Галопом по Европам. Часть вторая. Югославия

Знакомство  с  Югославией  мы  начали  со  Словении.  Это  была  самая  богатая  республика  страны.  Вместе  с  Хорватией,  это  были  две,  самые  ориентированные  на  Запад  республики.  Все  шесть  славянских   республик   Югославии  до  начала  двадцатого  века  входили  в  состав    Австро-Венгрии,  однако   ассимиляция  с  западной  культурой,  в  той  или  иной  степени,   произошла  только  в  этих   двух  республиках.
       Почему  при  одинаковых  условиях  развития  в  двух  республиках  многовековое  владычество   Австро-Венгрии  оказало  значительное  влияние,  а  в  остальных  республиках   несущественное?  Ответ  напрашивается  сам  собой.  Причина  в  религии  и   письменности.   Только   в   Словении  и  в   Хорватии  население  исповедовало  католицизм,  и  только  в  этих  республиках  была  принята  латиница.
       В  Сербии,  Македонии,  Черногории  было  православное  христианство,  а  в  Боснии  и  Герцеговине,  шестьдесят  процентов  мусульмане  и  сорок  процентов  православные,  в  соответствии  с  процентным  соотношением  боснийцев  и  сербов  в  республике.  В  Сербии  в  письменности  использовалась   кириллица,  в  остальных  республиках  использовался  тот  и  другой   алфавит.    Население  этих  республик  чувствовало  себя  в   Австро-Венгрии  угнетенными,  и  с  надеждой  смотрели  в  сторону  единоверцев,   Российской  империи.
       Причины  такого  религиозного  раскола  уходят  вглубь  веков,  в  первые  годы  нашей  эры,  когда  Балканы  завоевываются  римлянами.  Граница  римской  империи  прошла  через  Балканы,  причем  в  составе  империи  оказались  территории,  на  которых  находятся  современные  Словения  и  Хорватия.  Происходит  католицизация  иллирийцев  и  кельтов,  проживающих  на  этих  территориях.  В  шестом – седьмом  веках  на  Балканы  с  севера  приходят  славяне,  которые  ассимилируют  с  местным  населением  и  на  западе  принимают  католицизм,  а  на  востоке,  находящемся  под  влиянием  Византийской  империи,   -   православие.
       В  начале  десятого  века  в  Словению  и  Хорватию  вторглись  венгерские  войска,  а,  затем,  и  германские.  Три  столетия  оккупации  оставили  немало  памятников  архитектуры   двенадцатого,  тринадцатого  веков.   В  четырнадцатом  веке  часть  территории  Словении  и  Хорватии  оккупируют  австрийцы,  а  Адриатическое  побережье  Венецианская   империя.  А  в  шестнадцатом  веке  турки  на  столетия  оккупируют  все  балканские  страны  и  часть  Венгрии.  И  все  они,  и  венгры,  и  немцы,  и  австрийцы,  и  итальянцы,  и  турки  оставили  о  себе  память  и  в  архитектуре,  и  в  языке,  и  в  религии,  и  в  кухне.   По  дороге  на  Любляну,  а  затем  на  Загреб  мы  встречали  много  старинных  красивых  замков  и  монастырей.                В  католических  монастырях  монахи  шагают  в  ногу  со  временем.                Помню,  остановились  мы  в  монастыре  Плетерье,  монахи  там  открыли  гостиницу  для  желающих  осмотреть  монастырь  и  его  окрестности,  а  при  монастыре  работал  заводик  по  производству  сливовицы.  В  монастырской  лавке  можно  было  приобрести  местную  сливовицу  с  красивыми  этикетками,  в  бутылках  различной  формы  и  объема.  Сливовицу  делают   путем  сбраживания  в  больших  бочках  темной  сливы  вместе  с  косточками.  Потом  производится  двойная  перегонка.  Полученный  самогон  выдерживают  в  бочках  из  словенского  дуба.   Сливовица  напоминала  коньяк,  но  со  вкусом  чернослива  и  с  запахом  самогона.  Тем  не  менее,  пили  ее  с  удовольствием,  может  потому,  что  это  была  зарубежная  экзотика.
       До  поездки  в  Югославию,  о  стриптизе,  эротике  и  порнографии  мы  знали  только  по  полулегальной  юмореске  Хазанова,  по  обнаженным  ягодицам  и  сиськам   Яковлевой  в  фильме  «Экипаж»  и  по  крутой  эротике  с   Марией  Шнайдер  и  Марлоном  Брандо  в  фильме  Берталуччи  «Последнее  танго  в  Париже».  Фильм,  конечно,  нельзя  было  увидеть  на  экранах  кинотеатров,  и  мы  смотрели  его   в  тесноте  «закрытых»  клубных  просмотров.  О  новинках  эротических  и  порнофильмов  мы  узнавали  из  советской   прессы,  которая  очень  подробно  их  описывала,  естественно  в  ругательных  тонах.
         Помню,  одна  высокопоставленная  чиновница  заявила  в  прессе,  что  в  СССР  секса  нет,  и  быть  не  может.  Не  знаю,  может  быть  у  них,  чиновников,  и  нет.  Может  они,  вообще,  почкованием  размножаются,  судя  по  тому,  как  быстро  растет  класс  чиновников.  А  у  нас  секс  был,  и  не  плохой.  Но  очень  хотелось  посмотреть,  как  все  это    выглядит  там,  за  железным  занавесом.
       Еще  до  поездки,  мы  с  Димой  изучили  ситуацию  и  поняли,  что  самые  интересные  республики  в  Югославии  -  это  Словения  и  Хорватия,  самые  развитые,  самые  продвинутые,  самые  раскрепощенные  республики.  Стало  понятно,  что  именно  здесь  надо  тратить  деньги  на  покупки  и  развлечения.
          В  столицу  Словении,  Любляну,  мы  приехали  перед  обедом  и  сразу  стали  размещаться  в  гостинице.  Тут  на  нас  вылили  первое  ведро  холодной  воды.  На  доме,  напротив  гостиницы,  висел  огромный,  в  два  этажа,  плакат,  на  котором  оскаленный  медведь  в   русской   шапке – ушанке  давил  несчастную  олимпиаду  ( это  происходило  вскоре  после  бойкота  московской  олимпиады  западными  странами  из – за  ввода  Советских  войск  в  Афганистан).   Нас   обижала  несправедливость  плаката,  ведь  это  не  мы,  а  Западные  страны  бойкотировали  олимпиаду,  это  они,  а  не  мы,  перенесли  на  спорт  политические  разногласия.  Так  мы  впервые  столкнулись  с  политикой  двойных  стандартов.
        На  экскурсии,  мы,  незаметно  от  нашей  «классной  дамы»  из  органов,  выяснили  у  гида,   в  каком  кафе  можно  посмотреть  самый  крутой  стриптиз.  За  час  до  начала  программы,  мы  с  Димой  нашли  нужное  кафе,  купили  билеты  за  самый  ближний  к  эстраде  столик,  заказали  кувшин  местного  вина  и  стали  осматриваться.  С  собой  мы  взяли  двух  девушек  из  нашей  группы,  выразивших  желание  посмотреть  на  этот  невиданный  стриптиз.  Забавно  было  наблюдать,  как  стесняются  и  краснеют  наши  подружки,  а  в  глазах  у  них  горит  Евин  огонек  желания  запретного  плода.
       Постепенно,  столики  вокруг  нас  стали  заполняться.  В  основном,  посетители  приходили  парочками.  Мужчины,  несмотря  на  теплый  вечер,  были  в  костюмах,  при  галстуках,   как  будто  они  собирались  в  театр,  а  не  в  кафе  с  эстрадной  программой.  Мы,  в  летних  рубашках,  без  пиджаков,  почувствовали  себя  не  очень  уютно.  Зато  наши  девушки,  увидев,  что  мужчины  приходят  с  дамами,  перестали  стесняться  и  успокоились.  А  дамы  эти,  как  будто  сошли  с  обложек  глянцевых  журналов.  Длинные,  красивые  ноги  начинались,  казалось,  прямо  от  шеи,  и  дамы  старались  не  скрывать  их  одеждой.  В  ушах  и  на  шее  у  каждой  было  целое  состояние,  которое  они  демонстрировали  друг  другу.  На  лицах  был  нанесен  дорогой  макияж,  делающий  всех  одного  возраста,  двадцать – двадцать  пять  лет.   На  их  фоне  наши  девушки  казались  просто  золушками.
       К  началу  программы,  мы  наш  кувшин  уже  прикончили  и  заказали  еще  один  кувшинчик,  а  на  закуску  взяли  овечий  сыр  с  овощами.  Овечий  сыр  напоминал  наш  «Сулгуни»  и  очень  хорошо  подходил  к  красному  сухому  вину,  похожему  на  наше  «Саперави».   Программа  вечера  представляла  собой  сборную  солянку:  здесь  была  и  томная  певица,  и  пара  гимнастов,  мужчина  и  женщина  в  легком  прозрачном  одеянии,  и  женщина – змея,  которая  завязывала  себя  в  такие  узлы,  что,  казалось,  у  нее  нет  позвоночника,  и  парочка  степ – танцоров,  и  иллюзионист,  в  черном  плаще  и  цилиндре,  который  вытворял  со  своими  полураздетыми  помощницами  невообразимые  вещи. 
       Вся  программа  была  перенасыщена  эротикой  и  готовила  зрителей  к  доминанте  вечера – стриптизу,  который  был  последним  номером  программы  и  начался  далеко  за  полночь.  Стриптиз  демонстрировали  две  девушки  стриптизерши,  блондинка  и  брюнетка.  Под  полную  тоски  и  страсти  мелодию  зурны,  под  тихо  отмечающих  ритм,  звуки  ударных,  девушки  в  восточных  одеждах  своим  танцем  рассказывали  печальную  судьбу  женщины – рабыни.  Они  уходили  за  кулисы,  меняли  одежды,  все  более  и  более  оголяясь  и  держа  зрителей  в  постоянном  напряжении.
       И  в  этом  их  раздевании  не  было  ничего  грубого  и  плотского,  все  было  нежно  и  прекрасно,  даже  когда  они,  обнаженные,  лежа  на  спине,  сделали  шпагат,  демонстрируя  зрителям  свои  выбритые  интимные  места.  У  меня  перед  глазами,  на  сцене,  была   « Вечная  весна»  и  « Поцелуй»  Родена.
       Десять  лет  спустя,  когда  на  территории  СССР  начался  постсоветский  период,  эротика  и  порнография  вошли  в  нашу  жизнь  также  обыденно,  как  обвинение  коммунистической  идеи  во  всех  народных  бедах.  В  клубах,  и  даже  гаражах,  переделанных  под  кинозалы,  крутили  порнофильмы  с  иностранными,  а  потом  и  российскими  порноактерами.  В  это  время   мне  довелось  посетить  сеансы  стриптиза  в   некоторых  городах  России,  Украины  и  Прибалтики.
       И  нигде  у  меня  не  было  ощущения  прикосновения  к  чему-то  прекрасному,  как  тогда,  в  Любляне.  Более  того,  в  некоторых  случаях  было  ощущение  чего-то  непристойного,  даже  если  стриптизерша  оголяла  только  грудь.
       Разобравшись  с  эротикой  в  Словении,  мы  отправились  знакомиться  с  порнографией  в  Хорватию.  В  этом  плане  Загреб  ни  в  чем  не  уступал  Амстердаму,  разве  что  в  нем  не  было  улицы  красных  фонарей.  Гид  рассказала  нам,  что  в  Загребе  есть  два  кинотеатра  «Косма»  и  «Партизан»,  в  которых  порнофильмы  крутят  круглосуточно  в  режиме  нон-стоп.
       «Косма»  был  ближе  к  нашей  гостинице.  Туда  мы  с  Димой  и  направились  после  ужина  и  после  того,  как  выслушали  нравоучения  нашей  руководительницы  о  том,  что  советская  интеллигенция  не  должна  смотреть  низкопробные  поделки  загнивающего  империализма – порнофильмы.  Но,   уж  очень  хотелось  посмотреть,  как  они  тут  загнивают.
       Мы  вошли  в  темный  кинозал,  и  дежурная  с  фонариком  проводила  нас  до  нашего  ряда.  Пока  мы  пробирались  на  свои  места,  на  экране  стонала  молодая  девушка,  почти  девочка,  крупным  кадром,  во  весь  экран,  занимаясь  мастурбацией.  Оказывается,  она  подглядывала  за  родителями,  которые  в  этот  момент,  в  спальне,  занимались  анальным  сексом.  Что  ж,  начало  многообещающее.  Умеют  же  загнивать  паразиты – империалисты.  Мы  досмотрели  фильм  до  конца,  и  посмотрели  пропущенное  начало.  Из  титров  узнали,  что  фильм  назывался  «Карусель  любви».
       Определенное  удовольствие  от  фильма  мы  получили,  но  оставаться,  смотреть  его  еще  раз,  было  скучно.  К  тому  же,  с  нами  произошло  приключение,  доставившее  нам  не  меньше  удовольствия,  чем  сам  фильм.  Минут  через  десять,  после  того,  как   мы  уселись  на  свои  места,  наши  глаза  привыкли  к  темноте,  и  мы  огляделись  вокруг.   В  основном,  в  зале  сидели  мужики,  хотя  были  и  молодые  парочки.  Одно  место,  рядом  с  нами,  было  свободно.  Вот  бы  сюда  пришла  молодая,  симпатичная  девушка.  На  демонстрации  порнофильма  мне  еще  не  приходилось  знакомиться.
       Вот  в  дверях  кинозала  показалась  женская  фигурка,  которую  дежурная  повела  к  нашему  ряду.  Я  вгляделся  в  полумрак  зала.  О  боже,  знакомая  чиновничья  походка.  Я  толкнул  Диму,  он  посмотрел  на  приближающуюся  фигуру  и,  понимающе,  отсел  на  свободное  место,  освобождая  место  между  нами.  Мы  злорадно  стали   ждать  жертву.  Вот  она  протиснулась  через  Димины  колени,  плюхнулась  между  нами  и  вперила  взор  в  экран.  Когда  ее  глаза  освоились  с  темнотой  зала,  она  скосила  их  направо,  на  Диму,  потом  налево,  на  меня,  и  ее  лицо  превратилось  в  каменную,  ярко-красную  маску.  Настолько  красную,  что  это  было  хорошо  видно  даже  в  полумраке  кинозала.  Мы  с  Димой  смотрели  больше  на  нее,  чем  на  экран,  и  наши  физиономии  выражали  мировую  скорбь  и  сочувствие  к  несчастной  женщине,  попавшей  в  такое  неловкое  положение.  Она  выдержала  пятнадцать  минут,  потом,  ни  слова  не  говоря,  встала  и  вышла  из  зала.  Мы  еле  сдержались  от  хохота  и  продолжили  разлагаться  вместе  с  империалистами.
       После  нашего  возвращения  из  кинотеатра,  к  нам  в  номер  пришла  наша  руководительница  с  бутылкой  сливовицы:
       -   Мальчики,  у  вас  найдется  что-нибудь,  закусить?
       К  случаю,  у  нас  нашелся  кружок  фирменной  копченой  хорватской  колбаски.  Когда  я  разлил  сливовицу  по  стаканам  и  произнес  тост  за  отличную  поездку,  наша  дама  обратилась  к  нам  с  просьбой:
       -   Ребята,  вы  уж  меня  не  выдавайте.  Так  неловко  получилось:  смотрю  налево,  смотрю  направо – одни  мужики  сидят.  Пришлось  уйти.
       О  нашем  там  нахождении  ни  полслова,  ни  намека.  С  этого  вечера  мы  с  ней  подружились  и,  в  отличие  от  остальной  группы,  имели  полную  свободу  передвижения  и  поведения.
       После  Загреба  мы  отправились  на   Адриатическое   побережье  Хорватии,  самое  большое  по  протяженности  из  всех  балканских  республик.  От  Риеки  до  Дубровника  дорога  идет  вдоль  моря,  демонстрируя  сказку  наяву.  С  одной  стороны,  изумрудное,  теплое  море,  а,  с  другой,  белые  камни  стен  и  красная  черепица  крыш  домов,  утопающих  в  зелени  пальм,  кипарисов  и  плодовых  деревьев.  С  точки  зрения  архитектуры  здесь  полная  эклектика,  византийский  стиль  соседствует  с  романским,  можно  встретить  здания  эпохи  возрождения  и  готические  соборы.  Все  это  следствие  многовекового  владычества  венецианской  империи.  Местные  жители  говорят  и  на  хорватском,  и  на  сербском,  и  на  итальянском,  и  на  немецком  языках.
       Вообще,  у  меня  сложилось  впечатление,  что  балканские  славяне,  сотни  веков  прожившие  под  оккупацией  западных  государств  и  османской  империи,  как  губка  впитали  в  себя  культуру,  психологию  и  взгляды  на  жизнь,  поработивших  их  народов. 
       Так  что,  «братья-славяне»  нам  далеко  не  братья.  В  Словении  произошла  ассимиляция  с  австрийцами  и  венграми,  в  Хорватии  с  немцами,  венграми  и  итальянцами,  в  Боснии   и  Герцеговине  с  турками,  в  Македонии  с  греками  и  болгарами.   И  только  в  Сербии  увидел  родную  кириллицу  в  названиях  улиц,  услышал  более-менее  понятную  нам  речь.  Поэтому  не  удивительно,  что  после  смерти  Иосифа  Броз  Тито,  который  удерживал  страну  своим  авторитетом  и  идеями  национального  коммунизма,  Югославия  очень  быстро  развалилась  на  ряд  независимых  государств,  в  соответствии  с  этносом,  приобретенным  за  столетия  оккупации.   
       Да  и  мы  уже  не  славяне,  с  кем  мы  только  не  ассимилировали  за  полтора  тысячелетия.  В  наших  жилах  течет  кровь  варягов  и  татаро-монголов,  скифов  и  финно-угорских  племен,  горделивая  польская  и  задумчивая  народностей  Севера  и  Сибири,  горячая  кровь  народов   Кавказа  и  Закавказья  и  холодная  кровь  немцев  и  прибалтов,  расчетливая  еврейская  и  азартная  кровь  всех  народов  Средней  Азии.
       Как  сказал  Михаил  Афанасьевич,  «Вопросы  крови – самые  сложные  вопросы  в  мире».  Но  одно  я  знаю  точно,  мы  бы  никогда  не  сдали  своих  лидеров  Гаагскому  и  любому  другому  трибуналу  западных  ценностей.  Ни  за  экономические  выгоды,  ни  за  страх  перед   Натовскими  бомбардировками.  Уважающий  себя  народ   должен  сам  выбирать,  а,  при  необходимости,  и  судить  своих  руководителей.   Мнение  кучки  «дерьмократов»  учитывать  не  будем.  Как  говорится,  в  семье  не  без  урода.

                Апрель  2017 года