Наш Пушкин

  Пушкин – гениальный сын России – признан в памяти потомков человеком, подарившим всем нам удивительные, волшебные строки. Они вне времени, вне пространства. Мы радостно и благодарно узнаём их  в раннем детстве и больше уже не расстаёмся с ними никогда. Они становятся необъяснимой частью нас самих. Они – наше детство. Наше воспитание. Родные и близкие образы, окружающие нас.
           Мне  семь лет. Мы с мамой зимним  днём идём в кино, на детский сеанс. Возле соседского дома стоят девочки постарше и учат наизусть стихотворение «Под голубыми небесами»:
         -Под голубыми небесами,  - слышу я…
Далее следует заминка, мы проходим рядом,  и мама подсказывает:
        - Великолепными коврами…
Девочки улыбаются смущённо, мама радостно – отвлеклась от суеты, я – гордо (вот какая у меня мама, всё знает!), а душа замирает от чудного ритма этих строк,  от которых веет красотой, величием и тайной…
          С той далёкой поры прошло уже очень много лет. В разные периоды моей жизни у меня был свой Пушкин. Я взрослела, вздыхала, влюблялась вместе с Татьяной Лариной, постигала глубину чувств, упиваясь замечательной лирикой поэта, сетовала на летнюю жару и мошек вместе с классиком.
            Работая в библиотеке,  пыталась и -  продолжаю это делать! – помочь своим читателям постигать удивительный мир поэта.
            Мне запомнился один юный читатель. Он постоянно, наряду с другими книгами, брал в библиотеке томик Пушкина. Возвращая, просил переписать его на новый срок снова и снова.
            - Павлик! Ведь ты  уже знаешь это  наизусть!
            -А я не могу жить без этого.
Я его понимаю. Как понимала юного партизана Ларьку, о котором прочитала в детстве в книге рассказов М.Бубеннова. Полуграмотный подросток, воевавший в Гражданскую войну  с белогвардейцами, Ларька при каждом  удобном случае читал на привале Пушкина:          
               Ночной зефир
               Струит эфир.
              Бежит,
              Шумит Гвадалкивир.
               
От этих непонятных, но притягательных строк, мальчишке  тоже  веяло красотой и тайной…
Я рассказала эту историю из своего читательского детства Павлику,  и  ещё долго мы с ним делились своим  постижением Пушкина…
Например,  тем,   как в  начале осени, когда томительно – грустно щемит сердце в преддверии первых ненастных дней, когда спешит душа насытиться, насладиться торжественной умиротворённостью природы, мне с удивительным постоянством  приходит в голову эта невероятная, чарующая вязь слов, изумительная по своей простоте, и поэтому такая близкая и понятная. Кажется, что ты знал это всегда, что это пришло в мир вместе с тобой и останется на земле после тебя, что нет на свете ничего более близкого русскому человеку, и только оно может выразить твою сущность. Помните?
               Уж небо осенью дышало
               Уж реже солнышко блистало,
               Короче становился день,
               Лесов таинственная сень
               С печальным шумом обнажалась…    
             Это строки из « Евгения Онегина». Каждый раз они помогают мне примириться с неизбежностью ухода лета.
              Павлик  слушал,  рассказывал о своём и снова просил переписать  томик Пушкина  на новый срок…
 Надеюсь,  у меня и у моих читателей впереди новое постижение Пушкина. Иначе и  быть не может.  В этом сила и красота, величие Александра Сергеевича: оставаясь неизменно близким, дорогим и понятным, каждый раз оказываться разным, востребованным везде и всюду, где любят, знают и почитают родной язык и родную речь.