Странное место

      Молью кишит вся эта местность. То есть не молью, а этими мохнатыми насекомыми, которые поднимаются с болот по весне и обсаживают все кусты и деревья своей белесой массой. Безвредные, но приезжие пугаются. Вот и Мелкий адски ржет, когда приехавший Гогочка (это так его во дворе прозвали) с криками паники запирается в шкафу, стоит какой-нибудь мохнатке на лету удариться ему в лоб или в щеку. Поскуливает, глядя в щель, пока Мелкий выгоняет залетную тварь в форточку с ободранной сеткой.
      — Они не кусаются.
      — Противные.
      В голосе Гогочки слышны непреклонность и отвращение, и Мелкий в его глазах приобретает статус объекта, достойного внимания и дружбы, по-детски меркантильных. Но знает Гогочка много, и слушать его интересно.
      — … и вот они в космосе повстречали точно такой же корабль, как у них, — голос Гогочки набирает драматический накал. — Все точно такое же — обшивка, двигатели, команда — просто близнецы ихней команды, один в один.
      — Ну? — удивляется Мелкий.
      — И зовут их точно так же, как тех. Те выбросили стыковочный модуль и пригласили их к себе. Оказалось, они из параллельного мира попали в наш, через такой разлом незаметный. И так они перемешались на корабле, что когда пришло время возвращаться, половина команды была правильной, а половина — нет. Они просто перепутали.
      — Это взаправду было? — перебивает Мелкий, что-то заподозрив.
      Гогочка некоторое молчит, потом смеется.
      — Это я читал, — признается он. — Но история иногда основана на реальных событиях. Бывают странные места.
      — Вранье, — Мелкий машет рукой. — У нас тоже есть странное место. Тоннель под насыпью. Никто не знает, зачем его прокопали, дороги там отродясь не бывало, да и вода в нем стоит, а вот взялся откуда-то. Даже самые старые из шахтеров не помнят.
      Глаза Гогочки загораются исследовательским огнем.
      — Покажи, — просит он.
      Мелкому не жалко, он ведет Гогочку к тоннелю коротким путем, прямо по насыпи, и мохнатки пикируют на них с периодичностью одна штука в минуту. Мелкий бьет их на лету, сжимая в кулаке и выбрасывая серебристую пыльцу в сторону, Гогочка идет за ним паровозиком, уткнув голову в его спину, точно слепой или раненый.
      Тоннель короткий, метров тридцать шириной, не больше, стены из бетонных блоков, а снаружи кирпичи лесенкой, эхо пляшет в воде и отскакивает от потолка плеском.
      — Ты знаешь что, — говорит Гогочка, — ты иди на ту сторону. Мне будет легче, если ты меня с той стороны ждать будешь.
      — Пойдешь что ли? — удивляется Мелкий.
      — Пойду.
      Очередная мохнатка бьется Гогочке в лицо, и он приседает, но сразу же делает вид, что просто расправляет резиновые сапоги, чтобы не промокнуть. Мелкий молчит, он умеет ценить чужое мужество. Ведь для Гогочки это мужество? Ну и всё. Пересечь насыпь для Мелкого дело нескольких минут, в просвете с его стороны Гогочка выглядит маленькой тощей черной фигуркой, один в один шахматный ферзь. Он вступает под своды тоннеля, и Мелкий видит, что тот бредет наощупь, закрыв глаза и касаясь стены рукой. На выходе пальцы у Гогочки покрыты серым бетонным крошевом.
      — Ну как? — с любопытством спрашивает его Мелкий.
      — Никак, — вздыхает Гогочка. — Просто дыра в земле. Открытием тут не пахнет.
      — Это лучше, чем провалиться в параллельный мир, — выносит свой вердикт Мелкий. — Мы собирались завтра на карьер порыбачить.
      — Удочку я уже достал, у меня хорошая, спиннинг, — говорит Гогочка, надевая очки. — Только надо лечь сегодня пораньше. Что на ужин?
      Мелкий уже открывает рот, чтобы сказать «макароны», когда большая, просто гигантская мохнатка с лету садится Гогочке на рубашку, но вместо вопля тот сжимает ее в кулаке и небрежно отбрасывает мятую серебристую тень себе за спину.
      — Так что на ужин? — удивленный молчанием, переспрашивает Гогочка.
      Мелкий не знает, что ответить, смотрит на подрагивающие крылья мохнатки у стены тоннеля и медленно пятится.