Встреча с товарищем Ким-Ир-Сеном

Год 1984-й, май-месяц. Какое число, я точно не помню. Обычный рабочий день в ракетной бригаде под Улан-Удэ. Нас «по тревоге» вызывает комбат и собирает в ленинской комнате.

– Так, – спокойно, но деловито говорит наконец майор Драч, когда все офицеры и прапорщики вошли и расселись. – Товарищи офицеры, к нам едет Ким-Ир-Сен. Завтра в 7.00 мы выезжаем ему на встречу. Наша задача – перекрыть все подступы к железной дороге, по которой будет проезжать спецпоезд. Сотрудники КГБ расставят вас на номера и сами проинструктируют. Главное – не опаздывать. Сбор возле штаба бригады. Ровно в 7.00, – повторил он, чуть возвысив голос и придав ему больше металла. Добродушное худощавое лицо командира, было необычно суровым.

Строгие и серьёзные лики членов Политбюро ЦК глядели на нас с глянцевых планшетов. Важность, ответственность и экзотичность задания, помноженная на многочисленные легенды и слухи о бронированном эшелоне «великого вождя», буквально придавила нашу волю, подчинив её себе.

– Всё, товарищи офицеры, я вас не задерживаю. – завершил инструктаж командир нашей стартовой ракетной батареи.

Офицеры и прапорщики группками отправились по рабочим местам, по пути, как обычно, травя байки и анекдоты, обсуждая мелкие бытовые проблемы и некоторые служебные вопросы.

«Живая легенда» ещё только готовилась приблизиться к границе Бурятии со стороны Читинской области, а для нас продолжался обычный служебный день, наполненный техническими занятиями, обслуживанием машин и агрегатов, хлопотливой деятельностью дежурных.

С утра зарядил нудный весенний дождик. Небо было тщательно «закрашено» серой гуашью облаков.

Минут сорок-пятьдесят нас, полный ЗиЛовский кузов офицеров и прапорщиков в повседневной форме, везли сначала по не очень забитым машинами городским улицам, а потом и по песчаному просёлку рядом с железнодорожной насыпью куда-то в сторону Заиграево.

Омытый дождём сосновый лес благоухал пряным хвойным ароматом.

Грохот военных скамеек и железных бортов наконец стих. «К машине!» – раздалось из-за брезентового тента со стороны кабины.

Нашей группе достался участок Транссиба длиной километров пять. За каждым закрепили по одному критически важному объекту: мостику или водопропускной трубе. Машина не торопясь ехала вдоль железнодорожного полотна и по команде невзрачного типа в штатском очередной «страж» спешивался и занимал исходную позицию в нескольких метрах от насыпи.

Двухколейная железнодорожная магистраль была зловеще пустынна. Обычно по ней на восток и на запад каждую минуту грохотал товарняк или какой-нибудь пассажирский состав. Над лесом, над серой щебёнчатой насыпью, выравненной серой линейкой рельсового пути, стояла «мёртвая» первозданная тишина и даже птицы как будто притихли, словно перед бурей.

Машина ушла вперёд, а я, глянув в сторону поросшего высокой сочной травой серого бетонного кружка трубы и немного выше и вдаль, увидел с той стороны, как в зеркале, своего «двойника» в такой же плащ-накидке и форменной фуражке.

Ждать пришлось недолго. С востока послышался тихий, как бы крадущийся, мерный стук вагонных колёс. Показавшись издалека, поезд особого назначения стремительно приближался. В кабине машиниста было многолюдно. Две напряжённые стоящие фигуры цепко вглядывались вдаль, как будто указывая дорогу. К локомотиву были прицеплены несколько пассажирских вагонов с герметично заделанными окнами. В одном из них я заметил фигуру мужчины, который без особого интереса смотрел на проезжающий мимо него сосновый бор и мою одинокую фигурку.

Я вынул правую руку через прорезь плащ-накидки и приложил её к чёрному бархатному околышу головного убора, словно бы показывая, что у меня нет оружия.

Мимо пролетал последний вагон, в крайнем тамбуре которого я увидел стоящих с автоматами наизготовку трёх сотрудников службы охраны, бросивших на меня тревожные взоры. Вспомнив краткий инструктаж «особиста»: «Не делайте резких движений и жестов», я немного похолодел. Но в тот же миг «летучий кореец» скрылся из виду, оставив только мерный и затихающий рокот колёс.

Минут через пять-семь с востока послышался размеренный грохот военного кузова, «болеющего» ухабистым песчаным просёлком. «Всем спасибо! Аудиенция закончилась!», – как будто радостно возвещал он.