Глава 28. Взятка

     И, вдруг, приоткрыв потихоньку глаза, Дёма неожиданно проснулся у себя дома, во Львове, на улице Стрыйской. Демьян, просто, не поверил своим глазам! Он лежал в своей квартире, в спальне, на своей приятной, прохладной, мягкой и удобной кровати, на которой ему так давно хотелось оказаться! Демьян пристально стал разглядывать спальню родного дома со всех сторон. Было утро выходного дня, и только-только пробивались в спальню из улицы солнечные лучи. Дёма приподнялся немного к сидячему положению, протёр сухими руками свои заспанные глаза и подпёр рукой, как мыслящий человек, свою голову. Мальчик был бесконечно рад! Ему очень сильно хотелось оказаться на своей кровати в своей родной квартире.
     «Так, неужели, всё это был сон?! – подумал мальчик. – Эти все какие-то наркоманы, тюрьма, Вадик, река Днепр в центре Киева, и этот побег из дома с переездами до Винницы на электричках?! Ну, нет, ведь точно же я не ошибаюсь, как издевались в последнее время надо мной эти гадкие наркоманы, которые отрубили мне кусок моей задницы! Это всё было похоже на сущую правду! Однако же, это был только сон, раз я смело сел на свою задницу!»
     Демьян развернулся и увидел на тумбочке над своей кроватью футляр, в котором были спрятаны его надоевшие и ужасно осточертевшие очки. Также, на тумбочке валялся блокнот, в который Демьян записывал все школьные дразнилки, которые касались его очков. Демьян взял с тумбочки блокнот, приоткрыл его и прочитал первую страницу, где раньше он записал своей ручкой:
     «Привет, Очкастый, не желаешь ли ты помыть унитаз?! Слышь ты, Очкастый, а ты когда в последнее время лежал в «кульпике»? А скажи-ка мне ты, Очкастенький, не трахался ли ты ночкой со своей любимой Катюшей, и сколько раз? Здорово, придурок слепой, столица Парижа?»
     И также на тумбочке лежал вырванный из тетради листочек в клеточку, на котором был начертан самим Демьяном план побега из «Мечты» на железнодорожный вокзал, а потом на электричке со Львова в Тернополь, и так дальше, такими же путями, аж до самого Крымского полуострова. Демьян взял и этот листок в руки.   
     «Эх, вот и дальше бы надо мной так дети издевались из-за этих очков! – подумал он. – Я и дальше бы смирился с тем, чтобы терпеть эти гадкие насмешки над моими очками, чем так мучиться в тюрьме среди этих наркоманов! Я бы отдал всё на свете, чтобы вернуться в свой родной дом, и был бы очень рад, если бы так, как и раньше, вся моя школа тыкала в меня пальцем и называла бы Очкастым! И чего же мне было этих очков стесняться, если половина молодёжи теперь в очках ходят! Подумаешь, невидаль такая, очки! Ведь, когда я решил покидать свой родной дом, я ещё и толком не мог понять, что такое настоящее несчастье!»
     Теперь уже Демьяну не хотелось вновь совершать побег. Мальчику хотелось вновь вернуться в свою школу! Однако же, Демьян, всё-таки, решил проверить, правда ли это, что электричка рейсом Львов – Тернополь отправляется со львовского вокзала в половине пятого. Он хотел узнать, точно ли всё это, в самом деле, правда, то, что ему приснилось.
     Мальчик попросил родителей, чтобы они отпустили его погулять на улицу одного, и они были согласны. Светлым, воскресным днём Демьян направился ехать на железнодорожный вокзал. Мальчик зашёл на вокзал, и, глянув на табло, на котором светилось время отправления поездов, увидел, что его сон, приснившийся на этот день, и впрямь был вещий! Тернопольская электричка и на правду отправлялась с вокзала в половину пятого дня.
     «Надо же, ну и сон же приснился мне! – подумал Дёма. – Создаётся такое впечатление, что всё, как и в правду, со мною случилось во все эти последние дни моей жизни! Чего мне было слушать тех больных детей, которые, к тому же, и учатся в школе для слабоумных, если можно мне было послушать и людей здоровых?! И то бы, нормальные люди смеялись, а смеялись же, всё-таки, ненормальные! Ведь, всё же, я в очках был только, на уроках! А есть люди, которые вообще, и всё время вынуждены в них ходить! Значит, это, ещё, и не самое плохое, то, что со мной происходило!»
     Демьян со всех сил старался гнать все противные мысли, чем подальше от себя!
     Побывав на вокзале, походив по платформам и рассмотрев поезда, Демьян пошёл на остановку ждать подходящий транспорт, который может довезти его домой. И, вдруг, Дёма почесал рукой свою задницу, и она, ни с того ни с сего, сразу же заболела у него зверской болью.
     - А-а-а-а-а! – закричал Дёма не своим голосом.
     Такую жуткую боль мальчику приходилась испытывать уже не раз. Он тогда подумал:
     «Так почему же задница тогда у меня болит, если у меня никаких наркоманов не было, которые её у меня отрубили?! Выходит, что это всё не сон, насчёт того, что я таки совершил из дома самый настоящий побег!»
     И, вдруг, кто-то силой дёрнул его за руку. Дёма мгновенно открыл глаза, и тут же увидел, что лежит он в больничной палате Лукьяновского сизо, а его руку держит его лечащий врач.
     - Ну, чего ты раскричался, - проворчал врач, - весь больничный отдел разбудил, как будто бы пожар какой-нибудь случился, что ли! Так, в чём же дело, докладывай, что же приключилось с тобой?
     Демьян понял, что проснулся он в своём родном доме, на самом деле, во сне. Он, тем временем, лежал на больничной койке перпендикулярно, спиной вверх, а его ноги и голова, чуть ли, не касались пола.
     - Да, вот, сон один ужасный приснился мне, - сказал Дёма.
     - Ну, и чего тебе панику было поднимать из-за сна?! – развёл руками в стороны врач. – Да, мало ли, кому, какой сон присниться! Так что, все умирать из-за твоего сна должны?!
     - Да, оставьте больного в покое, врач, - вдруг, донёсся из коридора голос медсестры, - это же всё у него на нервной почве! Мальчику же такие ужасы довелось пережить, сами понимаете, он так много неприятных ситуаций пережил, пока не попал сюда к нам! Ему, даже и смерть, присниться бы могла!
     Медсестра переступила порог больничной палаты и, счастливая, полная энергии, спокойно глянув на Дёму, улыбнулась ему:
     - Что, наверно, всё тебе уже здесь надоело, мальчик? Ох, как я знаю, тяжело, очень тяжело тебе было пережить муки, из-за которых ты и попал сюда к нам в больницу! Но у меня для тебя есть одна хорошая новость, мальчик! Вставай с койки смело, и выйди со мной в коридор!
     Дёма встал с койки и подошёл к медсестре.
     - А зачем вам больной нужен? – спросил медсестру врач.
     - Его сам начальник Лукьяновского сизо видеть хочет и приглашал его к себе в кабинет, - сказала медсестра. – Я сейчас отведу мальчика туда, а потом, когда вернусь, я вам всё объясню.
     - А что начальнику Лукьяновского сизо от меня нужно? – спросил Демьян.
     - Пошли, - спокойно сказала медсестра и вывела Дёму из палаты в коридор.
     В коридоре Дёма удивлённым взглядом поглядел на медсестру, а та ему потихоньку, почти на ушко, сказала:
     - Тут, понимаешь, в чём дело, дружок, твои родители уже почти нашли тебя, и они очень давно тебя ищут, переживают за тебя и уже оббегали все пороги спецслужб по поиску детей, в надеждах тебя найти! Но твой родственник из Санкт-Петербурга дал большую взятку начальнику сизо, чтобы он освободил тебя из колонии и отправил с тобой бригаду, чтобы та немедленно доставила тебя домой к родителям. Начальник переправил все протоколы, которые тебя обвиняют, и именно из-за которых ты тут и вынужден был сидеть, с пометкой, что ты уже отбыл все сроки наказания. А ты хоть понимаешь, что такое большая взятка?! Помни, что всем про взятку всегда молчать надо, надо держать эту тайну от всех людей, кроме родителей, в очень большом секрете! Ведь, знай, что сам начальник сизо, совершив большое преступление, пошёл к тебе на встречу, ради твоего же добра!
     - Мои родители нашлись?! – удивился Дёма. – Неужели?! Это как же так, они взяли, просто так, и нашлись?!
     - Да, нашлись твои родители, которые тебя очень долго ждут! – улыбнулась медсестра.
     - Родители нашлись?! – сильно обрадовался Дёма. – Какое счастье!!! Я так давно хотел, чтобы они меня нашли и чтобы взяли они меня к себе домой! А родственник из Санкт-Петербурга как узнал, что я потерялся?!
     - Да родители ему это всё уже рассказали по телефону, - сказала медсестра, - ему, самому близкому твоему богатому родственнику! А родственник так обеспокоился о тебе, опечалился твоей пропажей, что не пожалел сто тысяч долларов всучить в почтовом конверте самому начальнику сизо, ради твоего же спасения! Тебе очень повезло с твоим родственником, скажу тебе честно! Ведь, сам же знаешь, наверно, что твой родственник такой богатенький только из-за того, что он профессор физики в университете и ещё к тому же, великий программист, очень хорошо разбирающийся в компьютерной технике, он же в России известный человек, не так ли?!
     - Да, это дядя Демьян, - сказал Дёма, - это мамин двоюродный брат. Именно в честь него меня родители и назвали Демьяном, так как и я родился 1 января, и мой дядя тоже родился 1 января.    
     Медсестра провела Демьяна по множеству запутанных коридоров Лукьяновского сизо. Она вывела его на улицу из одного корпуса, а потом завела в другой, и там постучала в первую попавшуюся дверь:
     - Здравствуйте! Можно к вам?
     - Входите, - прозвучал тогда из-за двери чей-то очень спокойный мужской голос.
     Медсестра завела Дёму в кабинет и сказала начальнику сизо:
     - Вот, я привела к вам Демьяна Степаненко, именно того самого мальчика, родители которого уже давно ищут и хотят видеть его дома.
     - Так-так, Демьян, попрошу тебя сесть напротив меня, - начальник предложил Демьяну сесть, указывая пальцем на стул. – Вот что, обвиняемый, ты должен выслушать меня очень-очень внимательно! Я тебе скажу что-то очень важное!
     - Спасибо, - сказал Дёма, встав рядом со стулом и столом, за которым сидел начальник, - но я не могу сесть, ведь мне же ещё не вылечили мою попу.
     - Ах, да, - вспомнил начальник, - всё мне ясно, тебя же злодеи сильно ранили топором! Ничего, уже во Львове продолжится твоё лечение. Тогда встань напротив меня и послушай. Я тебе дарю жизнь, мальчик!
     Начальник улыбнулся Дёме, а Дёма, повеселев, стал радостно поглядывать на начальника, готовясь услышать от него нечто очень приятное.
     - Или, точнее, не я тебе жизнь дарю, - продолжал вести свою речь начальник, - тебе жизнь подарил очень любящий тебя родственник из России! Он позвонил мне из России и чуть ли не со слезами на глазах меня умолял, чтобы я постарался освободить тебя из этого сизо. Но я вначале не хотел его слушать и всё время ему утверждал, что не имею права обвиняемых, просто так, ни за что ни про что, освобождать из сизо, ведь я же таким образом нарушаю закон, и сам за это могу попасть за решётку! А твой дядя всё так и не унимался, всё говорил, что твои родители очень беспокоятся о тебе, и умрут очень скоро, если ты не будешь, рядом с ними. Он мне предлагал большие суммы денег, чтобы я освободил тебя из сизо. И, всё-таки, мы с ним договорились. А теперь, Демьян, подойди ко мне, я должен тебе сказать что-то на ушко!
     Демьян подошёл к начальнику и приклонил к нему голову, подставив ухо к его рту.
     - Послушай, - зашептал ему на ушко начальник, - мы договорились освободить тебя из сизо за сто тысяч долларов! Это очень большие деньги! А ты в деньгах хорошо разбираешься, наверно, дружок?
     - Ну, сто тысяч долларов, - промямлил Дёма, - это, наверное, где-то около полмиллиона гривен с хвостиком.
     - Именно так, дружок! – выпалил начальник. – Только, знай, что это очень большая тайна! Ну же, немедленно поклянись мне, что ты никому не скажешь, что твой дядя дал мне такую большую взятку ради твоего спасения!
     - Я никому ничего не буду говорить, честно! – уверенно сказал Дёма. – Это же такое счастье, что вы меня освобождаете, и я очень скоро снова увижу своих родителей!
     И слёзы радости прокатились у мальчика по щеке.
     - Вот и правильно, мальчик, - сказал начальник, - никому, кроме родителей, ты ничего не говори! Запомни ты это раз, и навсегда, что если хоть кому-то об этой взятке скажешь, мне высшие правоохранительные органы отомстят, и, причём ты сам же себе и отомстишь, так как сам же себя посадишь в тюрьму! И очень любящего тебя дядю тогда тоже ждёт такая же судьба! 
     - Неужели за взятку судят даже и тех людей, которые взятку дают другим людям?! – удивился мальчик.
     - Конечно, - развёл руки в стороны начальник, - и так же строго судят, как и тех людей, которые эту взятку берут. Так что ты никому об этом не говори!
     - Я никому не буду об этом говорить.
     - Точно-точно никому не будешь о взятке говорить, не обманешь меня?!
     - Точно-точно никому не буду о взятке говорить.
     - И напоследок поклянись мне, что не будешь!
     - Ну, я же уже клялся, что никому не буду об этой взятке говорить.
     - Ты молодец, - сказал начальник, - теперь можешь отправляться во двор, там тебя мои знакомые немедленно отвезут во Львов! Вернёшься домой к родителям, и там ты ещё не раз вспомнишь, как горько тебе было сидеть в одной тюрьме, вместе с наркоманами! Иди с Богом!
     Дёма направился к выходу из кабинета начальника, вслед за медсестрой, но на пороге вновь мальчик застал не очень радостный голос начальника, доносящийся ему за спиной:
     - Правда, дружок, стоит тебе приготовиться и к тому, что не всё-то так и хорошо тебе будет казаться, как сейчас ярко кажется тебе, что касается родителей твоих, после того, как ты приедешь во Львов!
     - А что, с его родителями, разве, что-то плохое уже стряслось?! – серьёзно посмотрела в глаза начальника медсестра. – Может, что-то ужасное случилось с ними? Ты же мне, папа, ещё, наверное, не всё сказал?
     - Я тебе всё ещё расскажу, дочка, - переживающим взглядом посмотрел на медсестру начальник, махая рукой в сторону двери, - вот, отведи сначала Дёму к машине, а когда вернёшься ты ко мне обратно в кабинет, вот я тогда тебе всё и скажу.
     - А что, - испугался вдруг Дёма, - с моими родителями что-то ужасное, разве, уже случилось?
     Медсестра пожала плечами и только сказала мальчику: «Пошли!»
     Медсестра завела мальчика во двор сизо. Как раз, перед входом в корпус администрации сизо его уже поджидал в полной готовности милицейский «бобик», рядом с которым стояли, поджидая Дёму, водитель «бобика» и два человека в милицейской форме. Демьян приблизился к ним, а эти мужички ему сказали:
     - Ну, полезай же в машину, мелкий мошенник, сейчас мы тебя отвезём во Львов!
     Дёма послушно залез, вслед за двумя милиционерами, в салон милицейской машины, а водитель залез в свою кабину. Милиционеры в машине сели на сиденья, а Демьян лёг на два сиденья на живот, так как сидеть он тогда, конечно же, не мог. В машине, тем временем, завёлся мотор, и она поплелась потихоньку по киевским улочкам.
     - Ну-ка, доложи нам свою историю, - попросил Дёму один человек в милицейской форме, - как так случилось у тебя, что с дому сбежал и опиши нам все свои приключения, которые случились у тебя после того.
     Демьян рассказал людям в милицейской форме всю свою печальную историю, и говорил им только одну правду, ничего он не выдумывал. Двое дядек слушали его внимательно-превнимательно. С каждой новой минутой их, и без того грустные лица, стали выглядеть всё печальнее и печальнее. Им было очень жаль Дёму! А когда Дёма окончил свой рассказ, второй дядя укоризненно и с большим изумлением глянул на мальчика, и сказал ему:
     - Надо же из-за очков вздумать взять, и перестать учиться, да ещё и из дому решить убегать! Хотя, я немного даже понимаю тебя, мальчик, понимаю, что не очень удобно чувствовать себя в школе, где вокруг тебя учатся одни только придурки, которые и настроили тебя так, чтобы ты из дому убегал! Надо же, а я-то думал, почему ты решил на сидения прилечь! Я-то подумал, что ты настолько сильно устал в сизо, что даже сидеть уже не можешь, а оказывается, что это наркоманы нанесли тебе серьёзное повреждение в зад!
     - Очки – это неоправданная причина из дома убегать! – сказал первый дядя и протянул Дёме руку. – Что ж, давай теперь познакомимся, меня зовут Геннадий Петрович.
     Дёма в ответ протянул Геннадию Петровичу руку и пожал её.
     - А меня зовут Павел Иванович, - протянул Дёме руку другой дядя, - будем знакомы.
     Дёма пожал руку и Павлу Ивановичу.
     - Эх, безмозглый ты дурачок, Дёмчик! – покачал головой Геннадий Петрович. – Чего же ты всё время слушал того идиота беспросветного Вадика, столько пакостей понаделал ты из-за его беспросветных и очень дурных приказаний?!
     - Да ты хоть понимаешь, как тебе повезло, дружок! – сказал Павел Иванович. – Нам это известно. Представляешь, твоего закадычного «друга», когда ему стукнет четырнадцать лет, непременно ждёт прямая дорога в детскую исправительную колонию! Ты помнишь, как Вадик сам подпаливал жилой дом в Виннице, и ещё тебя это делать заставлял?
     - Конечно, помню, - сказал Дёма.
     - Так вот, - продолжил Павел Иванович, - вы, вместе с Вадиком, полезли по аварийной железной лестнице наверх, чтобы посмотреть и посмеяться над людьми, которые мучаются из-за пожара, который вы же и решили устроить для своего веселья. Так, один ребёнок из пострадавшей семьи таки снял на телефон из квартиры смеющуюся физиономию Вадика, выглядывающую в окно, а твою физиономию он снять не успел, так как ты уже скрылся внизу за подоконником, когда вы собирались уматывать вниз. Вот, по-этому, Вадику не повезло, а тебе повезло.
     - Да-а-а, - протянул Дёма, - я теперь очень жалею о таком поступке! Я плохо делал, что Вадика всё время слушал!
     Геннадий Петрович и Павел Иванович промолчали некоторое, непродолжительное время, но вскоре опять продолжили с Дёмой разговор. Геннадий Петрович посмотрел в глаза Демьяна с большим сочувствием, словно случилось только что у него настоящее горе, и тихонько спросил его:
     - Послушай, мальчик, а папа у тебя есть?
     - Я даже и не знаю, - сказал Дёма, - есть ли у меня папа, или у меня его нет. Признаться, очень хотелось бы мне узнать такое, как он живёт у себя дома, чем он занимается, и где он работает, и вообще, жив ли он ещё, или уже умер! Мама говорила, был у меня дома папа до тех пор, пока мне не исполнился годик. Но когда мне исполнился годик, мой папа уехал далеко, куда-то в Москву. Он ещё звонил иногда моей маме домой, пока мне не исполнилось три годика. Но потом он перестал к нам звонить, и мы не знаем, что с ним случилось, как он сейчас живёт, и вообще, что он сейчас делает.
     - Что, прямо так и никаких от него нет вестей?! – удивился Павел Иванович. – После того, как тебе исполнилось три годика, он так и ни разу к вам не звонил?
     - После этого он ни разу нам не звонил! – вздохнул Дёма.
     - А что же так, прямо ни разу и не звонил?! – поинтересовался Геннадий Петрович. – Где же он пропадает так долго?! Ну, а письма он вам хоть пишет, или вы ему?
     - Нет, ни одного письма не писали, ни мы ему, ни он нам, - уверенно сказал Дёма.
     - Что ж, плохи тогда у тебя дела, дружок! – вздохнул Павел Иванович. – Ни одного пахана у тебя уже нет! Придётся нам с тобой думать, как бы подавать заявку на передачу «Жди меня», мы поможем потом тебе с этим делом, а там уже его как-нибудь поищут.
     - Нам сегодня надо, как можно скорее, добраться в больницу скорой помощи, где лежит, мучается и с нетерпением ждёт тебя твоя родная мама! – глубоко вздохнул Геннадий Петрович. – Шофёра мы об этом предупредили, и он всеми силами старается поскорее доехать до Львова. Так что, как только мы доберёмся во Львов, нам нужно немедленно ехать в больницу! Ты слышишь? Ведь, чем поскорее мы туда прибудем, тем больше шансов будет у нас увидеть твою маму ещё живую!
     - Ну, вроде, на такой скорости, говорил наш водитель, в четыре часа мы должны быть уже во Львове, - сказал Павел Иванович.
     - Ты – лекарство для мамы, мальчик! – сказал, пристально глядя на Дёму, Геннадий Петрович. – Мама говорила, что она обязательно выздоровеет! Но она не сможет это сделать до тех пор, пока не увидит тебя в больничной палате! Вон, видишь, до какого состояния ты довёл самого родного тебе человека своей пропажей?!
     - Неужели, правда это, что моя мама сейчас лежит в больнице и чуть ли не собирается помирать?! – удивился Дёма.
     - Ну, дедушка твой уже, к сожалению, умер, - развёл руки в стороны Геннадий Петрович, - у него тоже случился инфаркт из-за того, что ты из дома убежал! Его, к сожалению, уже не вернёшь! Так что, земля ему пухом!
     - И это, разве, тоже, правда?! – ещё больше удивился Дёма.
     - Конечно! – грустно сказал Геннадий Петрович. – Единственный ребёнок в семье из дому убежал, очень долго, хрен знает где, пропадает, и так всё никак не ищется! Такой единственный и неповторимый сын, без которого родные люди и смысла жить не видят никакого!
     - И у нас есть такие доказательства, - с нотой печали промолвил Павел Иванович и вытащил две фотографии из своего рюкзака, - сейчас я покажу тебе их.
     Павел Иванович подошёл к Демьяну и покрутил возле его носа две фотографии. На одной из них Демьян сразу же увидел, теперь уже покойного, родного деда, лежащего в гробу на кладбище, рядом с могилой и священником. А на другой фотографии Демьян узнал и маму, лежащую в больничной палате под капельницей.
     Глаза Демьяна мгновенно помутились, весь его взгляд затёк в тумане, и мальчик, словно, как вкопанный, пристально уставился на фотографии, которые ему поднёс под нос Павел Иванович. Мальчик ещё долгое время не мог поверить в увиденное, и просто не понимал, что вокруг него происходит!

Продолжение следует...
http://www.proza.ru/2017/04/14/66