внутри была маленькая сцена, а внизу стояли какие-то скамейки для зрителей. На стенах висели керосиновые фонари (электричество появилось где-то в 60х годах), в углу стояло ведро с водой и с кружкой (все пили из одной кружки, если хотелось пить). Новый ДК-дом культуры построили в много позже, наверное с появлением электричества.
Рядом с клубом находились два небольших здания - начальная школа, в которой я училась с 1 по 4 класс.
      За водой ходили далеко, колодцы были внизу неподалёку от речки, с двумя вёдрами и коромыслом мама, а позже и я, приносили воду для питья и для других нужд. Это довольно не лёгкое дело было - принести воду на коромысле, надо было приспособиться так, чтобы вёдра не раскачивались, и, чтобы вода не выплёскивалась из них; нужна была ловкость и сноровка. Времени на это уходило довольно не мало, от получаса до 40-50 минут. Зимой топили снег сутками - талой водой поили скотину. Позже отец привозил воду в бочке большой, впрягал лошадь в оглобли, которые как-то крепились к бочке, но в зимний период использовать этот вид доставки воды не получалось.
     Да, вот так и жили, и по-другому не представляли себе жизнь, и не роптали, а, наоборот, были весёлые, счастливые и радовались тому, что есть. Главное - нет войны, народ строил новые дома, рожал детей, ходил в гости друг к другу, пели песни...
09.10.2024.
     Стоит солнечный октябрь, яркий, весёлый, разноцветье и пестрота. Я продолжаю писать свои воспоминания, которые когда-нибудь почитают мои внуки и не поверят, что их бабушка жила в таких непростых условиях, училась, работала, взрослела, развивалась, постигала непостижимое.
Моя любовь к Родине тоже с самого раннего детства прорастала во мне вместе с любовью к матери, к родным и близким людям, с любовью ко всему, что окружало меня: емельянова вековая берёза, сладкая слива под окном веранды во дворе, антоновские яблоки, которые по осени распространяли аромат на всю округу, русские народные песни, звучавшие на сельских пятачках, на посиделках длинными зимними вечерами, яркие хороводы, которые водили в престольный праздник на Афанасия 15 мая. Я знала все песни и обожала их петь по вечерам с подружками, забравшись на спиленную ракиту, которая служила местом встреч и лежала неподалёку от хаты.
     Песни военных лет особенно проникали в детские души, кажется, не обязательно было даже объяснять их содержание, всё было предельно ясно и понятно Детское воображение очень сильно и подлинно рисовало картины военных лет, сцены подвига нашего народа в лихую пору.
     По натуре, по характеру я была с детства спокойной, уравновешенной, очень послушной девочкой, но и в то же время довольно-таки идейной, какой-то слишком правильной. Сама не знаю, откуда во мне была такая черта, скорее всего - это от Бога, врождённая во мне особенность. Конечно, я не была идеальной, наверное, но не помню за собой подлости, вранья, мстительности, ненависти... Мне всех было жалко, например, я готова была взвалить на себя всю непосильную работу по хозяйству, потому что было жалко маму или старшего брата, которому отец дал то или другое поручение. Себя я не жалела, только бы другим было хорошо, спокойно, радостно...
    
    
    
                (продолжение следует)