Тэмхас

Луна.

Мальчик сидел на шее у высокого мохнатого существа, похожего на медведя гризли, который встал на задние лапы и прижал передние к бокам, как человек. Только у существа была не морда, а лицо, вполне определенно выражавшее удовлетворение вечерней прогулкой. Монстр медленно брел по парковой аллее по направлению к многоэтажке, которая в напоминание то и дело выглядывала из тьмы деревьев.  Он, растягивая в улыбке рот и периодически причмокивая, щурил и так крохотные серые бусинки глаз.
- Тэм, а ты можешь подкинуть меня до луны? – мальчик задрал голову настолько, что заболела шея, но он никак не мог оторвать взгляд от серебряного сияющего кружочка между облаков, - Ну, пожалуйста, Тэмми.
Тэмхас, так звали монстра, гулко, басом засмеялся. Потом уголки его рта свернулись милыми маленькими улитками, и он стал говорить:
- Твоя тяжеленная голова тянет тебя к земле. Чувствуешь? А я чувствую.
Мальчик устало уткнулся лбом в теплую шерсть монстра:
- И что теперь делать?
- Ты хочешь поближе к луне, мальчик?
- Да.
Тэм глубоко вдохнул, так что малыш на пару сантиметров в самом деле приблизился к небу. Юркий ночной холодок пробежался по его волосам, скользя по чернильным завиткам на макушке, и упорхнул в листву. Мальчик застегнул флисовую курточку и покрепче ухватился за жесткую шерсть своего монстра.
- Тогда возьми свою коробочку-голову. Загляни внутрь. Смотри, сколько там хлама. Видишь? – Тэмхас сонно опустил веки, зная, что мальчик сейчас воображает разноцветную коробку, в которой хранятся все его мысли и воспоминания, сложенные туда за день, - Тройка по математике?
Мальчик виновато выдохнул.
- Угадал, значит. Зачем она тебе. Ну-ка, выбрось эту бяку. – И малыш тут же представил, как толстая мохнатая рука протискивается в его крохотную квадратную коробку и выуживает оттуда большую надутую синюю тройку, прямо из тетради. И швыряет её в кусты. – Так-то. Легче?
- Легче.
- Вот и я говорю, легче. Прямо спину разогнуть могу.
Мальчик смущенно заулыбался, поглядывая на остающиеся сзади коварные заросли, так вовремя поглотившие злополучную синюю кляксу. Потом он снова напрягся, решив, как известный баскетболист, кидать в эти кусты все скользкие, колючие и противные мысли, маленьких змеек и страшных паучков, которые жили до этого в его «коробочке».
- Пусто!
- Я доволен. А теперь можешь поглядеть во-он туда, - Тэмхас поднял лапу и указал блестящим коготком на пуговицу лунного диска. Мальчик уставился на луну, а монстр игриво пощекотал её бока острым кончиком когтя и удовлетворенно, как будто наевшись досыта, медленно стал дышать.
Зрачки малыша расширились и отражали теперь только желтоватое светящееся божество, такое холодное и необъяснимо прекрасное в своем ледяном свете.  Зрачки впитывали луну, насыщались ею, и больше ничего он не видел. Ни витиеватых узоров, которые выводили тонкими кистями ночные тени деревьев, ни высотки домов, ни головы Тэма.  Он видел на бледной поверхности небесного создания тысячи очертаний, тысячи идеальных лиц. Мальчик чувствовал, как острые нити с кровью скользят по венам, оплетая органы, а дыхание становится отголоском январских снегопадов.
- Мальчик, ты как ледышка. Сейчас-сейчас, чай пить будем, - В тишину вечера протиснулся обеспокоенный голос монстра.
Тэмхас крепко схватил мальчика за ноги и нырнул в теплый свет подъезда.




Самый страшный.

В доме было нечем дышать. Мальчик голосисто смеялся и бегал из комнаты в комнату, выбивая пятками ритм веселья. Тэмхас медленно топал своими лапами-колоннами, так что мальчик чувствовал спиной приближающегося монстра, но оттого только быстрее шлепал ногами по полу и громче хохотал, шустро ускользая от друга.
Это было похоже на скорый танец, когда двое с блестящими глазами выписывали чудные круги на паркете и кружились в одном ритме. Но в то же время, это было что-то сумасшедшее, задорное, отчего мальчик без устали смеялся, от чего он задыхался и пытался бежать быстрее, ныряя в проемы дверей, между вешалок с зимней одеждой, стульев и столов, на которых невинно притаились любимые бабушкины вазы. Он был доволен своей ловкостью, и ему казалось, что он – маленькая чумная молния, летающая по комнате.
А сзади неизменно был Тэм. Не такой проворный, он старательно огибал мебель, стараясь её не задевать, и своими большими шагами постоянно настигал мальчика. Он был неумолимым громадным цунами  за спиной. «Тбум-Тбум-Тбум», слышал мальчик, скользя по коридору и еле успевая вдыхать в себя воздух. И ему становилось жутко.
- Стой, стой! – закричал он, забегая за диван и останавливаясь, чтобы отдышаться и убрать волосы с мокрого лба. Глаза его были большими и испуганными.
Тэм, подобно поезду, плавно притормозил сначала, а потом только совсем остановился, оперся рукой о спинку кожаного кресла и тревожно спросил:
- Что такое? Тебе не нравится играть?
- Нравится, Тэмми, - мальчик не отрывал от монстра глаз, - Но мне кажется постоянно, что ты вот-вот меня схватишь. Понимаешь? Я бегу, а за мной бежит монстр.
- Но я ведь твой друг, - протянул Тэмхас и поник. Мальчику показалось, что даже его зеленоватая шерсть перестала блестеть, а рожки на голове стали не такими острыми и уже не доставали до маминой позолоченной люстры. Мальчик забрался на диван и обнял колени, а монстр тем временем стоял посреди комнаты, потерянный, смотрел на свои лапы, и только кожаное кресло, казалось, поддерживало его.
- Прости меня, Тэмми. – виновато прошептал малыш, - Ты не такой уж страшный, садись со мной, - и он аккуратно похлопал ладошкой по дивану рядом.
- От того, что я монстр, ты меня боишься, - Тэмхас грузно опустился на красные подушки возле мальчика, - Но я твой друг, и я не самый настоящий монстр. На свете есть такие монстры, которых боюсь даже я.
- Ты видел их?
- Не-ет, что ты, - голос Тэма становился уже привычным спокойным басом, и мальчик приготовился внимательно его слушать, - У нас, у монстров, называют их идеальными, настоящими и самыми ужасными на свете монстрами. А ужасный это у нас хорошо, ты помнишь? Попробуй-ка представить, как можно подружиться с таким монстром. Тебе надо было бы быть самым бесстрашным мальчиком.
- Но я не такой, я боюсь темноты… И змей..  Они-и скользкие, противные…
- И я очень рад, что ты не такой, - Тэмхас тепло улыбнулся и со всей своей нежностью погладил мальчика по головке, стараясь не задеть его когтями, - Иначе ты бы сказал: «О-о, я самый бесстрашный мальчик, зачем мне нужен просто монстр? Я не буду с тобой водиться, мне нужен ужаснейший из ужаснейших!»
Легко зазвенел смех малыша, и тоненькая фигурка изо всех сил прижалась к монстру.
- Ты такой мягки-и-ий, Тэмми.




Птицы.

Мальчик лежал посреди поляны в высокой колючей траве и смотрел в небо. Мама говорила, что это все сорняки, а ему нравились тонкие блестящие стебельки, прорывающиеся сквозь толщу влажной и плотной черной земли. Из разноцветного клевера мама плела венки, а жгучим горьким соком чистотела мазала мальчику ранки. Он лежал, прислушиваясь к долгим крикам птиц, и удивлялся, каким ровным клином они летят. Птицы были длинными, с широкими крыльями, а перья по краю каждого крыла заметно темнели.
- Тэм, кто это? - мальчик повернул голову направо и огромными чистыми глазами уставился в морду монстра. Шерсть его сверкала, а сам Тэмхас смешно жмурился на солнце.
- Если бы я мог открыть глаза, я бы тебе сказал, - ответил монстр.
Мальчик замолк, посмотрел наверх и стал ждать очередного хора в небе. Отрывисто, подхватывая птичью песню, кричали они, и голубой купол переливался, сверкал в пронзительных звуках, будто бы вожак, а затем и каждая птица передавали друг другу что-то важное, что касалось всех, что всех их связывало.
- Ты слышишь!
- Журавли... - довольно протянул Тэм, - Слышу.
- Куда они летят?
- В Турцию.
Мальчик подскочил:
- В какую Турцию? - Его удивлению не было предела. Он запрыгнул на мягкий живот монстра, заставив его содрогнуться, и стал скакать, держась за мягкую шерсть и требуя ответов. Тэмхас гулко, раскатисто хохотал. Мальчик однажды смотрел телевизор вместе с папой, знал, что это страна, и слышал её название в передачах про каких-то непонятных исламистов, а папа в это время расстроено качал головой.
- Там тепло, это самое главное! - Сквозь смех подвел итог монстр, а потом взял мальчика одной рукой и снял с себя. Снова стало тихо, и пространство наполнилось криками птиц. Мальчик стоял на земле, снова задрав голову, иногда смахивал челку с лица, которую туда закидывал порывами ветер, и провожал птичий клин завороженным взглядом:
- Холодно им лететь, наверное. 
- Может и холодно, но на юге будет теплее, - произнес сидящий в траве монстр. Он тоже наблюдал за птицами и вспоминал о своих братьях-сестрах монстрах. Была у него одна троюродная сестричка с большими черными морщинистыми крыльями, но, как и все монстры, она была злой и страшной, летала, чтобы пугать,  а когда однажды радостный Тэм спросил, счастлива ли она парить в небе, она брызнула на него кислотой, оскалив острые тонкие передние зубы, и, шаркая лапами, убралась прочь. - Может быть, тепло юга стоит того, чтобы летать.
- Тэм, Тэм! - запрыгал мальчик, когда птицы скрылись за темными кронами деревьев на горизонте, - Я вспомнил! По телевизору показывали, как журавли с длинными ногами танцуют! Представляешь? Они танцуют!
- Да?
- Да, правда! И это точно они! Там еще сказали, что это... А! Высшая степень удовлетворения жизнью! - мальчик уверенно выговорил позаимствованную у телеведущего фразу, - А что это, не знаешь, Тэм?




Журавлик.

Шаркая новенькими кроссовками по солнечным дорожкам осеннего парка, мальчик старался поспевать за родителями. Мамина рука цепко держала его за запястье, а папа то и дело оборачивался, чтобы ему улыбнуться.

- Первый учебный день в этом году, - весело подмигнул он мальчику. Отца окутывали искрящиеся мягкостью бело-золотые утренние лучи, и в такт словам мальчик слышал шуршание отцовских рабочих брюк.

- Друзья твои, должно быть, очень соскучились по тебе.

Мальчик опустил голову. Друзья у него были, ему нравились играть с ними в догонялки на переменах и смеяться над шепчущимися в уголке класса девочками. Излюбленным развлечением мальчишек была ловля жуков-пожарников, чтобы потом класть их девочкам на плечи и слушать их визжание. Он вспомнил, как однажды, в последние дни апреля, когда было совсем тепло, и в воздухе уже витали запахи и настроения будущего лета, он бросил такого жука на тетрадку Анюты, а она сгребла насекомое ладонью и, глядя прямо в глаза мальчика, протянула к нему кулачок:

- Держи, это твое, - сказала она, а он, ошеломленный, взял жука назад и убрал его в карман.

Когда мальчик рассказал об этом событии Тэмхасу, монстр заулыбался во весь свой зубастый рот. Он посоветовал мальчику приглядеться к Анюте, потому что она, похоже, была бесстрашной. И мальчик пригляделся. Да так, что к концу первого класса они с Анютой были не разлей вода. Мальчик даже подумывал о том, чтобы познакомить её с Тэмом, но теперь эти мысли вызывали у него только грусть. Втайне от монстра все лето мальчик вынашивал в голове планы по постройке их общего домика в бабушкином дворе, чтобы они сидели там после школы и рассказывали Тэмхасу об уроках и всяком интересном, мечтал показать Анюте их с монстром трюки, гадал, смогут ли они вместе с девочкой повалить такого огромного Тэмми или нет. Но теперь мальчик чувствовал себя подавленным, разбитым, будто бы от него оторвали половинку.

В последний день лета мальчик и монстр сидели на больших качелях во дворе их дома, и Тэмхас сказал, что ему придется уехать. Его семья настаивала на том, чтобы монстр тоже выучился, и не абы чему, а их древнему семейному ремеслу, поэтому, после долгих разговоров, споров и уговоров, Тэм согласился. В последний раз огромный, несказанно мягкий, родной и такой ласковый монстр обнял своими мохнатыми лапами мальчика и взъерошил его аккуратно подстриженную шапочку волос.

- Я привезу тебе много-много страшных змеек, малыш! - Глазки-бусинки Тэмхаса блестели, а мальчик прижимался к монстру, не желая его отпускать. Потом хватка ослабла, в сумерках стало светлее, и мальчик обнаружил себя стоящим посреди пустого двора. В его руке лежал белый бумажный журавлик. "Птичка" - удивленно произнес малыш в тишине и побрел домой.

- Ну, чего ты такой хмурый, парень? - В ворох воспоминаний ворвался отцовский голос. Мальчик очнулся и обнаружил, что их маленький отряд прибыл на базу под названием Школа. Папа прощался с мамой, а малыш в это время засунул руку в карман, чтобы вытащить того самого журавлика. Прежде белоснежно белые крылья бумажной птицы теперь пестрели словами.  Пораженный до глубины души, мальчик принялся читать. По слогам, медленно, потому что он не любил русский язык и литературу, да и вообще читать книжки. Но с каждым прочитанным словом ему казалось, что наяву он слышит знакомый умиротворяющий бас:

"Здравствуй, мальчик! Этот журавлик - волшебный. Как и мой собственный. Если ты напишешь на нём какое-нибудь слово, оно вмиг отпечатается на моей птице. Поэтому будь уверен, я с тобой даже тогда, когда ты не можешь запутываться в моей шерсти своими пальчиками."

И мальчик слышал смех, густой раскатистый смех посреди школьного двора, усыпанного разноцветными листьями. Мать тянула мальчика за руку, к крыльцу школы, а он уже искал глазами маленькую рыжеволосую Анюту в идеально выглаженном сарафане.