Заочная любовь

Невысокая хрупкая и длинноногая, подстриженная под Мирей Матье, Танечка была очень доброжелательна, сверх нормы коммуникабельна и общительна. В подружках у нее числилось не менее двадцати молодых и прекрасных особ женского пола, проживающих в двух столицах одной прибалтийской республики.
Ее младшая сестра – злючка, уставшая от телефонных звонков, поднимая в сотый раз за день телефонную трубку, желчно произносила:
– Кто это? Маша, Наташа, Света? У нее таких подруг сотни!
В студенческие годы Танечка познакомилась с аспирантом из Эстонии, заочная любовь растянулась на восемь лет. Раз или два в месяц Танечка по субботам встречала на вокзале Вильнюса поезд из Таллина, а в воскресенье провожала его в Таллин. Заочная любовь не может длиться вечно. Танечка, встречая любимого, злилась, надувала губки. Прижимала его и тут же отталкивала. Юрген стоически переносил ее раздвоение личности, по – прежнему ничего не обещал, отмалчивался. Правда, иногда обнадеживал:
– Мы будем вместе.
Он вообще мало говорил, не потому, что эстонец, а потому, что нечего было сказать.
Как хочешь, так и понимай.
Она понимала так, как сама хотела – разведется.
– С женой мы давно чужие.
Понятно, что отговорка, но ведь и надежда.
Восемь лет, самых прекрасных и радужных, а встреч – всего ничего, вон они, отмечены на календаре солнечными зайчиками. Сосчитав их, она вновь встречает возлюбленного, а кажется, что уже провожает. Отсюда рядом с радостью шагает раздражение. Он чувствует отчуждение, обнимает ее и поднимает на руки, так и идет, высокий и элегантный, прижимая ее к груди. Люди оборачиваются, на их лицах застывает улыбка, они завидуют, а завидовать, собственно, нечему. Но сердце к сердцу, и душа теплеет.
Но случилось – Юрген развелся. Подружки все в курсе, надеются и счастливы за Танечку. Но время идет, а предложение руки и сердца не поступает. Вскоре становится известно, что женился, только не на Танечке, а на своей – эстонке. Все! Восемь лет надо вычеркнуть из жизни и желательно забыть, чтобы опять попробовать полюбить и кому-нибудь поверить.
Когда тебе двадцать пять, ты – большеглазая, трепетная и пахнешь фиалками, столько мальчиков хотят вдыхать твой аромат, надо только откликнуться и попытаться вновь не ошибиться.
Танечка всмотрелась и увидела славного паренька, правда, моложе ее лет на пять, зато холостого, влюбленного в нее той первой, завороженной любовью, что обещает много лет вполне заслуженного счастья. На свадьбе гуляли все подружки невесты. Из Ленинграда приехала старшая сестра жениха вместе со своим мужем, года полтора назад они поженились и уже счастливые родители, с их сыном в Северной столице осталась свекровь.
Зять жениха, симпатичный кареглазый молодой кандидат наук, сотрудник Ленинградского НИИ, за свадебным столом оказался рядом с девушкой, встреча с которой стала для него большой неожиданностью. Он был рецензентом ее дипломного проекта, раз в неделю назначал ей встречу у себя дома, напротив станции метро Василеостровская. Она входила, высокая, длинноволосая, зеленоглазая, он терялся, включал магнитофон, ставил перед ней чашечку дымящегося черного кофе и удалялся в другую комнату знакомиться с очередной главой ее дипломного проекта. Возвращался смущенный, робко поднимал на нее свои влюбленные глаза и произносил:
– Хорошо, Марина, встретимся через неделю.
Она уходила, он садился, опускал руки, и думал: «Она красивая, выше меня на полголовы, смотрит поверх меня и не замечает моих влюбленных глаз, но следующий раз я обязательно признаюсь ей в любви».
Следующий раз все повторялось.
Как-то дверь выпускнице университета открыла хрупкая, маленькая девушка, черноволосая и черноглазая. Девушка вела себя по-хозяйски.
«Его девушка»,– определила Марина.
Выпускница защитила диплом, и он ее больше не видел. И вот она сидит рядом и улыбается. Они протанцевали вместе всю свадьбу, он не отходил. Жена не обращала на своего супруга никакого внимания.
«Видно, вышла за него замуж, чтоб остаться в Ленинграде, еще и выше его на целую голову», – грустно подумала Марина, личная жизнь которой не складывалась.
Без ее сапог на платформе и высоких каблуков, которые были в моде три года назад, бывший реценцент уже не казался Марине маленьким.
Гости отгуляли свадьбу и разъехались.
Его поезд отходил в семь вечера, жена оставалась на несколько дней у родителей в Вильнюсе.
Он вошел в купе, убрал багаж, сел у окна.
Дверь купе открылась и в просвете появилась Марина.
Он вскочил, до конца не веря, что это она, а не видение, помог снять ее невесомый полушубок.
Они говорили, шутили, смеялись.
«Какая же она нежная и лучезарная», – думал он.
За окном замелькали встречные огни, совсем стемнело.
Он постелил постель себе и ей.
«Какой же он заботливый, нежный, какие у него глаза, я могла бы быть с ним счастлива», – с грустью думала Марина.
– Он в тебя так влюблен, ты что не видишь, как он смотрит, – говорили ей, выпускнице, подружки – студентки, выходи за него замуж, останешься в Ленинграде.
– Он маленький, потом, уже нет времени, надо защищать диплом, не до любви, а главное - он молчит, и у него есть девушка, – отмахивалась Марина.
Ночью в купе он слушал стук колес и стук своего сердца.
– Поздно, поздно, поздно, – стучали колеса.
– Поздно, поздно, поздно, – вторило колесам его сердце.
– Где вы остановитесь? – спросил он утром Марину. – Можете остановиться у нас, не стесняйтесь, мама будет не против.
– Спасибо, у меня в Ленинграде брат.
Поезд пришел по расписанию, а жизнь больше не пыталась их соединить, ей что, больше всех надо?