Писатель первой десятки

          
    Сергей Павлович Залыгин оставил заметный след в русской советской литературе. Его имя во второй половине прошедшего века обычно стояло сразу после Шолохова и наравне с Распутиным. Я не умаляю достоинства многих других писателей того периода, но  это не только моя точка зрения, а мнение ряда знаковых писателей и литературных критиков.

    Сегодня мы намного ушли (а, может быть, намного отстали?) от тех дней, когда наша литература находилась в пике своего расцвета. Нынешние молодые читатели, которые порой знают Ленина как ученого, а Пушкина считают путешественником, наверняка не имеют представления ни о Залыгине, ни о том, что им когда-то написано…

    Сергей Залыгин родился в 1913 г. в деревне Дурасовка под Уфой. Воспитывался в семье политических ссыльных. Начал рано читать и писать. В 16 лет увлекся литературой. В 1932 г. окончил Барнаульский сельскозтехникум, поработал около года в Хакасии и уехал в Омск, поступил в СибАку – будущий сельскохозяйственный институт, потом  названный аграрной академией, а теперь это аграрный университет им. Столыпина. Получив специальность инженера-гидротехника, стал заниматься научной работой, побывал в десятках экспедиций.
 
    Во время войны служил старшим инженером-гидрометеорологом на полярной станции в районе Салехарда. В 1948 г. защитил кандидатскую диссертацию и через год был назначен заведующим кафедрой гидромелиорации ОмСХИ.

    Но литературная деятельность у инженера и ученого Залыгина всегда оказывалась «впереди паровоза». В 1955 г. Сергей Павлович переезжает в Новосибирск и отдает себя литературе. Теперь уже наука становится его главным увлечением. Он длительное время остается научным сотрудником Сибирского отделения АН СССР. В конце 1960 г. Залыгин переезжает в Москву.

    Печататься будущий писатель стал, когда ему исполнилось 23 года. Первая книга «Рассказы» вышла в Омске в 1941 г., вторая – «Северные рассказы» в 1947 г., что позволило ему через два года вступить в Союз писателей СССР.

    С самого начала творчества Залыгин проявил себя, как великолепный писатель-психоаналитик. Темы его произведений были всегда актуальны, на изломе времени: выход из одиночества, народ и власть, человек и научно-техническая революция, преемственность поколений в истории культуры, демократия снизу… И все это подавалось на высоком литературно-художественном уровне и без какой-либо моральной назидательности.

    Творчество Залыгина было замечено и верно оценено Александром Твардовским, бывшим тогда главным редактором журнала «Новый мир». Поэтому вскоре после переезда в столицу Залыгин становится членом редколлегии этого журнала и журнала «Роман-газета». Ему доверили вести семинары прозы в Литературном институте им. Горького.

     В августе 1986 г. Залыгина назначают главным редактором «Нового мира». Это небывалая в то время ответственность – работать после А. Твардовского, К.Симонова, С.Наровчатова и В. Карпова. Несмотря на большую загруженность, Залыгин продолжает писать и писать. Если у Ю. Олеши был девиз «Ни дня без строчки», то Залыгин говорил: «Две страницы в день независимо ни от чего – без этого нельзя!».

     Залыгин в числе немногих писателей выступил («Правда» от 31 августа 1973 г.) в защиту А.Солженицына и А. Сахарова. Руководя «Новым миром», он впервые в Советском Союзе официально опубликовал «Архипелаг Гулаг» А. Солженицына, «Доктор Живаго» Б.Пастернака и лучшие произведения забытых русских писателей и философов ХХ века. При этом сам с трудом продвигал свои новые произведения, цензура застойного времени была на самой высоте своих полномочий.

     Как ученый, специалист в области водоснабжения Залыгин активно и последовательно выступал против проекта переброски части стока сибирских рек на юг, в Среднюю Азию. По характеру он не был воинственным, но был мужественным, он не прислуживал времени, а  служил ему. Не был сторонником диссидентства. Но оказался единственным в своем роде редактором  такого крупнейшего литературно-художественного издания в стране, кто никогда не носил на груди партийный билет. Это, знаете ли… В те времена даже редакторам районных газет надлежало быть членами партии, и они входили в состав местных партийных бюро…

     А Залыгину  ежедневно приходилось решать спорные вопросы с кураторами из ЦК КПСС, получать втыки и головомойки. Он терпел, когда его гнали из кабинетов. Но редактор упорно делал то, что считал нужным… Плюс к этому приходилось переносить стычки со многими знаменитостями, которым позарез хотелось  попасть на страницы «Нового мира». Писатель Владимир Войнович был одним из тех. Он открыто обвинял Залыгина в том, что именно из-за таких, как Залыгин, в стране перестройка потерпела крах…

     Залыгин же, к его чести, не хватал в перестроечные годы  жирных кусков, не пользовался своим положением и связями. А с 1991 г. сознательно не переиздал ни одного произведения, которое написал в советский период.
     После романа «Тропы Алтая»,  поставившего Залыгина в один ряд с писателями-«деревенщиками» В.Овечкиным, Г.Троепольским, В. Тендряковым, он написал повесть «На Иртыше», романы «Соленая падь», «Комиссия», «После бури» и множество рассказов. В последние годы восьмидесятых Залыгин обращается к литературно-критической деятельности. Пишет публицистические  статьи о А. Чехове, Н.Гоголе, Л.Толстом, Ф.Достоевском, А.Платонове, Л.Мартынове, о В.Распутине, В. Астафьеве, Ф.Абрамове.

     Не случайно ему было присвоены звания Лауреата государственной премии СССР и Героя Социалистического труда. В 1991 г. Сергей Залыгин становится членом Российской Академии наук (отделение литературы и языка).

     За несколько дней до кончины Залыгин оказался в больнице. Там он закончил свою последнюю повесть. Когда писатель вернулся в редакцию, коллеги спросили:
    — Где успел дописать, Сергей Павлович?
    — В реанимации, братцы. Там, знаете, спокойно, никто не мешает, телефон молчит. Вот и дописал…

      Так получилось, что мне пришлось окончить тот же факультет, что и Сергей Павлович. Только на 20 лет позже. А поступил в институт ровно в тот год, как Залыгин уехал из Омска. По рассказам старших товарищей узнал о преподавателе Залыгине много интересного.  Помню, в те годы я писал о якутском парне Иване Буслаеве. Этот студент  раньше учился у нас, но по болезни уехал в Вилюйск. Потом снова вернулся к учебе. Вот как я написал тогда в омской областной газете «Молодой сибиряк». «Юноше хорошо запомнилось знакомство с преподавателем и писателем Сергеем Павловичем Залыгиным. На экзамене он сказал Ивану:
     — Молодец, Буслаев. Так и надо учиться. Запомни: здесь твое настоящее место.
     — Трудновато мне, — признался юноша.
     Сергей Павлович улыбнулся:
     — Сначала трудно, потом – победа. Так всегда бывает, Иван!»…

     А с Сергеем Павловичем я встретился в 1958 году. Он приехал в Омск после длительной поездки в Китай. У гостя состоялись официальные встречи с бывшими коллегами и студентами в самой вместительной аудитории инженерного корпуса. Отдельно при редакции многотиражки «Кировец» собралась литературная братия нашего института. Рядом со мной сидели сильные ребята, у многих уже в сборниках печатались стихи и рассказы.  Гидротехник Анатолий Щитов стал в дальнейшем членом Союза писателей СССР и главным редактором журнала «Байкал». Там у него когда-то наш новокузнецкий писатель Тимофей Чернов опубликовал роман об атамане Семенове. Землеустроитель Михаил Сильванович посвятил жизнь журналистике, он долго стоял во главе «Омской правды», был автором текста популярнейшей до сих пор песни – визитной карточки города  «Я люблю наши омские улицы…». Талантливейший театральный режиссер Юрий Шушковский, однокашник Марка Захарова, по совместительству «отсек» нашего «Кировца»…
 
     Набралось нас около десяти человек. Сидели впритык за небольшим столом. Не заметили, как пролетело, пожалуй, более двух часов. Не имеет смысла пересказывать вопросы к писателю и его ответы. Они, в общем-то, предугадываемы. Но впечатление от общения с таким человеком осталось самое незабываемое.

     Несмотря на разницу в возрасте, Залыгин был своим среди своих.  Притягивал к себе, вызывая симпатию. Говорил без артистического жеманства или профессионального превосходства. Взгляд и слова шли от вдумчивого, серьезного, основательного человека, который в жизни не умел подпевать, поскольку имел свой голос и свою песню.
     И было видно, что идет человек по жизни прямо-прямо к своим высотам без угасания и спада творческого дара.
     Такие люди на земле встречаются очень редко, но они в жизни, поверьте, есть!