Альтернативная история. Часть 1 - Франция

Это был май 1940 года. Но сначала о том, кто я.
Я Теодор Гумбельтшманн - не самое красивое имя, но всё же. Служил в 408-ой горнострелковой дивизии обер-ефрейтером. Мы знали, что наш великий Вождь и Отец германского народа готовит великую войну за объединение германских земель, и что наша первая цель - провинция Эльзасс и Лотарингия, утраченная 20 лет назад. Мне не прельщало дохнуть при штурме небезызвестной линии Мажино, и я ушёл в отставку. Как раз за несколько недель до начала наступления был объявлен набор в новый, доселе невиданный тип войск - ВДВ, и я стал Fallschirmspringer-ом (парашютистом). К концу наших двухмесячных тренировок линия Мажино так и не была взята, впрочем, как я и думал.
И вот наступил май 1940 года. Было сформировано 10 парашютных рот. 10 числа нам объявили боевую задачу, которая выглядела как насмешка над нами - одна рота высаживалась в столице противника - Париже, ещё две - в пригороде Парижа, остальные - в других важных городах и их пригородах - Кале, Дюнкерк, Виши, Реймс. Я оказался в роте смертников - в той самой роте, которая высаживалась в Париже. Это было форменное самоубийство! Высадка была назначена на 10-ое июля. За это время мы должны были добраться из Вильгельмхафена к аэродрому у Кёльна, где нас ждала дорога в последний путь.
9-ого июня мы прибыли к аэродрому. Там нас ждали батальоны поддержки - от разведчиков и сапёров до артиллеристов. Тут мы осознали всю важность возложенной на нас миссии, и её невозможность. Перед отбоем наш ротмистр сообщил нам то, что мы уже знали - большинство из нас не вернётся домой, но те, что выживут, навсегда будут увековечены в истории Рейха. После этой речи мы разошлись.
10-го июня в 4 часа утра по Берлину была начата высадка. Мы ожидали рьянного сопротивления, но мой отряд (я служил унтер-офицером, и мне полагался небольшой отряд (штурм)) не встретил ожесточённого сопротивления, и мы выполнили свою задачу. Две роты, которые должны были нас поддержать, также не встретили сопротивления, и они приготовились к обороне до прибытия основных сил.
Разведчики доложили неутешительные вести - линия Мажино всё ещё за этими грязными лягушатниками! Мы готовились к худшему, и это худшее произошло. За следущий месяц мы только и делали, что оборонялись, кроме, разве что, рейдерской миссии на ближайший вражеский аэродром. Атаки врага были неистовы - он бросал на нас и пехоту, и танки, бомбил нас и артиллерией, и бомбардировщиками, хотя превосходство в воздухе было за нами. Стали известны судьбы других парашютных рот - те, что высаживались в Па-де-Кале (в Кале и Дюнкерке) успешно приземлилсь, но не продержались и пары недель; те роты, что приземлились южнее нас также были уничтожены рано. Из 10 рот остались три, и две из них были уже на пределе. Но с линии фронта поступили воистину потрясающая новость - линия Мажино прорвана, и наши Панцеры уже устремились к нашим позициям!
Но их наступление шло не так быстро, как того хотелось. Остатки тех двух рот отступили к нам, и мы молили Фюрера, чтобы корабли суши спасли нас. Но, о чудо!, мы видели наши родные танки! Не думал, что буду так рад проезжающим Panzer III. За ними подоспела мотопехота. Они заняли наши позиции, а нам дали отдохнуть в полевом штабе. Лично Рундштедт вышел приветствовать остатки нашей парашютной роты. Великий человек этот Рундштедт! На следущий день нас всех повысили в званиях, теперь я фенрих! Через несколько дней нас отправили в Вильгельмсхафен, чтобы обучать молодых десантников. В самолёте мы узнали, что в начале сентябре, числа 15-ого, французы подписали акт о капитуляции. Нашему счастью не было предела, хоть из 10-ти рот выжила лишь 1. Но война не кончилась,оставалась Британия...