Рассказы хмельного философа...

Было уже одиннадцать часов вечера. Это то время, когда из бара уходят те, кого ждут дома и приходят те, кого ждут только здесь. Человеческая жизнь это не что иное, как путь. Куда и откуда? Неизвестно. Каждый человек рождается свободным сделать выбор, куда же он, в конце концов, должен пойти, но, со временем, он об этом забывает.
Барная стойка привлекает многих людей. Кого-то сюда ведут отчаяние и горе, кого-то проблемы, другие же приходят от счастья или скуки. Последнее, на мой взгляд, самое печальное. Секрет успешного бара прост как капля воды – это хороший бармен. Такой был и здесь в баре «Хмельной философ», что стоял недалеко от бруклинского моста. Этого бармена звали Том Норленд, но все звали его Хмельной философ.
Он открыл этот бар, еще будучи молодым кутилой, видевшим в жизни только удовольствие и извлечение прибыли. Когда-то это место было действительно популярным. Порой завсегдатаи не уходили из бара вообще, ели фисташки, пили пиво и спали на бильярдном столе. Тому было на это наплевать, его делом было извлечение прибыли, однако, вскоре дела пошли на спад, мода на питейные заведения изменилась. В баре нужно было что-то менять, но Том, упоенный беззаботной жизнью, совсем об этом не думал.
Когда дела пошли совсем плохо, то Тому пришлось продать свою машину, чтобы выплатить залог по кредиту и сохранить свой бар. Он оставил всего одну официантку, а сам стал работать барменом, опустившись с вершины практически на самое дно своего собственного бизнеса. Но, как говориться, жизнь штука непредсказуемая, будем благодарны и за то, что имеем.
Не будем таить греха, Том сам был большим любителем выпить. Очень часто посетители, приходившие в бар, угощали его рюмочкой, а то и двумя, виски, чем очень радовали хозяина. Стоит отдать ему должное неоплаченный кем-то алкоголь в своем баре Том не пил никогда. Не нужно иметь силу воли, чтобы не есть сладкое, если ты его отродясь не видел, но нужно иметь стальные нервы, чтобы не есть сладкое, живя по соседству с кондитерским магазином.
Однако это совсем не было проблемой ни для кого. Хмельного философа старался угостить каждый, кто заходил в бар, ведь когда Том переходил лимит положенных ему стаканов, в его душе открывалась невообразимая и неутолимая философская скважина, источавшая невероятную мудрость, на которую, порой, не способен даже трезвый человек.
Было уже одиннадцать вечера, когда очередной посетитель, вошедший в бар, опершись о барную стойку и гордо опрокинув на нее небольшую связанную стопку наличных, с довольным взглядом, сказал:
- Бармен, налей-ка нам по рюмочке. – он улыбнулся и помахал руками по сторонам, давая бармену понять, что он имел ввиду его.
- Отчего бы и не налить. – улыбнулся в ответ философ, который был уже изрядно выпившим, хотя внешне по нему это было совершенно невозможно угадать. – Что предпочитаете пить, сэр. Вы у нас впервые.
- Да, слышал об этом месте от друзей, говорят, что здесь работают хорошие люди. Бренди, пожалуйста.
- Должно быть это правда, раз так говорят. – бармен улыбнулся еще шире, наливая две рюмки бренди. – Ваш бренди, сэр.
- Спасибо. – незнакомец выпил залпом стакан и уставился на бармена. – А это ваш бренди.
- Благодарю, сэр. – бармен повторил трюк за своим посетителем и наполнил рюмки заново.
- Что же все-таки творится в этом мире? – вздохнул посетитель, с вопросительной надеждой взирая на уже изрядно хмельного философа.
- А что происходит? Ничего не происходит. Уже давно. – сказал разочаровано Том и принялся протирать стакан.
- Как это ничего? Посмотрите вокруг, вся эта модернизация, время летит, словно самолет, даже не так, словно истребитель. – посетитель принялся отпивать свой бренди, теперь уже не спеша.
- Это все несущественно. В мире уже все давно произошло, теперь происходить нечему. Раньше у людей были поступки… А теперь… - бармен замолчал и сам отпил из стакана, грустно опустив глаза.
- А теперь что?
- А теперь только комментарии. Мы разучились жить, разучились понимать саму суть жизни, а ведь она так проста – живи и радуйся. – он в очередной раз принялся наполнять опустевший стакан клиента.
- Легко сказать.
- Пф… Сделать еще проще. Правда никто сейчас не хочет ничего делать, все хотят лишь пожинать плоды. Да их уже никто не хочет пожинать. Спросите у среднестатистического человека, чего он хочет от жизни. Вы удивитесь, но большинство не сможет ответить вам на этот вопрос. От этого и все проблемы человечества.
- От того что у него нет цели?
- Да, как раз от этого. Но отсутствие цели это не самое страшное, самое страшное это когда перед человечеством встают ложные цели. Мы воюем между собой, тратя огромные деньги на создание армии, потрать мы ту же сумму на решение проблемы голода, может и воевать бы ни с кем ни пришлось. – бармен наклонился прямо перед клиентом и прошептал. – Ничего не рознит так, как стремление чем-то завладеть, и ничего не объединяет так, как стремление что-то отдать.
- Все это просто семантика. – сказал посетитель и скептически посмотрел на бармена.
- Вы так думаете? – бармен улыбнулся и толкнул парня, который спал справа от его собеседника. – Эй, приятель, вот этот парень хочет, чтобы ты купил ему выпить.
Полу-проснувшийся, подвыпивший соня поднял свою голову. К его лицу прилипла шелуха от фисташек, а правый глаз был красным от недосыпа и раздражения. Он повернулся в сторону посетителя, про которого говорил философ, сильно прищурился, как бы прицеливаясь. Около минуты растерянно всматривался в его лицо, а затем, проведя полный анализ, с чувством невообразимой оскорбленности выпалил:
- Пусть идет к черту! – он сказал это резко, будто генерал отдающий приказ, и снова рухнул на стойку.
- Что это было? – посмеялся посетитель и дал бармену знак, что наполнить его стакан это, в общем-то, не плохая идея.
- Погодите. – сказал философ, наполнив стакан, он принялся будить парня, спящего по другую сторону от своего собеседника. – Эй, приятель, этот парень только что купил тебе выпивки.
Прозябающий где-то в царстве Морфея пьяница, выгладивший ничуть не лучше своего предыдущего коллеги, поднял свою голову, и улыбка от уха до уха озарила его лицо. Он положил руку посетителю на плечи и сказал:
- Дружище, да благословит тебя Господь, чем я могу тебе удружить.
- Да что ему может быть от тебя нужно, пройдоха Сэм. – рассмеялся бармен.
- Тебе какое дело, Том, это мой давний приятель. Дружище, сказать честно, я не знаю, как тебя зовут, даже не знаю, кто ты такой, но ты мне всегда нравился, серьезно, в мире не хватает таких людей как ты. Если тебе когда-то что-то будет нужно от старого сварщика Сэма, - он прервал свою речь и выпил налитый ему стакан. – То…
Договорить свою фразу он договорить не успел и упал снова на барную стойку, а через секунду послышался его довольный тихий храп.
- Впечатляет. – признал посетитель, улыбнувшись бармену.
- А вы говорите семантика. Это жизнь, наша жизнь. – к барной стойке начали подходить люди, слушавшие разговор двух, уже ночных собеседников. – А все это от того, что мы не думаем о том, что другие люди – это тоже люди.
- Да, но раздавая все особо великим не станешь. – заметил посетитель.
- Скажите это Христу, который раздавал все и всем. Величие вовсе не в имуществе, не в чем-то материальном, даже не в известности и популярности.
- А в чем же оно тогда
- В значимости.
- В каком смысле? – удивился собеседник.
- Ну, посмотрите сами. Возьмем даже самого популярного актера. Он знаменит?
- Ну да.
- Он популярен?
- Ну да, он же самый лучший.
- А что он привнес в дело развития человечества? Что он сделал для других людей? Ничего, он не значим, он просто человек, который потеряется в песках истории. Потому-то актеры или певцы занимаются благотворительностью, призывают к гуманизму и выступают за мир, потому что они хотят почувствовать себя значимыми. – бармен показал пальцем на посетителя, давая ему понять, что его философская мысль на этом закончилась.
- Да, но не каждый человек может жертвовать миллионы на развитие человечества. – возразил посетитель, заметивший, что вокруг барной стойки уже стало немного побольше народу.
- Я вчера был на выставке, на Манхеттене. Там, четырнадцатилетняя дочь фермера, Клариса, рассказывала о методе рационализации использования органических удобрений, который позволит в год каждому фермеру экономить до нескольких десятков тысяч долларов. Она просто рассказала всем об этом методе, не оставила его себе, не продала его, а просто рассказала. Она значимый человек, который повлиял на других людей, хотя ее никто не знает, зато знают актеров. – бармен усмехнулся и покачал головой. – Когда ее спросили, почему она рассказала о методе экономии, который позволит уберечь столько денег, она ответила: «Чтобы хлеб стал дешевле…» Устами младенца глаголет истина, не так ли? А знаете в чем парадокс?
- В том, что хлеб от этого дешевле не станет. – по рукам посетителя пробежала дрожь.
- В точку! В этом и есть суть порочности нашего общества. Кому налить выпить, ребята? – бармен обратился к людям, которые почти всем баром собрались возле стойки.
- Налей себе, философ!
- Золотые слова говоришь!
- Давайте еще поговорим! – всем в баре нравилась манера общения хмельного философа, который охотно подливал себе рюмочку, оплаченную деньгами его щедрых клиентов.
- Расскажи о любви! – крикнул кто-то из задних рядов.
- Любви… - философ посмеялся. – А что о ней говорить? Те, кто ее не испытал, все равно ничего не поймут, а те, кому довелось ее испытать, уже ничего не захотят о ней слышать.
- Почему? – спокойно спросил посетитель за стойкой.
- Любовь зачастую бывает далеко не взаимна. Мы выбираем себе людей по образам, которые сами придумали у себя в голове. В юности нам кажется, что вот у меня-то все будет отлично. Жена будет красавица, я буду президентом, а наши дети будут учиться в Гарварде, но когда мы становимся старше, то понимаем, что все это просто глупые мечты.
- Ты хочешь сказать, что любовь не бывает искренней?
- Я хочу сказать, что искренняя любовь не зависит от внешности. Со временем красота проходит, и ты понимаешь, что любишь этого человека не за длинные ноги или не за рельефный пресс, а за то, что он всем пожертвовал ради тебя. Ты понимаешь, что не расстанешься с этим человеком, даже если умрешь, потому что, когда ты будешь умирать, твои последние мысли будут именно о нем. В этом и есть счастье. Это и есть любовь. Такое бывает довольно редко.
Все в баре грустно вздохнули. Внутрь стали заходить случайные прохожие, видевшие столпотворение возле барной стойки. Бар все сильнее и сильнее стал наполняться людьми, сохранявшими гробовую тишину и с трепетом слушавшими мысли бармена. Лишь изредка они перешептывались, обсуждая то или иное высказывание, кто-то снимал на телефон, кто-то записывал в тетрадь, но никто не оставался равнодушным.
- То есть не всем дано обрести счастье? – человек за стойкой не оставлял своего бармена без вопросов.
- Ну почему? Дано оно абсолютно всем. Каждый может его обрести, только не каждый хочет для этого трудиться. А обретение счастья это как рыбалка. – сказал философ и показал на огромное чучело меч-рыбы, висевшее на стене у него за спиной.
- Рыбалка? – удивился кто-то из толпы.
- Рыбалка, рыбалка. – подтвердил бармен. – Каждый из нас это рыбак, все мы сидим в своих лодках, которые поначалу одинаковые и забрасываем в воду удочки, которые тоже поначалу одинаковые.
- У кого-то клюет, а у кого-то нет? – спросил посетитель за стойкой.
- Нет, дружище, клюет у всех. – задумчиво сказал бармен. - Кто-то тащит, а кто-то нет. Сначала клюет большая рыба, Господь посылает нам ее в надежде на то, что нам хватит сил и терпения ее вытащить. Затем, кто-то сдается, тогда Господь посылает нам рыбу поменьше, чтобы мы вытянули хоть эту, но кто-то не справляется и с ней. Тогда он посылает самую маленькую, некоторые ей довольствуются, а некоторые и ее не хотят тянуть, и вынуждены надеяться, что когда-нибудь на их лодку сядет умирающая чайка. Удачи им в этом… Счастье само никогда не приходит в руки, его надо тянуть и тянуть изо всех сил, бороться не жалея себя, чтобы чего-то достичь.
- Это чистая правда… - ответил искренне восхищенный посетитель.
- Да, стремитесь к счастью, но не потеряйте себя на пути к нему. Решите, что для вас счастье и добивайтесь именно этого. Никогда не посягайте на счастье других людей, и тогда у вас никогда не будет врагов, а те, кому вы хоть чуточку поможете в обретении счастья – станут вашими друзьями.
- Что значит не посягать на счастье других, а если вам нужно тоже, что и у них? – спросил кто-то из толпы, в которой уже было трудно стоять.
- Отпустите. Я расскажу вам одну историю о человеке, влюбленном в жену бедного пастуха. Она была очень красивой и приветливой девушкой, которая работала дояркой. Он часто видел ее, когда приходил за своим скотом. Он был человеком обеспеченным и ни в чем не знал нужды. Но когда он открыл свои чувства этой девушке, то она ничего не хотела слышать. Он стал делать ей подарки, звать на дуэль ее мужа. Он старался всегда видеть ее как можно чаще, но так и не обрел счастье?
- В чем же была его ошибка?
- В том, что он больше всего стремился туда, где его меньше всего хотели видеть. Чужое счастье не нужно нарушать, вам это ничего хорошего не принесет.
- Думаю, что если очень захотеть, то можно и из чужого счастья сделать свое. – сказал посетитель.
- Попробуй, тогда столкнешься со злобой, ненавистью, враждой и бесконечными нападками того, у кого ты это счастье забрал. Не нужно искать того, чего хочет другой человек, лучше найди то, чего хочешь ты. – бармен присел на стул и опер голову о руку. – Все это довольно просто, если задуматься.
- Однако вам до этого додуматься помогает алкоголь. – сказал кто-то из толпы.
- Алкоголь не помогает думать. – бармен усмехнулся. – Алкоголь помогает сказать. Все мы внутри другие люди. Мы живем и работаем по правилам, которые придумали не мы и даже не люди вокруг нас. Их придумал кто-то давным-давно, а мы вынуждены им следовать, даже не понимая, на основании чего они придуманы. Мы хотим быть другими, но не можем.
- Но разве определенность чего-то не решается только нашим желанием?
- Человек не сможет изменить мир, как бы он этого не хотел, если этого не будут хотеть другие люди, а нас с самого детства учат тому, что все перемены ни к чему хорошему не приводят. Мы привыкаем к одной и той же еде, к одним и тем же фильмам, к одному и тому же дивану, а потом не хотим ничего менять. Кто из нас смел настолько, чтобы бросить свою работу, взять свою любимую и ухать жить куда-нибудь на острова. Поднимите руки, кто хочет это сделать? – он вопросительно взглянул на аудиторию, в которой одна за другой стали подниматься вверх руки. – А кто готов сделать это прямо сейчас?
Все руки уверенно опустились. Никто не хотел терять свою жизнь и вещи, к которым он так привык. Снова иллюстрация хмельного философа оказалась мудрее, чем сама мысль.
- Вот видите… Мы лишь маски… Мы лишь тусклая тень того яркого мира, который живет внутри нас. А потом мы еще спрашиваем, есть ли у человека душа… Как жаль, что не все это понимают, а иначе наша раса давно уже была в космосе, покоряя другие миры. – он поднял голову наверх, как будто задумавшись о том, что же на самом деле творится там, за пленительной границей нашей атмосферы.
- Вы думаете, что это возможно? Что существуют другие миры и планеты, которые годятся для жизни? Что есть другие расы и существа, о которых мы не знаем? – спросил посетитель.
- Почему бы и нет?
- Я думал, вы верите в то, что Бог создал человека.
- А кто сказал, что он сделал это на этой планете? Нет, друг мой, все это великие тайны мироздания, нам не дано знать на них ответ, потому-то мы их так и любим. Нас влечет не разгадка, а сам вопрос. Он заставляет нас трепетать и восторгаться, волосы становятся дыбом, а дыхание захватывает, только мы задумаемся о том, кто мы и кем мы созданы.
- Такие мысли возникают не у всех.
- В этом и есть наша беда? – спросила девушка, которая протиснулась поближе к стойке.
- Нет, конечно нет. Хорошо, если об этом будет думать как можно больше людей, но если кто-то об этом не думает, то это ничего страшное, главное, чтобы он оставался человеком. Для этого не нужно быть гением или философом, учиться десять лет и получить диплом. Просто возлюбите ближнего своего. В этом весь секрет, его нам открыли очень давно, а мы, по своей глупости, не пользуемся.
- А как же знаменитое: «относись к людям так, как они относятся к тебе»? Может они лгут тебе, может предают тебя, а может… Может причиняют боль… Низвергают твою веру, ломают твою волю, разбивают твое сердце, заставляя его черстветь и все больше сомневаться в себе.
- Никто на этой земле не стоит наших страданий. Мы можем сказать, что этого стоят наши близкие, но и это будет ошибкой. Если бы можно было страдать так, чтобы от твоей боли не страдал бы близкий тебе человек, то тогда это имело бы хоть какой-то смысл. А так… Даже если нас предают, даже если мы страдаем, Господь посылает нам силы, чтобы это пережить. Чаще всего он делает это через людей, важно их заметить, почувствовать их заботу и любовь, тогда все беды пройдут. – бармен встал и закрыл бутылку с виски.
- Что же? На этом все? – спросил посетитель, сидевший за стойкой.
- Все будет тогда, когда клиент скажет. – улыбнулся бармен. – Просто так вкус напитка теряется, а я не хочу, чтоб мои клиенты получали что-либо, кроме самого лучшего.
Разговор длился еще долго. Каждый стремился сказать что-то умное или красивое, может быть, это было от чистого сердца, а может просто ради самой фразы, но какая разница? Главное, что людям хотелось красоты. Люди почувствовали ее и потянулись к ней.
Мы окружены техникой, машинами и бульдозерами, мы считаем, что жить нужно только ради себя, порочность стала нашей иконой, и мы даже не сопротивляемся тому влиянию разврата, которое оказывается на нас каждый день. И все же… Все же мы помним честь… Мы хотим быть честными, мы хотим держать слово, хотим, чтобы оно что-то значило. Какой бы популярной не была порочность, мы все равно ищем кротость.
Даже в насквозь погрязшем в преступности и несправедливости мире, мы все равно надеемся на лучшее. Это и есть наша душа, ее непорочное мышление, которое мы называем совестью. Если уж к кому-то в этой жизни и прислушиваться, то только к ней.
- Это был самый лучший разговор в моей жизни. – сказал клиент, когда все уже вышли из бара. – Жаль, что я не могу больше тут оставаться.
- Это не обязательно, мой друг. – улыбнулся хмельной философ. - На свете нет ничего лучше душевного разговора. Но кто сказал, что этот разговор не может быть с самим собой…?

Посвящается К. А. А.