Месть

Вероника вчера отмечала день рождение. И вот оно утро следующего дня. Солнечное и очень приветливое. На кухне светло и прохладно, пахнет несвежими помидорами, огурцами и рыбьими консервами. С улицы падают тени от придомового дерева и шевелятся на стенках. Из открытого окна залетают всполохи ветерка, трогают плечи, лица, салфетки на столе. В мусорном ведре – пустые консервные банки, очистки от картошки, разодранные на скорую руку упаковки от дешёвых сосисек, опорожнённые пластиковые пивные бутылки. Из зала на кухню несётся букет храпов - мужских, грубых и пикантных женских. За столом - именинница с перевязанной полотенцем головой, напротив её подруга – растрёпанная и почти голая.

Обе не разговаривают, как будто чего-то стыдятся или стесняются что-либо сказать, смотрят на играющие на стенах тени, хмурятся и молча отхлёбывают дымящийся кофе из поллитровых семейных кружек.

Веронике надоело молчать, и она, не поднимая глаз, заговорила:

- Что-то не помню я , Ирка... ты мне что-нибудь вчера подарила  или так припёрлась ?

- Что ты, дорогуша моя, я такой знатный тебе подарок презентовала ! Век меня помнить будешь !

- Ааааа… ну да… Хорошее дело – подарки… люблю их получать… особенно радуют неожиданные, с тайным замыслом… А скажи, кто меня вчера спать уложил ?

Подруга, поправив ремешок бюстгальтера, вздохнула и ответила:

- Да кто ж ещё – Колька, конечно...

- Колька ? Гм… И что… он меня раздевал ?

- Похоже, что так и было…

- Что и колготки с меня снял !?

Ирка поставила чашку на стол, сложила локотки на краю, вздохнув тяжко, почти что безнадёжно, спросила:

- А сейчас есть на тебе колготки ?

Вероника, встрепенувшись, опустился руки на голые коленки, пощупала их и зачем-то почесала икры ног, как бы проверяя жива она или ещё спит:

- Нет… И утром их не было… Помню, поднялась с кровати и босая пошла по комнатам с проверкой…

- Значит, Колька снял… Больше некому… У него рука хваткая, если зацепит, то с кожей, а то и…

Вероника, услышав правду о колготках,  закатила к верху глаза и сделала два нервных глотка из чашки. Обжёгшись, слегка закашляла.

- Боже ! – Всхлипнула она судорожно. – Не помню ни-че-го... Прямо наваждение какое-то… А кто такой Колька ?

- Это мой муж… - Опустила глаза подруга. Уголки её губ тронула лёгкая улыбка.

- Колька !? Твой муж !? Ой, Боже, а что он делал в моей кровати ? – Закрыв ладонью рот, проговорила испуганно Вероника.

- Говорит, что меня искал… Все кровати и диваны перевернул, восемь колготок снял…

- И с Верки снял ? И с Люськи и с Машки !?

- Со всех !

- И как теперь нам быть ? – почти в безумии спросила Вероника, пряча под стол дрожащие руки.

- Никак. На ! – Бросила она стол пару скомканных чёрных носков, ещё не потерявших запах мозолистых ступней.

- Что это ? Фу! – Всплеснула руками Вероника, отодвигаясь подальше, ближе к окну.

- Это носки твоего мужа Васьки… Вчера вечером с него сняла, он не сопротивлялся, даже помог…

После этих слов у Вероники задрожали не только руки, но и ноги, стул и стол.

- Как ты могла ?! Лучшая подруга… бессовестно с твоей стороны!

- Вот это и есть мой подарок тебе на день рождения. Я его тебе три года собирала до кучи, а теперь вот представился такой случай - выложила ! Принимай его как должное ! Мой подарок – это не твой. Помнишь, как ты мне всунула в руки на день рождения прокисшие духи «Версаль» и стопку бельгийских салфеток с просроченным сроком годности. Думаешь, мне не обидно было !?