Запретные темы. Джентльменство

Артем – шатен, актер, общительный малый. Иногда снимается в сериалах, подрабатывает ведущим на свадьбах и корпоративах.

Вероника – вылитая блондинка. Пишет для разных гламурных журналов и вэбсайтов.

Римма – девушка синий чулок. Работает биохимиком в НИИ.

Филипп – брюнет, бородач, очкарик. Пишет диссертацию по истории, работает ночным сторожем.

Познакомились в застрявшем поезде. Решили встречаться каждый вторник в кафе и обсуждать темы, на которые не принято говорить с друзьями и коллегами.
http://www.proza.ru/2017/04/12/1426


Вечер второй. Джентльменство

Расходясь по домам в предыдущий вторник, ребята забыли выбрать следующего ведущего. Поэтому, встретившись в том же кафе неделю спустя, они начали с жеребьевки. Короткая спичка досталась Артему. Он взял паузу для раздумий и приобретения стакана виски. По ее истечении, Артем сказал:

- Я просто прошуршал по черепной коробке, пытаясь вспомнить, что из услышанного или прочитанного в последние дни впечатлило или хотя бы задело. Оказалось, что прошедшая неделя выдалась довольно блеклой. Поэтому, наугад. Вчера на одном из литературных сайтов прочел рассказик маститого журналиста. Это случай в поезде. Автор оказался в купе с еще одним мужчиной и двумя молодыми девушками. Причем, мужчинам достались полки нижние, а девушкам верхние. Суть рассказа в том, что журналист сразу же уступил свою нижнюю полку, а второй мужчина отказался, сославшись на болезнь, которой, как выяснилось в последствии, у него не было.

- Не понимаю, - искренне удивилась Вероника, - чем тебя мог заинтересовать этот рассказ! Далеко не все мужчины родились джентльменами, это общеизвестно. Случай довольно заурядный.

- Согласен, - отреагировал Артем. – Рассказ задел вот по какой причине. Судя по другим воспоминаниям автора, ему на тот момент было уже под или за шестьдесят. И его нижнеполочный попутчик, вероятнее всего, имел тот же возраст. Впрочем, если вы считаете, что этот рассказик не заслуживает обсуждения, я попробую вспомнить что-нибудь другое.

- Мне кажется не стоит, - сказал, приподнявший улыбкой дежурную маску меланхолика, Филипп. – Иррациональное донжуанство - тема вполне забавная. Первое, что мне приходит в голову – это картинка из офиса, где я работал курьером. Двери полного лифта открываются, и стоящие впереди мужчины, они ведь заходили последними, щемятся к стенкам, чтобы пропустить выглядывающих из-за их спин женщин. Дамы протиснуться не могут и образуется давка. Пару раз эта сверхгалантность заканчивалась падениями, причем тех самых дам. Обхохотаться!

- Кажется я врубилась, что ты имел ввиду, Артем, – сказала Ника. – Недавно брала интервью у одного художника, уехавшего на Запад в конце 90-х. Он мне сказал одну вещь, которую я тогда и не оценила. Что-то вроде: “Я понял, что Россия действительно изменилась, когда, лет пять назад, обнаружил, что при выходе из автобуса ты больше не натыкаешься на Ромео, тянущих руку своей единственной Джульетте, и при этом сбивающих с ног остальных пассажиров”.

- К сожалению, все это не только смешно, но и грустно, - подала голос до того молчавшая Римма. – Где-то год назад набрела на статью под названием “Кабальеризация законодателей”. Там вспоминали, как на первом всероссийском депутатском съезде, мужчины-избранники до того распетушились перед сидящими в зале дамами, что подняли оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком до 16 лет. На следующий день Ельцин этот закон втихую естественно отменил. Далее в статье приводились более свежие инициативы кабальерствующих депутатов. Там и уголовное наказание за одноразовый пропуск уплаты алиментов, и тюрьма за отказ жениться, за половые контакты с одноклассницами и за неуважительное высказывание о подчиненных женского пола.
Совсем не смешно, что мой сосед - ботаник Ромка погиб в тюрьме, после того как отказался жениться на пригласившей его на вечерний чай однокурснице, у которой родители уехали на дачу. Следователь-ветеран решил не проводить никаких экспертиз и заявил, что в этих вопросах женщина всегда права.

- Да, многое из того, что ты сказала, Римма, совершенно не смешно, - напомнил о себе хозяин сегодняшней дискуссии Артем. – Но не кажется ли вам, коллеги, что мы слегка углубились, в смысле забурились, и немного отошли от пересказанного мной случая?

- Если хочешь мое женское и даже, смею надеяться, все еще девушкинское мнение, - ответила Ника, - то, во-первых, я бы предпочла спать на верхней полке, вдали от посторонних глаз. А во-вторых, я не совсем представляю себя лежащей внизу и наблюдающей, как те, кто годится мне в дедушки, кряхтя и поскрипывая, карабкаются под потолок.

- Принято! И в качестве эпилога, кто рискнет?

Разразилась пауза, в течении которой собеседники внимательно осматривали углы и закоулки уютного кафе. Наконец, голос подал Филипп.

- Рискую вызвать ваш праведный гнев, маэстро! Ну я собираюсь снова, как вы выразились, забуриться.
Тут мне такая мысль пришла, вдруг. Мало кто спорит, что сейчас мы находимся на пороге Великой феминистической революции. В Европе она уже бушует вовсю, в Америке захвачены сенаты, конгрессы и газеты, осталось только прибрать к рукам банки. До нас дойдет скоро и непременно, поскольку мы, хотим того или нет, но играем с ними на одном культурном поле. Так вот, я думаю, это как раз тот случай, когда, победив, революция в первую очередь расправится с победителями.
С исчезновением мужчин-кабальеро из законодательных и исполнительных органов исчезнет и кабальеризация управленческого аппарата. При всей своей знаменитой женской солидарности, дамы, как известно, очень хорошо работают локтями против себе подобных. Поскольку конкуренция со стороны извечных врагов – мужчин будет устранена, им не останется ничего другого, как бороться за место под солнцем с другими женщинами. И тогда, в чисто женских вагонах, с повышенным уровнем комфорта естественно, будут случаться конфликты не чета тому, который мы сегодня обсуждали.

- На этой оптимистической ноте предлагаю закончить, - сказал Артем. – И перейти к обсуждению новостей футбола или высокой моды, по желанию. Кстати, здесь прекрасный облепиховый чай. Зову задремавшую официантку!