Паутина Натаниэля

Вот и всё – мой вечерний променад на этом и закончится.
Для сегодняшнего дня мне вполне хватило уже и чёрных воронов, кружащих над головой, и увядающую до слёз старенькую осину, которая даже в своём уже изрядно подкошенном состоянии всё ещё продолжала по-матерински трепетать и шелестеть листьями по ветру. Она будто предупреждала из последних своих сил о приближении некой тёмной силы, как будто преподнося себя в жертву. Предупреждала, как могла, о наступлении Тёмного Времени, при этом показывая своим поступком, что нельзя допускать страх внутрь своего молодого сердца. Скрипя своим полуживым стволом, она с искренней нежностью прочитывает оберегающую молитву, напоминающую собой некий стон: «Пиши, милый мой писатель, несмотря ни на что, пиши…» - подхватываемые ветром её слова еле различимо доносятся до моего слуха.
- Молодой человек…
Я обернулся, и увидел перед собой маленькую старушку, настолько древнюю, что очки, которые она носила, казалось, проживали уже второй век. Их стекла были уже настолько протёрты и исцарапаны, что сквозь толстые линзы проглядывались два больших тёмно-зелёных шара, напоминавшие собой маленькие глобусы.
- Не могли бы вы мне помочь? – обратилась она ко мне.
- Если смогу, то помогу, смотря от того, какая просьба будет у вас – ответил я ей.
- Милок, смилуйся… помоги - начала вдруг молящим тоном продолжать она.
- Мой котик, Алистер...Ууу!!! Неприятное завывание старушки словно резануло своим острием мне по слуху.
Я спросил, где именно находится кот, и она ответила, резко успокоившись и сменив тон:
- Вон там, на дереве, залез хулиган этакий, и теперь не может спуститься.  Помоги, прошу, спусти его – а я в долгу не останусь. Она говорила, и два огромных шара, светящиеся сквозь призму толстых линз неожиданно вспыхивали как два огонька.
От такого я даже съёжился, на мгновение мне вдруг даже стало не по себе, но чуть успокоившись, посмотрел на высокий дуб, на самой верхушке которого, сидел, испуганно вцепившись в ствол, молодой чёрный кот.
- Постараюсь, в общем, бабуля, ничего взамен не нужно – ответил, подойдя к дереву, и схватившись за верхнюю ветку, я начал подтягиваться выше.
- Только осторожно, милок… Алистерчик мой, ууу!!! - опять завыла старушка.
Я не стал оборачиваться, и смотреть вниз - по голосу понял, что она зарыдала. И везёт же мне на подобное натыкаться – подумал я, поднимаясь всё выше и выше, крепко цепляясь за каждую из следующих веток.
До бедного Алистера оставалось всего лишь одна ветка, зовя его, я протягиваю к нему руку, и тут происходит нечто невообразимое. Чёрный кот, неожиданно, свернувшись в клубок, тут же предстаёт моему вниманию в новом своём образе. Передо мной, лукаво улыбаясь и задорно раскачиваясь на ветке, сидит чёрный карлик, с двумя торчащими из уродливого рта жёлтыми клыками.
- Ну что уставился, олух – неожиданно произнёс он и тут же добавил следом:
- А ну-ка полетай-ка…Фуууув –  он подул в мою сторону с такой силой, что я не удержавшись отпустил вторую руку и стремглав полетел вниз.
Не помню всю процессию полёта вниз, но уже спустя несколько минут, под крики старушки: «Сорвался, убился, насмерть!!!»  лежа на спине, я восстанавливал сбившееся дыхание.
Уж и правда, то ли рождён под счастливой звездой, то ли обыкновенное везение, но суть всего произошедшего была окутана призрачной туманной тайной. Не обращая совершенно никакого внимания на пожилую женщину, я резко встал, и проследовал прочь от неё, не оборачиваясь на её оклики.
Придя домой, я полностью разделся и стоя перед зеркалом, осторожно осмотрел каждый доступный участок своего тела, в малейшей надежде найти хоть какой-нибудь синяк или гематому. Но к глубочайшему моему изумлению, я не обнаружил ничего, и затем, переодевшись,  взял ноутбук и проследовал на кухню. Меня не покидал загадочный образ чёрного кота-карлика с таинственным именем Алистер.
Пока закипала вода в чайнике, я заваривал крепкий чай, в надежде целую ночь прободрствовать.
Наступила ночь…
Слегка ощутимо для глаз мигает единственная в комнате лампочка, надеюсь я найду хотя бы немного информации о мистическом существе, и за которого пусть и не получил увечий, но всё же достаточно понервничал. Чайник вскипает, и я по всем правилам чайных церемоний, для начала обдаю кипятком скрученные листья китайского чая.
Багрово-красная, тёмная, как одна из ночей ранней весны, густая жидкость тонкой струйкой обволакивает невинно-белоснежные края маленькой чашечки, сделанной из очень тонкого фарфора. Вот и пригодилось - хороший оказался подарок от бывшей жены, подумал, и тут же послышались легкие щелчки на маленькой клавиатуре.
Итак, Чёрный Карлик или всё же Чёрный кот, превращающийся в него?
Сначала, моему вниманию предстало произведение величайшего литературного классика – Вальтера Скотта, с одноимённым названием, повествующего о реально существующем персонаже того времени – карлике по имени Элши. Перед моими глазами тут же вырисовался неизведанный и таинственный по глубине своего внутреннего мира человек. Из последующих слов автора, я даже умудрился связать этого самого мудрого Элши, с увиденным мною колдовским карликом на дереве.
Я был обескуражен, наткнувшись затем на произведение английского классика - Эдгара Аллана По, где он повествовал про  чёрного кота - перед моим взором открылась странная и загадочная картина из моего детства.
Именно тогда, когда сентябрьское серое небо потемнело из-за неожиданно появившейся огромной, мрачной тучи,  я – десятилетний мальчуган, спрятавшись в одном из заброшенных домов, решил переждать в нём сильный ливень. В тот момент моей жизни я каждодневно пребывал в тоскливом одиночестве, оно сопровождалось сильным подрывом здоровья растущего организма из-за постоянных болезней.
И более примечательным было тогда то, что после довольно жаркого лета, проведенного на веранде с огромной стопкой старинных книг, я неожиданно заявил своей любимой матушке о своем желании завести домашнего питомца. Осенняя хандра дополнялась поздней стадией гриппа, и вот тогда и произошёл со мной этот странный случай.
Именно в заброшенном старом доме, в тот самый момент, когда я осматривал слегка обгоревшие участки старой деревянной лестницы.
 Я помню, что когда звучал гром под легкий шёпот дождя, неожиданно услышал жалостливый писк котёнка.
Следуя по направлению жалобного писка, я обнаружил чёрный маленький комочек, лежащий под старыми, гнилыми досками крыльца.
Достав и рассмотрев его тельце, я увидел, что он был совершенно чёрным, как уголёк. Было в нём что-то отталкивающее, и при этом, всматриваясь в его совершенно серые глаза, я не мог оторваться от них. Настолько они были завораживающими, с неестественно странным отблеском ума, который можно проследить лишь у людей, но никак не у котов.
Уже тогда, в одной из прочитанных мной книг, я узнал, что в древние времена люди верили, что чёрные коты и кошки часто являлись магами-перевёртышами. Они могли перевоплощаться и принимать разные образы - как котов, так и людей.
Тогда, взглянув всего один раз в глаза чёрного котёнка, я неожиданно для самого себя решился на отчаянный поступок – забрать его к себе домой.
Что удивительно, но как будто, находясь под неким гипнозом, я впустил его в свою комнату, налил ему молока, и усевшись рядом с ним, с упоенным желанием начал наблюдать за ним. Не помню, сколько по времени продолжалось это странное моё состояние, но за это время, котёнок умудрился полностью освоить все потаенные углы моё комнаты. В следующее же мгновение пришла матушка, и с обеспокоенным видом проверяя мой лоб, поставила мне градусник. Хмурясь, она говорила с недовольством про мой нездоровый, бледный вид.
Атмосфера вокруг стала гадкой в тот момент, когда котёнок раскрыл своё присутствие. Матушка, крестясь, с широкими от ужаса глазами резко отпрянула от него. Успокоившись, несмотря на мои уговоры, она потребовала, чтобы я отнёс его к тому месту, где взял.
 В тот день всё закончилось, так же, как и начиналось. К болезни, дождю и осеннему умирающему небу добавлялись мои страдания от жуткой несправедливости и слёзы ручьём. Так получилось, что чёрного котёнка даже самые миловидные старушки со двора, которые кормили и заботились обо всех животных, не приняли, и с взглядом легкого ужаса они отгоняли его прочь от остальных.
Весь мир оказался в один момент против чёрного котёнка. Даже его сородичи, как только он радостно приближался к ним, начинали яростно шипеть.
Помимо моей матушки, от котёнка отказались абсолютно все, один из моих соседей, даже прикрикнул на меня: мол, я таскаю всякую мерзость перед его лицом. Никогда ещё на меня не обрушивалось столько критики – матушка даже сказала, что пока я не избавлюсь от чёрного котёнка, чтобы до этого момента домой не приходил.
Тогда я отнёс его и положил под то же самое крыльцо, где и нашёл. После этого, с ревом убегал прочь, не оглядываясь, чтобы не видеть взгляда его человеческих глаз.
Что-то тогда со мной произошло, пробегая по тонкой скользкой от грязи тропинке, я поскользнулся и скатился прямо в озеро. В панике, нахватавшись воды, хватаясь за корни торчащих  деревьев, я с огромными усилиями, карабкаясь в жиже грязи, вылез на безопасный участок.
И вот тогда, над моей головой произошло нечто, что залегло в моей душе огромным и неподвижным грузом.
Загрохотал гром, и над самой моей головой неожиданно появилась огромная мрачная туча, по форме напоминающая кошачью голову, из глаз которой сыпались огненные искры в виде молний.
Той осенью, после этих событий, очень многое поменялось в моей жизни. Безмолвная тьма, как бы стараясь преградить направление яркого луча солнца, со своим тёмным отчаянным благородством и желанием справедливости пропитывала чёрными каплями дождя все очертания моего внутреннего мира.
 С тех пор, чёрный цвет стал моим проклятием.
Однажды, проснувшись после страшного кошмара, в совершенной темноте ночью, я неожиданно понял, что в детстве смотрел вовсе не в человеческие глаза у чёрного котёнка. Нет… я смотрел в зеркальное отражение своих же глаз. Ведь после всего случившегося никто не мог понять, о каком чёрном котёнке я говорю.
Странная история из моего детства заставила моё сердце биться чаще, взволнованно отбивая своим маленьким молоточком по внутренней наковальне.
Теперь же, вспоминая чёрного кота на дереве с загадочным именем Алистер, у меня не оставалось никаких подозрений, что это именно тот самый чёрный котёнок из моего детства, пришедший меня навестить.
Вот только с какой целью он прибыл?


Сколько же это будет продолжаться?! 
Медленно, с легким возбуждением, я сначала касаюсь губами до белоснежно-невинных краёв фарфоровой чашки. Затем, также медленно, и с глубочайшим упоением, опустив веки, делаю маленький глоток крепкой заварки.
 В это время, дверь в комнате начинает открываться. Это сильно пугает меня, особенно после осмысления бурных и ярких воспоминаний из мистического детства.
Следовало бы открыть окошко, а то чересчур как-то душно.
 Я подхожу к раскрывшейся двери и закрываю её уже до упора, звучит щелчок.
Подойдя к окну, не удержавшись, я прилипаю взглядом с звёздному ночному небу. Главное для меня сейчас – это попробовать восстановить правильное дыхание. Так меня учили на реабилитационных курсах для людей с сердечной недостаточностью.
Признаюсь, в такие моменты начинаешь каждый раз по-новому видеть звёздное небо. Всё воспринимается так, как хочется, раз за разом с новыми фантазиями. Это самое приятное вдохновение, состоящее из двух действий - вдоха и выдоха.
К моему глубочайшему сожалению, нет ни одного светящегося окна в доме напротив. На этот раз среди полуночников у меня не найдётся компаньонов.
Только лишь, Лунные Шахтёры, изредка спускающиеся всё глубже и глубже сквозь тёмную толщу небесного пространства, периодически принимают мой вызов. Следуя в самую глубь своих увлекательных приключений, они вытряхивают свои мешки, из которых высыпаются горстки ярких алмазных звёзд. Они раскидывают их по созвездиям, стараясь придать новизны старым образам, у кого насколько хватит смелости и фантазий.
Немного успокоившись от нахлынувшего волнения, я вспоминаю легендарную «Токкату и фугу в ре минор» Баха из старинного чёрно-белого хоррора 1934 года. Фильм с непревзойдёнными мастерами своего дела Белой Лугоши и Борисом Карлоффом, придающий слипшимся мозгам определенную зловещую атмосферу. Звучал лозунг, в котором говорилось о «Вещах, которые вы никогда не говорили раньше и о чём даже не мечтали». 
Неожиданно, я глубоко задумался.
Очень странно наблюдать, как меняется поведение чёрных котов, особенно по ночам, этой весной. Их новое поколение, весело и задорно рассекают своими сверкающими роликовыми коньками тёмную гладь звёздного неба. За ними остаются длинные следы, которые светятся словно несколько соломок, погруженных в кружку горячего горького шоколада. А ведь раньше, более древнее поколение чёрных котов ходили по цепям кругом, висящим на сказочном дубе, пели замысловатые песни, и вообще были учёными…
Ох…думы…эти думы…
Прекрасное ночное небо, мартовские чёрные коты, фантазии полуночника – но это лишь начало…
Неожиданно, я слышу за спиной изящный и тонкий звук, очень напоминающий по-своему звучанию стук фарфоровых чашек между собой.
Но как только обернулся, в один момент всё затихло. Это очень поразило меня, поскольку прорезь окна с порывами ночного ветра я оставил открытой, и что самое удивительное - фарфоровая чашка была у меня всегда только одна.
Ну что же – подумал я и прислушался.
Остаётся лишь радоваться прибавлению, ведь у каждого свои гости.
Я присаживаюсь за стол, и отпиваю из своей любимой чашечки, в которой изливается по краям всё тот же крепкий китайский чай для полуночников. Затем, поставив её на стол, я легонько постукиваю пальцем по фарфоровой поверхности. Всё-таки очень приятный на слух этот звон - поцелуй тонких девственно-белоснежных фарфоровых краёв. Этот звук легко и непринужденно успокаивает, унося разум на несколько тысяч верст на Восток, туда, где первые лучи солнца вприпрыжку начинают весело и безмятежно играть в догонялки.
Ох уж эти постоянные попытки найти какой-то рисунок на дне своей посуды – уже привычка. Причем всегда хочется найти самые редкие. Именно такие, что по вкусу такие же мягкие и легкие в своей чистоте, как слеза новорожденного, славные капли божьей милости в огромном океане жизни. Именно эти капли и нужны для утоления мучающей изнутри жажды, но стоит их только заметить полным глазом, как они, сразу же, теряют свою прелесть, будто навсегда исчезают во время невидимого шторма.
- Мне кажется, вы отличный повествователь – неожиданно, кто-то проговорил за моей спиной и в этот самый момент я почувствовал легкое щекотание на левом плече.
Я обернулся и  с молниеносной скоростью начал разглядывать всю комнату в поисках того, кто мог бы сказать мне это. Но к большому разочарованию для моих глаз, никого в комнате, кроме меня не оказалось.
Откуда тогда этот голос?
Я решил продолжить разговор с невидимым собеседником, чтобы по звуку определить местонахождение говорившего, но в голову ничего, кроме простого приветствия не приходило.
Я замер в ожидании и неуверенно произнёс, мотая головой в разные стороны:
- Доброй ночи, мой незримый собеседник…
Сказав, я неожиданно замолчал и начал про себя отчёт времени:
Десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать – считал я про себя, но голос продолжал молчать.
Я не выдержал и спросил:
 - Вы откуда говорите? Можно ли вас заметить?
Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать…
Неожиданно голос ответил:
- Да…конечно же – я развернулся, уверенный в том, что голос звучал за спиной. В этот момент незримый собеседник продолжил:
- Посмотрите вперёд, на горшок с декоративной чайной розой, ну же…. Подойдите ближе, отдёрните один из лепестков. Вот так…
И таким же тоном, но уже настойчивее:
- Теперь присмотритесь внимательнее, и вы заметите меня.
Какого же было моё изумление, когда под лепестком я увидел паука-крестовика, довольно большого и очень даже устрашающего для подобного времени суток.
Смотря на меня своими блестящими глазами, он произнёс:
- Рад с вами наконец-то познакомиться, писатель…
- И я весьма рад. Но что вы тут делаете? – не зная зачем, но  спросил его.
- Прошу прощения, если заставил вас поволноваться. Просто я подумал, вы заметите моё появление. Вы меня извините, но постучаться в дверь так, чтобы вы меня услышали, у меня не получилось бы – дело в том, что мои конечности прилипают к поверхности.
- Значит это вы.
Прокашлявшись, продолжал:
- Это успокаивает…а то знаете ли, я себе уже такого нафантазировал. Ну что же, приятно с вами познакомится, паучок. Вы любите почаёвничать, я заметил… ведь, это ваша фарфоровая чашка стоит теперь рядом с моей? – улыбаясь, спрашивая я протянул ему мизинец, чтобы поздороваться.
- Зовите меня Натаниэлем, это моё имя – зацепившись за мой мизинец, проговорил паучок с ярким красочным крестиком на спине.
Я не удержался от комплимента:
- Интересное имя. Прямо как у одного известного американского писателя, автора «Алой буквы». Как раз недавно перечитывал это произведение, какой же у него всё-таки прекрасный язык.
Проводя некое сравнение, периодически бросая ненавязчивый взгляд на Натаниэля, я разлил по фарфоровым чашкам дымящейся струйкой ароматный чай.
Паучок, внимательно наблюдая за моим действием, подняв вверх две передние лапы, произнёс:
- Так и есть, моё имя дано мне в честь этого величайшего человека, и именно благодаря его известному произведению я имею великую честь присутствовать на этой чайной церемонии. Если вам будет интересно, то я мог бы вам рассказать про свою историю и взаимосвязь с этой комнатой. Я был бы нескончаемо счастлив, если бы вы описали её в своей писательской манере. Так описали, чтобы о ней узнал весь мир, ведь очень редко, когда встретишь красивую прозу с равными пропорциями правды и вымысла, не так ли? Вы могли бы написать сказку, которая многому бы научила не только детей, но и взрослых.
Я в изумлении ответил:
- Совершенно верно, я поражён и одновременно не могу до сих пор поверить своим глазам. Дело в том, что мне до этого не доводилось разговаривать с пауками. Перед погружением в сюжет вашей интересной истории, которую вы собираетесь мне поведать, у меня остаётся последняя просьба…точнее, даже огромное желание. Я очень хочу продлить эту сказочную ночь  как можно на более долгий срок.
Отпив немного чаю, с жадным энтузиазмом спросил:
- О чём же эта история?
Я прилёг на диван, и аккуратно поставил фарфоровую чашку себе на грудь.
Натаниэль, также сделав глоток из своей чашки, быстро пробежался по краю дивана и остановившись у меня в изголовье, начал своё повествование со слов:
- История эта начиналась совершенно без мистики...

История паучка Натаниэля

Давно это уже было, мы – пауки, столько не живём.
На одной из портовых улиц нашего северного града весело, дружно, но при этом довольно разумно в крошечной квартирке жила влюблённая парочка. Они оба были моими хозяевами, очень интересными и веселыми ребятами.
Он – высокий, статный брюнет со сверкающими светло-зелёными добрыми глазами, студент Педагогического университета, который в любое свободное время посвящал себя изучению иностранных языков. Видимо, он мечтал в один прекрасный момент в своей жизни рвануть в кругосветное путешествие по миру, для того, чтобы изучать и познавать всё новое, накапливая огромный багаж мудрых знаний. Очень одарённый юноша, который хотел сделать много полезных дел для окружающего мира. Одним словом, в нём кипела и бурлила и даже выплескивалась порой  молодость. Именно она заставляла его подниматься каждое утро, чтобы любить, верить и надеяться, шаг за шагом, становясь при этом всё ближе и ближе к своей великой мечте. Таким был он, мой хозяин.
Каким чудом была она…трудно передать, но всё же…
  Не слишком высокая, не худая, но и не полная. С бирюзовым цветом глаз,  умопомрачительной доброй улыбкой, шикарным бюстом – ею могли часами любоваться абсолютно все мужчины, даже самые чопорные. Именно такой тип женщин рисовали величайшие художники на своих холстах.  Как раз по таким женщинам, с их «живым» нравом, с заражающей искоркой света в глазах сходили все великие поэты и писатели с ума.
Да я и сам, признаюсь, был влюблён в неё каждым своим прозорливым оком. Все восемь глаз устремлялись только на неё, будь то утро, вечер или ночь.
Они были настоящими драгоценностями этого мира, находясь вдвоём.
Когда они сливались в единые объятия, весь мир замирал, только для того, чтобы с сладостным упоением вздохнуть этот аромат величайшего святого чувства. Во всем поддерживая друг друга, стараясь никому не во вред добиться своих целей, они любили так, что на улице, которой они жили, было всегда уютно и приветливо. Зимой здесь весело резвились и играли в снежки дети, весной целовались парочки, а летом благоухали цветы.
Со временем, улицу, на которой они жили, даже в местной газете назвали самой любимой у горожан.
Никогда не предполагал, что стану мыслить и думать, как самый настоящий человек.
Раньше, всё было довольно просто: найти тёмный угол, сплести паутину и ждать свою жертву в гости. Но как только в этой квартире появилась эта парочка, я неожиданно почувствовал, что меняюсь.
Даже принял на себя обязанности сторожа их маленькой квартирки, за всё это время никто из навязчивых насекомых не могли побеспокоить их счастливое проживание. 
Я изменился, но изначальные навыки хладнокровного охотника, данные мне от природы, позволяли мне сплести свои ловушки настолько умело, что они практически были незаметны. Они находились в тех местах, где мои хозяева пребывали очень редко, но при этом эти места являлись очень заманчивыми для недоброжелательных гостей - таких как мухи, комары и крайне надоедливые мошки.
Охраняя их, я тщательно скрывал своё присутствие, обновлял и прочищал каждодневно свои ловушки, и был необычайно счастливым просто от того, что мог посвятить себя величайшему служению у этих прекраснейших людей. Тогда мне казалось, что я могу уберечь их от всего плохого, что существует на свете.
Время текло, и я взрослел, превращаясь в опытного стратега, который уже заранее мог предугадать ход противника. Вначале нашего совместного проживания,  Диана (так звали эту прекрасную девушку) во время уборки всё-таки натыкалась на мои ловушки. Но со временем я изловчился настолько, что даже во время их совместных субботников, когда они весело начинали прибираться в квартире, я преспокойно наблюдал за ними, уверенный в том, что в этот раз моё присутствие не будет раскрыто. Как же я был счастлив тогда. Каждую ночь я тихонько пробирался по плинтусу к их супружеской кровати и засыпал там, в самом недоступном углу.
Но однажды наступил весьма странный день.
 Я неожиданно проснулся от резкого крика, для меня это было нечто совершенно новое в жизни, поэтому, нацелив все свои восемь глаз, следуя  по своему безопасному пути, выбрался наружу.
- Ника, что случилось? – спрашивала она.
Хозяин, беспокойно ерзая в кровати, с непонятливым взглядом, пронзающим темноту своим холодным ужасом, отвечал дрожащим, но твёрдым, совершенно без ноток сонливости голосом:
-  Мне неожиданно приснился кошмар, причём настолько отчётливо, что моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Таких снов у меня ещё в жизни не было.
Усевшись на кровати, он начал рассказывать:
- Всё было настолько явственно, как будто и не сон. Поцеловавшись, мы как всегда крепко обнявшись, уснули. Но потом вдруг, я почувствовал жуткий холод, мне показалось даже, что в сердце воткнулся острый ледяной осколок. Стало трудно дышать, и было настолько больно, что я начал кричать и оглядываться в темноте по сторонам. Но боль не унималась, наоборот, холодная пасть ещё сильнее начинала сжимать моё сердце своими острыми как бритвы зубами. В этот момент, я подумал, что наконец-то проснулся, поскольку увидел тебя рядом, сладко спящую рядом со мной. Я позвал тебя, сначала легонько, но когда боль стала невыносимой, стал кричать ещё сильнее, надрываясь, как только возможно. Но ты по-прежнему продолжала крепко спать, и к своему ужасу, заметил, что ты обнимаешь кого-то, лежачего вместо меня - безжизненный, холодный труп. Это было невыносимо ужасно, я не знал, что делать, пытался до тебя дотронуться, но меня лишь обжигало жутким холодом и руку с силой откидывало назад. Впервые в жизни, пусть и во сне, я начал тонуть в недрах окутавшего меня отчаяния. Закрыв лицо твёрдыми и холодными, как лёд руками, я заплакал. Затем, я услышал, как ты меня зовешь. Подняв лицо, я увидел перед собой зеркало, которое висело рядом с нашей кроватью. В нём увидел светловолосую женщину, которая звала меня по имени.
Глядя, нахмурившись в одну точку, с застывшим холодным проблеском в глазах, хозяин продолжал:
- Тогда я начал осматриваться по сторонам, в надежде увидеть хоть что-то из настоящего мира. Тут, неожиданно леденящий крик пронзил тишину. Я вновь увидел зеркало. Ты лежала одна на кровати, и крик вырывался из твоей груди.
В следующий момент я начинал задыхаться, и слышать собственный крик, от которого, видимо, и  проснулся.
Всё это время, Диана, внимательно слушала и целовала бледное лицо Николая, пытаясь его успокоить.
Я в этот момент, как будто разделил со своим хозяином этот страшный сон.
Диана, бедная девушка даже немного растерялась с утра, когда случайно уронила во время готовки завтрака вилку со стола. Она  вздрогнула и закрыла глаза, хотя по моему наблюдению никогда не замечала присутствие в их радостном мире каких-то суеверий.
 
Натаниэль неожиданно замолк, и спустя минуту он медленно сделал глоток из фарфоровой чашки.
- Рассказывайте дальше, друг мой, мне очень интересно – подождав ещё несколько минут, ответил ему я.
- Ох. Если бы вы знали, как мне тяжело теперь это будет сделать, ведь дальше начинается всё самое ужасное - ответил Натаниэль, переминая тонкими лапками и вздохнув, начал продолжать:
- В тот день я не находил себе места, даже потерял свой навык знающего мухолова и не заметил, как в комнату залетели две молодые мухи. Загадочная женщина в зеркальном отражении не давала мне покоя.
 Нехотя поймав надоедливых мух, я оставил их. Не убрав свои ловушки, с ужасным настроением я забился в самый тёмный и холодный угол в квартире. Я стал ждать, не зная чего именно, но предчувствие приближающегося зла отпугивало меня. В этот момент не хотелось ничего делать, оставалось только ждать приближения вечера, когда сначала Диана приедет с учёбы, а затем и Николай с работы.
Я знал, что за окном начинало уже темнеть, постепенно стихли возгласы детворы на детской площадке.
И вот, наконец-то, прозвучал долгожданный звук ключа в замочной скважине, и я с радостью поднимаюсь немного выше, чтобы встретить хозяйку. Никогда ещё я так сильно не переживал за неё.
Она зашла в квартиру не одна, за ней проследовала ещё одна фигура.
Диана включила свет, и от неожиданности я соскользнул с паутины и повис в недоумении, сжавшись как это было только возможно.
- Проходи, Клементина…Чай или кофе будешь? – сжавшись, слышал я нежный голос своей хозяйки.
И тут же неизвестная Клементина ответила:
- Чай? А нет ничего покрепче? Я бы с удовольствием напилась бы сейчас.
Затем, с вытянутой даже не лицом, а мордой, словно обнюхивая углы квартиры, двигая огромными махровыми бровями, эта гадкая особа продолжила своё излияние:
- Вот ведь подонок, ты представляешь Диан, это ничтожество даже серьги забрал, которые подарил мне на нашу годовщину, наверное, курицам своим намалёванным раздарит, чмо! Ну и урод, чтоб он издох и т.д. и т.п.
Я решил выйти из своего убежища и посмотреть на эту самую Клементину.
 Весь день я мысленно формировал себе образ светловолосой женщины с взглядом адского презрения ко всему миру из сна моего хозяина. Поэтому, конечно, для меня было сверх неожиданностью, что нынешняя гостья моей хозяйки оказалась так же светловолосой.
 К моему изумлению, светловолосая бестия вела себя очень даже бодро.
Пока моя хозяйка открывала бутылку вина и подогревала овощное рагу, она успела оглядеть все углы, как какая-то ищейка. Мне стало вдруг не по себе оттого, что моё присутствие будет раскрыто именно этой странной особой.
С необычайной скоростью, она сама налила себе бокал, выпила его залпом, после чего наглым образом забралась с бутылкой в кровать, и там уже дала волю своему гадкому настрою. Неестественно рыдая, она стала кидать различные проклятия в сторону не только её бывшего парня, но и всего мужского населения планеты.
- Выпей со мной, подружка – говорила эта светловолосая, протягивая полный бокал моей хозяйке – За всех за нас, прекрасных дам!!!
- Слушай, Клементина, ты извини, но я не особо хочу пить.  Нике это совсем не понравится.
Услышав подобное, Клементина начала истерично размахивать руками в разные стороны и закатывать отвратно глаза к потолку, говоря при этом:
- Ой…да слушай, Ди…ну нельзя позволять мужчине брать над собой вверх, где же твоё женское достоинство? Это что же преступление – выпить у себя дома (это слово она особо подчеркнула интонацией, в этот момент у меня появилось неприятнейшее ощущение того, что моими паутинами кто-то завладел) с лучшей подругой, которая рассталась со своим парнем? Всего лишь один бокал, со мной… помнишь, как раньше…
Настолько она убедительно говорила, что я и сам был готов на свой страх и риск спустится к ним на обозрение, что совсем шло против моих природных инстинктов.
- Ну ладно, действительно, что это я? Налей тогда мне полбокала, не больше – ответила моя хозяйка. В этот момент я почувствовал, что мои конечности онемели, вокруг была огромная паутина, но не моя.
Самое страшное, что я почувствовать ничего не успел – меня парализовало. Впервые в жизни мои инстинкты показали меня не в роли охотника, а в роли жертвы.
Я не помню, что точно произошло, лишь некоторые обрывки всплывают в моей памяти.
Пришёл хозяин и с его приходом я даже немного ожил, но потом всё неожиданно расплылось в мутном тумане.
Я слышал крики, от которых моё  парализованное тело обволакивалось чужеродной плотной паутиной. Кричали они – мои любимые хозяева, друг на друга сильно и яростно. Казалось, вся комната была объята жгучим пламенем.
 Мне показалось в тот вечер и ту ночь, что я умер. 
Очнувшись спустя лишь несколько дней, как понял, я всё это время держался на последнем дыхании. На мою хозяйку невозможно было смотреть. Она похудела, постепенно внутренняя искорка этой чудесной девушки погасла. 
Самое что ужасное, что светловолосая подружка исчезла также неожиданно, как и появилась, забрав с собой чужеродную для меня паутину. Хозяин не приходил, моё волнение достигало такого уровня, что я совершенно выбился из сил. После этого случая я неожиданно понял, что пауки столько не живут. Кое-как соткав паутину в самом тёмном углу комнаты, я разместился в ней и стал ждать своего эпического конца.
В тот день моя хозяйка обзванивала всех в поисках возлюбленного, моего хозяина. Сначала позвонила его мама, затем коллеги, и все в один голос спрашивали у неё: куда он делся? Куда же он пропал? Телефон был выключен… Что случилось?
В раз все обиды ушли – стало понятно, что произошло что-то страшное… Николай пропал. Прошло две недели, но никаких вестей о нём не приходило.
 За окном жалостливо шептал грустные строчки о былом дождь, а меня словно нагнал мой величественный возраст. Забившись в самый тёмный угол квартиры, и впав в состояние анабиоза, сквозь гамму звуков из далекого прошлого я вздрагивал от криков своей хозяйки.
 В день своего пробуждения, я слышал гудки бесконечно звонящего телефона.
Внутри что-то сильно сжалось, и когда начало вновь раскрываться, словно бутон цветка на рассвете я неожиданно очнулся и почувствовал сильную боль. Не помню, сколько по времени я терпел, когда она утихнет. Помню, что когда боль отступила, понял и принял всецело, что моя последняя завершающая миссия будет вернуть своего хозяина.

В один из вечеров, приехала светловолосая подружка.
 И это было неожиданным явлением в моей жизни, поскольку как оказалось, Клементина,  вовсе и не расставалась со своим парнем, и что самое ужасное – то, что сама она пришла в ужас, узнав, что в этот вечер была у них дома, к тому же пила вино (как оказалось, пила она редко). Я видел как на заплаканном, потускневшем лице моей хозяйки округлялись огромные, почти на всё лицо глаза, полные блеска ужаса и отчаяния - огромные, сверкающие неживым блеском блюдца.
Как оказалось, Клементина и  её молодой кавалер в это время были заграницей – в Финляндии, куда поехали отдохнуть на несколько дней в загородный уютный домик на берегу озера.
Меня словно оса ужалила после такого откровения, да и не только меня. Хозяйка, как оказалось, после глотка злополучного вина ничего не помнила – ни ссоры, ни того, из-за чего она произошла. И совсем не помнила,  как неизвестная женщина  очутилась у них дома, притворившись Клементиной, и то, как она незаметно ушла.
Она лишь вспомнила про то, как накануне этого события Николаю приснился скверный сон, в нём присутствовала светловолосая женщина с взглядом полным презрения и ехидной насмешкой.
Туман завлекал эти промежутки в памяти, он проливался медленными потоками как гадкий и мерзкий кисель.
В ту ночь мне было настолько тяжело наблюдать за страданиями своей хозяйки, что я чуть не раскрыл своё присутствие.
От волнения и ненужных дум по поводу того, что же делать, я усердно наделал втрое больше своих ловушек. Усердно доплетая последнюю паутину, уже прямо у изголовья кровати, я только так пытался привлечь к себе внимание. Просто выйти перед человеком мне не позволяли начальные природные инстинкты. Но всё было бесполезно, и плач лишь усиливался. От волнения я даже перестал считать свои ловушки, плетя новую, совсем уже позабыл, какой из них дал почётную честь быть последней.
Неожиданно, посреди ночи её плач утих, я уже обрадовался, что наконец-то хозяюшка хоть немного отдохнёт. Завтра новый день и с новыми силами начнёт свои поиски - только стоило мне так подумать, как вдруг паутину, в которой я сидел, резко, вместе со мной смахнули.  Меня отбросило в сторону, сжавшись, я был уже готов к чему угодно.
Послышался звук закрывающейся двери, приготовив все свои восемь глаз для обозрения ситуации, я вдруг понял, что повис на шарфе своей хозяйки. Именно тогда мне открылось великое таинство своей натуры, заключавшееся в том, что мне суждено было быть не просто пауком, а настоящим хранителем священного тепла двух в унисон бьющихся влюблённых сердец. Я раньше слышал эту необычайную сладостную для моего слуха мелодию и именно благодарю ей, до сих пор жив. Не знаю точно свой возраст, но пауки столько не живут, это точно.
Для меня это стало поистине величайшим испытанием в жизни. Несколько раз меня сталкивало сильным порывом холодного ветра, уцепившись уже на последней нити надежды, я продолжал своё приключение со своей хозяйкой. Много чего увидели мои восемь глаз за эту ночь, и поистине таинственное, мне ожидало увидеть впереди.
Мы шли довольно долго. Тяжёлые вздохи хозяйки давали мне понять, что она находится на грани нервного срыва. Всё что мне оставалось, так это ждать смерти, и я был готов к этому, встретить её достойно, неся свою службу до последнего.
До последнего….
Молниеносной силы вихрь на этот раз полностью оторвал меня от шарфа моей хозяйки, не удержавшись, я сорвался, и пролетая во тьме ждал неминуемой гибели.
В очередной раз мне повезло – я зацепился за самый кончик её длинного плаща. Начав подниматься, я неожиданно услышал, как хозяйка зарыдала, да так горько, что паутинка, которую сплёл, становилась невыносимо скользкой, что было для меня катастрофично новым открытием.
- Доченька моя, отчего ты так сильно рыдаешь?
 Поднявшись и зацепившись за уголок кармана, я услышал старческий голос и плетя новую нить за новой, бегом взбирался вверх по плащу, тем самым возвращаясь на прежнее место на шарфу. Настроив все свои восемь глаз, я увидел странного вида старушку, одетую в серую мешковатую одежду. Поверх головы у неё был завязан такой же расцветки шерстяной платок.
Она подошла ещё ближе и посмотрела сверкающим, ласковым взглядом. Хозяйка сквозь слёзы ответила ей:
- Бабушка…Я никому ничего плохого не сделала, но не знаю, за что судьба обошлась так с моим возлюбленным и со мной – еле сдерживая слезы, говорила Диана.
- Верю, что не сделала. Утри слёзы, доченька и расскажи, что случилось с самого начала. Может, чем и смогу тебе помочь – отвечала миловидная старушка.
Пока моя хозяйка рассказывала загадочной женщине нашу общую историю, я всячески пытался разглядеть слушательницу. К моему изумлению, я заметил, что она смотрит именно на меня.
Я замер и стараясь не двигаться, продолжал наблюдать за происходящим.
Выслушав до конца, миловидная старушка, смотря на меня, ответила:
- Знаешь, милонька моя… жизнь порой так непредсказуема, что даже удивляешься тому, как она, гонимая среди туч и облаков, подхватываемая быстротечным ветром, принимает форму солнечной бабочки, летящей по всем тёмным закоулкам, принося свет и тепло нуждающимся в них. Но легкость её доброго деяния в один момент прерывается - она попадает в паутину, сотканную самым умелым и ловким ткачём. Тьма поглащает священное сияние её двух прекрасных крыльев, и её существование тускнеет и блекнет, как в топком болоте.  После паук освобождаёт из своей паутины мотылька с поблекшими маленькими крыльями. Мотыльки - это проклятые тьмой, души влюблённых. Завидев во тьме искусственный свет, они  рьяно начинают искать в нём спасения,  отчаянные мои малютки.
Старушка говорила и почему то подмигивала мне.
Моя хозяйка, слушая, неожиданно встрепенулась при упоминании паука с паутиной, как будто что-то вспомнила, и эти обрывки  вызвали у неё брезгливость и отвращение. Немного подумав, она рассказала старушке про то, что ей смутно припоминается огромная паутина и  паук с головой этой светловолосой женщины. Я чуть не упал во внутренний карман её плаща, услышав подобные речи.
 Старушка выслушав, не торопясь ответила:
- Любовь – именно эта энергия заставляет эту планету крутится. Ни одной капли дождя не упадет с неба и будет вечная засуха, ни одного луча яркого солнца не ознаменует свой светлый приход и будет тьма убийственной и холодной вокруг – без настоящей любви нет в мире жизни, нет спасения. Когда-то и я любила своего суженного. Но одна колдунья очень уж позавидовала нашему супружескому счастью, и настлала на моего возлюбленного страшную порчу, впоследствии… он трагически погиб, забрав с собой сначала моё сердце, а затем и душу.  Но отданное в жертву возместилось мне величайшим благом - возможностью помогать другим. Поэтому тебе в помощь от меня этот моток льна, для того, чтобы из него получилось полотно, сотканное добрым сердцем. Во имя чистоты светлого начала всех величайших светлых чувств. Оно будет охранять вашу супружескую обитель от скверности языка, хитрого умысла, и прочего зла, несущее за собой страдания и боль. Завтра, на Смоленском кладбище, обойдёшь часовню три раза против часовой стрелки, потом отойдёшь от её лицевой стороны на семнадцать шагов, и уже от этой могилы, у которой окажешься, повернёшь направо и пройдёшь ещё шестнадцать – там, на старом гранитном надгробии оставишь после всего, что произойдёт, сотканное полотно и маленькое зеркальце.
Сказав всё это, загадочная старушка протянула моей хозяйке объёмистый моток льна, после чего посмотрела ещё раз на меня (удивительно, но в этот раз я уже не ощущал ни страха, ни беспокойства, поэтому уже не зажимался) и улыбнувшись тонкими губами добавила:
- Хороший у вас Хранитель, он вас очень любит - его любовь тебе поможет. Всего тебе светлого, доченька…
 Сказала и как будто испарилась в воздухе.
В тот самый момент, неожиданно понял, что не только я, но и моя хозяйка находились в непонятном состоянии, чем-то напоминающим лёгкую дремоту. Ночной воздух терпкой дымкой обволакивал сознание, которое находилось уже на грани сна. Он ласкал тёплыми своими волнами и тонкой, влажной паутинкой легкими покачиваниями закрывал веки – ещё мгновение, и мы уже были около нашего любимого и родного дома.
Никогда ещё я так не уставал, ночное приключение вымотало нас обоих. Не помню, когда в последний раз так крепко спал. Отдыхали все мои восемь глаз, которые готовились явить свои стрелы острых взглядов на новый день и ночь, для борьбы, за чистоту любви – ведь я же Хранитель…
Уже с самого утра начали происходить довольно странные вещи. Моя хозяйка уехала на Смоленское кладбище, делая всё, как ей сказала прошлой ночью загадочная миловидная старушка.
Я же, в свою очередь, готовился к предстоящему испытанию со всей своей маленькой, но всё же паучьей хладнокровностью.
Мысли мои были заняты светловолосой женщиной, являвшейся для моего паучьего восприятия символом невежественного и безобразного зла. Оно, которое по слабости и ничтожеству своей завистливой особы посмело посягнуть на Величайшую Святость этого мира – на любовь мужчины и женщины, чистую и благородную по своей первородной природе.
Что-то происходило со мной в этот момент. 
Внутри моего паучьего естества зарождался дух борьбы, тесно сплетённый с бессмертным духом времени – мне оставалось лишь подчинится своей новой великой роли - Хранителя Любви.
Каждая, и без того тянувшаяся минута ожидания пропитывала меня возрастающим желанием не просто упасть в бою никчёмной жертвой за спасение своих хозяев, а именно победить и тем самым показать свою любовь.
К своему изумлению, недавно образовавшаяся загробная тоска и разрозненная яростная хандра, как будто вылетела в открытую форточку. Я неожиданно заметил, что стал необычайно быстрым, самым искусным охотником своей породы – пауков-крестовиков. Всего лишь за пару часов, я ни только настроил новых более хитрых ловушек, но и подлатал старые.  Причём настолько мастерски и грамотно во всех отношениях, что это действие ещё больше меня воодушевило для борьбы с врагом.
Это был не предел моих новых возможностей – ещё с большей мгновенной скоростью, я расчищал ловушки и ставил более большие и заманчивые.
Солнечные лучи ранней весны проникали в комнату и только тогда становились видны мои сверх натянутые довольно толстые нити с блестящими на ней каплями клейкого раствора.
Этим же вечером, Диана разложила перед огромным зеркалом фотографию Николая, маленькое зеркальце и тот самый моток льняных ниток. Пока она подготавливалась к обряду, я сидел в уже заготовленном месте, сосредоточившись взглядом всех своих восьми глазах, с хладнокровностью священного хранителя и ждал.
Хозяйка приготовилась не меньше моего: крепко прижав к груди, подаренный возлюбленным медальон, закрывшись одеялом, с пылким отчаянием что-то произносила.
До меня доносились лишь ярко выраженные слова в этой глубинной пустоте комнаты:
 – Ники, возлюбленный мой, вернись обратно домой...
Минуты ожидания разжигали во мне легкие вспышки ненависти. Ещё мгновение, и я бы не выдержал – и залепил бы всё злополучное зеркало плотной паутиной.
- Жди, Натаниэль – говорил я себе. Пауки столько не живут, но ты уже не просто паук, а хранитель Святыни Мира.
Наконец, уже ближе к полуночи, почувствовалось чужое присутствие в комнате. Хозяйка, лежащая под одеялом неожиданно замолкла. Зацепившись взглядом за зеркало, рассекая его паучьим хладнокровием всех своих восьми глаз, я приготовился встречать в нём лицо врага.
От неожиданности у меня даже дёрнулись две передние лапы.
Я увидел, как в зеркальном отражении на кровати начиналось действие с участием ненавистной мне светловолосой женщины. Похожая картина, как из сна моего хозяина. Только на этот раз, вместо неизвестного мужчины в зеркале был непосредственно Николай.  Он настолько показался мне отрешённо пустым и чужим, что я даже не узнал его в страстных объятиях светловолосой колдуньи, которая извивалась вокруг него словно гадюка.
- Кто самая прекрасная в этом мире? – грозно спрашивала она, и дерзко хватая хозяина за волосы на голове, с силой дергала их к самому полу, продолжая яростно кричать:
- Кто? Говори!!!
Хозяин, с совершенно потускневшими, неживыми глазами, опустив голову, тихо произносил:
- Ты… Величайшая моя королева…
Услышав это, она начинала с нескрываемым ликованием громко смеяться,  подтянув его за волосы к своему лицу, кусая до крови его губы, целовала их, произнося:
- И не смей мне перечить, раб…иначе она погибнет из-за твоей глупости…
Он покорно терпел всё, и я еле сдерживался, от того, чтобы не нарушить эту угнетающую сцену.
Сдержавшись, переминая лапами, я продолжал следить за происходящим.
Колдунья неожиданно увидела то самое именно зеркальце, которое дала моей хозяйке старушка.
 Я сидел в своем убежище напротив и ждал, что будет дальше.
Что удивительно, но в это самое мгновение, мне больше всего захотелось склониться  перед ней и принять её могущественную власть. Она была довольно высокого роста, с фигурой и осанкой древней богини. Ее нежно-белокурые волосы, разделенные пробором, струились по вискам как два золотистых потока - она напоминала увенчанную золотой короной царицу. Ее просторный чистый лоб сиял холодной прозрачной белизной над дугами темных ресниц, которые еще больше выделяя тем самым глаза цвета морской волны, манящего блеска которых не вынес бы ни один мужчина.
В этот момент всё моё паучье естество разделилось. Четыре мои лапы были согнуты, готовые в любой момент броситься бороться против колдуньи. Другие же четыре, напротив, были вооружены для защиты светловолосой богини. Ещё хуже дело обстояло с глазами, которые также направив друг на друга несколько враждебных взглядов, приковались, взаимно просверлив противоположные стороны острым, хладнокровно-молчаливым ожиданием.
Как же я ей любовался.
Вот она медленно садится напротив зеркала. Тонкое, воздушно-лёгкое ощущение неожиданно и властно охватило моё естество всецело, как по щелчку пальцев, я оказался между двух огней.
Весь мир, частью которого являлось моё паучье естество, разделился на две равные половины, настолько схожие друг с другом, что даже терялась истинная принадлежность зеркала – показать одной из сторон скрытные недостатки другой.  Каждой из сторон открывались слабые стороны противника, подавая тем самым к обеду самую питательную пищу – уверенность в собственных силах и веру в победу.
 – Ники, возлюбленный мой, вернись обратно домой...
Эти строки шептала Диана, периодически всхлипывая под одеялом – и именно они словно встряхнули меня настолько сильно, что моё сердце начало разрываться.
Неимоверными усилиями я закрыл те четыре глаза, которые воспротивились моему сердцу, и направил свои оставшиеся четыре глаза жгучим прожигающим взглядом в сторону светловолосой колдуньи.
Что-то странное происходило с ней в этот момент. Расчёсывая свои светлые волосы, она не отрывала своих глаз от того самого мотка льна, который Диана оставила напротив зеркала.
 По потолку неожиданно нить за нитью начала формироваться огромная, тёмная, скользкая паутина.
Я вспомнил, что именно в ту ночь, когда пропал хозяин, эта самая паутина ловко завладела мной, как какой-нибудь мелкой мошкой. Но в этот раз она являлась лишь тенью самой себя, точнее даже тенью в зеркальном отражении.
Светловолосая паучиха стоя напротив не замечала моего присутствия. С совершенно пустым взглядом она была занята ткачеством своей паутины из мотка льна.
Тени от зеркальных отражений так и плыли по потолку, одна за другой, нить за нитью, стяжок за стяжком -  колдунья покрывала саму же себя собственной паутиной.
Именно тогда что-то произошло и внутри меня.
Опытный охотник, который на протяжении всей своей верной службы так ловко и быстро плел свои ловушки, неожиданно пробудился.
Питаясь сладким соком храбрости из своего сердца, я кинулся в атаку.


Потом после долгого и крепкого сна я проснулся с непонятной туманностью в голове.
И я долго не мог вспомнить, что произошло прошлой ночью.
 Всё было как обычно.
Целуясь и обнимаясь, мои хозяева выходили из дома на освященную ярким весенним солнцем улицу.  Детвора под окном уже с утра начинала свои забавы.
Как и положено опытному охотнику, я вновь начал выстраивать всё новые и новые ловушки для надоедливых мух и мелких мошек.
Казалось бы, всё было так же, как и всегда.
Но однажды, в одну из тёмных ночей, под мягкий звук тикающих часов, моё сердце вновь беспокойно застучало.
Я неожиданно вспомнил всё произошедшее той ночью и понял, что нам паукам сны не снятся, да и не живём мы столько.


Протирая глаза, уже сквозь сонную пелену я присмотрелся к своему ночному гостю.
Сверкающий благородным блеском крест на его спине постепенно начал отдаляться от меня.
 - Прощайте… всего вам светлого на вашем нелёгком пути – сказал мне Натаниэль,  исчезая из моего поля зрения.

Я открываю глаза, для того, чтобы от яркости дневного света их вновь зажмурить.
Предприняв ещё одну попытку, я обнаруживаю себя лежащим рядом с огромным деревом. Мне в лицо смотрит старушка с огромными линзами старых очков, которая увидев, что я очнулся, тут же радостно вскрикивает:
- Очнулся милок…очнулся спаситель! Ну и слава богу…