Берёзовый сок

На днях сидели со своей. А чё сидели-то? А, вспомнил. Чай пили. Ага. Ну. Сидим, чай пьём. Вдруг моя как подскочит!
– Батюшки! Забыла вовсе! Пасха же через две недели!
– Ну дак и чё, – говорю.
– Как – чё?! Яйца красить надо, куличи испечь. Хоть один. Кумовья же придут, неловко без куличей-то!
– Балда ты старая, – говорю, – куличи твои кому нужны? А вот если выпить не поставим, тогда да, тогда чё кумовья скажут?!
– Это да. Это ты правильно сказал. Нам-то не скажут, а по деревне, как пить дать, разнесут. Дескать, даже рюмочку не налили им, разговеться!
– Вот и шевели, – говорю, – мозгой-то.
– Дак чё шевелить? До пенсии долго ещё. А Нинка в долг не даёт.
– Балда ты и есть балда, – говорю, – а бражка-то на кой? И дёшево, и сердито!
– А сахару-то нету!
– Чё б ты без меня делала?! Дрожжи-то хоть есть?
– Дрожжи есть.
– Вот. Сейчас в лес схожу, соку берёзового нацежу. Дрожжей кинешь – вот и бражка! К Пасхе и поспеет.
– И то! Ой, молодец какой!

Собрался я, значит. Думаю себе, мол, брать, дак брать. И кладу в рюкзак четыре трёхлитровки. Под сок-то. И топорик, понятное дело. А потом ещё думаю – хорошо бы лопатку взять, под банки ямки рыть. Чтоб не падали, когда сок наберётся. Взял лопатку. Есть у меня, солдатская. Хорошая штука. А в рюкзак уже не лезет. Я её в руках понёс.

Я тогда ещё подумал – как пойду? Огородом или улицей? Огородом-то грязновато, снег только-только стаял. Пошёл улицей.

Иду – сосед стоит. Курит. И на меня косится:
– Куда, – мол, – сосед направился?
– Дак берёзовки набрать. Старуха чёто захотела.
– Это чё нынче, по берёзовку с лопатами ходят? Мутишь чёто! – не верит, гад!
– Ладно, – говорю, – только никому!
– Могила!
– В районе по-тихому скупка открылась, золото принимают. А я на Мелких Песках дырку отрыл. Песочек золотой потихоньку намываю, да в район вожу. Нам со старухой приварок к пенсии.
– Баламут ты, как есть баламут! – сосед сплюнул и домой пошёл.

А я – в лес. Вот. Иду. А тут – то ли филин, то ли леший – как ухнет! Я и того…, чуть не… того… Ну! Короче, присел, по-большому. Сижу. Птички себе поют, солнышко светит. Красота! Вдруг вижу – промеж берёз кто-то мелькает. Пригляделся – сосед! Гад, следить за мной побежал, поверил про золотишко-то! Чё, думаю, делать? Ну, первым делом свои страхи закопал. А краем глаза смотрю – следит, собака! Ну, назло ему – копаю. И прямо в рюкзак, в банки, давай землю сыпать! Делать-то нечего, не станешь же теперь банки показывать. Засыпал под завязку, рюкзак на себя взвалил. Чижало! Однако терплю. Посмотрим, чё этот гад делать будет. Иду, кабутто крадучись, а сосед за мной, ползком. Видать, понять хочет, чё я теперь делать буду. А я чего? Домой пришёл, тихонько землю за сараем высыпал. Да ещё и старухе со зла нагоняю дал, чего, мол, банки грязные подала! Разругалися с ней в пух и прах. Теперь вот ни соку, ни бражки. А сосед, собака, по деревне разнёс, что я в старатели подался. Вчера ещё участковый заглядывал, на золотишко намекал. Да вроде обошлось.

И чё я тогда улицей попёрся, чё огородом не пошёл?! Ума не приложу…