Непридуманное. Часть 2
Олегу, Женечке и Илюше
Сегодня такая ночь... Завтра день воспоминаний. Я расскажу вам о том чуде, которое произошло в нашей семье в самые первые месяцы войны.
Мой отец, а ваш любимый дедушка начало войны встретил в Харькове. В первые дни войны как раз защитил диплом в ХЭТИ - харьковском электротехническом институте (теперь нет такого вуза - он часть харьковского Политеха). Стипендию платить перестали, на работу устраиваться в ожидании отправки на фронт было невозможно - бессмысленно - не взяли бы его никуда. Не было денег даже заплатить за общежитие - и потому своего красного диплома он так и не получил на руки... Потянулись медленные голодные недели. От голода он оглох. В Харькове жила его родная тетка, но у нее были дети и внуки, жила она небогато - и "объедать" ее с семейством он мог лишь раз в неделю, придя пообедать. Наконец он дождался отправки на фронт. Тем временем, немцы наступали - и Неничка вместе со своей и деудлиной мамой - моей бабушкой - и моим двоюродным братом Лёней эвакуировалась из Запорожья буквально когда немцы уже мчались к Хортице.
Долго вез их поезд через всю страну... И вот на вокзале в Саратове они вдруг увидели деда!!! - В военной форме! - он был в это время курсантом военного училища, которое наспех давало ему военную подготовку перед отправкой на передовую! Только подумайте. - Великое переселение народов! Миллионы людей сорваны с мест, вырваны из привычной жизни, пересекают огромные пространства. Полная неразбериха, горе, страх. И в этом вселенском жутком муравейнике разбитых судеб и надежд получилось вдруг так, что дедушка снова на минутку смог обняться со старушкой матерью, сестрой и племянником - самыми своими дорогими людьми. Разве это не чудо?
Война снова разлучила их в тот же день, или на следующий... Но ни Неничка, ни дед не могли забыть всю свою жизнь этого дня, этой минуты, когда случайно в толпах чужих и незнакомых людей мелькнуло родное лицо... И я тоже этого дня не забываю.
С того дня пройдет еще долгих двенадцать лет, прежде чем мне будет суждено появиться на свет. Но я столько раз слышала об этом событии - что с полной уверенностью присвоила воспоминание о нем. Теперь этот далекий день становится и вашим воспоминанием, если, конечно, вы прочитаете этот пост.
Каждый божий день на фронте дедушка писал письмо своей маме и родным, которое неизменно начиналось фразой: "Дорогие мои, сегодня я жив!" Он выслал свой аттестат(документ на получение продовольствия) матери и Неничке - и только поэтому они не умирали с голода. Сколько отпущено было ему жизни - столько он всегда спрашивал у меня: а покушать у тебя есть что? - Таким вопросом мог задаваться только человек, знавший что такое голод.
С этой войны не вернулся мой дед - отец бабушки Миры, ее двоюродные братья, с этой войны чудом вернулся наш дед, прошедший ее до конца. Помните о нем и не забывайте. Он не ходил на парады ветеранов - считал их пустозвонством. Он был молчаливым человеком. Тем дороже каждое слово его воспоминаний. Каждое его слово... Он всегда с нами.
2010
Мгновение тому назад. Папочка... 3.03.1919 -1.03.1994+
Весь эпизод первого платья зафотографирован и с детства знаком мне по семейному альбому. Первое платье мне сшили из бывшего маминого – цветной маркизет: по тёмно-синему полю дивные гроздья цветов – нарядное.
Лето. На фотографиях в новом платье я смешная – год с небольшим – вышагиваю по дорожке, стою на скамейке, теребя любимую белую плюшевую кошку. ( Этому бедному игрушечному зверю суждено будет окончить жизнь уже в Запорожье, на съёмной кваритре, семь лет спустя: хозяйский внук Игорёшка утопит её в помойном ведре...)
Папа держит меня-кроху на руках. Он худой и ни одного седого волоса, и видно, как он счастлив, хотя мама говорит – что в жизни он был до того горд и счастлив моим видом в новом платье, что никакие фотографии этого передать не могут...
Когда он умирал, меня не было рядом. Он ждал, что вот придёт «доця» и не дождался. Я, как завороженная, не верила, что может быть поздно, всё работала, как заведённая, да и не пускали к нему. Боже мой, как страшно виновата я перед ним за то, что не попрощалась, не пришла, не успела. Надо было взятку дать и пройти, надо было прийти, надо было всё и всех на место поставить, он не должен был уйти один, не простившись с «доцей», «красотуничкой». Как я страдаю, папочка, что так получилось. И плачу о тебе всю жизнь и плачУ за своё легкомыслие созанием вечной своей вины перед тобой, мой любимый, мой дорогой.
Папочка! Я помню как пахли детские книжки с картинками про Винни-Пуха, Чипполино, ослика Мафина, блоху Пульчерозу. Теперь вот нет большей части этих книжек. И тебя тоже нет. И маленьких девочек, которым ты покупал цветные, остро пахнущие новой краской книжки, – тоже нет, они превратились в нас с сестрой – взрослых, даже старых женщин, покинувших и свою развалившуюся страну, и твою, папочка, могилу...
Но я вновь и вновь слышу сердцем твой медленный голос, читающий «Странствия Одиссея» в переложении для детей, и «Синдбада-морехода», и... почему-то внезапно вспоминаю твой прерывающийся от подавленных слёз голос – это ты много-много лет спустя читаешь нам вслух «Тяжёлый песок» Рыбакова...
Моё юношеское восприятие тогда ещё почти непостижимой в своей серьёзности взрослой жизни шло через память твоего голоса, читающего «Одиссею».
У тебя, папочка, своя «Одиссея». Ты такой мудрый, много странствовавший во времени и путешествовавший через пространство, а под конец жизни – вполне оседлый Улисс. С войны ты писал бабушке в день по письму. Почти каждое начиналось так: «Родные мои. Сегодня я жив». Ты терпеть не мог парадов, не надевал ордена – только громадные колодки иногда мы видели на твоём парадном костюме... О войне ты хранил молчание... Но мне так часто снились в детстве бомбёжки – твои сны, папочка! У тебя была любовь и любопытство ко всему электромагнитному, к магически полуобъсянимому наукой загадочному бытию мира... Ты странствовал по побережьям мировых знаний, обожествив Физику, Электричество, Математику. Твоими сиренами были электромагнитные волны земли... Радио-свет-телефон-магнитофон-телевизор, этот кентавр-минотавр, послушный твоим изящным рукам, был тобой укрощён и приручён... «Где здесь дяденька живёт, который телевизоры чинит?» – И ты покорно шёл на этот зов незнакомых людей – дальних соседей наших соседей... Денег, разумеется, ты за починку мелкого соседского электроимущества не брал... Летели часы – и снова, согреваясь от твоих рук, начинали гладить утюги, урчать, пожирая пыль, циклопы-пылесосы, вещать телевизоры... Магия радиоволн, подчиняясь твоей хитроумности, снова ласкающе купала души ребятишек мультяшечной красотой-добротой. Мы вырастали, прижавшись к тебе.... Мать, обнаружив прореху на подмышке твоей пижамы, пеняла: «Да зашей же!!!» А ты, виновато щурясь, хитро улыбался и говорил почти серьёзно: «Это дети дырочку прогрызли...» И мы жутко хохотали от этой полуправдивой фантазии наших с тобой диванных посиделок-путешествий... Загорался фонарь фильмоскопа. На простыне застывала раскрывшая крылья Птица Рухх. Синдбадом взлетал твой голос и поднимал нас высоко, в невозможное, фантастическое восточное небо. На земле оставалась маленькая воскресная мама, шурующая тряпкой по углам...
У тебя была тяга к лабиринтам кроссвордов, ты так и остался путешественником в страну неведомого.
Меня секретарь школы вызывает с урока: «Анна Зиновьевна, там вам звонят... с завода «Запорожсталь»... Ой, что ж это вы так побледнели-то? - Вы не волнуйтесь только...» Душа у меня в пятках. У папочки слабое сердце! Что случилось, Господи!!! В трубке спокойный папин голос: «Доченька, тут по твоей части. Троп, разновидность метанимии... На «с» начинается, на «а» заканчивается. Никто не знает. А я сказал, что сейчас узнаем...» «Господи, па-а, ну ты даёшь... Ну, синекдоха. Но я ж на уроке!»
Утром того дня, когда ты лежал в гробу, в дверь позвонили. На пороге стоял смущённый мужчина средних лет. Я молча отворила дверь шире, приглашая его войти. «Я... не был близким другом Зиновия Лазаревича, так, короткие беседы иногда... Вот, зашёл проститься» – робко, запинаясь, сказал он. И уже присаживаясь возле тебя, папочка, вдруг поднял глаза и, осмелев, потому что в комнате из живых была только я, улыбнулся и сказал: «А вы знаете, какой он был заядлый кроссвордист?! Это ведь была наша общая страсть... Он был человек такой огромой эрудиции!» «Знаю», – ответила я. Плакать в этот момент не хотелось. Слишком переполнено было сердце памятью о жизни, в смерть не верилось. Несмотря на гроб. И даже смотря на гроб. Плакать я стала только когда отворив шкаф, увидела на полке высокую стопку тщательно выглаженных носовых платков и ещё бОльшую стопку тоже старательно наглаженного маминого белья. Это всё было выглажено твоими руками, папочка. В памяти мгновенно вспыхнула кратина заснеженного и заледенелого вымершего харьковского двора – и вдруг, среди этого промёрзлого безмовия – ты, папочка, усталый, с двумя тяжеленными чемоданами в руках, ты счастлив, что я случайно тебя встретила, потому что ты забыл номер дома, а спросить-то ведь не у кого... А мы ведь тебя случайно (случайность – непознанная закономерность!) из окна увидели? – нет, скорее, почуяли! Вернее, мой грудной малютка-сын, сидящий у меня на руках, глядя в окно с девятого этажа, вдруг сказал: «Там деда...»! О, как ты старательно наглаживал пелёночки моего сына, как стирал их... А теперь ты лежал в гробу. И я почти упала на стопки последнего выглаженного тобой несколько дней назад белья – слёзы градом от сознания непоправимого...
Горе - это и есть непоправимое.
Возвращаться в прошлое опасно: там хочется остаться, застрять а иногда и кое-что изменить – и душа щемит от невозможности это сделать.
За полгода до смерти ты перенёс тяжёлую операцию. Лежал совсем ещё тяжёлый, кровоточащий. Но когда мы с сыном зашли в палату, ты вдруг сказал со страданием: «Я ж тебе, красотунечка, отпуск испортил!» Господи!!! Да я бы на галеры села – только бы ты был здоров, только бы выкарабкался. Я про отпуск свой как-то и думать забыла... Никогда-то я – даже ещё при твоей, папочка, жизни – не могла без слёз перечитывать те страницы «Войны и Мира», где княжна Марья, различает в хрипах умирающего отца слова благодарности к ней. Он благодарит её! А она только что... только что сердито думала о нём, злилась на него... даже желала ему зла... Я никогда не пропускала это место со своими учениками, мы вместе читали это в классе, вернее, я читала – сквозь слёзы. Сила любви там такова, что срывает душу с места, и, подчиняясь авторской воле, гонит её стремглав по лестнице будней в дальнее и непроглядное таинство подступающей ночи – к вечной разлуке с дорогим и родным человеком. И происходит это так наглядно, так безжалостно – физически зримо, что нет и не может быть равнодушного и сухого безучастия. ВСЕ участвуют: каждый в эту минуту теряет и каждый прощается.
Помню тебя темноволосым, а потом вдруг седым, буквально минуты спустя... Вот пьяный водитель с воплем горя тащит меня, шестилетнюю, по двору. Он только что вытащил мою как бы оторванную, безжизненно повисшую ножку из-под крыши трансформаторной будки, которая свалилась от неловкого заднего хода его машины. - И ты, папочка, бежишь ему наперерез и хватаешь меня на руки. И мчишься к подъезду поликлиники в нашем дворе. И пока ты несёшь меня - виски твои становятся белыми. Я смотрю - и мне даже почти не больно...
Ведь всё это было только мгновение тому назад...
Когда родителей вызывали в школу – а бывало это частенько, так как, прежде чем стать учительницей, я была ученицей, и при этом первостатейной и изощрённой хулиганкой – папа и мама всегда спорили – кому на сей раз идти. Особенно, если вызывали к директору... Это уже были не шутки. «Это ты её распустил, тебе и идти», – резким голосом начинала мама. Папа пытался защищаться: «Это ты мне всегда говорила, что дети не солдаты, теперь получай, твоя очередь...» Но мама была категорична: «Не пойду я позориться – ни!-за!-что!» И папа покорно шёл, слушал там о моих художествах и всерьёз огорчась, удивлялся тому, что я так изобретательна в наглых своих выходках... Но мне всегда казалось, что люди при папе смягчались, в том числе и директор, что если бы пришла мама – то рассказ обо мне выглядел бы намного ужаснее и последствия были бы намного страшнее... Хотя, вообще-то говоря, ну какие-такие могли быть последствия?.. Ну, домашний арест на две недели, в смысле, режим «школа-дом»... То, что я сама иронично, вслед за заходеровским Винни-Пухом, называла «находиться в безвыходном положении»... Это максимум. Вообще-то говоря, чаще всего мне потом ничего не было, кроме словесной взбучки, причём, больше как-то слышался голос мамы. А папа ругал мало. Обычно у него с губ слетало одно какое-то обидное и обиженно-удивлённое слово: «Дурэпа?..» – и он предпочитал немедленно заняться чем-то полезным, ну хоть проверить мои скудные познания в алгебре.
Папа был застенчив, немногословен и, бывало, что не мог постоять за себя... Но вообще-то при всей своей застенчивости, он всегда умел постоять за справедливость. Когда видел в транспорте ругающегося или пристающего к пассажирам пьяного – умел очень быстренько и даже без посторонней помощи «переставить дяденьку» – высадить его на ближайшей же остановке... Я была в в шестом, кажется, классе, когда наша доблестная классная руководительница, отправилась с нами на экскурсию в Москву и там, перепивши со страшеклассниками, вставилась ночью в нашу спальню, а потом и в спальню мальчиков, в одном нижнем белье и совершенно пьяная. Мы были холеными детьми из хороших дружных семей. До этого мы не видели в жизни пьяных женщин, и, должно быть, потому, что это была наша учительница, помню, впечатление у меня и моих одноклассников было сильным... Надо ли говорить, что и я, и мои друзья по приезде поделились этим впечатлением с нашими родителями... Операция «переставить тётеньку» не замедлила свершиться, причём при активном участии моего застенчивого и немногословного папы. И быстренько, как всегда. Так в мою жизнь, благодаря папиной инициативе, вошла новая классная, очень КЛАССНАЯ учительница – Мария Ивановна Москвина, назначенная вместо прежней, проштрафившейся. Но – это уж совсем другая глава.
Переставить классную, всё же оказалось на порядок проще, чем навести порядок в моём новом семействе.
То, что я собралась замуж, застало папу как-то врасплох, хотя и произошло это на моём 21-м году, уж я институт закачивала. Не то чтобы он этому сопротивлялся. Просто на лице его было удивление: как? – уже? – так скоро? Он даже сказал: «Как это я отдам такую мою красотунечку какому-то чужому дядьке?!» Это была, кстати, весьма правильная фраза, если поглядеть назад. Но – увы – фразой она и осталась. Замуж меня именно отдали, потому что в другой город, и как-то уж слишком легко, вовсе без спротивления. Почти. Мама, правда, пыталась отложить свадьбу, чтоб не в мае, чтоб не маяться. Но я уж очень рвалась...
Вскоре, однако, прояснилось, что муж мне достался, по моим меркам, никудышный. Опять же – смотря с кем сравнивать. Но моя-то беда, что я сравнивала с папочкой. С его заботливостью и нежностью, с его преданностью нам и маме... С его деятельной добротой. С его остроумием. А с ним ведь никого и близко поставить было нельзя. Лишь только я приняла решение о разводе - папа защищал меня как лев. Вернее – не только папа – родители. Они приезжали ко мне по очереди. Но в итоге я как-то так чувствую, что мама сражалась за мою квартиру. А папа – за меня... Это, разумеется, может быть ошибочным и субъективным восприятием.
Я всегда так считала и продолжаю считать, что папа был отцом и нам с сестрой, и – так сложилось – моему сыну. Самый лучший Дед на свете.
Боже, как же было страшно холодно и снежно в этот мартовский день, когда мы прощались с тобой навек, папочка! «Где дед? Это не он!» - повторял, в отчаянии глядя на лежащего в гробу дедулю, мой девятнадцатилетний сын... «Он теперь... везде...» - робко ответила я. И повторила уже уверенно: «Везде!»
Между внуками и папой была нежнейшая поэма любви, но твоим Телемаком, папочка, была я. - О, как ты гордился мной! Когда кто-нибудь говорил тебе хорошее обо мне как об учителе... У тебя на рабочем столе под стеклом были мои и Алины фотографии, только меня ты так ласково называл ДОЦЯ... Ты хотел «Славика», а родилась девочка... А потом ещё девочка... И вот когда, наконец, появился на свет внук – ты заплакал от счастья. Помню, как ты вынес его во двор под аплодисменты наших славных соседей, под их восклицания: «Новый дед!» и «Поздравляем!»
Сегодня ты стоишь у меня перед глазами, весёлый, милый, взолнованно-восторженный, только что бросивший сигарету, чтобы взять у меня из рук этот свёрток с малюткой и пока не знаешь о том, что тебе устроят через минуту овации... И я не знаю, что сказать тебе. Потому что хоть я и сама уже мама - для тебя, папочка, я всегда такая же кроха, как и тот беззащитный младенчик, которого я тебе только что передала. - Мгновение тому назад...
2006
Любви прекрасные моменты
***
Аля(года 3) смотрит утром в окно и вдруг говорит задумчиво:
- А ты знаешь, что на тучках светает раньше, чем на деревьях?
Посмотрела в окно – и поняла: Аля, наблюдает не из окна, а ... сидя на веточке!
Как в мальчик в парке из мультфильма «Сказка Сказок»...
***
Ждали рождения девочки-припевочки-Женечки. Больше всех ждал двоюродную сестричку Аля. Вся любовь моей сестры к Аличке, все её ожидания его появления на свет теперь возвращались ей сторицей. И её ребёнку. Родилась Жека.
Принесли Жеку из роддома. Пришли мы на неё смотреть. Развернула сестра пелёночку. Мы увидели не красное мясоподобное – как ожидали увидать, а беленькое и пухленькое существо непередаваемой нежности!
Аля(11 лет) от восторга пальцы обеих рук в рот засунул. Онемел от красоты. Потом освободил рот, чтобы сказать цитату из песни:
- Это девочка такая... я на ней женюсь!
И рассмеялся вслед за нами – не столько от самих слов, сколько от нашего хохота... Эта фраза вошла в семейные предания. Историю эту Жене рассказывали неоднократно.
И вот Жене 7 лет. И она выдает такой текст:
- Аля, я узнавала – вообще можно жениться на двоюродных. Но я за тебя не пойду. Потому что если мы с тобой не уживёмся и разоводиться надо будет – то я сразу потеряю и мужа и брата!
***
У Алика, как и у меня, в детстве самым нежным эпитетом было слово «маленький, маленькая»...
«Ножечки мои тоненькие, ушечко моё маленькое» - нежно причитал Аля, обцеловывая меня после разлуки.
У Жеки любимым было другое слово.
- Женечка, какая ты?
- Холёёёсяя, послусссная, БЕЭЭЭЛЯЯ Женя... Всё лучшее было белым.
Да и сама Жека - бескрылый ангел - была создана из самого прекрасного, тончайшего и белоснежного космического вещества...:)
***
Женечка что-то натворила – уж не помню что. Я говорю ей с остервенением:
- Же-ня! Я не знаю, что я тебе сейчас сделаю!!!
Женя, со слезами в голосе:
- Ой, Ануся, пожалуйста, скорее придумай! Потому что ОЧЕНЬ СТРАШНО!!!
***
Женечка (6 лет) всегда очень любила двоюродного брата Алю. Вот родился у неё родной братик Илюша. Его принесли из роддома. Мы все собрались, чтобы увидеть мальчика. Жека стоит перед 17-летним Аличкой, сложив молитвенно руки на груди и говорит такое:
- Аличка, не сердись, я тебя ооооочень люблю, ты же знаешь. Но теперь у меня есть РОДНОЙ братик, не ДВО_ЮРОДНЫЙ! Он со мной ОДНОЙ КРОВИ, и он такой... беззащитный, такой маленький и всегда для меня будет маленький, потому что я – старшая сестра... И я его теперь БОЛЬШЕ ТЕБЯ люблю! И это уже на всю нашу жизнь! Ты только не обижайся, Аличка!
Какое при этом у Али лицо было – тут я этого описать не могу – ну не Достоевский же я. –
(И любовь во взгляде, и жалость к жекиному разрываемому чувствами сердцу... И еще что-то такое – как у князя Мышкина в глазах у него...)
Только мы все, слушая это, – заплакали – и я, и бабуся, и моя мама, и конечно же – сестра моя, мама Жекина. И у деда слезы в глазах показались...
***
Перебираю свой гардероб. Говорю:
- Это я больше носить не буду...
Жеке свитер очень нравится и она просит:
Ануся, оставь на меня взрослую...
Я вот думаю – сколько надо было бы мне самой слов сказать, чтобы сформулировать эту же просьбу?..
(10 comments | Leave a comment)
Thursday, February 23rd, 2006
А ля Белочка и Тамарочка...
Весь дом ишет очки Арона. Ему срочно надо на работу, а очки исчезли.
Ануся(4 года) говорит тихонько:
- Поищите в чайнике. Кажется я туда их положила...
Находят очки. Хорошо еще что не вскипятили!
-Зачем же ты их туда положила? - спрашивает Неничка.
-Уже не вспомню, но очень было нужно...
***
Анусе 5,7, Леночке -3
Неничка ушла в магазин, оставив двух девочек весело играющими на ковре в большой комнате. Приходит - просто глазам не верит:
Мясной фарш вперемешку с мукой по всему ковру, всё, что могло и не могло сорваться со своего места - сорвано, всё вынуто из серванта и снято с полок, валяется тоже на полу. Гречка рассеяна в районе эпицентра стихийного бедствия. Бутылка с подсолнечным маслом чудом зацепилась в наклонном положении за что-то лежащее рядом, масло тихо капает ковер...
Неничка, овладев собой, спрашивает:
- Что здесь за погром?
-Эта дура пракара, а я её развлекара... - отвечает Леночка, кивая в сторону плачушей сестры.
***
А(7) и Л(4)
Ануся сидит за столом и делает уроки. Леночка читает газету.
- Что это бык? - спрашивает она, увидев незнакомое слово.
- Бык - это такой коров! - быстро, не отрываясь от тетради, поясняет старшая сестра.
***
Леночка держит в руках пластмассового клоуна - руки ноги у него обвисли и некрасиво болтаются на растянутх резинках.
- Леночка, что случилось с твоим клоуном?
- Заболел... Трон-кака!
- Что это за болезнь такая?
- Такая болезнь! - У него тронулась кака...
2006
Знакомьтесь, Леночка.
Принесли из роддома долгожданный свёрток. В нём моя сестричка Леночка. Собрались вокруг развёрнутого одеяльца все мои люди: Неничка, папочка, мамочка. А девочка лежит – хорошенькая! – тоже моя. Но папу, папину сестру Неничку и даже маму с ней делить – это ужасно, не согласна я была на такое – с самого начала... И через несколько минут спора с мамой, отойдя от кровати со свёртком – запустила-таки в новую бесполезную девочку пустой консервной банкой... Не попала! – Так стало быть чего ж так возмущаться-то? Но МОИ возмутилсь... Неадекватно как-то.
Потом помню беленькую, тёпленькую и пахнущую молочком девочку, вернее непонятного пола ребёночка, в вязаном зелёненьком костюмчике, мирно и чуть подпрыгивая попкой гарцующего на руках у моей мамы, от которой я совсем за лето отвыкла. На дворе уже падают листья, но ещё тепло. Все живы и молоды: Неничка, дядя Арон, тётя Дифа. Папочка – щёчка жёсткая, но всё равно моя, «неотдамная», поцелуйная. Целоваться вообще-то я терпеть не могла... Но папочка – мой. И мамочка – моя. И Неничка моя. И к «девочке-Леночке-сестричке» я уже их не ревную. Почти.
Снова мы в Мурманске. Середина дня. В комнате только мы с Леночкой. Вижу я, как бойко, ах, как бойко скачет моя Леночка, совсем МОЯ, МАЛЕНЬКАЯ МОЯ Леночка в своей кроватке. И, перегнувшись в прыжке через перильце с натянутой сеткой – бух – головой об пол!!! Ой, у меня в голове аж потемнело от страха, онемевшее пространство разорвал страшный, дикий Леночкин крик, от него я очнулась и в то же мгновение ударной волной этого звука меня стремглав вынесло по коридору в ванную. Там вода шумит, Неничка, наклонившись стирает. Мы бежим вдвоём назад, Леночка заливается, на лбу у неё страшое красное пятно, быстро становящееся выпукло-лиловым. Ой, полте-е-енце намочить... Я – мигом – я-я-я-сама, ты не оставляй её, Неничка. Ой, кровь не льётся, жива, жива НАША Леночка, МОЯ Леночка! Вот, полотенце мокро-холодно-невыкрученное, к шишке приложить!!! Чулки у меня мокрые насквозь, но это всё ерун-да!
Леночка говорит вместо Л - Р, вместо Рь - Ль. Это звучит уморительно смешно.
Дразнит соседского мальчишку:
-Валерка-таЛеРка!
Наказанная и поставленная в угол - вдохновенно и мрачно читает по памяти подходящие к случаю стихи:
Рампа пракара в угру
за дровами на пору:
Я гор-р-родная,
Я хор-р-родная!!!
***
Леночка бежит с диким криком, вбегает с улицы во двор, мчится по палисаднику что есть мочи:
-АААААААААААААА! СОбааааааааака!
Выскакиваем ВСЕ на крыльцо, Неничка хвает Леночку на руки:
-Что, укусила тебя? Куда, куда, покажи, Леночка!
Леночка уже не кричит, а примирительно трёт глазки лапками:
- Нет, она не укуси-иила!..
- А что? - поцарапала?
- Она на меня ПОСМОТЛЕЭЭРа!!!
2006
ТИНИКА БАТОБА
Ко всем своим просьбам дать ему съестное Аля добавлял прилагательное «большого» - на всяк случай, чтобы не обидели подозрением, что он маленький и, дескать, «большого» не осилит. Видимо, подобно Штирлицу, он считал, что в разговоре запоминается ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО – поэтому употреблял прилагательное в постпозиции:
“Дай мне аву батоба»(огурца большого)
«Дай мне тиника батоба»(сырника большого)
***
Спашивал нараспев:
- Мамака-а, это пильта(пища)?
-Да, пища...
И на всяк случай переспрашивал:
-А пильту мольна кусят?
-Да можно, можно!!!
И только тогда начинал есть.
***
Формы предметов вызывали в детском уме интересные аналогии. Например, овальную хрустальную фазу, похожую по форме на огурец – он тоже называл «аву».
Так она и называлась всеми в доме после этого годами...
Из всех видов еды больше всего на свете любил простую горбушку чёрного или серого хлеба(ХЪльб), солёные и свежие огурцы. Очень любил сладкий творожок(тававок).
Ночью, часам к 11, приподымался спящий на подушке. Не раскрывая глаз, хрипло стонуще говорил: «Макаа-а!» Речь шла о молоке с размешанным в нём печеньем «Юбилейное», которое подавалось в огромной чашке – такой огромной, что туда смешно уходила во время поглощения смеси вся лохматая алина голова. Потому что чашку он тоже требовал БАТУЮ(большую)...
Несмотря на то, что Аля глаз ночью не раскрывал – он хорошо чувствовал, кто возле него. И если вместо Баненяхи или меня пыталась его «обслужить» бабушка Мира – он говорил свирепо, опять же, не раскрывая глаз: «Уйди!» - И маму мою, помню, это ужасно оскорбляло. Но причины этого «уйди» крылись в мелких ссорах между мамой и Баненяхой. – Аля, как и я в своём детстве, спонтанно в этих ссорах брал сторону Ненички...
Любовь к ней у него была совершенно необыкновенная. Он гладил, бывало, её по худым покрытым вертикальными морщинками щекам и приговаривал:
«БабусИна, БабулИна, я люблю такие щёчки, как у тебиаааа...» - Это получалось у него чрезвычайно трогательно.
***
Подарили ему как-то птичку. - Очень красивую, заводную игрушку. Из рук её Аля не выпускал. Гулять ходил только с ней.
Через два дня он вернулся с гулянья без неё.
- А птичка же где?
- Да я её отпустил...
- Да ведь она не живая.
- Ну, ей тоже захотелось попеть на веточках(небесная улыбочка)...
- Да ведь она летать не может.
- А я её посадил на оградку детского садика, чтобы она хоть отдохнула и погуляла...
И так плечиком повёл - что душа сжалась. - Ну как за святую простоту-доброту сердиться на человека двух с небольшим лет?
***
Бабуля могла в присутствии Али вести разные неполиткорректные разговоры, критикуя дворовых детей и их родителей. Моя мама каждый раз при этом говорила ей на идиш что-то вроде:
- Женя! Генуг рыйдн фар дем кинд! (перестаньте говорить при ребёнке)
Кончилось это курьёзом. Однажды Аля, давно догадавшийся о значении этой фразы, перебив мою маму, которая уже успела сказать « Женя!..» - выскочил вперёд, как чёртик из табакерки, поднял ручку к личику, жестикулируя точно, как мама, и звонко сказал:
- Женя! Генуг рыйдн фар дем кинд!
Это вызвало всеобщий хохот. Обычно такие взрывы нашего хохота вызывали бурю протеста и негодования со стороны Али. Он вообще терпеть не мог, когда над ним смеются. - Сразу обижался до слёз.
***
Але три года.
Собирается купаться.
- Вода НАЛИНА.
- Не налиНА, а налиТА
- Нет - налиНА-а! Колонка зажжена, вода налина...
2006
КАК АЛЯ ПОШЁЛ В ШКОЛУ или У НАС ИДИОТОВ НЕ БЫЛО
В детский садик Аля не ходил. К шести годам было просто необходимо отправить его в школу, чтобы к семи он уже привык к дисциплине и учёбе. Мы жили в центральном районе города. Оказалось, что «нулёвка» на весь огромный район чуть ли не одна-единственная, и мне пришлось просить свою институтскую подругу – директора одной из школ района – попросить за Алю. Она попросила, и его, конечно, приняли. Учительница, взявшая этот нулевой класс была знаменитая, всеми очень уважаемся – с великолепным «вкусным» русским языком, что в условиях Украины большая редкость. Она была специалистом не только младших классов, но и французского языка, женщина очень уравновешенная и спокойная, уже немолодая, с добрым и красивым лицом. Кроме всего прочего, никто не сомневался в том, что Лидия Петровна будет душу отдавать этим детям, ведь в эту «нулёвку» шла её единственная внучка Лиля!
Но что всё это было Але, впервые оторванному от Бабуси?
Дней через десять я наконец-то нашла время оторваться от своих школьных обязанностей и пойти в школу, где учился мой сын. Лидия Петровна, которую все мои знавшие её коллеги считали учителем от бога, встретила меня в штыки. Поджав губы, она стала меня отчитывать:
- Что же вы всё перепоручили бабушке? Не появляетесь. Знаете ли вы, что я терплю вашего НЕОБУЧАЕМОГО ребёнка только потому, что вы учитель?! Не будь он «учительский» - давно бы его отправила домой. Но – знайте – терпение моё на исходе!
Я молча выслушала эту тираду. Мои родители как назло – впервые быть может за 25 лет поехали в турпоездку по Прибалтике. Посоветоваться было не с кем. В сердце кипело такое отчаяние! Наконец, я осмелилась спросить – что же мой ребёнок делает такое страшное в классе?
- Он сидит, смотрит на часы на своей руке и тихо причитает: «Бабусенька моя родненькая! Забери меня отсюда поскорее!» На мои вопросы не отвечает. Команды «встань», «сядь», «замолчи» не выполняет. Во всем, присходящем на уроке, никак не участвует...
И снова страшное слово – НЕОБУЧАЕМЫЙ.
Наверное потому, что я сама учитель – всегда я относилась к учителям младших классов как ювелирных дел мастерам: что они построят – с нуля! – то мы и получим в среднем звене. Они – самые главные фигуры обучающего процесса. Если они научат ребёнка вере в свои силы, то нам уже дальше никакие трудности не страшны. Но – если они сломают ребёнка – то поднять его в среднем звене и старших классах часто бывает просто невозможно! Вот почему мне было так важно – в какие руки попадёт Аля.
О Лидии Петровне одна моя знаменитая коллега сказала: «Если бы я отдавала своего ребёнка в школу – то лучших бы рук и не желала. ОНА – просто класс!!!»
И вот ОНА сказала, что мой Аля – необучаемый!
Я не помню, как я дошла домой. На счастье, пришла моя соседка – учительница младших классов Катя, на глазах у которой Аличка рос... Как раз в это время позвонила моя мама – и я рыдала ей в трубку, а он говорила мне: «Ну, раз такое дело - забери ребёнка оттуда!»
Катя оказалась невольной свидетельницей моих стенаний.
- Ты же САМА учитель! Ты что не видишь, что у тебя не просто нормальный, а очень умный ребёнок. Цвета и оттенки, математические задачки..., таблица умножения..., географические карты, прогнозы погоды..., читать умеет с 4 лет, по часам с трёх лет рубит... Стихов такое море знает! Пишет сказки! – Да ты ЧЁ! Какой он вам НЕОБУЧАЕМЫЙ?! И кто ж тогда обучаемый, спрашивается?
Тут выступил сам Аля – радостно, со слегка «дебильненьким» прищуром глазок:
- Необучаемый я, Катерина Иванна! – Больше в школу не пойду!
Катя зашлась от смеха. Стало смешно и мне – при всей трагичности ситуации.
Бабуся, которая тоже так поняла, что мы с мамой как бы порешили по телефону Алю из нулёвки забрать, сказала совершенно ЗНАКОВУЮ фразу, ставшую впоследствии лейтмотивом стимуляции ею всех алиных успехов.
- Ты что, решил, что тебя из нулёвки заберут??? Нет, не заберут! Будешь ходить и учиться как положено. У нас все учились блестяще!- сказала она «по нехорошему голосу». И добавила грозно:
- У НАС ИДИОТОВ НЕ БЫЛО.
Аля почувствовал, что дело пахнет керосином. Самая верная Баненяха его предаёт...
Он – ко мне... А я говорю свирепо: Ты там нарочно дурачка из себя корчил! А мне такой позор вынести пришлось!!! Права Баненя! Будешь ходить и учиться как все нормальные дети.
- Аля погрустил, поплакал... – А никто не жалеет...
Через неделю я пришла к Лидии Петровне. Она встретила меня с распростёртыми объятьями. Просила прощения за то, что называла Алю необучаемым.
- Ведь он же всё первым отвечает. Он у вас ведь ВСЁ знает! Я даже боюсь, что ему станет неинтересно. Я его всё время подымаю, чтобы он руку не зря тянул... Как он читает! – Это же просто чудесно, все бы так! А считает! Я ему даю отдельные задания, потому что он уже не просто «печатает» и цифры и буквы – он пишет... Ему всё наше нулёвочное слишком просто! И цифры какие у него красивые! Лучший ученик в классе! Да он у нас просто ВОЛОДЯУЛЬЯНОВ!!!
Тут мне пришлось прервать Лидию Петровну.
- Спасибо Вам, Лидия Петровна, на добром слове. Ведь это он благодаря бабулиной твёрдости просто дурить перестал. Очень этому рада. Только не зовите вы его, пожалуйста, володейульяновым, он Алик, а володяульянов для нашей семьи не комплимент, вообще-то... И вот что я скажу Вам как коллега: не надо бы его всё время поднимать. – Он не перестанет уже учиться, я уверена. Относитесь к нему как ко всем остальным детям. Это скорее определит его место в классе.
С тех пор у нас началась крепкая дружба с Лидией Петровной, длившаяся долгие годы. И для неё наша Бабуля стала первой помощницей. Помогала их кормить обедом, водила их в кино... В зале она ломала купленный загодя в булочной свежий хлеб и раздавала всем детям. Несмотря на то, что все они только что пообедали – все ели свежий хлеб с наслаждением. Какое это было для меня счастье – если получалось вырваться в клуб, напротив которого я как раз работала, – и сидеть в темноте, наблюдая за Алей и его одноклассниками, жующими хлебушек и глядящими на экран. Аля держал меня в темноте за руку и на выпускал... Это было наше общее блаженство. – Кино, теплый хлеб, бабуся рядом, и мы с ним – вместе! Что ещё надо?
Лидия Петровна могла смело не беспокоиться! После школы и до самого конца рабочего дня Лидии Петровны, которая во вторую смену еще учила старшеклассников французскому, Бабуля забирала вместе с Алей и Лилю к нам домой. Дети дома переворачивали свет, были друзьями не разлей водой!
Аля проучился у Лидии Петровны все годы младшей школы и полюбил свою первую учительницу на всю жизнь. С нулёвки – и навсегда – стал он круглым отличником. Страшно подумать – что сталось бы, если бы не бабусина взвешенная твёрдость в нужный момент. - У нас идиотов не было!
2006
Снова об Але.
Сидит в кресле со своей детской книжкой – такой важный... такой милый... задумчиво подперев лохматую голову лапкой...
Я: Аличка, ну скажи мне: ну почему я тебя так сильно люблю?!
А: Нууу, патамута я такой маааленький, холёооосенький....
Делаю знак сестре, чтоб не смеялась и не вмешивалась.
Я: Аля! Неужели же только поэтому? Вон посмотри, какие маленькие и хорошенькие во дворе детки! – Вон подружки у тебя Леночка и Танечка соседские... Я их тоже очень люблю.– Но всё же НЕ ТАК, как тебя!
А: Ну я же твоя деточка, родненькая... Я К ТЕБЕ родился!
Я: Ну, наконец-то догадался...
А: Так ты меня что – и када вылясту зятнт(значит) – тоже будеф так любить?
Я: А ты сомневался?
А: Ну я же буду тада (дальше грубым голосом) батой... некасивый... с бородой... – Медведь Олег! (Смеется в нос...)
Тут уж мы с сестрой дали волю смеху
2006
Малая кошачья сказка.
- Мамочка, ты пумочка!
- Вот как? А ты где узнал про пумочку?
- А что – есть такое слово?!
- Есть. Пума, пумочка...
- А я не знал, я его только что сам придумал... А что же оно значит – пума?
- Пума – это такой зверь. Больша кошка дикая.
- Мамочка! Ты – пумочка. ( в глазах у него - лукавый восторг постижения «нормальной мистики» слов)
***
Ночуем у деда и бабушки. Спим на их двухспальной кровати, которую нам с приболевшим Алей гостеприимно уступили. Ночью я просыпаюсь от диких кошачих свадебных воплей, удивительно напоминающих плач младенцев.
Чувствую, что Аля тоже не спит. И тут он мне говорит:
- Мамонька, там маленькая ляленька на улице плачет. Её наверное выбросил кто-то... Его ПОДКИНУЛИ на улицу... (Читали мы с Алей незадолго до этого историю подкидыша...)
- Нет, сыночка, спи, родной, это кошки там между собой общаются. Это не деточка.
- Нет! Это деточка... Тебе просто не хочется из-под тёплого одеяла спускаться вниз и лезть в темноту!
- Аличка, если бы я услыхала деточкин плач – я бы полезла и в темноту, и куда хочешь! Говорю тебе – кошки это, бесятся они...
- А кошки что – не люди?!(улыбнулся в темноте) – Может у этой кошки горе?!
- Аля, кошки сами разберутся в своих кошачьих делах.
Приподымается на подушке, горячо жестикулируя, объявляет:
- Дай мне только честно слово, что они там друг друга не погубят!!
- Даю честное слово.
Ворочается и ворчит:
- Всё же так похоже на деточку... Ну смотри, я же тебе ВЕРЮ!... Постепенно стихают вопли внизу, переходя на урчащие басы... Аля засыпает.
2006
Снова о детстве.Большая Кошачья Сказка
Большая кошачья сказка.
Когда Але не было еще двух лет - мне приснился сон – удивительный до немоты.
Снилось, что я сама – чёрно-белая кошка, застигнутая каким-то апокалиптическим дождём под открытым небом...
Но самым страшным было не само стихийное бедствие, а то, что мой котёнок (настоящий мой родной мяукающий котёнок – только с личиком Али!) тоже на улице – совершенно промокший и плачущий от холода. И вот я, как бы подавив в себе остатки внутреннего человеческого отвращения к такому способу ношения ребёнка, – ухватываюсь своими не очень-то по жизни крепкими зубами за детский загривочек Али-котёнка, тащу его – куда? – и сама плохо представляю..., через проезжую улицу, по которой со скоростью света мчатся, не разбирая дороги, сотни машин... На всю жизнь помню это очщущение мерзкой холоднючей воды под босыми лапами! – Ведь в темноте луж не видно, да и вообще, кажется, что весь мир превратился в сплошную лужу! И вроде я перетащила-таки котёнка своего куда-то в кусты, где посуше, но...
С каким же облегчением я проснулась снова человеком – с рука-а-ами! - Которыми можно взять своего ко... – ой ребёнка!!!
Когда Аля стал, наконец, моим собеседником, я как-то подробно рассказала ему этот сон.
Видимо его детали произвели впечатление на Алю. - С тех пор он «так и записал» себе в «мемориз» - что все чёрно-белые кошки некоторым образом – это и есть я.
Он мог прийти с улицы и сказать:
- Мамочка, я тебя во дворе сегодня видел четыре раза!
Это означало, что состоялось четыре случайных встречи с соседскими чёрно-белыми кошками.
Появилось у него в те времена и новое ласковое имя для меня: Кошаня (соединения слво кошка+Аня). И для себя Кошанчик. Позже появилось слово Кох ( кот было забраковано, очевидно, по причине его обыденности) – так назывался Дед.
И наконец Аля изобрёл возрастную шкалу для всей семьи, используя эти термины.
Сам Аля – маленький кошанчик.
Татка (моя младшая сестра Лена) – молодая кошка
Я – более-менее молодая кошка
Гога (отчим Али, старше меня на 12 лет) – более-менее старый кох
Бабушка Мира – более-менее старая кошка
Бабуся (Баненяха, сестра деда) – старая кошка
Дед- старый Кох.
Потом прошло время, забылся сон, но к котам и кошкам осталась нежность на всю жизнь.
2006
Мимо проходил БубУбу.
Когда ему что-то откровенно не нравилось в разговорах старших – Аля терпел до последнего. А потом говорил так:
- А мимо проходил БубУбу, и он сказал – глупости всё это...
Этому никто его не учил, это было его патентованное изобретение как привлечь внимание к его оппозиционному мнению.
***
Горшочное...
Поёт на горшке мееееедленно-мееееедленно, грууубым басом:
- Хтоооо-то пиииииисал... Хтооооо-то кааааааааааакал!
Потом тонюсеньким «колоратрурственным» сопрано высоко-высоко и быстро-быстро:
Кто-то-писал, кто-то-ка-кка-ка-ка-кал, ктотописал,ктотокакал...
И снова басом... И потом снова колоратурственно...
Терпение моё лопнуло...
Я(задыхаясь, от подавляемого хохота):Что это за ужас ты поёшь?
А(гордо): Это не ужас – это опера!
Я: Прекрати, это противная какая-то опера!!!
А: Не противнее других. А не нравится – пойдёшь себе... и пописаешь и покакаешь САМА с СОБОЙ (смех в нос от собственного остроумия)
***
НА вкус и цвет...
Моей маме было в радость учить крошку-Алю цветам. Поскольку она рисует, то и знает все эти «самоа, охру и маренго» на порядок лучше остальных членов семьи... И вот на примере всех машинок-игрушек и всех соседских автомобилей, видных из окна, она приобщила полуторагодовалого Алю ко всем своим цветовым прибамбасам.
Не умея толком говорить, он различал все основные цвета. Говорил смешно:
«Там габу ма» (там голубая машина), «эта матЪнка беф тльт»( эта машинка цвета беж)
***
Держу крошечного, еще говоряшего слогами, но уже составлявшего из них предложения Алю на подоконнике. Мы смотрим на солнце. Квартира была на 9-м этаже. Солнце ярко-красное, как циркулем очерченное. Он такого никогда не видел.
- Фто ета?(с ужасом)
- Солнце, сыночек.
- Не, етта не фона!!!!!!(Закрывает рукми глаза). Люля боита. - Ета тако стлясное!
- Нет, это не страшное, это солнце красное.
Поучительным голосом, строго:
- Фона не катана!(не красное) Фона доталя!(жёлтое). А ета стлясная – не фона! – и в слёзы.
***
Сочетаниям цветов – что с чем гармонирует, научила его бабушка уже к двум годам.
Приходит соседка. И – зная, что ребёнок «разбирается в цветах», - спрашивает, какого цвета то, да какого цвета это... Это Але скучно... Он презрительно щурится... Постепенно разговор переходит на предметы одежды Али.
- А вот, говорит она, почему бы тебе не померять мои босоножки?
- Они мне не подойдут.
- Ну как же? - Вот у тебя рубашечка беленькая, а они тоже белые...
- Они не белии, они эклю!(экрю) – отвечает Аля с возмущением. Или белое, или эклю. Или-или, иначе – биение! – строго поучает он, подняв указательный пальчик.
***
«Карлик клинический» или комплекс неполноценности...
Аля рос единственным ребёнком в нашей большой взрослой семье, окружённый любовью и нежностью и заботой. - Не внуком рос даже, а как бы третьим, после меня и сестры – младшим ребёнком... Но в глубине души, он, очевидно как раз и страдал, что все остальные заботятся о нём, а не наоборот, страдал от того, что не умеет того, что умеют взрослые... А других таких же «неумех» больше и нет!
Приехал в город то ли цирк, то ли оркестр «лилипутов».
Аля не видел никогда до этого ТАКИХ маленьких людей. Увидев на улице прогуливающуюся пожилую пару, он спрашивает с ужасом в расширенных глазах:
- Ххххто это? Это такие дееееееети?!
- Нет, это такие взрослые. Даже, думаю, довольно немолодые. Просто они не выросли. Раньше таких людей называли карликами... Они вполне нормальны по интеллекту.
- И они могут родиться в семье у больших людей?!
- Ну да...
- Таких, как ты-ы?
- Да.
Совсем я не сообразила тогда – почему был задан мне этот вопрос.
И вот через несколько дней он задумчиво мне говорит:
- Наверное, я совсем не ребёнок, а просто я карлик...
- Ну что ты, почему такие грустные мысли?
- Годы проходят, а я всё такой же маленький, ничего сам не могу сделать... Как же я буду жить?
- Ты вырастешь, не волнуйся. Никакой ты не карлик!
- Ты меня не обманываешь? Может это вы все меня просто утешаете? - Мне так надоело быть маленьким!(последнее восклицание – с таким отчаянием)...
Спонтанно после этого разговора вызрело решение, что Аля уже МОЖЕТ сам делать что-то для других. Бабусе уже было трудно купаться самой. И «выросший уже» Аля был самым подходящим кандидатом в помощники.
Моя мама просто падала в обморок от самой идеи, когда четырёхлетний ребёнок «созерцает старческие мощи»!
Но я сказала так: Аля был маленький – Баненяха его купала, теперь Бабуля старенькая – Аля её купает.
С благодарностью к своим родителям, скажу здесь: моё материнское слово и решение в семье было законом и обсуждению больше не подвергалось. Сколько неподдельной детской нежности было в первых неуверенных движениях маленьких алиных лапок с мочалкой вдоль бабусиной худенькой спинки! И главное – было теперь и у него это радостное ощущение собственной полезности и умелости, которое так нужно каждому ребёнку!
2006
Диалоги с Алей
Когда ему было 2 с половиной
Аля перед сном: Мамочка... Давай потайнимся...
Я: Ну, рассказывай свою тайну...
Аля: Там сегодня на улиты(на улице)такая была дептутытка(девчушечка)катливая(красивая)...
Я: Ну, ты с ней познакомился?
Аля: Не, я обмерр!
Я (понимающе): От её красоты?
Аля: От любли!!!!!!!!
P.S.
С тех пор и до сих пор мы время от времени "тайнимся"... Причём не только он со мной тайнами делится, я с ним - тоже! И как это меня однажды спасло! Но об этом позже.
Ценное указание.
Моя сестра-студентка собирается уходить куда-то: Ну, пока, Аличка.
Аля ей ласково: Таточка, накась губки. Это так катливо, особенно для зенщины!
Когда ему было 3.
-Для кого же ты, сыночек, живёшь? - Для себя, или для меня?
Аля(преданно, горячо!):Для тебя!!!...(Пауза. И медленно, с неподражаемой улыбочкой, нараспев, совершает открытие):
-...и для себь-аааа!!!
В музее на выставке
Хранительница сладким голосом: И что же тебе, маленький понравилось больше всего?
Аля, указывая рукой мимо выставочного материала - в сторону основных фондов:
-Только иконы.
Хранительница: А почему?
Аля(важно и вместе с тем с нежностью): Там маааааамы... с детками!
Когда ему было 4.
Волосы Але стригли не коротко, чтобы закрывать торчушки-ушки. Физиомордашка у него была кукольная. Многие думали, что он девочка.
Купаю как-то Алю.
Аля: Ма, у меня есть конусность?
Я: КОНУСНОСТЬ? - Это что?
Аля: Ну вот у мужчины торс конусом, вершиной вниз, а у женщины - вверх!
Я: Кто тебе это объяснял? И слово торс уже знаешь?...
Аля: Деда. Он мне про геометрические фигуры рассказывал. А баба Мира - про торс, мы картины смотрели.
Я: Ясно. Ну, конечно, есть. А почему ты спрашиваешь?
Аля: А чего же на улице они всё время говорят (дальше- чужим писклявым голосом): "Ах, какая хорошенькая девочка!!!" Какая же я им девочка??
Когда ему было 13
-Ну, ты определился уже с будущей профессией?(Аля был олимпиадником по математике, литературе и географическим справочником впридачу)
- Хотел вообще-то журналистом... Но разве можно стать гуманитарием в доме, где уже есть и пИсятель и лителятор?
2006
По нехорошему голосу.
Але три года.
Грустный Аля заговорщическим тоном тихо сообщает мне, пришедшей с работы:
-Мамочка! Она(бабуся) со мной разговривала по нехорошему голосу...
Я: Наверное, обидел ты её?
Аля, со вздохом: Ну... не до такой же степени!!!
***
Бабуся! Ты дОмикица, а я - кухник!
-Как это?
-Ну, ты всегда дома... А я с тобой - на кухне...
***
Юный цитатник.
Проснулся утром...
Я ему: ХХХХто вы такой?
Он: Я твой сын Алик.
Я: Предъявите документы!
Он с улыбочкой, смеясь в нос(обожала я этот звук!):"Усы, лапы и хвост - вот все наши документы!"
(Я даже не сразу врубилась - а потом вспомнила - недели две перед этим смотрели по ящику, как Печкин не хотел Матроскину и Ко посылку с фоторужьём отдавать...:) Точная цитата - один в один!
***
Нарушение privacy.
Аля возит машинки, выстроил их в улицу, имитирует все звуки транспорта, вплоть до открывания и закрывания дверей... Сам с собой разговаривает о чём-то весело!
Я захожу и говорю: Аля, какой же ты молодец - САМ играешь и так чудесно разговариваешь со своими машинками! Это же так хорошо!
Он, насупившись: Это очень плохо...
Я, не поняв ответа: Что плохо, сыночек?
Он: Когда всё время слушают, что ты говоришь...
***
Без конца выключает и опять включает бра. Выключатель-ниточка на ладан держится.
- Перестань, кому сказала! - Сломаешь ведь!
(Какое там! Так он сразу и послушался!)
- Ну ты смотри, ну так и норовит!(в смысле по попе схлопотать!)
Хихикая убегает, крича:
-Да, да, я и буду такиноровить!
***
Але 4 с половиной года.
Сочиняет всем новые фамилии, имена и отчества.
Покорило всех вот это новое имя для любимой бабуси(дедулиной сестры):
БАНЕНЯХА ЭГЕГЕЙКАЛОВНА ОЙЛЯЙЛЯЕВА
Имя "Баненяха" за бабусей с тех пор закрепилось и так её называли все позже Алички появившиеся внуки. Возникло оно не на пустом месте - Неня (Неничка) - это её "официальное" имя, данное ещё мной в том моём возрасте, когда я не выговаривала Женя и Женечка.
Ну уж потом, когда стала бабушкой Неней - то понятно и панибратское сокращение Баненя (изначально данное ей Алей), и звонкое - Баненяха.
***
Как же я хохотала недавно, когда обнаружила в большом универмаге Антверпена духи с названием... "Ойляйляй" - что было очень индивидуальной "песенкой" моего сына в детстве!
Вот бы еще духи "Трибиби"(вторая песенка) найти... - Был бы полный набор!
***
Але 6 лет.
Бесимся с Алей на диване, как сумасшедшие.
Бабуся, заходя в комнату, - мне рассерженно, "по нехорошему голосу":
- Ник-когда у тебя не будет авторитета!
Я: А зачем мне авторитет?.. - Что я с ним делать буду?:), мне любовь нужна.
Аля, погрустнев: Бедная моя безавторитетная курочка, я тебя и так люблю...
***
Але 10 лет.
Я ворчу, что снова он не убрал в своей комнате.
Алик, имитируя бурную занятость чем-то важным, не отрывая глаз от письменного стола:
- Ну, ты там выбери, пожалуйста, что-нибудь одно... - или чистоту, или порядочек - и я буду соблюдать. А то и то и другое - очень нам накладно получается.
(18 comments | Leave a comment)
Tuesday, January 24th, 2006
Дворовые слова...
1 Бляка
-Мамочка - а что это "бляка"?
-Это ужасное, очень плохое слово! Не говори его нигде!
За ужином в тот же день:
-Бляки вы все! Меня спать загоните сейчас, а сами будете смотреть телевизор!
И так всю неделю - взял на вооружение! Чуть что не по его - Бляки!
И, главное, было непонятно: что же с этим делать? - Исправлять "произношение" или так оставить? :)
Воспаление еврейства.
Пришёл даже как бы и не расстроенный, а удивлённый:
- Что это "жид"?
- Где ты слышал?
- Меня так большой мальчик назвал...
Стала объяснять, что, хоть слово и некрасивое, но, мол, действительно мы не русские по крови. Рассказала краткую историю еврейства... В лице ужас!
-РРРРРРРРРРРРУСССССССКИЕ МЫЫЫЫЫЫ!!!!!!!! МЫ по-русски говориммммм и думаем!!!!!!!!! Ты у меня рррууууууский поэээээт!!!(к стихам моим трепет был с детства)- и всё это диким голосом со слезами отчаяния.
Отрицательно головой качаю... - Повторяю, сыночек, - по крови - нет.
Замолк. Задумался.
Прошёл час. Включили телевизор.
- Мамочка, этот диктор еврей или не еврей?
И понеслось... Месяцами, по любому поводу - "он(она) еврей или нееврей?"...
- Еврей или не еврей?
- Ты еще про кошек-собак спрашивать начни! Ну почему это тебя так интересует? Какая разница?
- Просто так, хочу знать - куда нас пускают, а куда - нет!(с улыбочкой иронической)
- Перестань ты людей делить на евреев и не евреев! Кровь у всех красная!
- Разве это я начал? Тем более что кровь одинаковая...
- У нас в семье не делят. Вова у нас украинец, Гога - русский! Но они же наши.
- Я РЕШИЛ ДЕЛИТЬ! А вы - как хотите.
- Это некрасиво и глупо.
- А жидом обзываться умно и красиво?
- Ну, не общайся с теми, кто обзывается. Это дикари только оскорбляют национальность.
- Вот я и разделю, чтобы с теми, кто обзывается, не общаться...
Все мои разговоры и уговоры, дескать, это глупости - не давали результата.
Прошло само. - Что там в голове варилось - Бог весть...
Среда, думаю, помогла постепенно выздороветь: мы никогда не выбирали друзей по национальному признаку, никогда я не знала - кто из моих друзей русский, кто украинец, кто еврей, а кто татарин. - Разве что случайно разговор заходил...
Любовь к людям лечит, думаю, от подлости шовинизма.
Сестра моя вышла замуж за украинца с украинскими и цыганскими корнями. Родилась у них дочка Женечка - беленькая, нежненькая. Алику тогда уж 11 лет было. Как он её полюбил - сестричку! На всю жизнь... Мчался с Украины в прошлом году к ней в гости в Израиль со всем своим семейством - соскучился!
И жена Наташа у него - букет кровей - и татары там, и русские, и украинцы, кажется...
А сын их, внучек мой милый Минька, красотунчик, кто ж такой по национальности? :))
Мише полтора годика. Первые диалоги с родителями.
1
Мама: Миша, почему свет горит в спальне, пойди выключи....
(Миша пошел выключать свет... Молчание. Свет, конечно, горит, как и горел. - Выключатель-то где?...)
Мама: Кто в лифте родился, почему свет за собой не выключаете?
Миша: Папа!
2
Сидя за столом, Миша всё пробует у всех из стаканов, ему разрешают пригубить...
Папа: Миша! Ты и чай пьешь, и кофе, и вино... Может ты еще и куришь и по девочкам ходишь?
Миша: ДА!
Из разговоров с Мишей
я: Какие у вас красивые иконы!!!
Миша(4 года): А что это такое - иконы?
я: Это изображения Божьей Матери.
Миша: Так ты тоже божья мать, и моя мамочка, и все у кого есть детки - божьи матери...
Совершенно очевидно, что он воспринял словосочетание Божья мать так же как и "человек божий". Что ж - это почти дословная цитата из моего стихотворения
http://zhurnal.lib.ru/k/kreslawskaja_a_z/docitaly.shtml...
Каждая слыхала голос неба,
Что во чреве таинство несла.
И того, кто здесь ни разу не был,
Каждая однажды родила.
Внучек рулит!!!:)
Живите в доме. И не рухнет дом...
Всё, что хочется рассказать о прошлом, смешивается и превращается в воображении в хоровод лиц и тайный круг ещё не разведённых на палитре красок в свинцовых тюбиках подсознания. Чтобы вернуть к жизни эти умчавшиеся по ветру обрывочные серпантинки-киноленты моих воспоминаний, стоит только затихнуть, закрыть глаза и уйти от настырной обыденности.
Стол накрывался красиво. Она вообще любит, чтобы красиво. Всю жизнь. В молодости, как впрочем, и на старости лет - она писала картины маслом. Копировала русские пейзажи, делала и карандашные копии. Она расшивала бисером и стеклярусом сшитые ею же самой наряды. Её виртуозные вышивки были необычайно богаты оттенками. Она обладает безупречным вкусом.
Так вот о столе. Скатерть была очень белой. Чистейшей и без единой морщиночки. В центре стола ставились все снеди и закуски, потом они сменялись обалденно пахнущими и вкуснейшими горячими блюдами, украшенными зеленью. Салфетки бумажные сворачивались очень правильным веером и выставлялись в специальном хрустальном кубке. Помимо бумажных - у каждой тарелки лежала полотняная. Вдоль по краю - приборы. Сначала ставилась большая тарелка-подтарельник. На неё ставилась тарелка для второго блюда. На эту тарелку - маленькая закусочная. Если ожидался суп - то закусочную тарелку ставили на подтарельник, а когда её убирали - то вместо неё по очереди выставляли сначала глубокую, а потом мелкую тарелки. Фужеры и рюмки были всегда только хрустальными и очень красивыми. У каждого прибора ставился целый ряд таких ёмкостей для всех возможных на свете напитков. Серебряные вилки, ложки и ножи начищены и сверкают. Все тарелки - от мала до велика - с одинаковыми изысканными рисунками и фигурными краями. Словом - такую красоту и церемонность я видела только в одном месте - в амстердамском Музее Еврейства. Там стоит вечно накрытым образцовый праздничный стол еврейской семьи - точная копия вполне атеистического застолья моих родителей времён моего мурманского и запорожского детства.
Сразу оговорюсь - мама была руководителем парада. Я ни разу не упомню её за сотворением не только горячего блюда - но даже холодного! Никогда в детстве я не видела и не ела даже бутерброда или салата, сделанного моей мамой. Зато она и только она резала сыр, колбасы и окорока - потому что надо красиво! И на блюда раскладывала только она! О, как сверкала хрустальная икорница! Как переливались красками салаты, украшенные узорами из тертого яйца, маслин, горошка, фигурно вырезанных "лепестков" свёклы и моркови, и зелени! А когда наконец дело доходило до чаю - какие боже_ ты_ мой_ чашки и блюдечки выставлялись перед каждым сидящим за столом! Тогда почти в центре стола ставили на большой сербристый поднос сверкающий никелированнный электросамовар самой изысканной "некупеческой(!)" формы, по бокам от самовара - посеребренный заварочный чайник и хрустальную с серебром сахарницу с серебряными щипчиками... Хрустальный или фарфоровый подносик вмещал аромат и золотистость тончайше нарезанного лимона. Над лимоном кокетливо сколнялась крошечная двузубая серебряная позолоченная вилочка - не вилочка, а поэма!
Но в самом центре царил Его Величество Бисквитный ТОРТ - самое знаменитое и монументальное кулинарное творение №3! Творение Ненички! (№1 обычно была фаршированная рыба, а №2 - кисло-сладкое жаркое "эссик-флэйш")
Вообще, всё съестное закупалось и создавалось худенькой и как-то смолоду старенькой Баненяхой, которую в те времена звали просто Неничкой. Но стол накрывала мама. Видимо, так накрывали стол и её вполне атеистические родители. В этом и только в этом, оказывается, была жива какая-то очень еврейская традиция. И было видно, что папе и Баненяхе всё это тоже очень нравилось: у них в детстве стол выглядел точно так же.
К моим хлебосольным родителям любили приходить друзья. Их здесь тоже любили и ждали. За столом царило веселье: шутили, как мне теперь кажется, постоянно. Когда-нибудь я воскрешу их всех - и мурманских и запорожских друзей моих родителей, рассыпанных в прах по разным кладбищам несуществующей страны и вполне реального зарубежья. Я снова усажу их за стол. И они рассмеются над рассказанным мамой анекдотом.
А пока - пусть будет тихо. Пусть будет только свет настольной лампы, запах канифоли и струйка остро пахнущего дыма от папиного паяльника... Как же хочется, чтобы он поскорее починил телевизор!!!
2006
Дети
Деньги, тряпки, цацки, машины, дома. Кто о чём печётся. А я говорю - материальное_ ещё_никто_не_отменял... Люблю украшения и духи - бешено. Колечки из фольги с трёх лет себе мастерила. Люблю красивые дома. У меня тряпок немеряно. Тряпки люблю знаете как? - Каждой радуюсь... ровно две минуты! Ну может пять. - Зверьё люблю... издали, особенно за то - что оно меня любит. Симпатяги. Красивы ВСЕ они. Маленькие дети и звери не бывают некрасивыми. Я из тех, кому улыбаются дети и собаки. НО ТОЛЬКО ДЕТЕЙ я действительно люблю не на минутку и не издали. Детей я ПО ЖИЗНИ люблю. Не могу обидеть ни зверя, ни птицы, ни ребёнка. Так уж и не могу? Может и могу - но не нарочно. И муки заканчиваются тем, что ОБЯЗАТЕЛЬНО прошу прощения...
Забрала Алю в свою школу после младших классов. Страстно хотела учить его литературе. И языку. Окрылял опыт нескольких моих коллег-энтузиастов, выучивших своих детей наравне с чужими и сумевших вырастить себе единомышленников. Всё его раннее школьное детство я едва видела своего ребёнка. Теперь появилась надежда, что мы сможем жить более сплочённо, многое делать вместе. И вдруг оказалось, что... придётся вдобавок быть его классным руководителем. Это в мои планы не входило. На параллели три класса. Я читаю в двух. Один спортивный. Аля сколиозник с рождения. Спортивный класс пловцов - это не для него - не потянет! А в другом я не только учитель, но и классный руководитель! "Знаете, - сказала я завучу - дайте мне попробовать. Хоть неделю. Если увижу, что не справляюсь, - переведём его через несколько дней в тот класс, где меня вообще нет." Скрепя сердце завуч согласилась.
- Дети, я Анна Зиновьевна. Ваша учительница русского языка и литературы. Я буду также вашей... классной мамой.
Смех. Выдерживаю паузу. Продолжаю с улыбкой:
- Если хотите - можете смеяться, но это так. Потому что в этом классе будет учиться вместе с вами Алик - мой сын. И поэтому вы все теперь тоже мои дети. Если я что-то делаю не так - вы знайте, что взрослые тоже совершают ошибки - вы придите и скажите об этом мне, пожалуйста. Особенно, если это касается Алика. Мне очень будет тяжело быть и его учительницей и мамой. Я запросто могу что-то сделать не так. Алику тоже будет труднее, чем вам, потому что дома у вас у всех есть папы и мамы. А у него и в школе и дома всё я да я... Вы не молчите и не сплетничайте между собой, если что-то не так. Сразу скажите.
В классе был 41 человек. 28 из них - мальчики. Драки невероятно жестокие по любому поводу. Пока не увидят кровь врага. Весь первый год ушёл на приведение в чувства. В полном смысле слова. Чувства вообще-то были. Но побеждала злоба. И вот приходилсь отвоёвывать постепенно у злобы_с_мёртвой_хваткой территорию живых человеческих чувств... И к концу года уже не было драк. Совсем. А в первые же недели стали проявляться те самые чувства любви друг к другу, которые так хотелось видеть постоянно. Здесь оплотом стали девочки. Аля рос среди девочек в своём дворе. И поэтому у него и в младшей школе были замечательные отношения с одноклассницами. Подельчивый, как в плне вещей, так и помощи, совершенно лишённый жадности, зависти, ревности, очень застенчивый и незлобивый, - среди новых одноклассников он с первых дней начал приживаться. Ни с кем никогда не дрался и не ссорился. Через неделю у моего стола стояла делегация во главе с Ирой О.
- Мы... вот, значит... сказать хотим.
- Говорите.
- Вот вы сказали, если что не так - вам об этом прямо заявить. Мы заявляем. Вы сегодня несправедливо Алику оценку снизили. Он стихотворение наизусть рассказал на пятёрку.
- Он стихотворение бесчувственно оттарабанил... - вздохнула я.
- Тогда надо было и другим за это снизить! Вон Z тоже без выражения рассказывал. Но ему так вы пятёрочку поставили! А к Алику вы придираетесь!
- Ира, девочки. Спасибо вам. Я учту.
Так началась наша с Алей совместная школьная жизнь.
Я уже по носу его видела, когда он бывал недоволен происшедшим за день.
Мы часто вместе и домой возвращались. Особенно в те годы, когда учёба была во вторую смену. И вот уже на лестнице в подъезде он мог начать возмущаться.
- Ну как ты могла?! Ты что сегодня N сморозила? Разве такое можно человеку говорить, да еще и при всех? Ты его на смех подняла, ты просто его унизила. А ещё думаешь, что это было остроумно, небось!
Не было случая, чтобы он смолчал, если я что-то не то сделала. Он был моим камертоном, чутко ловил ухом и сердцем любое моё злое слово. И что бы я делала без его дружеского душевного умения подметить мои бестактности!
И я шла на следующий день и просила прощения у ребёночка за свою жестокость. При всех говорила что-нибудь вроде, "ты не сердись, я думаю, я лишнее вчера сказала"... Отношениям это не только не вредило - на пользу шло!
Через месяц после того, как я взяла этот класс - произошла такая история.
Иду во время перемены по коридору и вдруг подбегают мои дети, все такие наэлектризованные... Все кричат:
- Там... большой мальчишка Алика схватил! - И кинул!..
- Куда кинул?!
- На пол, он по паркету проехал, прям на пузе... Ой, мы так испугались...
- Где?
- Да вон там!
Смотрю в глубь коридора. Стоит в окружении группки девочек мой заплаканный детеныш.
Подхожу. Выясняется, что он пил воду из фонтанчика. А старшеклассник его оторвал и оттолкнул. Начал сам пить. Аля ему говорит бесстрашно:
- Ты чё, думаешь что я всю воду что ль выпью? Или думаешь, сила есть - можно толкаться?
Старшеклассник взял его на руки, подбросил и швырнул юзом по паркету.
Я ОЗВЕРЕЛА. Вполне в ключе собственных пацанов, дравшихся до крови!
- Вы этого выродка узнаете?
- Узнаем.
- Где он? Ведите.
Мои привели меня толпой на четвёртый этаж, в кабинет литературы. К тому времени уж звонок прозвенел.
- Этот, сказали бесстрашно мои дети, указывая на обидчика.
- Идите на урок, - сказала я своим.
В класс зашла моя коллега.
Класс встал. Она, помню, ещё успела поздороваться и посадить их. "Извините", - только и успела проговорить я. Молниеносно оказалась у парты обидчика-негодяя. Класс затих. Обидчик поднял на меня побледневшее лицо. Встал. Себя не помня, я влепила дылде звончайшую пощёчину!
- Теперь ты, подлец, можешь подавать на меня в суд. Предупреждаю: в морду я бью за обиду любого вверенного мне ребёнка, но тебе особенно повезло. Любой суд меня оправдает. Потому что я тебя бью не как учитель, а как мама. Я не для того в муках рожала своего единственного сына, чтоб такой недоносок, как ты - лишил его жизни в стенах школы.
Обратившись к его одноклассникам и своей коллеге я сказала:
- Дети, и вы, V.A. простите, что сегодня урок словесности начинается у вас так дико. Видит Бог - этому есть веские причины. И запомните, дети, и передайте всем: если кто-то подымет руку на ребёнка из моего класса - дело будет иметь со мной и мне его заранее жаль. Рука у меня тяжёлая.
И вышла.
Моя же коллега очень артистично, в лицах, под всеобщий хохот учителей изображала эту сценку прямо в учительской 45 минут спустя. Особенно впечатлила моя фраза про то, что я "не за тем в муках рожала"...
Детина,которому я залепила пощёчину, к чести его, и, очевидно, моей коллеги, которая, видимо, его стыдила после моего ухода, - пришёл просить прощения. Я сказала: "Знаешь, хорошо, что всё с ребёнком обошлось. Ведь ты мог его убить. Как бы ты жил потом?" У него в глазах стояли слёзы. Он наклонил голову: "Не знаю..."
- То-то. Прости и ты меня за пощёчину.
- Ну что вы... Это же ваш ребёнок. За меня бы мама тоже кого хочешь...
Впечатлился не только десятый класс. - За моей спиной часто раздавались слова: "Это та, которая за своих детей бьёт сразу!" Детей моих - сколько учились - больше никто пальцем не тронул.
2006
Антея
Антея
Столько лет хочу рассказать про Антею Бушби. Ее приглашали на все события в российском посольстве в Лондоне. Приглашение летело на Северо-Восток Англии, где проживала эта достойная во всех отношениях дама. Черты ее лица были легки и прекрасны и как-то совсем неподвластны возрасту... Антея была красавица. Не без гордости говорю, что она была моей студенткой и частной ученицей. Конечно, с частными уроками была проблема: Антея уже находилась в столь почтенном возрасте, когда все эти особенности русской грамматики и нашей неподржаемой манеры выражаться вопреки нами же самими установленным правилам быстро испарялись из отсеков и участков ее красивой породистой седой головы, ответственных за память... В этих отсеках уже давно царил свой осенний порядок. Здесь была особая иерархия воспоминаний... Достоевский. Толстой. Чехов, умершие родственники, любовь ко всему русскому просто и не просто_так. Антея была богата. Одевалась она просто, но дорого. - Достойно. Никакой кричащей роскоши. Однажды только она пришла на урок в удивительных бусах. Бусы были тоже роскошны лишь для тех, кто понимает... Тяжелые на вид, большие, граненые. Темно-красные. Я аж задохнулась: Антея, неужели это настоящий красный янтарь? Она улыбнулась лишь кончиками своих прекрасных бледно-розовых губ и молвила: "Анна, вы первая, кто понял, что это. Это был подарок моей тетке от ее страстно влюбленного в нее мужа! Нитка была вдвое больше... Хватило на два колье. - Я поделилась со своей племянницей". Антея была наследницей не только своих родителей, но и очень богатой тетки и ее мужа. Все они были судовладельцами. Антея была удивительно красивой ухоженной женщиной. В ней не было ничего от старухи. Парикмахер приходил к ней на дом. Она хотела, чтобы и я была как парикмахер. Но у меня не было машины, и поэтому Антея приезжала в университет и мы занимались в тихой контине, комнате с мягким ковровым покрытием, где казалось, что не только пол, но и стены с потолком гасят все звуки... Мы занимались русским языком и просто разговаривали. Антея была согласна платить за русские разговоры... В это время в какой-то газете Антея вычитала, что в Петербурге наследники великого русского писателя Достоевского бедствуют без нормального жилья. И пока все сокрушались по этому печальному поводу, Антея раздобыла адрес этой семьи, связалась с ними и перечислила им деньги на трехкомнатную квартиру. Вот что такое была эта Антея. И если сейчас у семьи Достоевских нет жилищной проблемы - то спасибо Антее Бушби. Еще Антея дружила с многодетной семьей русского священника, которой она постоянно помогала. У нее была обширная переписка, и в уроки входило время, отведенное на переводы писем и написание ответов. Зачем были нужны все эти люди этой и без них совершенно благополучной старой женщине? - Наверное это был ее воздух: жажда быть полезной! У нее не было своих детей. Только племянница. И эта племянница тоже была совершенно особенной. Она была врачом, причем занималась наукой. И узнав, что в Голландии ученые-медики занимаются сходной проблемой, она - англичанка! - выучила голландский язык настолько прекрасно, что сделала доклад на научной конференции в Амстердаме на голландском языке. Голландцы аплодировали ей стоя. Как-то у нас с Антеей зашел разговор о медицинской страховке.В Великобитании медицинское обслуживание бесплатное и страховка необязательна. Но многие состоятельные люди конечно предпочитают ее иметь, именно чтобы потом не переплачивать, если что-то не дай бог... "Зачем она мне? Мне хватит денег поправить здоровье, а заодно и положение дел в британской медицине" - с улыбкой сказала она...
Антея никогда не рассказывала о других своих подвигах. НО ведь и до покупки квартиры Достоевским она уже была приглашаема на все торжественные события в российское посольство. Значит, было за что! Она никогда не ездила на эти приемы одна. Всегда с неким бойфрендом, которого она, похоже, доставала как любимую куклу из сундука, когда это было удобно и нужно ей. Повторяю, Антея никогда не была старухой. Она была прекрасной женщиной - от макушки до пят. И любая деталь ее облика дышала простотой и аристократизмом. И она всегда делилась своим богатством с теми, кому это было нужно.
2015
Безутешное
На стене висит печальный клоун, он привязан к сиреневой стене моей спальни фиолетовым бантом, повешенным на гвоздик. У него роскошный воротник из перьев, что-то вроде жабо из... плюмажа. Он в черных туфельках на высоких каблуках и без головного убора. Странный, грустный клоун, которого я когда-то нашла на блошином рынке в Бельгии. Мне хочется думать, клоун печален только по сценарию пьесы. Он, быть может, сейчас придет в уборную, смоет свой грим с фарфорогвого бледного личика, улыбнется детской улыбкой и превратится снова в прекрасную женщину, возможно даже, по-своему счастливую... А кукол моего детства не осталось ни одной. - Ни широко-голубоглазой Верки ни кареглазой и загадочной Любочки, ни даже пупсиков малых не осталось. И я всю жизнь собирала кукол. Потом и эта моя коллекция пропала: когда я уехала в Англию, мой сын раздал всех моих кукол при переезде. А может быть, даже раньше. Там было много удивительынх куколок, купленных в Москве и Харькове, подаренных мне - учительнице образцовой школы - немецкими туристами, однажды посетившими школу... В общем, много собралось за более чем 20 лет персонажей. Где все они теперь? Где куклы? Где люди, которых унесло безжалостное время и помнит жалостливая душа?
Мальчик с которым я сидела за партой в первом классе - Юрочка З. давно уже покинул этот мир... Умер от сердечного приступа довольно еще молодым...
Мальчик, с которым я сидела со второго по четвертый - Володя Г. погиб в армии... Загорелся отсек подводной лодки. Его задраяли по инструкции, чтобы огонь не распространился в другие отсеки. Они кричали... бились. Умоляли отворить... Но... - инструкция этого не допускает наверное и до сих пор.
Девочка, с которой я сидела в пятом классе - Олечка И. - ушла из жизни в 30. Рак груди. Мы все рыдали у нее на похоронах. Поздняя дочь - она ушла первой из семьи, оставив безутешных родителей стариков и старшего брата. Это было невыносимо видеть... У Оли осталось две маленьких дочки... Они, наверное, совсем не помнят маму.
Девочка, с которой я сидела в старших классах - Таня Т. тоже уже не здесь... Она была красавица. Правда, не очень-то умела писать, поэтому всю ее корреспонденцию с кавалерами, уже служившими в армии, вела я. Ох, как же они восторгались ее письмами!!! Тяжелая судьба у нее, у нашей Танечки... Выпивали сначала на пару с мужем, для веселья, потом - наперегонки... Потом тяжелый алкоголизм и лишение родительских прав на двух детей... Потом реабилитация. Потом - безвременная смерть...
Эдик З. ушел в сорок лет. Умер от рака в кремлевской больнице. Эдик был бессменным комсоргом нашего класса... Почему мы все так его любили? Мы просто обожали его. А мне он был просто как брат. - Потому что душой он был на вечность старше нас всех. У него были самые понимающие и добрые в мире глаза. У него было такое умное сердце... С уходом Эдика и моего папы(они ушли в один год с разницей в пару месяцев) я осиротела. Его родители, пережившие такого сына, тоже ушли один за другим вскоре... Красавица-вдова Эдика несколько лет спустя вышла замуж за англичанина, но написала мне, что Эдика она забыть так и не может. У Эдика осталось две дочери-красавицы и умницы. Обе уже тоже англичанки...
Витя К... - С ним я училась все 10 лет в одном классе. Он в детстве очень любил дергать меня волосы, а потом - на вечеринках в старших классах - расплетать и заплетать мою огромную косу... Мы с юности не виделись никогда. Он был большим человеком в ссср... Работал послом в одной африканской стране... Витя умер от тяжелой болезни сердца в Москве, когда нам было за сорок...
Таня С., сидевшая позади меня все годы средней школы, стала замечательно красивой только годы спустя. В школе она была незаметной... А после школы расцвела, как-то сразу очень красивой стала всегдашняя бледность ее лица... Таня родила двух чудесных дочек, была очень благополучна именно тогда, когда все вокруг обнищали. Муж крепко стоял. Потом этот муж бросил ее с двумя детьми... Таня мыкалась, работала где придется, начала пить, забросила детей... Жила на улице... Таня умерла от рака в 50 с небольшим...
Валя П. Сегодя как раз ее День рождения. Валя была спортивной и рано повзрослевшей пухленькой и веселой девчонкой. , Она держала меня на физкультуре за талию, когда я делала "мостик" - и это было все, на что я была способна на уроках физкультуры. Единственный мой норматив. Да и того я бы вовек не осилила без валиной помощи... Валя неудачно вышла замуж. Потом она развелась, оставшись с двумя сыновьями. Потом снова неудачный брак... У детей, между тем, уже была своя жизнь. Валя успешно выстроила карьеру, была крутым начальником... Познакомилась с голландцем где-то на зарубежном курорте. Приезжала с ним ко мне в гости. Была полна сил и надежд на лучшее будущее. Это было, когда нам было лет по 55. А вскоре она встретила мужчину своей мечты. Англичанина польских кровей. И вышла за него замуж.. Какая она красавица на свадебной фотографии! - Глаз не отвести! Молодая и цветущая, Изящная, глаза светятся счастьем. Жили они с мужем в городе нашей юности. Англичанину нравилась Украина. - Всё так дешево! Он устроил Вале райскую жизнь! Через полгода у нее внезапно обнаружили рак желудка. Сделали операцию. Муж заторопился домой, якобы за пенсией. А с дороги написал, что больше не вернется. Она очень скоро после этого умерла. Мы об этом обо всем потом узнали, много позже. От ее сына...
Светлая память вам, мои дорогие одноклассники!
2015
Свидетельство о публикации №217041401528