Бандюганы

"Бандюганы."

Зазвонил мобильный. Аня, не очень спеша, еле нашла его в глубине,  небрежно брошенной на диване, сумки и пропустила звонок. Звонил Пьер, отец мальчиков, с которыми она сегодня целый день провела в спортивной школе, где старший занимался дзюдо. Очень даже неплохо занимался . Затем она приготовила обед для них, после которого они уткнулись в свои планшеты, иногда прерываясь для крика и маленькой потасовки. Совладать с ними не было никаких сил. Шустрые, хулиганистые, непредсказуемые, они доставляли Ане массу неприятностей. Особенно в разговорах- ругались матом неимоверно, вытаскивая из своего лексикона слова, от которых Аня просто ужасалась. Как могут дети восьми и пяти лет от роду знать эти грязные непотребные слова? Семья приличная. Отец обаятельный любезный француз, свободно разговаривающий по- русски и его жена Маша, милая блондинка. Глянешь на нее- ангел во плоти, да и только. И разговаривала мало и очень любезно.  Да Аня и видела ее очень редко.  Маша занималась каким-то бизнесом в Москве, и в Париж наезжала на пару дней в месяц, не больше. Сыновьями занимался Пьер и его мама, да еще Аню он просил иногда забрать их со школы и по средам, когда во французских школах выходной, заняться с ними в спортивной школе и дома. 
Откуда ребята могли знать эти слова? Да и не только слова. Их поведение было ужасное. Ей, Ане, женщине скажем так более чем средних лет, они говорили на ты. Но это было самое нежное, что она могла от них услышать. И когда однажды старший, на ее замечание, назвал ее "сука"- этого Аня вытерпеть уже не могла. Бить чужих детей она не могла, хотя очень хотелось. И взяв его за грудки и трусанув хорошенько, так что его восьмилетняя блондинистая голова на тонкой шее, закачалась, как от ветра тополь, яростно глядя в глаза и жестким голосом, от которого ей самой стало страшно, сказала, что если она еще раз услышит от него непочтительные слова в ее адрес- она его просто убьет, разорвет на части и вырвет его гнусный язык. Угроза подействовала. К ней обращенных ужасных слов она более не слышала . И отцу не пожаловался, хотя тот любил своих мальчиков безмерно, но все - таки следил за их воспитанием. Аню тяготила эта работа, и она бы давно ушла бы, чтобы не видеть этих "бандюганов", как она за глаза называла своих подопечных, но ей было жалко Пьера, рвущегося между работой и домом, месяцами без жены. Любезный милый француз, никогда не забывающий предложить выпить кофе, покушать и даже, иногда, рюмочку вина, когда он уставший вваливался в дом, и Аня, тоже уставшая, сдавала ему с радостью, что день минул без происшествий,  его хулиганистых детей. При нем дети становились ангелочками. Любезными и милыми. Аня удивлялась этой метаморфозе, отмечая, однако, что не от отца они берут свою основную линию поведения. Ведь дети - зеркало семьи. Как они себя ведут- такой настрой и разговоры в семье. Но в этом случае Ане и в голову не приходило, что в этой семье такое может быть. Она еще допускала, что будучи каждые летние каникулы в Москве, у своей русской бабушки, общаясь с мальчишками на улице, они могли нахвататься чудовищных слов. Но чтобы помнить их целый год,  а главное, ежедневно употреблять, это никак не помещалось в Аниной, занятой каждодневным  добыванием хлеба насущного, голове.
    Опять зазвонил мобильник. Аня встрепенулась от мыслей и быстренько включила телефон. Пьер сообщил, что через час доберется к ним  Маша, прилетевшая только-что из Москвы и просил не выходить из дому, потому что жена забыла ключи от парижской  квартиры. Аня успокоила его, что не выйдет. Да она и не собиралась, радуясь, что зашла наконец с "бандюганами" на ограниченную территорию, где могла быть более-менее спокойной и не ловить их на улице во всевозможных местах, вплоть до проезжей части.
   -Дети, мама приехала. Через полчаса будет. - 
-  Я знаю. - презрительно ответил старший и как -то с вызовом посмотрел на Аню. Полчаса прошли в драке, криках старшего и слезах младшего, которого оттузил братец,  неизвестно за что.  Ане казалось, что она начинает сходить с ума. Что за поведение? И это все при том, что дети умные, даже очень. Старший был первым по математике в школе и легко решал не по возрасту трудные уравнения. Младший любил природу, знал почти всех зверей и их привычки, и вообще по характеру был очень милый, нежный, уступчивый мальчик, в отличие от дерзкого и нахального старшего брата. Но, как говорится- с кем поведешься, от того и наберешься. И за два года, что Аня работала в семье, характер меньшего изменился не в лучшую сторону.
 Наконец звонок в интерфон. Маша! Аня нажала кнопочку, дверь внизу открылась и, подняшись в лифте, московская гостья будет здесь через две-три минуты.
   Старший вдруг как-то странно изменился. Вид у него был радостно- злой и  в своем нетерпении, от которого он, притоптывал ногой, стоя у открытой уже двери, был похож на гончего пса, почти настигшего свою добычу.
Повернув лицо к Ане, он злорадно произнес: 
 - Все, тебе конец! Сейчас мама тебе задаст! Я ей все расскажу!-
Аня оторопела.. Так вот откуда ветер  дует...Значит милая московитка с ангельским лицом- вдохновительница и защитница грубости и пошлости своих детей. В первые секунды после произнесенного в голове, как в компьютере, в одно мгновение пронеслись все факты, доказывающие, что от матери они учатся и плохим словам, но применяют их к людям, которых считают ниже себя. Например, с Аней. Домработница, чего с ней церемониться. И она вспомнила, как Маша, купив торт однажды по случаю праздника, ела его с мальчишками, совершенно  не обращая на сновавшую рядом с тряпками Аню, занимавшуюся уборкой. И не предложила даже кусочек. Ане было неудобно- русская женщина не угостила свою соотечественницу. Неудобно было за Машу, за ее то ли жадность, то ли презрение в "низшему" сословию. Она бы всеравно отказалась бы. А может и нет. Когда Пьер угощал ее чем-то, она с удовольствием это пробовала, такая искренность и тепло исходили от него. И в других французских семьях, где Аня работая, попадала в такие ситуации, ее всегда угощали. Причем, первый кусок был всегда для домработницы.
И это надменное  нежелание Маши вступать в разговоры, односложно отвечая да или нет, она подчеркивала свое вышестояние.
Ах, ты ж лицемерка! - подвела Аня итог, и в этот момент  Маша вступила в квартиру, обвешанная сыновьями, повисшими на ней и радостно причитающими. Через несколько минут, когда улеглись восторги, старший сходу начал злорадную тираду об Аниных замечаниях в их адресс, но Аня перебила его фразой: 
- Это ты расскажешь, когда я уйду, а сейчас говорить буду я. -
И с легкой насмешкой глядя на Машу, рассказала,  как ведут себя ее сыновья, употребляя ругательные и пошлые слова. 
 Старший рвался и кричал: - Мама, убей ее! Она врет!-
 -Нет, я не вру!- и Маша прекрасно понимала, что это так. 
 Густо покраснев каким-то пятнистым румянцем, она начала оправдываться перед Аней и обещать уразумить детей. Старший с презрительно - удивленным лицом, как на предателя  родины, смотрел на мать,  громко всхлипывая от рыданий сотрясающих его детские плечи. Все получилось не так, как он хотел.
 О, мальчик, сколько раз в жизни ты будешь еще плакать, если будешь себя так вести. 
  Больше Машу Аня не видела. Доработав до летних каникул, на какие дети отправлялись в Россию к бабушке, Аня соврала Пьеру, что она уезжает из Парижа навсегда и ему нужно за лето найти другую домработницу, чему он очень расстроился.
 Расстались они очень тепло. Пьер заплатил Ане больше, чем было положено, сказав чтобы она купила себе что-то на память.
  Об инцинденте с Машей он,  по-видимому не знал. И хорошо, подумала Аня, незачем огорчать такого хорошего мужчину. 
  И потом спустя уже годы, она вспоминала " бандюганов" и все ей думалось- какие они выросли? Интересно было бы посмотреть...

11 марта 2017 г