На тропах славы. Часть III

На следующий день их погрузили в машины и отправили на фронт. Перед этим всем солдатам выдали по сто грамм водки и дополнительный кусок сала. Им это очень не понравилось, такая щедрость обычно бывает к дурному, ну да ладно – сало они все равно съели и водку выпили. Правда, от этого не стало теплее в груди, только гадкий вкус пойла во рту. Ехали в основном молча. Только один раз Шарль обратил внимание товарищей на солдат рывших аккуратные ямы вдоль дороги, два на полтора метра и деловито клепавших простые деревянные кресты

-Все-то у них просчитано – сплюнул Шарль – небось, посчитали, сколько из нас не вернётся.

-Как обычно – тридцать, тридцать пять процентов на полк – спокойно ответил Жакоб.

-Значит один из нас – сказал Шарль, не отрывая взгляда от крестов.

Они рассмеялись на его замечание. Раньше они как-то не думали об этом, ведь раньше их было четверо, не трое.

Их роту привезли на новую диспозицию, там где, по всей видимости, фронт прогибался под ударами немцев. Высадившись солдатам, показали их блиндажи. Феликс тут же ринулся проверять потолок. Если бы он был не из бетона, то считай это не укрытие, а братская могила. Но им повезло – потолок бетонный. Феликса назначили смотрящим ночью – это хорошо, значит можно спать спокойно, Феликс не покинет свой пост, не заснет и за три минуты раньше всех поднимет тревогу. Со временем у них у всех развилась чуйка на такие дела, но у Феликса она была как у собаки. «Супники» принесли ужин. Поев, солдаты улеглись спать – все равно делать было нечего, они никого здесь не знали, да и дорога утомила. Феликс заступил на дежурство.
Внезапно, сквозь сон Жакоб расслышал призывной, трубный, идущий из самого живота голос Феликса

-Газы, газы.

Жакоб вскочил с постели и что бы сил толкнул Шарля, тот всегда спал очень крепко.

-Газы – пояснил Жакоб и нацепил противогаз.

Шарль, даже не успев проснуться, схватил свои вещи, достал коробку и надел спасительную маску. Вдвоем они поспешили в окопы. В блиндаже оставаться опасно, там совсем нет воздуха, и если газы займут помещение, пиши, пропало. Феликс встретил товарищей у выхода, схватил их за лацканы шинели и разбросал по землянкам, которые он присмотрел для них еще в начале дежурства, сам же побежал куда-то в сторону штаба. Землянка была ничем иным как вертикальной ямкой вырытой в траверсе, где можно было только стоять согнувшись. Но за них могли и убить в такие моменты. Сквозь запотевшие стекла противогазов Жакоб видел, как начинает бесшумно спускаться в окопы, словно рука смерти, плотный, не то голубоватый, не то зеленоватый туман. Он стелился очень низко, и хуже всего было в воронках или в окопах. Бывали случаи, когда молодые снимали противогазы, так как думали что газ ушел, они не знали, что внизу он еще держится иногда до часу. Бывало и так, что немцы бомбили газами ровно три часа, зная, что у французов защита рассчитана ровно на три часа, и солдатам в окопах не хватало лишних двадцати минут. Они так и задыхались в уже бесполезных масках в собственных легких. Сейчас Жакоб молился только о ветре. О хорошем восточном ветре, который разгонит ядовитый туман, а еще лучше, что бы ветер был западный, тогда он погонит газ прямо на немцев и они сами там удавятся. Только об этом сейчас мог думать Жакоб и еще об одном «Куда побежал Феликс?». Шарль тем временем сидел в своей землянке и тоже молил о ветре, пока он не увидел, как мимо прошел солдат. Каски на нем не было, ноги он еле волочил, винтовку тоже, плечи опущены, он хотел снять противогаз. Он контужен. Тело его в порядке, но дух избит до крови. Шарль, который всегда считал, что людям надо помогать, этот ремесленник, живший только своими руками, и потому уверенный в себе, Шарль который не любил новичков, так как всегда сам с ними возился, высунулся из землянки на полкорпуса, протянул руку к солдату

-Ты чего боец….

Не успел он окончить вопрос, как осколок от немецкой мины с бешеной силой врезался ему в висок. Он так и упал с вытянутой рукой, на полкорпуса вперед. Контуженный не заметил Шарля, он так и побрел вперед, снял противогаз, прошел еще шагов десять и упал с посиневшим лицом, черными губами и сожжёнными легкими.
Примерно через час подул хороший, крепкий восточный ветер. Туман стал рассеиваться, еще минут двадцать – подумал Жакоб и все. Двадцать минут прошло, он снял противогаз и выскочил из землянки. Вон там землянка Шарля, надо к ней, торопиться Жакоб видит группу солдат вокруг ямки, а может это не его. Нет, это его землянка, на земле лежит Шарль, противогаз пришлось разрезать, его кусок так и впился в голову вместе с осколком.

-Шарль – позвал Жакоб, будто тот только спал.

Остальные солдаты начали расходиться. Это не их дело, не их взвод, не их подразделение. Только один из них крикнул что было сил «Санитары». Но первым прибежал Феликс. Он увидел Шарля и чуть не споткнулся. Он сделал глубокий вдох, опустил голову и стал что-то говорить, словно читал молитву, потом опустился на колено и снял с убитого часы

-Жакоб, возьми его сапоги себе, а часы я отправлю отцу, это кажется, его были – сказал Феликс – господи Жакоб да не смотри ты на меня так. Не возьмешь ты, возьмут крысы санитарные.

Феликс был прав. У Шарля были хорошие, немецкие сапоги, лучше, чем эти башмаки с обмотками, что они носят, Феликс может, взял бы себе, но они ему явно большие. Жакоб снял сапоги и так остался их держать, когда пришли санитары, с ними пришел и командир взвода. Санитары недовольно покосились на добычу в руках Жакоба и с неохотой взяли тело убито. Когда они ушли командир сказал Жакобу

-Хорошо, что ты забрал сапоги, не хотел бы, что бы такое добро этим стервятникам досталось.

Оставшуюся ночь Феликс не мог дежурить. Он спросил разрешение отдохнуть у командира и, выпихнув какого-то салагу в окоп, сел писать письмо к родным Шарля. У него это так и не получилось. Жакоб лежал, отвернувшись к стенке, он ни о чем не думал, только хотел домой. Феликс погасил свет и тоже лег.
Жакобу показалось, что он заснул или точнее провалился во тьму. Но он отчетливо слышал крысиный писк, он услышал, как Феликс вдруг завопил дрожащим срывающимся голосом

-Как же вы меня достали, как же вы все меня достали, дери вас всех черт – с этими словами он схватил свой пистолет за ствол и стал бить крыс рукоятью

Уж не понятно, что там произошло, вот только Феликс прострелил себе кисть. Сначала тишина, потом громкие стоны. Жакоб уже включил свет, в блиндаж ворвался дежурный

-Это что самострел? – спросил он строго.

-Какой к черту самострел, крыс стрелял и не рассчитал, санитаров вызывай – ответил ему Жакоб.

Но тут пришли и командир взвода, и командир роты.

-Это что самострел? – спросил командир взвода.

-Нет, господин лейтенант, в темноте крыс стрелял, совсем достали – отвечал Жакоб. Он встал между вошедшими и Феликсом, и на лице была решимость не отдавать товарища.

-Ну, ладно – ответил лейтенант, он был из солдат и поэтому многое понимал.

-Вы что спятили – вставил капитан – это самострел

-Какой к черту самострел, господин капитан, будьте вы человеком – тут уже говорил лейтенант

Капитан схватил его за рукав и потащил на улицу

-Ты что дурак, если он с такой раной попадет в лазарет, там точно доложат что это самострел и нас с тобой раньше него поставят к стенке, за сокрытие и потворство дезертиру. Так что молчи, а за этого солдата я лично пойду к командиру, не бойся, слово офицера.

Лейтенант, смекнув, вернулся в блиндаж

-Это самострел, уводите дезертира.

-Вы что, господин лейтенант я прошу вас – Жакоб заметался как зверь в клетке, он толком ничего не мог сказать, только отталкивал солдат, которые хотели увести Феликса – будьте вы людьми, хоть чуть-чуть, будьте вы человеком господин капитан.
В конце концов, Феликса увели. Все это время он ничего не говорил. Только когда уходил, повернулся к Жакобу и сказал

-Забавно, правда.