Тысяча и один год без любви. Пришелец Вася - 2

                Утро.

 Вера Трифонова толкнула руками скрипучую дверь своего постылого дома и выползла наружу. На улице было также мерзко и уныло. Вера брезгливо ежилась, от холодного и липкого тумана, и куталась в платок, накинутый на плечи.

 А в то время на небе появилось маленькое солнышко, из которого исходил
один единственный луч света. И свет этот, как прожектор, ведомый чьей-то рукой, шарил по окрестностям.

...Вася крадучись пробирался по лесу. Темный лес опасен и коварен. Вася напарывался на сухие деревья и они, ахнув, падали в сырой мох. Вася шел напролом сквозь этот чуждый и враждебный мир. Он устал и часто падал в траву, в колючие кусты. В очередной раз, споткнувшись о корягу, Вася плюхнулся в липкую грязь. И над ним загудела тьма: тьма, жаждущая крови. И весь этот гнус выл от радости, предвкушая торжество от пира, когда добыча лежит в грязи, не сопротивляется, размякла и обессилела.
 ...Яркий столб света, ниоткуда взявшись, пытался пробраться сквозь лес.
Вася плотнее вжался в липкую жижу – этот свет был ему не нужен, он бежал от этого света. Васю было невозможно заметить – он смешался с грязью и сам был этой грязью. И тут он слышит голос.

                Голос:

 - Внимание! Объект Т407ЕР47, прошу вас вернутся на корабль, для отлета с планеты земля к месту нашего постоянного базирования. Эксперимент адаптации к условиям этой планеты обречен. Земная среда враждебна для тебя.
 Вася! Это я, Андрон! Вернись! Все равно ты не будешь человеком! Человек мыслящее, но животное. Чтобы уничтожить в человеке животное - это значит его убить. Можно попытаться избавить людей от животных инстинктов, но на это уйдут тысячи лет. Нам некогда. Вернись, Вася!

                Не прошеный гость.
Вера окинула взглядом окружающее ее пространство - не одухотворенная пустота была вокруг.
 И тут от неожиданности Вера вздрогнула - перед ней стоял человек.
 Человек был с головы до ног в грязи, жижа ручьями стекала с него на пол. Он виновато смотрел на Веру большими, добрыми и умными глазами. Он был худ, с длинными руками и такими же длинными и тонкими пальцами.
 - Хороший, видно, человек, - подумала Вера. – Глаза добрые, руки интеллигентного человека: с такими руками на скрипке играют. Наверно, не пьет.
 - Простите, - сказал человек, - я не прошеный гость в вашем доме. Но я пришел к вам с добрыми намерениями и не причиню вам вреда.
 - Еще не родился такой человек, чтобы мне навредить, - с вызовом произнесла Вера. А сама подумала: неплохой видать мужик, вот только отмыть надо.

                Голос:

 - Т407ЕР47, прошу вас вернутся на корабль и не повторять очередной ошибки.
Мы считаем землян дикими существами, не способными  избавится от животных инстинктов и потому - нет ничего страшнее – разумного зверя.
Животные инстинкты подчиняют разум, и он подчиняется звериной воле.
Человек получает удовольствие от еды, от одежды. И не просто получает удовольствие: он поклоняется предметам и продуктам питания, и становится их рабом.
 Человек получает удовольствие от причинения страдания другому человеку, и это одно из главных его удовольствий.
 У них транспорт – на колесах. Они заболевают от простой простуды. Они не знают: какая она – обратная сторона луны, и какие тайны скрывают их океаны. Они живут в отдельных государствах, с разной экономикой и политической системой, и воюют друг с другом.
 Вася, они убивают друг друга! Вася, вернись, это я – второй пилот.

                Контакт.

 Вера мыла Васю в бане.
 Вера была некрасивой,одинокой и пьющей женщиной. Но, в данной ситуации, она перевоплотилась в демона любви и страсти.
 - Ну, ничего, - говорила Вера, - со всеми бывает, ты, видно, с бабами давно не спал.
 - Да я их совсем не видел, - подтвердил Вася.
 - Бедненький, - прижавшись к его щеке своею щекой, повторяла Вера. – Бедненький.- И гладила рукою по его телу. – Ничего, я из тебя мужика сделаю.
 Вася не ожидал, что землянка так быстро вступит с ним в контакт.
 - Я тебя не опасаюсь, - заявила она, - хоть ты и пришелец.
 Вася, до этого сознался, что он – инопланетянин, и что его преследуют на летающей тарелке.
 И Вера ничуть не удивилась: подумаешь – инопланетянин, лишь бы человек был хороший.
 Вася же был на седьмом небе. Вася был на разных небесах, гигантских планетах, состоящих из газа, где можно было путешествовать с первого неба на седьмое, с седьмого на двенадцатое. Здесь же на земле - седьмое небо было для Васи в покосившейся и черной от сажи бане. На крохотной планете, рядом с желтым карликом, на окраине небольшой галактики, в которой все же – миллиарды звезд. И в центре всего мироздания – Вера. В невыносимой жаре поддает пару и хлещет его, Васю, березовым веником. И потом, задействовав все средства обольщения, на какие Вера, еще как женщина, была способна, она пыталась превратить инопланетянина в простого, земного мужика.
 Вере было наплевать на то, что у Васи – непропорционально телу большая голова с выпуклым лбом, слишком покатые плечи, неразвитае грудь, очень длинные руки. Ну и самое главное, что указывало на Васю, как на существо внеземного происхождения – это его главный фактор, как мужчины...
 Вере было наплевать, потому что Вася смотрел на Веру, как на женщину: сумасшедшими, влюбленными глазами. И Вера от этого внеземного взгляда становилась женщиной.

                Голос:

 - Вася, опомнись! Ты не можешь быть счастливым – несчастливым, радостным – безрадостным. Ты не можешь любить. Ты, Вася, существо среднего пола.
Ты, Вася, хочешь снизойти до телесных наслаждений. Тебе, Вася, потную бабу подавай да водки.
 Вася, мы перемещаемся в пространстве быстрее света, по всей вселенной. Мы можем жить вечно, или, по крайней мере, до того, как нас поглотит черная дыра. И там ничего не кончается, да и нет у вселенной начала и нет конца. Вселенная нас приняла и подарила вечность, а земная жизнь случайность. Исчезнет земля вместе со своими обитателями. Никто и знать не будет, что существовали люди. Нет, и не будет жизни в солнечной системе. Все умрет, все угаснет и не повторится.
 Думай, Вася: ты был всем, станешь никем и ничем.

 - Да, мы разумные существа. Все животные страсти по боку. Мы не болеем, мы живем вечно, - разочарованно ответил Вася голосу, и уже, обращаясь к Вере, продолжил: - Я думаю, думаю, думаю, и не мечтаю, и не созерцаю: думаю, лаконично и предсказуемо – как робот. Но я не робот, я – биологическое существо. Но мне скучно так жить… Мне уже тысяча и один год, и у меня сегодня – день рождения. Я хочу любить, я хочу мечтать, я хочу не быть дураком. А как это… дурачиться?
 Вася обхватил Веру руками за ягодицы, приподнял ее и стал с нею кружиться, восторженно восклицая:
 - Вера, давай дурачиться! Давай кружиться и кричать – кто громче! Давай орать всякую бессмыслицу и прыгать – кто выше, ведь у меня сегодня день рождения, мне тысяча и один год!
 - А я уже допрыгалась, - застенчиво призналась Вера, – и я хочу думать о чем-то возвышенном и красивом.
 - Думать… - обескуражено протянул Вася и затем резонно продолжил:
 - Вот ты думаешь, и планета земля думает, и пространство вокруг нее думает, и космос думает, и вселенная мыслит. И ты и я – все мы подключены к информационно – мыслящему пространству. Наши с тобой мысли, это и мысли вселенной. Но существует еще нечто, кроме интеллекта. Нет, это не безумие. Это, может быть, просто – воля, что есть только у людей, и ради этого я здесь – торжествовал Вася.
 - А я хочу думать о чем-то великом, - тихо заметила Вера.
 - О великом, - переспросил недоуменно Вася, окинув взглядом Веру, землю и небо.
 - Да, о великом! – настойчиво подтвердила Вера, резко вскинув подбородок вверх. – О любви!

                Голос:

 - Эх, Вася! Нет в людях ничего необычного: они ничего не открывают, не придумывают, не изобретают. Все это было до них и будет после них, все остальное – безрассудство на грани безумия. И этим безумие, которое они называют цивилизацией, пытаются оправдать как цель своего существования. И ты, Вася, будешь таким же…
 Я улетаю, а ты, Вася, оставайся с этой особью женского пола. Меня ждет космос, у которого нет начало и нет конца.
 - Она не особь, она – Вера, и она умеет любить. Улетай, Андрон, и знай, что ты, улетая – никуда не улетаешь. Мы для вселенной, или вселенная для нас и в нас -  все едино. А я тысячу и один год прожил без любви, и это так тоскливо.
 - Ты это о чем? – спросила Вера, тихо разговаривающего сам с собою Васю.
 - Да это я так, - отозвался Вася, - думаю вслух.
 - И я тоже, - произнесла Вера, - вслух подумала. – А земля то, Вася, какая красивая и на закате и при восходе красивая. И когда солнца нет - земля может и не такая красивая, но таинственная. А вот когда солнце в небе, оно и высвечивает нас: самолюбивых и злых. Взять бы  нам, да и прибраться на земле, посадить на ней много-много красивых цветов и деревьев. Порадоваться потом – как красива земля. А затем устремить свои взоры на луну, на марс и подумать о том, чтоб и эти планеты не были бы такими одинокими, серыми и безлюдными.
 - Да, - одобрительно заявил Вася. – Вы хозяева на этом млечном пути, вам его и обживать.
 - Нам, -  прошептала Вера и обняла Васю, и поцеловала его в щеку.
 Вася и Вера сидели на скамеечке, прислонившись спинами к палисаднику. За ним разрослись кусты сирени, наполовину скрывающие дом. Все в вечернем полумраке. И лишь окна горят и не от внутреннего света: от отражения, заходящего за горизонт солнца. Багровое солнце отражалось и в темной глади реки.
 Пришелец Вася и Вера Трифонова сидели, обнявшись, и смотрели заворожено на реку, на гаснущее солнце, на туман, начинающий заволакивать реку.
 Они сидели блаженные и думали. И спроси у них в тот момент, о чем они думали – не ответили бы. А может, они вообще ни о чем не думали, а сидели – просто так. И это было очень хорошо сидеть – просто так. И жить – просто так, и любить – просто так, без всякого долга. Они были никому, ничего не должны.
 И вот сидели они на закате, розовые от солнца, с отрешенным взглядом простаков, потому что они сидели – просто так.
 Уже начал угасать закат, но еще таинственнее становилось вокруг.
 И на фоне уходящего солнца появился кто-то и заслонил закат. И в багровом свете был виден силуэт человека.
 - Извините, - спросил темный силуэт в багряном ореоле. – У вас закурить не найдется?
 - Нет, - ответила Вера, ничуть не смутившись, хотя по силуэту нельзя было определить кто это, – какой-то призрак в багряном сиянии.
 И этот призрак явно изучал Веру и Васю.
 - Мы не курим! – настойчиво повторила Вера. – Это вредно и сейчас не модно.
А Вася молчал. Вася оброс щетиною, от него пахло потом – Вася стал человеком и мужиком.
 Незнакомец исчез вместе с солнцем.
 Взошла луна, блеснул ее круглый диск и тоже исчез, внезапно и быстро.
И не луна это вовсе была…
Может, кто и видел неопознанный летающий объект – но только не Вера и Вася. Им было уже не до заката, луны и летающих тарелок.

                2015 г.