День космонавтики в палате номер шесть

День Космонавтики
(Из записок кота Бармалея)
... - Весело, непринужденно расскажу вам про коитус.
 Елена Малышева с помощью еврейских мальчиков говорила о сексе...
После известных событий врач Грюндиг пошёл на некоторые послабления режима. Для того чтобы отвлечь больных от революционных брожений в палаты вернули телевидение. В купе с фенозипамом, апуарином всякими нейролептиками ТВ обладает прекрасным притупляющим средством. Пациентов палаты N6 нельзя было оторвать от экрана.
 Дрон и Балконский конспектировали на «стометровке». Они так увлеклись, что не заметили, как в палату привезли «попаданца». Попаданец был одет в черные носки, черные плавки и белую парусиновую кепку. Больше на попаданце ничего не было. Санитары поднатужились, и положили его на пустую ортопедическую койку с расписным матрацем. Новый клиент палаты лежал недвижимо, как паралитик. Он только сверкал на аборигенов цепким взглядом из под козырька.
- Обкололи, констатировал Балконский - Ироды.
 Татарин оттянул резинку и звучно щелкнул новичка по животу. Последний даже не вздрогнул. Команданте похлопал по кургану славы над могилой героя и предложил:
- А давайте нарисуем что-нибудь, а?
Вся палата собралась возле высокой койки. Карпус вооружился химическими карандашами и стал рисовать на громадном полотне чрева. Тему подсказал канун юбилея полёта первой женщины в космос.
Из-под самых плавок в дыму и инверсии вырывался гигантский фаллос в виде ракеты. На нём восседала голая женщина космонавт в одном шлеме. Пятками она упиралась в раздутые круглые баки первой ступени, а руками тянула за удила головку «ракеты».
Работа спорилась. Попаданец сверкал глазами. Подмастерья сопели и непрерывно подавали обслюнявленные карандаши. В слюне перебоя не было. Староста стал прорисовывать анатомию. Особое внимание он уделил афедрону. Промеж крутых ягодиц зияло глубокое жерло пупка. Движение и колебания могучего брюха придавали рисунку необычную жизненность.
- Очнется, убьёт, - восхищенно прошептал Балконский, - точно убьёт.
- Не сс-цы, ему понравится.
- Грех сие, великий грех, - крестился преподобный Савва, - грех и срамота.
Дрон и Команданте весело улыбаясь синими ртами, подали художнику йод и зелёнку. Не спеша, аккуратно, с помощью ватных палочек, тот придал произведению окончательную живописность.
- Всё. Харе. Стоп. Дальше только портить.
Вся палата любовалась произведением. Пападанец безумно сверкал очами….

«Великий Поход».
 На следующий день (из записок кота Бармалея)

- Только психически больные люди настоящие патриоты. Только нам идиотам по-настоящему дорога наша Родина!! Только нам не всё равно!! Мы есть соль Земли и Вселенной!!
Староста всё больше и больше распалялся, произнося пламенную речь посвящённую Дню Космонавтики. Он взгромоздился на шаткий табурет и обильно брызгал слюной размахивая брошюрой «Валентина Терешкова – «Я - «Чайка»». Жители палаты, несмотря на обильное слюноорошение своих лысоватых макушек воспламенились на творческий подвиг. Решено было строить ракету.
Технари палаты стали измышлять ионный и фотонный двигатели. Но постепенно больничные реалии приземлили пассионариев. Хотя периодические вспышки креативного кретинизма и грозили взорвать шарашку. Так Лесник предлагал набить шишками большие алюминиевые кастрюли из столовой. И сделать многоступенчатую ракету. Но ему пообещали набить морду он обиженно засопел и стал сосать плод ели. Потом Дрон предложил использовать старый титан, насыпав в него черного пороху. Его, на удивление поддержал Фиделио. Он даже стал, вспоминая, изображать, как он стрелял в детстве из пугача. При этом он прыгал вокруг Плохого Парня пока не получил по уху. На резонный вопрос Сибиряка, где взять столько пороху он предложил набить старый бойлер, спичками умыкнув их с кухни. И снова запрыгал уже вокруг Саввы. Локотской предложил проверенный «китайский метод», реквизировать все резинки от трусов и сделать большую рогатку. Но был высмеян как ретроград и дуболом. Тогда он надвинул на брови кепку и, фальшивя, засвистел «Шумел сурово Брянский лес».
Но постепенно мозговой штурм, даже убогий по своей сути, стал приносить  плоды. Балконский вспомнил авиа кружок, Карпус свои навыки диверсионного дела и работа закипела. Из стенгазеты промазанной похищенным обойным клеем скрутили корпус, в качестве головной части пошла контрафактная пивная баклажка. Особо трудно было склеить двигатель. На него пошел не только весь сахар из столовой но и «НЗ» сладкого яда собранное по всем палатам. Мешок селитры и алюминиевый порошок для катализатора нашли у запасливого Кучкудука. Когда встал вопрос о пилотируемом полёте кто-то сдуру посмотрел в сторону Бармалея. Бармалей посмотрел на конструкторское бюро с высоты шкафа, и вопрос был тут же снят с повестки дня. В качестве манекена космонавта послужила кукла Барби нареченная Валей. Её отняли у плачущего Юриста. У него же забрали и бюстгальтер восьмого размера, из которого, вздыхая, Савва сшил парашют. Джузеппе покрасил ракету и красиво вывел на корпусе надпись «Великий Поход – 2». И ниже для китайских друзей - ;;;;;;;;
В больничном дворе, превратив турник в «гагаринский старт», палата номер шесть заканчивала последние подготовительные действия. Дрон с Татарином раскатали кабель. Староста аккуратно раздавил корпус лампочки на сто ватт. Все церемониально легли на землю и стали отползать за лечебный корпус…
В это время главврач Грюндиг налил на два пальца джина в стаканы толстого стекла. Ослабил ремень и открыл коробку сигар. Голая секретарша Моника Павловна не спеша, провела двумя кубиками льда по напрягшимся соскам и бросила их в аромат можжевеловых ягод.
До старта оставались мгновенья…
…..
Стартовая команда отползла к песочнице за угол лечебного корпуса. Савва начал читать "Отче наш", но был грубо прерван подзатыльником. Староста скомандовал сакраментальное:
- Поехали !!..
Вечерело. Весенний закат вползал в больничный двор. Из окон главврача негромко пела Селин Дион
Every night in my dreams
I see you, I feel you,
That is how I know you go on...,
струился мягкий романтический свет.
Дрон провернул древний рубильник позаимствованный у электрика.
Ничего не произошло.
- Бармалей вашу гигиену, - проскрежетал Карпус...
Но тут возле турника зашипело. Шипение стало переходить в скрипучий визг. Старт заволокло белым дымом. Из облака медленно, как-то неуверенно кланяясь туда-сюда показался "Великий поход". Он ещё раз крутанул задом и опираясь на струю огня и газов не спеша сошёл с разгонной штанги. Ракета, медленно дрожа, замерла. Ракетчиков заколотила более крупная дрожь. И тут началось...
Визг усилился. Стал переходить за пределы восприятия человеческого уха. Дым стал приобретать зловещие оттенки маренго. Из двигателя как из шутихи в разные стороны забили струи огня. Головная часть прицелилась в отцов ракетостроения. Потом ракета устремилась в сторону "командного центра". Ракетчики порядком "обнеделились". В самый последний момент "Великий поход" отвернул и стал с рёвом кружить по больничному двору. На мгновение ракета замерла. Отстрелила спускаемый модуль и с грохотом влетела в открытое окно кабинета главврача.
Музыка смолкла. "Титаник" затонул.
В закатном небе кружил лифчик с Барби- Валей.
- Моя прелесть, - прошептал молодой Юрист. Мокрая пижама была забыта.
А вся остальная стартовая команда зачарованно смотрела как голая "негритянка" Моника и контуженный главврач, в клубах дыма, покидали горящий кабинет через окно...