Место моей мечты

       Пролог

  «Меня зовут Юки. Когда мне было шесть лет и я жила в Токио, я всегда думала о том, есть ли особенное место на земле, где я хочу жить. Я всегда мечтала жить подальше от людей, в месте, где нет лицемерных улыбок и фальши, где сплетни и слухи умирают, так и не родившись. Я бы хотела жить совсем одна на маленьком островке надежды, где росло бы огромное пальмовое дерево, где был бы чудный лес со всяческими деревьями, высотой как самые настоящие небоскребы. Тогда бы у меня появилась возможность самой первой во всем мире видеть рассвет и закат солнца,  наблюдать за тем, как порывы буйного ветра задевают девственную тишь бесконечно глубокого океана. Никто бы не кричал на меня по утрам, никто бы не смог заставлять меня просыпаться и идти в школу, а вскоре и в прочие жизненно ненужные заведения, которые делают из непомерно мечтательной души человека черствый обломок камня, который будет серым пятном весь остаток глупого существования. А я просто хочу жить. В реальности, где;меня;примут.;Где;я;буду;свободна.
   А теперь мне четырнадцать. И я все еще живу этой мечтой. Хотя чувствую, что вместо огня остался пепел, верю в то, что потухшие спички еще можно зажечь. Одну бы мне пустую коробочку и еще одну спичку – и мое сердце зажглось бы навечно. В мире, предназначенном мне самой судьбой. Но я тлею. И переезжаю из Токио жить в Киото. Я беру с собой это письмо, чтобы сделать из него бумажный самолетик и бросить в небо. Туда, где неисполненные мечты собираются, как в огромную мусорную корзину. Да, я вынуждена жить здесь, в этой черствой реальности, где никто никому не нужен, где никто, никого, никогда не будет любить. Я вынуждена посвятить себя в эту бесконечность.
   Прости;меня,;моя;глупая
   Безнадежная;Мечта»               
   

                Из письма Юки Кагауры
                сентябрь 2015





Глава 1
   – Вставай уже с кровати, Юки! – мать злостно взглянула на девочку, которая потягивалась, смотря на первые лучи осеннего солнца. – Иначе ты знаешь, что тебя ждет.
   Молодая женщина лет сорока подошла к шкафу, где обычно находилась школьная форма девочки. На передней дверце шкафа висели кожаный ремни разной длины. Она взяла один из десятка ремней, висящих на тонкой жерди и подбежала к кровати Юки, ударив ее  тяжелым длинным ремнем. Девочка вскрикнула от боли и быстро поднялась, взглянув мельком в злые глаза матери, пытаясь убежать от нее на кухню.  Но мать    – Твое личико должно блистать перед новым учебным днем, – ее лицо скривилось от    Она опустила голову Юки в раковину с холодной водой. Мать делала так десять раз    – Теперь пора в школу, – женщина схватилась за ремень, дико улыбаясь. – Иначе ты знаешь,;что;будет;с;тобой;вечером.;Будь;хорошей;девочкой.
   Юки надела школьный костюм и направилась к выходу, надев свои ежедневные коричневые ботинки. «Осень ведь на улице. А листья? Кружат, как и четыре года назад, как восемь лет назад, там, где я бросила глупое письмо… Кто заберет меня отсюда, подальше от ежедневного шума автомобилей и дорог, переполненных машинными газами? Я стою посреди опустевшего вагона трамвая. Кто-то вышел прежде, а я выхожу на остановке, где никогда никто не выходил и не заходит. У меня замерзли руки и шапки нет.;Холодная;осень.;Но;что,;если;последняя?»         
   Юки пришла в школу. Как обычно, уселась на четвертую парту. «Математика. Японский. Литература. Стобальный тест, ты слышал? А как прошли выходные? Что? Новый;фильм;в;кинотеатре?»;–;голоса;слышались;в;голове;девочки. «Где я? И зачем;я?;Почему;я;живу;такой;жизнью?»;–;подумала;девочка.
   – Юки, иди к доске. Сегодня новая тема, – взглянула на девочку учительница математики.
   –;Да,;конечно,;уже;иду.
   – Как обычно, по геометрическому тесту у тебя ноль баллов. Ничего не хочешь обосновать? Остальные дети с класса лучше и прогрессивнее тебя. Ты не сможешь
 
   –;Итак,;кто;следующий;к;доске?... 
   Ученица, сев на стул, взглянула в окно: «Листья… Снова падают, так странно и неожиданно…» Вдруг за окном она увидела небольшой скомканный лист бумаги, который застрял во внешний откос, но ветер сдул его и теперь письмо покорно лежало на;оконном;отливе.
   – Молодец, Ямамото, ты отлично решил пример. О, вот и звонок. На сегодня ваш учебный день закончен, вы хорошо потрудились, ребята, – сказала учительница, сняв зеленые;очки;и;забрав;папку;с;учебными;материалами.
   Прошло пять минут после звонка. В голове Юки начали снова слышаться голоса: «Накамура, собирайся быстрее! Аму-чан, у тебя новые осенние ботинки? А почему они красные? Я читала, что красный цвет обозначает скрытую депрессию. Пойдем скорее домой!» «Интересно, зачем они ходят гулять вместе? Неужели сесть вместе за партой, что бы списать у друг друга и сходить вместе домой, а потом в кино раз в неделю и есть;настоящая;дружба?»;–;подумала;Юки.
   Дети с третьего класса средней школы торопились домой, открывая зонты. Снова шел дождь. Юки шла медленно и ждала, когда пройдут первые потоки серой школьной массы. Она прыгала в маленькие лужи, а в больших, как в зеркалах, наблюдала за оттенками серого неба. «Такое красивое и грустное. Сколько в нем хранится тайн других миров?» Вдруг она повернула голову направо, и ее взгляд упал на письмо, которое застряло в окне. Она шагнула в сторону школы, но порыв ветра унес письмо. Оно долго кружило вокруг кипарисовых кустов вдоль аллеи, и наконец опустилось девочке на ладони. Оно было скомканное, зачем-то завязанное простой серой ниткой. Обычный клочек старой бумаги. Юки положила письмо в первый карман тяжелого рюкзака, и по лужам, в своих резиновых сапогах, побежала в сторону дома.

Глава 2
   Ее дом был небольшим и одноэтажным, заставляющим уходить оттуда своей бесконечной серостью не в зависимости от погоды. Местные жители называли его “сараем”, ведь он находился на окраине микрорайона, где после начиналось полуозеро-полуболото, где берега тонули в грязи от осенних дождей. Юки достала ключи и с трудом открыла тяжелую металлическую дверь. Она тихо вошла, а с комнаты несло пивом;и;сигаретами:
   – Что, вернулась, негодница? – мать достала ремень и глупо улыбнулась. – Пошла в комнату,;ты;пришла;домой;позже;назначенного;времени.
     – Что, не хочешь? Скажи мамочке, что она хорошая, и что ты ее любишь! – женщина дала ногой Юки в бедро, а потом в живот, резко подняла ее и ударила кулаком в лицо. –;Может,;поймешь;уже,;что;твоя;мать;лучшая;на;свете?
   В комнате, откуда воняло перегаром, безнадежно валялся ее отец. После избиения школьница взяла рюкзак и села за выполнение домашнего задания, пока ее мать наблюдала за тем, что она делает, в дверях. «Мне нужно жить. В этой реальности». Когда мать ушла, она вспомнила о старом клочке бумаги и ее руки потянулись открыть первый карман рюкзака. Она наклонилась, стала на колени и потянула за серую ниточку.;Развернув;комок;бумаги,;она;прочитала:
   «Если ты сумела открыть это письмо и читаешь его, то знай: ты услышана и любима. Совсем скоро в твоей жизни появится место, где ты сможешь быть спокойна своей чистой и невинной душой. И помни: на земле или в воздухе для тебя всегда найдется приют, где ты будешь нужна. В нашем мире не бывает мусорных корзин с неисполненными;мечтами».
   Только девочка дочитала письмо – и все перед глазами у нее расплылось. Шкаф, стол с книгами и кровать стали нечеткими, перед ее взором появились синие и коричневые оттенки, с каждой секундой они становились более заметными. Она закрыла веки, потом открыла глаза и могла уже точно увидеть: это был остров. «Это настоящий океан и настоящий тропический лес? Не могу поверить в это, может быть, это сон?» Юки огляделась вокруг и увидела песчаный берег небольшого острова, нетронутый еще ни одной человеческой стопой. Она посмотрела на себя, свои руки, тело, и увидела: на ней больше нет гнусной коричневой формы, она одета в потрепанное серое платье из материала, который со временем превратился в рваную тряпку, по-видимому это когда-то был хлопок. Юки потрогала рукой свои волосы – они были распущены. Да, она была свободной! И она побежала вдоль полосы едва заметной суши, ступая ногами по морской соленой воде; бежала и думала, что этот остров нескончаемый. Вскоре девочка устала и ушла вдаль от берега, где тотчас начинался тропический лес. Она невольно сомкнула глаза от приятной усталости и тут же пришла в себя, услышав тихие шаги, которые;приближались;в;ее;сторону:
     –   Н..нет, а кто ты? – ошарашенно взглянула на парня девочка, плотно прислонившись к деревянному столбу. – Может быть, ты объяснишь, что ты здесь делаешь?
     – Что ты имеешь в виду? Я не совсем понимаю тебя, – удивленно посмотрела на него девочка.
   – Я думаю, в глубине своей души ты знаешь по какой причине ты здесь. Скажу    Он;немного;помолчал;и;продолжил:
   – Видимо, долгую часть своей жизни ты мечтала оказаться за пределами реальности. В месте, где ты сможешь спрятаться от всего: суеты, забот, гнета общества и проблем, что окружают тебя. Ты мечтала сбежать отсюда на остров, где ты сможешь быть свободной, ведь так? – спросил мальчик, внимательно посмотрев в глаза мечтательницы.
   – Откуда ты столько знаешь обо мне?! – побелела от испуга Юки и собралась бежать.
   – Не беги от меня, незнакомка. Я здесь, потому что моя мечта полностью совпала с твоей. Я всегда мечтал находиться подальше от осудительных взглядов прохожих, жизненной рутины, лжи и предательства. Но я больше всего боялся того, что мое сердце окаменеет; я искал себя везде и во всем, но нашел себя здесь. Здесь нет законов, правил    –;Тогда…;Я;тоже;буду;здесь,;с;тобой?   
   – Конечно, ведь мы два единственных человека с одинаковой мечтой. Нам придется поделить;этот;остров;пополам,;–;улыбнувшись,;сказал;парень.
   – На самом деле я совсем не против, – усмехнулась девочка. – А почему у тебя такие длинные;эльфийские;уши?
   – У тебя-то и самой вид не лучше! На самом деле, потому что здесь мы выглядим теми, кем хотим быть в реальности. Я всегда представлял себя гномом в чудной одежде. А ты, я вижу, воображала себя пустынной Маугли в оборванном платье? – расхохотался новый;знакомый;Юки.
   – Вовсе нет! – нахмурилась девушка, но вдруг ее черты лица смягчились. – А как тебя зовут,;неудачный;шутник?
   – На острове меня зовут Джек, но в реальности я Тадасе. Всегда называй меня так, как меня зовут в этом пространстве, ведь если ты когда-либо назовешь меня настоящим именем, данным мне при рождении, больше никогда не сможем встретиться. Такие правила;острова.
   – Тогда меня зовут Эльза… – медленно протянула девочка и подошла ближе к парню.
   – Приятно познакомиться! – протянул руку Тадасе, и Юки внезапно покраснела. – Если ты намерена быть рядом со мной всегда и появляться на острове, пиши мое имя на стекле и закрывай глаза. Мы ведь хотим сбегать от глупых людей в наше место? – широко;улыбнувшись;произнес;Джек.
   Юки крепко сжала его руку, и, заметив смущение мечтателя, отвернулась, потянув его за;собой:
     – Я был бы рад посмотреть на последние лучи уходящего солнца вместе с тобой, Эльза,;–;посмотрев;ей;в;глаза;ответил;мальчик.
   И они вместе убежали на самый край побережья любоваться тлеющим солнцем и слышать, как воздухом наполняются их легкие, и все, все вокруг их становится неземным и невесомым; и сами они свободны и чисты, как белый молодой месяц, который;вот-вот;сходил;за;едва;заметным;взору;горизонтом.    

Глава 3
   Лучи ноябрьского солнца пробивались сквозь небольшое окно спальни девочки. На улице впервые за последний месяц не было дождя и хмурой погоды; солнце ярко освещало улицу и в тени деревьев образовывало ярко-красную дорожку, а на голых ветвях сидели каркающие вороны и поющие свои трели воробьи. Проснувшись, Юки как обычно взглянула в окно и ее глаза округлились от удивления, и причиной тому была вовсе не хорошая погода, нехарактерная для этого времени. Она посмотрела на свои руки, посмотрела на себя и не увидела никакого порванного платья, а лишь обычную ночную рубашку. Ее волосы как всегда были опрятно заплетены. Еще с минуту она сидела оторопев, но потом ей вздумалось, что все происходящее вчера было всего лишь сном. «Нечасто же мне такие сны снятся! Хотя… Почему же мне теперь так грустно, если это был всего лишь приятный сон?» – в недоумении подумала школьница. Она поднялась с кровати и вышла в коридор. Ей было бы приятнее заметить, что ее мать
заходит к ней с ремнем и начнет избивать ее в который раз, чем видеть ее, жалкую и
безнадежно валяющуюся на полу с допитой бутылкой в руках. Она взяла ее на руки и потащила;в;комнату:
   –;Ты;как,;мама?
   – Иди в школу, негодница! Видит, что мать больная, так пришла убить меня?! Я же тебе как кость в горле, не так ли? – в пьяном угаре мать схватила нож со стола и Юки принялась;бежать.
   «Ох, черт, какое же у меня старое пальто.. И я зацепилась пока бежала, теперь колготки порвались. С утра и до вечера теперь слышать осуждающие мнения прохожих. Ну и пусть, плевать мне на это общество! – махнула рукой Юки. – Главное, что я не забыла взять с собой зеркальце! Если все, что произошло вчера – правда, то я всегда сумею сбежать отсюда, ведь так?» Улыбнувшись, она побежала в сторону трамвая. Люди косились на нее и перешептывались между собой: «Что с этой девочкой? А, да, это ведь дочь ее пьяницы-матери. Она что-то и в школе с детьми ни с кем общаться не хочет. Гордая что ли, кого вообще строит из себя? А ведь не пять лет ей, могла бы головой подумать, что с людьми нужно связи налаживать для выгоды. Хотя, кому ее научить…» Недослушав их, она надела наушники и включила свою любимую песню. Вдруг она обратила внимание на то, что стекла вокруг нее, везде.. В трамвае, в зеркале, она свободна.
   «Внимание! Остановка “Средняя школа “Тошино””. Пассажиры, будьте внимательны и осторожны, не оставляйте своих вещей в салоне трамва…» Юки держалась за поручень, и вдруг в глазах у нее помутнело. Со стороны слышались голоса: «Девушка, с Вами все в порядке? Выходите, это ведь Ваша остановка…» Но она ничего не слышала. Какой-то незнакомец помог ей спуститься, она осталась у входа в школу совсем одна. Вскоре ей стало легче и она добралась до класса, где все дети до последнего взорвались грохочущим хохотом: «Посмотрите-ка на нее! Какая неряха! Что с твоей одеждой случилось, а, Ватанабэ-чан? Разве тебе не стыдно ходить так в столице Японии?»
   У нее жутко звенело в ушах, она мало что слышала. «Юки, к доске! Ты учишься ниже двоек! Что с тобой происходит? Директор бы уже давно вызвала к себе своих родителей, но она лишь добрый человек и не хочет отчислять тебя до первого года старшей школы. Одумайся, пожалуйста». Зеркало, да… Только оно могло спасти ее. Она написала дрожащими пальцами имя “Джек” и закрыла глаза. Открыв их, она очутилась на том же острове, но рядом не было парня. Она бегала, кричала, звала его, когда он вдруг появился;и;с;молниеносной;скоростью;побежал;ей;навстречу:
   – О, Эльза, я так скучал по тебе! Как же мне грустно, больно и одиноко… Я чувствую, будто все ломается, когда я в этом мире… – он крепко сжал ее руку в своей и смотрел ей;в;глаза.         
   –;Нет…;Я;больше;не;могу… 
   Все ее тело свело ужасной судорогой. В голове снова звенело, она не видела уже ничего, и лишь отдаленный голос Джека звучал у нее в голове: «Эльза, вернись! Эльза!»
   Внезапно;она;почувствовала;толчок;в;спину;и;очнулась:
   –;Учитель,;она;проснулась.;Что;с;ней?
      Учитель английского взволнованно посмотрел на Юки и положил руку ей на плечо:
   – Скоро придет твоя мать и вы вместе пойдете к врачу. Не волнуйся, все мы заметили, что ты чувствуешь себя не хорошо, Юки, – добрым взглядом провел учитель по ее лицу.
   –;Я;не;Юки.
   –;Что?
   – Я не Юки. Меня зовут Эльза. Уйдите. Разойдитесь! Я устала быть здесь!!! – она встала со стула и собралась бежать, но плохое самочувствие вернулось и всем своим тощим;телом;она;упала;на;пол.
   – Ну, что ж, прогнозы неутешительные, Кагамэ-сан, – сняв очки сказал доктор. – У вашей дочери глиобластома. Это самая злокачественная из всех опухолей мозга. Как показало МРТ и биопсия, у нее вторая стадия. Вы должны понимать, что третьей стадии этой болезни не существует и через две недели ваша дочь начнет угасать, если не пытаться принимать химиотерапию. Но, чаще всего, она не помогает. Безусловно, в клинике Шиба работают над новым нанопрепаратом от этой болезни, но нет вероятности, что он окончательно не убьет последние здоровые клетки ее мозга.
   – Сколько ей осталось? – спросила мать, смотря на свои пальцы, которыми нервно перебирала;листы;бумаги.
   –;Месяц.
   Юки стояла за дверью и открыла ее ногой, грустно улыбнувшись и посмотрев на них:
   – Спасибо, доктор. И тебе, мама, тоже. Я всегда буду любить тебя. Этот мир не принял меня. Может быть, я умру даже раньше, но… Я впервые могу с точностью сказать: я счастлива. Я буду жить там, где хотела жить всегда. И я буду бесконечно юной и прекрасной. Мы не те, кем выглядим здесь. Мы те, чем красивы внутри себя, чем хотим быть на самом деле. Ты всегда хотела быть писательницей, мама. Но отец гнобил тебя все эти годы и ты тоже стала такой. Но ты сможешь, сможешь вырваться отсюда, из этой бесконечной тюрьмы. Ты наконец станешь жить так, как ты хочешь. Не оглядываясь на прошлое, ты будешь жить своей собственной жизнью. С самого начала я знала, что ты не любишь детей. Я ничуть не осуждаю тебя. Я бы никогда не осудила тебя, даже если бы все накинулись на меня с пламенеющими ножами, я бы защищала твою свободу. Просто потому, что остальные считают тебя опущенной. Какие же они плоские, правда? Кому нужно их корявое мнение? Ты самая лучшая. Я всегда буду любить тебя. Только пообещай мне, что ты тоже себя непременно полюбишь. И найдешь на земле или в воздухе такое место, где ты заживешь. А я верю, что заживешь. Ведь я уже нашла. И я безумно счастлива этому. Я умру только здесь, в мире глупых фальшивок, но я уйду туда, где буду бесконечна любима. Ты ведь веришь мне?
   Мать впервые прижала Юки к себе. Что-то укололо  ее сердце и необычная, самая яркая;боль;наполнила;ее;сердце. Вскоре Юки отправилась на остров. «Эй, Джек, ты слышишь меня? Скоро я всегда буду с тобой, ведь я наконец навечно покину этот глупый несчастный мир! Если слышишь, то обещай не взрослеть никогда? А я всегда буду с тобой и буду держать твою руку, когда тебе будет грустно, больно и одиноко. Ты дороже и нужнее мне всего этого!» И, как эхом, донеслись ее слова мальчику, он улыбнулся и пришел к ней. Они взялись за руки и крепко обняли друг друга. Юки до последних своих дней ходила в школу, здоровалась с уличными собаками по утрам и ела много-много мороженого. Наверное, это единственная вещь, по которой она будет скучать на острове. Да, непременно так и будет. А через пять недель ее не стало. Люди осуждали ее мать за то, что она провожала ее, улыбаясь. Но она больше не обращала внимания на их шепот, собрала вещи, выкинула пустые бутылки из-под алкоголя и уехала обратно в Киото. Навсегда. Через неделю дом подожгли и ее отец пропал бесследно. А мир вокруг, шум неугомонного трамвая, школа, дети, университет и мартовские коты на ее улице так и остались в бесконечном движении жизни. Дорогой кому-то и совершенно ненужный. Мир и правда бесконечный, только для каждого он свой. Ведь у каждого свое место на этой прекрасной и вечно цветущей земле.




















Эпилог

   «Вот и прошло уже много времени с тех пор, как я покинула реальный мир. Живу хорошо, объедаюсь райскими фруктами и пью кокосовое молоко. Вокруг меня лишь океанская тишь и мое поношенное (впрочем, такое же, как и с самого начала) серое платье. Люблю бегать вдоль берега, люблю мочить ноги в холодной воде и ходить непричесанной. Ведь теперь мне необязательно быть красивой и привлекать. Со мной человек, который будет любить меня всегда. А как вы там поживаете? Учитесь, ходите в школу? А я живу так, как хочу. И каждый с вас может жить так, как он хочет. Но вы чего-то боитесь. Вчера вот поранилась крапивой из леса. Так много ее здесь, все ноги болят.;Но;я;не;жалуюсь,;даже;эта;боль;для;меня;приятная.
   А как вы там, мои соседи? А как чувствуют себя мои собаки? А как вы, умные учителя? Учите своих учеников хорошо, ведь это дело вашей жизни, все, ради чего вы живете. А ты как себя чувствуешь, мама? Признаться честно, я так часто снюсь тебе, потому что скучаю. И очень, очень скучаю. Хотя мне хорошо. Джек находится со мной рядом почти постоянно. Хотя я не чувствую здесь никакого времени, уж тем более часов здесь нет. Я просто живу. А кто вам мешает выбросить все средства связи, выйти на улицу и дышать свежим запахом вновь цветущей сакуры? Забудьте наконец о своих делах, суете, маете и отправьтесь в чудный мир весны. Март ведь наступил на земле. Скучаю я за весной. Весна у вас за окном, но в душе у вас февраль. А у меня бесконечное лето, хотя в душе у меня весна. Люблю я вас и ненавижу, люди. Проснитесь наконец, выйдите из своих клеток и наслаждайтесь жизнью. Не давите на остальных своей грустью.;Просто.;Живите.
   А я сворачиваю это письмо и делаю из него бумажный самолетик, как и девять лет назад. Только теперь без сомнений знаю: он попадет по адресу. К каждому из вас, в ваши;прекрасные;и;светлые;души.
  Счастья;вам,;люди
  Никем;не;любимая;и;счастливая
  Эльза»





                Месяц какого-то года, остров Бесконечного Счастья