Начало одного дня

        Из записок Т.Д.Булах-Гардиной (на листках)
               
                Татьяна Булах

                (короткий рассказ)

   Еще во сне, как клубы пряного табачного дыма, обдавали теп­лом ее тело недосказанные, неясные мечтания. Беспомощная, она отдавалась их щекочущим прикосновениям и, уже покинутая сном, продолжала лежать, не шелохнувшись, закрыв глаза и вслушиваясь в уходящие шорохи неосознанных, бесконечно желанных призывов.
   - Чего я жду сегодня? - мысленно проглядела она лежащий пе­ред нею день.
   Прямо перед глазами, некрасиво и нудно, торчали двери  тех­никума, где она преподавала немецкий язык. Дальше выплывала оша­рашивающая беготня по лавкам в поисках электролампы (вчера пере­горела последняя). Потом - возня с обедом и ... Да! Вот откуда этот теплый ободряющий свет! Вечером: потемневшее зало, эстрада, рвущиеся из-под рук Боровского ураганы звуков. Все окружающее тонет в них без следа и живут, наслаждаясь, два мира. Еe - Наташин и рядом - его. Его окутанный дымкой короткого знакомства, но близкий и родной мир. Мир Алелова...
   Наташа вслушалась в это переполненное значением имя, рас­смеялась и выпрыгнула из цепкой, разнеживающей постели. И тот­час дневные шумы неотвязно зазвучали в ее ушах.
   - Опять сегодня не закрыл кто-то дверь. Ходят, черт знает, где по ночам. Как безрукие, двери не запирают, из-за них, того гляди и обворуют...
   Наташа поспешно припомнила вчерашний вечер. Нет, не о ней: вернулась рано, мыла голову и в девять уже легла.
   - В ванной наследил кто-то, наследил и оставил...
   - Фьюить! Это уже в мой огород!
   Надо было бежать в ванную комнату, но возможность встречи с квартуполномоченной заставляла невольно оттягивать выход из комнаты и прислушиваться, не смолкнет ли пронзительный скрипучий голос...
   Загудели примуса и сгладили всплески противных слов.
   - Кажется, ушла.
   На кухню Наташа выскакивала, как из осажденной крепости, как в стан врагов. Ни ее красивой молодости, ни беспечного ха­рактера не могли простить замученные домохозяйки и, прикрываясь внимательной любезностью, на каждом шагу вонзали царапающие гни­лые занозы. Коммунальная квартира - синоним вороньего гнезда, где всегда галдеж и озлобленное смятение...
   На улице валил тихими мохнатыми хлопьями липкий снег. Засы­панные толстым мокрым слоем тротуар и мостовая обнимали уверен­ным сырым холодом Наташины ноги, давно позабывшие о счастливых днях знакомства с ботиками. Возобновить же это знакомство было просто невозможно. Ордеров на эти предметы первой необходимос­ти хватало только для ударных работников соцстройки, зарегист­рировавших свое горячее рвение в парторганизации. Купить же их на рынке нельзя даже было и мечтать: денег у совслужащей Ната­ши всегда было так мало, и так быстро они уплывали из ее рук.
   Наташа чихнула, она уже знала, что на уроках она будет произносить немецкие слова вперемежку с кашлем. А вместо двух миров под ураган звуков из-под рук Боровского будет глотать аспирин, чтобы не пропустить работу завтра.


                1933г.