Тарс Киликийский. Глава 18 На острове

   Ермий приоткрыл глаза, посмотрел на висевшие над ним белые облака, и не совсем понимая что с ним произошло, опять потерял сознание. Покинув тайно "Максилон", он держался недалеко от корабля, прикрываясь широким обломком уничтоженной солдатами, пиратской лодки. Как только корабль,
вместе с центурионом Антонием отдалился, Ермий поплыл в сторону острова.
Проплыв полстадии, у Ермия в голове мелькнула страшная мысль : до острова он может не доплыть. Что-то слишком быстро силы оставили его.
 Осмотревшись, он увидел обрубок запасной реи "Максилона",которая
обгоняла его, держа курс всё на тот же остров. Собрав последние силы, наш путешественник схватился за спасительный брус. Дальше корабельное древо помогло добраться до желанного острова.


     Почувствовав, что кто-то вливает ему в рот воду, Ермий  открыл глаза, и
и увидев смуглую островитянку, спросил:
- Ты кто?
Девочка молчала. 
- Как тебя зовут?
Маленькая островитянка продолжала молчать.
- Ты что же немая? - проговорил Ермий , самостоятельно сделав глоток воды. Он полежал некоторое время, продолжая смотреть на немую, как ему казалось, девочку. Та стояла в стороне, держа в руках грубо сделанную, глиняную миску с водой.
- Хочет ещё пить? - с трудом, подбирая лова, спросила девочка по эллински.
Ермий удивлённо посмотрел на незнакомку.
- А чего же ты молчала? - спросил он, перейдя на эллински
- Ты  говорить на их язык . - девочка кивнула в сторону моря. - Я непонимаю их язык.
Ермий понял что она имеет в виду римских солдат.
- Так как же тебя зовут? - спросил он ещё раз.
- Сури. - ответила  девочка . - А ты?
- Меня Ермий. Спасибо тебе, Сури, за воду.
- Ермий! Какой странный имя. - задумчиво произнесла Сури.
- Да? А мне кажется Сури странным именем. - улыбнулся Ермий.
- Что ты, Ермий,  море делал? Ты наверное с большой корабль.
- С него самого. - Ермий уже немного пришёл в себя, и приподнявшись, опёрся о большой серый камень.
- Они  этот корабль увезли мой отец. - проговорила девочка, вновь вспомнив об отце,
- А кто твой отец, Сури ? - спросил Ермий, вспомнив разговор Антония и начальника корабля Клавдия, подслушанное им в шкафу.
- Мой отец  добрый человек. - у девочки на глазах появились слезинки. - Ермий,  куда они везти его.? Ты знаешь?
- А что , солдаты многих жителей вашего острова увезли? - спросил Ермий , не желая отвечать на вопрос Сури.
- Всех взрослых отец. Всех отец. Остаться три дедушки, дети и женщины.
- Не грусти, Сури, твой отец вернётся. -  Ермий попытался дать девочке надежду, прекрасно понимая, что ждало пиратов в первом же порту, в
любой римской провинции; - крест.


Отдохнув немного, Ермий стал осматривать остров. Ему предстояло здесь
пожить некоторое время, пока не предоставится возможность отправиться в Сиракузы. Сури отвела его в свою деревню, - в поселение пиратов,
атаковавших ночью "Максилон". Оно  находилось  в двух стадиях от берега,
и представляло собой около трёх-четырёх десятков хижин, расположенных
недалеко друг от друга. Между домами то и дело бегали полунагие и грязные дети. На их фоне, Сури резко выделялась своей опрятностью.
  Завидев  Сури, вместе с незнакомым мальчиком, детвора быстро окружилаих, и стали задаватьСури бесконечные вопросы на незнакомом для Ермия
языке. Тут из одной хижины раздался громкий женский голос, и дети как по команде бросились туда. Пройдя ещё немного, Ермий увидел что возле
одной хижины, на камне лежит труп мужчины, а рядом на коленях стоит
старая женщина, и громко оплакивает своего покойника.
- Кто это, Сури? - робко спросил Ермий, только сейчас понимая, в каком он теперь положении.
- Это бабушка Зеноби. - пояснила  девочка. - Утром здесь, солдаты с большой корабль убили её сын.
Из хижины напротив раздавались такие же громкие вопли и причитания.
Ермию стало не по себе от этих криков, но Сури ускорила шаг, и они
быстро добрались до дома отца Сури.
   Это была маленькая хижина, из двух комнат , построенная из веток, и обмазанных глиной. В комнате побольше, было маленькое окошко, через которое свет проникал в это жилище. Здесь были две постели , из высушенных пальмовых веток, и небольшой деревянный столик. В маленькой же комнате было совсем темно, и не было понятно, для чего она
предназначена. Найдя маленький кусок ячменного хлеба, Сури отдала его Ермию
- Ермий, возьми. Ты кушай, ты голодный.
Но  Ермий улыбнувшись, вернул хлеб.
- Нет, Сури, ешь сама. Ты маленькая, ты должна много кушать.
- А ты? Ты не нужно кушать. - спросила девочка.
- Что нибудь придумаем, Сури.
   
  Тут в хижину вошла женщина, с такой же тёмной кожей, как у Сури.
Посмотрев на Ермия, она обратилась к Сури на незнакомом языке.
Они  о чём то говорили, показывая на Ермия пальцем. Женщина зло
посмотрела на него, что-то объясняя маленькой Сури. Та опустила головку, и уставившись в землю, больше не проронила ни слова.  В конце концов накричав на Сури, женщина вышла из хижины. Сури молча сидела, чувствуя себя виноватой.
- Кто это, Сури? - спросил Ермий .
- Это  тётя Фейда.
- А почему она на тебя кричала?
- Тётя Фейда, она говорит, что ты римский солдат.
- Кто я? - не понял Ермий .
- Да. Она говорит, она  говорит ты Ермий солдат. И ты меня увезти далеко, как мой отец.
- Да нет же, Сури. Да я римлянин, но я не солдат.
- Значит ты меня не увезти? - Сури вопросительно посмотрела на своего гостья.  Женщина заронила в её сердце страх, и  девочке теперь хотелось убедиться, что Ермий не хочет ей зла. Ермий стал убеждать Сури , что он не собирается никого увозить, что он сам
был привезён сюда насильно, как узник. Он подробно описал  все свои приключения, и Сури сразу же забыла все угрозы своей тётки Фейды.
   Ермий переночевал в доме у Сури, не решаясь выйти из хижины. Из соседних домов то и дело  доносились крики и вопли женщин, оплакивающих своих родных. Чувствуя себя виноватым, Ермий не знал как ему смотреть в лица островитян. Да, он не имел отношения ни к ночному бою с пиратами, ни к последующим за ним казням, и пленению разбойников. Но кто кроме Сури ему поверит. Никто. Проболтав до полудня, Сури оставила своего
гостя в хижине, и пошла к своей тётке, намереваясь попросить у неё хлеба.
   Оставшись один, Ермий подобрался к окну, и притаившись, стал
наблюдать за жителями деревни.
   Вот в соседнюю хижину вошла молодая женщина, неся на голове кувшин
с водой. Из дома тут же стали раздаваться громкие женские голоса, вперемшку с детским плачем. Из другой хижины  напротив вышел старик, опираясь на
две палки. Передвигаясь еле-еле, он дошёл кое-как до наклонившейся
финиковой пальмы, намереваясь  присесть на камень. Старику было трудно. Наклонившись, он с большим трудом  делал свои шаги, и Ермию стало очень жаль его.  Не желая быть замеченным, он приблизился к окну вплотную, и стал пристально смотреть за дедушкой. Наконец  тот присел на этот желанный камень, и вздохнув облегчённо, посмотрел на небо. Старик оставил в сторону
свои палки, и стал осматриваться по сторонам.
   Вдруг откуда-то  появилась шумная стая полунагих ребятишек. Не обращая никакого внимания на старика, они  с криком пронеслись мимо него, оставив за собой клубы пыли. Бедный старик медленно стал отмахиваться руками, пытаясь разогнать поднявуюся пыль. Ермий не успел опомниться, как дети ворвались в дом Сури.
   Они вбежали в хижину,веселясь и выкрикивая что то непонятное. Завидев незнакомца, они встали на месте как вкопанные идолы. Ермий стоял и смотрел
в эти десятки глаз, внимательно разглядывавших его. Через мгновение, дети позабыли робость, и окружив Ермия, стали расспрашивать его на своём языке.
Они дёргали его то за руки, то за клочки разорванного хитона, который наш путешественник нашёл в трюме Максилона". Не понимая что от него хотят, Ермий некоторое время терпеливо молчал. Но вот, самый маленький и вредный из этих маленьких пиратов взобрался чуть ли не  на голову своему товарищу, и стал дёргать за отросшие волосы Ермия. Тот не выдержал и закричал от боли.
 Остальные дети  завизжали от радости, и рассталкивая друг друга принялись тоже дёргать за волосы своего гостя. Ермий кричал, но его крики ещё больше раззадоривали этих маленьких разбойников.
    Тут, сзади раздался крик, и дети тут же замолчали, и обернулись. В дверях стояла тётка Сури, - Фейда.