Вояж по миру девушек-монстров. Глава 5

Назад - http://www.proza.ru/2017/04/13/1459

Глава 5. Уроки выживания

[Примечание: эта глава завершает первую часть романа, которая называется: "Интимная жизнь с девушкой-слизью"  :) ]

Подойдя к пещере, Алиса предложила расположиться на полянке, где они разжигали утром костер. Там она собиралась показать Диме, как обрабатывают и чистят тростник, извлекая из него сладкую сочную мякоть. Для начала были собраны крупные листья какого-то растения, промыты в ручье и разложены на земле, выполняя функцию скатерти. Все стебли тростника также были промыты и разложены поверх листьев.

Нишикиномия тоже пожелала присутствовать на уроке, слушать, что говорит Алиса, и повторять за ней. А в качестве наглядных образцов она принесла виртуальные стебли промытого тростника, которые свалила в виде небольшой кучки рядом с настоящими.

– Теперь смотри внимательно, – сказала девушка-слизь, и Анна серьезно кивнула, как будто та обращалась к ней

Выбрав из кучки самый тонкий стебель, который был примерно в полтора раза тоньше остальных, Алиса отделила от него все листья.

– Это будет наш поршень, – пояснила она. – Он потребуется, чтобы извлечь мякоть.

Затем взяв толстый стебель, Алиса поворотом по кругу и последующим вытягиванием отделила самую нижнюю его секцию, после чего оторвала от нее лист. Отделенный сегмент представлял собой небольшой цилиндрик с углублением в твердом своем торце, из которого ранее рос лист. Второй конец сегмента был мягким и из него торчал кусочек сладкой мякоти. Вставив поршень в углубление, девушка стала плавно надавливать, вынуждая мякоть выходить с другой стороны. В результате очень скоро на лист была выдавлена мягкая полупрозрачная сосиска белого цвета.

– Вот и все, – сказала Алиса. – В принципе мякоть надо либо сразу есть, либо складывать в какую-нибудь посуду, которой у нас нет. Угощайся, – предложила она.

Дима отломил небольшой кусочек и, положив его в рот, стал жевать. Тот напоминал фруктовую конфету, истекающую приторно-сладким сиропом, нежную и вязкую, немного пристающую к зубам. Много этого лакомства было не съесть, по крайней мере, без чая. Оно походило на мед, но только фруктового вкуса. Нишикиномия тем временем уплетала виртуальную мякоть, которую очень ловко извлекла самолично, подражая Алисе.

– Еще бери, – предложила девушка.

– Нет, спасибо, мне хватит.

– Тогда я съем, – подмигнула она и, подцепив сосиску руками, отправила ее в рот целиком. – Я та еще сладкоежка!

– Я тоже, – проурчала Аня, доедая свою часть.

Алиса с довольной улыбкой на устах растворила в себе лакомство и продолжила урок.

– Оставшиеся стебли следует обработать для длительного хранения, и сейчас я покажу как. Вначале отделяем все секции стебля друг от друга, – пояснила она, и проделала сказанное. – Но листья обрывать не надо. Верхнюю сторону листа я смажу тростниковым соком, чтобы он хорошо клеился. – продолжила объяснять девушка, орудуя другим тростниковым сегментом, как клеящим карандашом. – А затем оберну сегмент тростника листочком вот так. Сначала в длину, закрывая обе дырочки, а затем поперек. Теперь у нас есть сухой и компактный брикет, который не течет, не пачкает и сам не пачкается. А вся сладость у нас осталась внутри. В таком виде лакомство может храниться гораздо дольше, сироп не будет высыхать, хотя со временем он, конечно, засахарится. 

Пока Алиса комментировала свои действия и упаковывала тростник, Анна ловко за ней повторяла. И к концу демонстрации у нее в руках был второй брикет, изготовленный вполне аккуратно.

– Давай теперь попробуй ты сделать, – предложила Алиса молодому человеку.

– Ага, попробуй, это не сложно, – кивнула Нишикиномия радостно улыбаясь. – Я тоже сделаю еще один, мне понравилось.

Дима взял ближайший стебель и покрутил его в руках, присматриваясь и приноравливаясь. Девушка-слизь наклонила голову на бок и стала внимательно следить за его действиями. Анна же, потянувшаяся к своему стеблю, замерла, напряженно глядя на парня. Лицо ее даже окаменело немного, будто тот делал что-то архисерьезное и опасное, например, бомбу разминировал, и любой промах грозил мощным взрывом.

Недоуменно пожав плечами, Дима приступил к работе. Он взялся за самый толстый нижний сегмент, с которого решил начать, и напряг мышцы, проворачивая его по кругу. Это действие потребовало серьезных усилий. Молодой человек даже закряхтел негромко, преодолевая сопротивление упорного тростника. Но он справился и отделил нижнюю секцию от стебля. Нишикиномия почему-то всхлипнула, но брошенный на нее взгляд ничего не прояснил. Лицо девушки оставалось по-прежнему бесстрастным. А вот у Алисы глаза округлились от удивления. Будто парень не сегмент тростника отделил, а стальной металлический стержень разорвал голыми руками.

«Ну, толстый, ну тугой, – недоуменно подумал Дима, – чего удивляться-то так. Я конечно не силач, но и не дистрофик все же».

Решив не обращать внимания на девушек, Дима продолжал работать, смазывая лист сочащимся концом стебля, от которого отделил сегмент. Потом он обернул лист вокруг кусочка тростника, как показывала Алиса, и несколькими поперечными мотками закрепил его. С удовлетворением осмотрев готовый брикет, он протянул его наставнице и сказал:

– Готово.

Нишикиномия почему-то мелко тряслась, и кривила лицо в непонятной мимике. А слизька смотрела на Диму, изумленно округлив глаза, и даже с некоторой толикой восхищения.

– Ну, ты даешь, артист, – сказала она, впечатленным голосом. – Не ожидала, что ты так здорово можешь сыграть. Но попробуй теперь тоже самое сделать с тростником.

Молодой человек недоумеено взглянул на нее, и тут Анна сорвалась.

– Ииииииии!!! – завопила она и, согнувшись пополам, безудержно расхохоталась.

Дима по-прежнему ничего не понимал, а слизька, не обращая на Анну внимание, (она ее просто не слышала) протянула руку к стеблям.

– Вот этот возьми, – указала она на один из них, наклоняясь вперед, при этом для лучшей опоры коснулась другой ладонью разложенных на земле листьев и пальцы ее прошли сквозь кучку стеблей, оставленную Аней. И тут до парня дошло, наконец, что он впопыхах прихватил стебель из виртуальной кучи, и вместо того, чтобы делать брикет из тростника, делал его из воздуха, выполняя пантомиму. Дима вспомнил, как кряхтел от натуги, сворачивая пустоту, и покраснел от стыда. Он бросил гневный взгляд на хохотавшую Анну.

«Я тебя придушу», – мысленно прорычал парень, едва сдержавшись, чтобы не сделать это вслух.

Однако угроза его могла в ближайшее время стать не актуальной, девушка уже закатывала глаза, выбившись из сил, она помирала. Дима испытал чувство дежавю и сообразил, наконец, кого напоминает ему Нишикиномия в моменты своего угара. Мимикой, манерой смеяться,  да и любовью к розыгрышам она походила на саму Алису. Сейчас девушка выглядела как ее духовный двойник. Почему-то это наблюдение испарило весь его гнев, который к тому же был не совсем справедливым, ведь лоханулся он сам. Однако помощница могла его предупредить, но не сделала этого, предпочтя позабавиться. Молодой человек, смущенно улыбнулся слизьке и взял тростник, на который та указывала.

– Я решил сперва отработать движения, – сделал он неловкую попытку объясниться, – так что сейчас должно получиться лучше.

Дима быстро повторил с реальным стеблем все отработанные ранее движения и получил на выходе сладкий брикет. Мстительно глянув на Анну, он с прискорбием констатировал, что та все-таки выжила. Животонадрывательный кризис прошел, и теперь девушка отдыхала, переводя дух.

– Ну что ж, вижу ты с этим освоился, – улыбнулась наставница. – Тогда я тебе покажу, как можно сделать оружие из тростника, пока мы весь его не извели. Для духовой трубки требуются особые размеры.

Она перебрала оставшиеся стебли и взяла в руки тот, что был средней толщины.

– Вот этот должен подойти, – сказала Алиса. – Смотри внимательно, что я буду делать.

Аня тут же встрепенулась и села прямо, обращаясь во внимание. Все действия учителя заняли около пяти минут. Скручивая секции стебля относительно друг друга и вытягивая их, она отделила наиболее однородную по толщине центральную его часть, состоящую из трех секций и аккуратно сняла с нее листья. Получилась палочка длиной около тридцати сантиметров.

– Далее надо очистить ее от мякоти, – сообщила девушка и стала пропихивать в трубку тонкую часть стебля, выдавливая мякоть наружу. – Собственно, я могла бы и языком своим эту трубку прочистить. Просто показываю доступный тебе способ. Ну вот. Теперь, когда мякоть извлечена, осталось только промыть заготовку в ручье от остатков сиропа и высушить. Ну, а сейчас попробуй сам сделать такую же трубку.

Дима с энтузиазмом потянулся к другому стеблю  средней толщины. Однако на полпути его рука замерла, и он подозрительно уставился на Нишикиномию.

– Все в порядке, там все стебли реальные, – хихикнула та. – И не смотри на меня волком, специально я тебе ничего не подкладывала.

«Могла бы предупредить меня», – мысленно проворчал парень, беря в руки стебель средней толщины.

– Ах, я просто растерялась, извини, – невинно улыбнулась помощница, сверкая шкодливыми своими глазами.

«Так я тебе и поверил».

Дима провозился со стеблем около получаса. Отделить его центральную часть он сумел без проблем, а вот проклятая вязкая паста все никак не хотела выходить. То ли поршень он подобрал неудачного диаметра, то ли силенок ему не хватало. За то время, пока молодой человек бился со своей трубкой, Аня ловко сварганила три виртуальные заготовки и теперь скучала, следя за потугами своего командира, который медленно но верно брал верх над непокорной заготовкой. Наконец, Дима выпихнул остатки сердцевины наружу и утомленно перевел дух, вытирая пот со лба.

– Так нормально? – спросил он у Алисы.

Девушка взяла у него трубку и посмотрела через ее отверстия на свет.

– На первом этапе сойдет. Но теперь заготовку надо промыть от остатков мякоти и сиропа. Пойдем к ручью. Вода сделает большую часть работы, но возможно ей придется немного помочь, поэтому поршень свой тоже захвати.

Еще через пятнадцать минут духовые трубки были почти готовы. Теперь их следовало просушить. Однако девушка-слизь, используя свои способности по поглощению влаги, ускорила этот процесс, и вся компания сразу отправилась к ядовитым кустам за зарядами. Там наставница показала ученикам, как следует отделять и обрабатывать шипы, расщепляя их тыльную часть для создания "оперения", и какие меры предосторожности следует соблюдать, чтобы не уколоться во время их сбора.

Шипы были четырех цветов. Зеленые – безвредные, ими можно было только поранится. Желтые – вызывали временный паралич, который проходил через пару часов и еще сутки человек испытывал недомогание, тошноту и рвоту. Но в принципе, если был до этого здоров, мог оклематься без противоядия. Красные шипы содержали уже опасную концентрацию яда. Человек лишался сознания от двенадцати часов до суток, а потом в зависимости от крепости организма без противоядия мог или помереть, или прийти в сознание, чтобы лихорадить, метаться в бреду и выворачиваться наизнанку от рвоты. В этой ситуации имелся шанс выжить, но у самых крепких организмов. И, наконец, черные шипы без противоядия означали верную смерть в течение минут пяти. Причем противоядие следовало ввести в организм не позже двух минут после отравления. В противном случае оно не успевало подействовать.

Естественно для тренировки Алиса нарвала исключительно зеленых шипов, чтобы не рисковать без причины жизнью молодого человека. На слизьку этот яд не действовал, да и многие мамоно имели к нему частичный или полный иммунитет.  Только черные шипы для отдельных видов монстродев могли создать проблемы с летальным исходом, а красные действовали на них как снотворное.

Закончив с заготовкой стрелок, трубки решили опробовать. И тут Диму ждал неприятный сюрприз. Он естественно не рассчитывал с первых же выстрелов проявить чудеса точности, но совершенно не ожидал, что окажется дохляком по части дыхания. Стрелки его неизменно улетали лишь на два-три метра, после чего бессильно падали на землю. А вот у Нишикиномии получалось просто здорово. Понаблюдав за демонстрационными выстрелами наставницы, она приложила свою трубку к губам и с такой силой выпустила шип, что он наполовину вошел в кору дерева.

– Блин, кажется, я не смогу использовать это оружие, – расстроено вздохнул Дима. – У меня просто дыхалки не хватает, чтобы нормально стрелять.

– Не расстраивайся, – успокоила парня Алиса. – Ураганов своими легкими тебе создавать не нужно. Попробуй отработать технику выдоха, стараясь сделать его как можно резче. Я уверена, что если ты проявишь упорство, у тебя рано или поздно получится. На этом урок закончен. Можешь отдыхать. Предлагаю пойти в пещеру.

Разочарованный своими неудачами парень хотел уж было согласиться, но Нишикиноми отрицательно мотнула головой.

– Скажи, что потренируешься еще. Скажи, – настойчиво потребовала она.

«Я устал, – ответил ей Дима. – Попробую в другой раз».

– Ты не устал, а пал духом, – возразила девушка. –  Ты потерял уверенность в себе и это опасно. Ты можешь закончить свой путь здесь и сейчас, если поддашься слабости.

«Да что я могу?! – в сердцах ответил ей молодой человек (в реальности же он просто сжал кулаки и зажмурился). – Я шел сюда как дурак, на что-то рассчитывая. Думал, что на самом деле способен стать героем, просто пройдя игрушку на компе. Наивно полагал, что мои сексуальные навыки везде меня выручат. Но на деле я ноль без палочки! Самый натуральный молокосос в прямом и переносном смысле! Да как я могу отправляться в путешествие, если даже не могу толком сам себя прокормить?! Если кроме секса не умею ничего?! Мое место в местном борделе для мамоно, а не на лестном пути!»

Нишикиномия рассмеялась.

– Я поняла, куда ты метишь, но до борделя еще надо дойти, – подмигнула она. – Только знаешь, – добавила девушка, становясь серьезной. – Я ведь могу показать тебе другой путь, если захочешь. Очень быстрое и действенное решение твоих проблем. И все что потребуется от тебя это капелька любопытства, благодаря которой ты скажешь: «Это интересно», вместо: «Я сдаюсь».

– Так ты идешь? – спросила Алиса, видя колебания своего ученика.

– Я хочу потренироваться еще, –  ответил ей Дима. – Можно я останусь?

– О! Конечно, – улыбнулась девушка-слизь. – Я ведь могу надеяться, что ты не сбежишь от меня, пока я буду заниматься другими делами, или не залезешь в куст, чтобы покончить с жизнью?

– Не волнуйся, я не сбегу, обещал же. И в куст не полезу, не такой уж я идиот.

– Я хочу отправиться на охоту и добыть нам немного живности для ужина. Ты кстати не проголодался еще? – спросила подруга заботливо и, как бы невзначай, коснулась пальчиками своей груди.

Молодой человек усмехнулся этому жесту.

«Ну, вот и она намекает, что мое место возле титечки».

– До ужина я потерплю, – вздохнул он. – Тренировка для меня важнее.

– Хорошо. Успехов тебе. Занимайся, – кивнула Алиса и пошла прочь. – Я слежу за фоном темной энергии и буду неподалеку, но если случится что-нибудь непредвиденное, зови на помощь, прибегу.

– Договорились, – сказал Дима. – Думаю, что все со мной будет в порядке, не беспокойся.

Нишикиномия проводила взглядом девушку-слизь и повернулась к своему командиру.   

– Итак, ты остался, – сказала она улыбаясь. – Я чувствую, что уныние постепенно оставляет тебя и на смену ему приходит надежда. Это хорошо.

Она обошла парня по кругу, осматривая его, и остановилась напротив, внимательно глядя ему в глаза.

– Готов ли ты поделиться со мной частью своей свободы? – спросила девушка.

– Что ты имеешь ввиду? – осторожно уточнил Дима.

– Моторные функции твоего тела и кое-какие другие. Мне понадобится доступ к ним, чтобы тебе помогать.

– И к чему это приведет? Ты будешь управлять моим телом вместо меня?

– Скорее совместно с тобой. Я смогу помогать тебе совершать действия, которые у тебя пока не получаются.

– А конкретно? Приведи пример.

– Выстрелы из духовой трубки тебе не даются, верно? Но не потому, что ты не можешь стрелять, а потому, что не умеешь. Я предлагаю тебе воспользоваться моими умениями, реализуя их своим телом.

– Как именно воспользоваться? Я прошу тебя: «Выстрели». Ты двигаешь моими руками, ртом и стреляешь? Так что ли?

– Неа. Ты будешь сам двигать своими руками, целиться и стрелять, но получаться у тебя будет так же хорошо, как у меня. Вернее почти так же. Все-таки у твоего тела есть свои физические пределы, раздвинуть которые без длительных тренировок не получится. Однако ты перестанешь чувствовать себя беспомощным, я тебе это обещаю.

– Как это будет работать? Как чувствоваться? Поясни.

– Я могу тебе показать, – предложила Нишикиномия. – Ты поймешь и почувствуешь все без объяснений.

– Понимаешь, меня очень беспокоит твоя фраза: «Поделиться частью своей свободы». Скажу откровенно. Я просто боюсь, что сделав это, потеряю над своим телом контроль.

– Я же сказала "поделиться" свободой, а не "отдать" ее. Ты ведь раньше работал с духами, верно? С Гномой, Сильфой, Ундиной, Саламандрой? Заключал с ними контракт, и после этого мог призывать их, чтобы пользоваться силами стихий. Понимаешь, я ведь тоже как дух, только не из темной энергии создана, а из духовной. Поэтому и со мной получится примерно то же самое. И ощущаться моя помощь будет похоже, и включаться станет через призыв.

– Очень интересно! – заволновался Дима, чувствуя просыпающийся энтузиазм. – С духами мне очень нравилось работать. Но они не просили контроль над моей моторикой. И это скорее я получал возможность пользоваться ими, чем они мной.

– Так и со мной точно так же будет, – улыбнулась Нишикиномия. – Просто специфика моей помощи такова, что потребует обратной связи. Но тебе не о чем беспокоиться. Все сеансы нашего сотрудничества будут длиться ограниченное время, и начинаться будут исключительно по твоему желанию. Так что если тебе что-нибудь не понравится, то ты просто-напросто сможешь мою силу больше не призывать. Ну, как? Успокоила я тебя?

– Да, – азартно кивнул Дима. Он уже соскучился по ощущениям, которые вызывали в нем духи, и ему остро хотелось испытать их вновь. – Считай, что уговорила. Но мне все равно любопытно. Сильфа давала мне силу ветра, Гнома – земли, Ундина – воды, а Саламандра – огня. Какую силу дашь мне ты?

– Силу заимствованных навыков, – ответила Анна. – Ты ведь играл в компьютерные игры? Помнишь специалистов НПС, которых можно было нанимать, и они давали заемное умение? Например, алхимии, восприятия, починки предметов, разоружения ловушек и тому подобного. Так вот я что-то вроде такого специалиста, но особого специалиста, число и уровень умений которого со временем растет. Мне нравится учиться, осваивать что-то новое, и получается у меня это быстро и легко. Ты уже видел, как я обучаюсь, верно? И это только начало. Единственное, чего мне не хватает, это возможности свои умения применить. Поэтому твое использование меня и будет частью моей платы за помощь.

– А что еще?

– Духовная энергия, конечно. Это моя еда и строительный материал моих новых навыков и возможностей. Благодаря ей я буду расти и становиться сильнее. С ее помощью смогу расширить и усовершенствовать свое мастерство.

– Но если ты станешь учиться всему, а я получать эти умения готовыми на тарелочке, то сам я ведь ничему так и не научусь. Не окажусь ли я в роли Сыроежкина, за которого все Электроник делает?

– Хе-хе-хе! А вот и нет, вот и нет, – рассмеялась Нишикиномия, явно чем-то довольная. – Я очень-очень полезный Электроник, о котором любой Сыроежкин мог бы только мечтать. Слушай меня внимательно, дружок, мои умения ведь применяться будут в твоем теле. Ты вообще в курсе, что такое моторная память и как она работает? Чем чаще ты станешь призывать меня, тем четче запомнит мои действия твоя моторика. Я как магнит, понимаешь, а ты железка в моем поле. Я прикасаюсь к тебе, и ты сам начинаешь магнититься, отлипаю – и магнитные свойства пропадают, но не совсем. Остаточная намагниченность остается. И чем больше ты в моем поле находишься, тем сильнее намагничиваешься сам. Это правило, кстати, работает не только с моторными навыками, но и со всеми другими. Осознаешь теперь, какое ценное я золотко? Ты должен радоваться изо всех сил, что я у тебя есть, и не стесняться обращаться к моей силе, как только она тебе понадобится! А теперь не тяни, призови меня! И почувствуй, как здорово находиться в моем поле!

Дима смотрел на свою помощницу большими глазами и поверить не мог услышанному. Все, что сказала ему Анна, казалось какой-то сказкой, сапогами-скороходами для путешественника или скатертью самобранкой для чревоугодника. Он чувствовал себя Нео, которому предложили загрузить знания кунг-фу прямо в мозг, и это было так круто.

– Как тебя призывать? – нетерпеливо сказал он. – Научи.

– Хе-хе-хе, – захихикала Нишикиномия, похотливо сверкая глазами, враз становясь похожей на свой маниакальный прототип. – Мог бы и сам догадаться, бедненький мальчик. Мне нужны твои сильные эмоции, чтобы установить ментальные связи и получить доступ к моторным функциям. Очень сильные эмоции и желательно положительные. А от чего ты тащишься больше всего? Что сможет разжечь твою энергетику  как следует? Догадываешься, а? Тут дело остается только за формулировкой. Какую фразу предпочитаешь? "Изнасилуй меня", "Трахни как суку" или быть может "Выеб…"?

– Давай без мата, ладно? – перебил девушку Дима, тяжело дыша. Его самого уже трясло от возбуждения, особенно при виде сексапильных форм Анны, оставшейся вдруг без одежды, ее здоровенных буферов пятого размера, с длинными эрегированными сосками и перевозбужденной письки, брызгающей смазкой после каждой похабной фразочки. – Звучит очень захватывающе в чужих устах, но сам матюкаться я не люблю. Просто… – он сделал паузу, смакуя момент и наслаждаясь алчно пылающими глазами помощницы, а потом закончил: – Возьми меня!

И почти сразу молодой человек ощутил себя голым в страстных объятиях девушки, которая крепко прижала его к себе, заламывая и грубо стискивая. Так что сторонний наблюдатель мог бы с недоумением увидеть, как странно прогнулся парень в спине и встал на цыпочки, словно какая-то невидимая сила вздернула его вверх и сдавила. А мгновением спустя трико у него между ног плавно вспучилось и оттопырилось от быстро встающего члена. Дима вскрикнул, закатывая глаза, от восхитительного чувства засасывания в пышущее жаром влагалище. Насильница прошлась языком по приоткрытым от кайфа губам и грубо захватила их жадным поцелуем. Руки вцепились в волосы, слегка запрокидывая голову назад, губы пили рот жертвы жадными глотками, а бедра совершали свои неотвратимые размеренные удары, демонстрируя неоспоримое превосходство женского начала над мужским. Девушка грубо трахала парня прямо стоя, подмяв его под себя и совершая свои фрикции в постепенно ускоряющемся ритме. При каждом погружении агрессивная вагина заглатывала член целиком и резко всасывала его, стремясь затянуть в себя еще глубже. 

Дима безвольно покачивался и мычал, ощущая накаляющееся во всем теле напряжение и стремительно приближающуюся разрядку. И тем не менее Нишикиномия его опередила. Она содрогнулась, затряслась и резко наделась на член до конца, повисая на парне и обвивая его ногами и за талию. Руки ее крепко стиснулись на его шее, титечки расплющились о грудь молодого человека, буравя ее своими твердыми сосками, и она восторженно закричала, запрокидывая голову назад. Дима тоже закричал, ощущая членом мощное сдавливание, а затем резкий всасывающий импульс, в момент которого в тело его выплеснулись потоки серебристых нитей. Потом последовал второй импульс, третий, четвертый. Анна содрогалась в оргазме и словно быстро опутывала его изнутри электрической паутинкой. Потом вагина ее стала непрерывно сосать член парня и сломила его последнее сопротивление, заставив кончить.

Но опять это был необычный оргазм. Не физический, а скорее эмоциональный. Дима извергался в девушку не спермой, а чистой  духовной энергией, испытывая в большей степени всплески счастья, чем кайфа. Все тело его наполнилось восхитительной силой. Паутина засветилась ярче и окуталась длинными искрами, словно электрическими разрядами. А потом наступило чувство отрешенной ясности, и холодный стальной голос Анны Нишикиномии произнес:

«Обнаружена новая нейронная сеть. Начинаю развертывание ментальных синапсов. Прогресс: десять, двадцать пять, сорок пять, семьдесят, сто процентов. Развертывание синапсов завершено. Запускаю программу сотрудничества. Нейронная сеть дружелюбна, доступ разрешен. Проводимость нейронных связей двадцать восемь процентов. Оптимизирую эффективность соединения. Соединение оптимизировано. Предельная проводимость нейронный связей тридцать шесть процентов достигнута. Рассчитываю пороговую скорость обмена с нейронной сетью при текущей проводимости. Оптимальная скорость обмена установлена. Безопасный порог нагрузки нейронной сети зафиксирован.   Соединение успешно установлено. Все функции обмена работают нормально».

«Что это такое, черт возьми», – подумал Дима, чувствуя себя крайне странно, как будто тело его дополнилось новыми устройствами и механизмами, назначение которых ему было пока непонятным. Многие из них работали автоматически. Стоило парню посмотреть на какой-нибудь предмет пристально, как тот тут же детализировался, выделялся и в уме возникали его численные размеры и дистанция до него.

«Ё-мое! Да я себя терминатором каким-то чувствую! – мысленно восхитился молодой человек. – С чего это мне такая радость?»

– Это я, – хихикнула Нишикиномия. – Добро пожаловать в мое дружественное магнитное поле, моя милая железяшечка.

Дима почувствовал вдруг, как девушка легонько укусила его за ухо, и на мгновение осознал себя в объятиях ее сексапильного тела, которое по-прежнему обнимало его снаружи и внутри себя. А потом ощущения эти погасли, и он вернулся в прежнее мобилизованное состояние.

– Что это было, Ань?

– Мое приветствие, командир, – раздался веселый смешок. – Чтобы ты знал, на чем я сижу и чем занимаюсь, пока ты мной пользуешься.

– Да уж, без этого было не обойтись, – хохотнул парень. – Но что-то долго мы с тобой соединялись. Я, конечно, не против столь волнительного приключения, но в реальном сражении может просто времени на него не хватить.

– Не беспокойся по этому поводу. Это была первая наша стыковка. Мне пришлось настраивать тебя и себя для плодотворного сотрудничества, поэтому процедура заняла много времени. В следующий раз я секундочек в пять уложусь. Однако специально по твоему желанию, могу замедлить наше субъективное время, чтобы ты в полной мере мог отследить все стадии нашего волнительного соединения.

– А ты уверена, что я после этого сражаться смогу?

– Не беспокойся, командир, – захихикала хулиганка, – я как раз разогрею тебя для боя, так что ты будешь в нужном тонусе, и любая мамоно пальчики оближет, глядя на твою ауру.

– А если я будут на курицу какую-нибудь охотиться?

– Хе-хе. Тогда она просто не заметит ничего. Животные не видят энергетику людей. 

– Но каково мне самому будет? Я не стану гоняться за птицей с целью ее изнасиловать?

– Думаю, что до этого не дойдет, – рассмеялась помощница.

– Знаешь, лучше не надо время замедлять, если я специально об этом не попрошу.

– Не волнуйся, без разрешения не буду.

– И давай изменим формулу активации нашего с тобой соединения. А то как-то… не по-деловому она звучит. Подозреваю, что во многих случаях мне будет не до секса, когда я стану тебя призывать.

– Хорошо, командир. Предлагай новый вариант.

– Команда "Связь", на мой взгляд, будет звучать коротко и лаконично.

– Слово "половая" добавить?

Дима хохотнул.

– Ты от Аямэ [1] пошлостей нахваталась? Просто связь, коммуникационная.

– Мммм, как так? – обижено застонала Аня. – А удовольствие? Давай сделаем две формулировки, а? Введем новую, но и старую оставим тоже. Новая будет означать, что тебе не до шуток, а старая, что мне можно немного пошалить? Ну, пожаааалуйста. Оставь мне радости в жизни.

– Ну, что с тобой сделаешь, пусть будет две формулировки, – сжалился Дима.

– Ураааа! Урааа! Командир, ты лучший!

– Ха-ха. Ладно-ладно. Подскажи теперь, что мне делать?

– Ты же хотел из трубки выстрелить. Вот и стреляй.

– Просто выстрелить, как это делаю сам?

– Вот именно. Все предельно просто.

– Хорошо.

Дима шагнул к своему оружию, лежащему на земле, намереваясь нагнуться и поднять его. Но вместо этого  сделал плавный скользящий шаг, опускаясь на колено и держа в поле зрения сразу окружающую панораму и предмет, к которому тянулся. Взяв трубку, он автоматическим движением стряхнул с нее пыль, продул ее и замер, соображая, что он только что сделал и почему.

– Ань, мне ведь только навык стрельбы доступен или что-то еще?

– Обижаешь командир. В твоем распоряжении девять навыков: бесшумный шаг – уровень два, уклонение – два, точность – четыре, острый слух – один, ночной глаз – один, внимание – три, видение – один, работа руками – три и стрельба духовая – три.

– Со стрельбой понятно. Но откуда взялись остальные?

– Навыки "работа руками" и "стрельба" я получила на уроке Алисы. А остальные – это то, что ты наработал в игре, и что мне удалось восстановить к текущему времени. Кое-что еще может добавиться по мере моего развития, но сейчас, к сожалению, пока только эти.

– К сожалению?! – поразился Дима. – Да я и на них не рассчитывал!

– Полагаю, это можно расценивать как похвалу, командир? – польщено уточнила помощница.

– Безусловно! – подтвердил молодой человек. – Вот только что-то я не помню за собой в игре таких навыков. Ну, кроме, пожалуй, "видения". И то я не уверен, что оно означает то же самое.

– В физическом твоем теле старые игровые скилы уже не могли действовать как прежде в виртуальном. Мне пришлось одни из них разбить на более простые элементы,  а другие модифицировать. От того и получился новый набор.

– Ты не могла бы прокомментировать мне, на что каждый из этих навыков способен и как он работает?

– Бесшумный шаг, острый слух и точность означают ровно то, чем называются.  Уклонение позволяет тебе уворачиваться от летящих в тебя стрелок, предметов, ударов. Первый уровень повышает реакцию на двадцать пять процентов, второй – на пятьдесят, то есть в полтора раза. Визуально это воспринимается как замедление времени. Внимание дает повышенную чувствительность к движущимся объектам и позволяет отслеживать одновременно несколько точек в пространства. На первом уровне – две, на втором и третьем – три. Третий уровень внимания дает также информацию о размерах предметов и дистанциях до них. Ночной глаз, как понятно из названия, улучшает видимость в темноте. Первый базовый уровень усиливает чувствительность зрения в полтора раза. То же самое относится и к острому слуху. Видение позволяет тебе фиксировать энергетику монстров и людей. На первом уровне только внешний слой ауры и ее базовый цвет. То есть ты уже способен будешь отличить темную ману от духовной и тем самым распознать мамоно, маскирующихся под людей, но только в том случае, если она не скрывает специально свою энергетику. Видение позволяет также приближенно оценить силу монстродевы по размерам ауры и яркости ее свечения. А еще ты сможешь теперь отличить виртуальные предметы от реальных, если воспользуешься для этого функцией видения.

– Ого, сколько всего! – восхитился Дима. – Но чтобы эти функции работали, нужно тебя призывать?

– Конечно, – ответила Нишикиномия хитрым тоном. – А что ты хотел? По крайней мере, придется призывать меня до тех пор, пока твоя железячка не намагнитится в каком-нибудь из навыков до первого уровня. Тогда тот начнет работать уже без моей помощи. Но со мной, конечно же, будет работать гораздо лучше.

– Ясно. И какова продолжительность сеанса сотрудничества?

– На холостом ходу (как сейчас) минут двадцать, а при интенсивном использовании – не больше пяти. И потом минут десять ты со мной соединиться не сможешь. Однако можно по желанию разорвать соединение досрочно и тогда время восстановления для полного использования будет короче. Кроме того ты сможешь соединиться со мной без паузы на короткий срок с учетом уже израсходованного ресурса. Так что рассчитывай, когда и как лучше меня применить. Сейчас у тебя самый первый, начальный уровень по использованию меня. С увеличением его длительность сеансов будет увеличиваться, а время восстановления сокращаться.

– Обалдеть! Я начинаю чувствовать себя как в игрушке. Это прикольно. Ну, хорошо. Теперь попробую протестировать стрельбу из духовой трубочки.

Молодой человек опять размножил свое внимание. Одной точкой зрения смотрел на конвертик с зарядами, сделанный из листа, другой на оружие, третья блуждала по деревьям, отслеживая окружение на предмет возникновения неожиданной опасности. Дима не делал этого специально, все получалось автоматически. Однако в таком режиме он довольно быстро и легко сумел зарядить трубку и выбрать к тому времени цель для стрельбы.

Начинающий стрелок решил выстрелить из положения, в котором находился. Он пока не ставил своей задачей попасть в цель, ему для начала хотелось бы запустить заряд подальше.  Однако стоило Диме приложить трубку к губам и навести ее на цель, как он тут же ощутил веер траекторий полета стрелки от горизонтальной прямой, до баллистических линий. Он буквально видел, куда та попадет в зависимости от стартовой скорости движения.

– Офигеть! – восхитился парень, наводя вертикальную плоскость веера на дерево, в которое целился.

– Забыла предупредить, – подала голос Нишикиномия, – "точность" четвертого уровня позволяет визуализировать траектории движущихся предметов, либо тех, что ты готовишь к движению. В совокупности с этой фишкой навыки "уклонение" и "стрельба" работают более эффективно.

– Я уж заметил, – улыбнулся Дима. – Он чувствовал себя сейчас столь же впечатленным, как и перед игрой в улучшенную версию монстродев, в момент настройки параметров восприятия виртуальной реальности.

Прицелившись в дерево, он решил выстрелить с максимально возможной силой, чтобы оценить, как далеко стрелка улетит. На секунду в груди возникло напряжение, а потом легкие обожгло острой болью и трубка издала легкий хлопок. Вскрикнув от болевых ощущений, Дмитрий сжался в позу зародыша и повалился набок. В глазах у него потемнело, в голове раздался гулкий звон, и на какое-то время он полностью потерял связь с действительностью. Очнулся молодой человек от того, что его трясли за грудь. И, ё-маё! Это было адски больно!

– Димочка, очнись ну пожалуйста! Не умирай! – причитала Алиса, а рядом с ней сидела невероятно расстроенная и несчастная Нишикиномия.

– Ааааа… нет, перестань… – прохрипел парень и едва снова не потерял сознания от боли в легких.

Слизька тут же отдернула руки и прижала их к груди от избытка чувств. В глазах ее стояли слезы.

– Слава Темной матери, очнулся! А я уж чего только не передумала. Боялась, что ты шипом ядовитым укололся, а у меня даже противоядия нет.

Она разрыдалась и уткнулась парню носом в грудь.

– Аааааааа! – снова захрипел он.

Алиса тут же соскочила и испуганно уставилась на него.

– Грудь… болит… – с трудом прошептал он. – На живот… можно…

Девушка, шмыгая носом, мотнула головой.

– Я уж лучше совсем не буду. Что хоть случилось то с тобой, олух царя небесного?

– Легкие… надорвал… выстрелил…

– Надорвал? – вытаращилась на него слизька. – Как?!

– Туда… стрелял… – указал Дима рукой на дерево. – Смотри…

Алиса ушла изучать цель, и тут захныкала, запричитала Нишикиномия:

– Оооой, Дииимочка, простиииии-простиии! Не отказывайся от меня пожаааалуйста!

«Я что на идиота похож, чтобы отказываться от тебя из-за своей глупости?» – мысленно удивился молодой человек, радуясь, что хоть с помощницей может разговаривать без адской боли.

– Правда?! Не откажешься?! – мигом расцвела Анна счастливой улыбкой.

«Да конечно нет, глупенькая моя» – ласково сказал ей Дима.

Девушка от избытка чувств рухнула на него и сдавила в кепкой хватке. Многострадальный парень приготовился уже к новой вспышке боли, однако болезная грудь на виртуальные объятия ни как не отреагировала.

«Что хоть приключилось-то со мной? Насколько серьезную я получил травму?»

– Растяжение мышц груди, и множественные микроразрывы легкого. Опасности для жизни нет, но пока не заживут ранки, стрелять из трубки тебе нельзя.

«Что? – расстроился парень. – А как же мое путешествие? Я здесь застрял пока не выздоровлю? Сколько это времени займет?»

– Смотря как лечиться будешь, – хмыкнула успокоившаяся Аня. – Если просто отлеживаться, то с десяток дней пройдет, пока боль не перестанет беспокоить тебя при разговоре, и не меньше месяца, пока не выздоровеешь полностью.

«А какие еще есть варианты?»

– Если я верну твой старый навык "духовное исцеление", то смогу полностью вылечить тебя часов за восемь. Завтра будешь как огурчик. И сможешь снова плеваться из трубки.

«Верни! – обрадовался Дима. – Сможешь? Что тебе для этого надо?»

– Да ясно что! Духовной энергии! Пусть слизька тебя сперва титечкой покормит. А потом трахнет аккуратненько, чтобы  сильно не помять. А уж я позабочусь, чтобы ей одного раза не хватило! Во время кормления, кстати, я часть темной энергии могу в легкие послать. Она как анестетик действует, хоть боль твоя поуменьшится.

«Что хоть я сделал-то не так? Почему теперь в таком состоянии?»

– Известно что: долбанул из трубки со всей моей дури, а тело твое, между прочим, не рассчитано на такое давление было. И мышцы свои перенапряг, и легкие повредил.

«Блин, вот ведь гадство. То есть придется силы сдерживать, да?»

– Не-не, – помотала головой Аня. – Теперь не придется. Это моя оплошность была, я накосячила: не сделала защиту от дурака, вот дурак и нашел лазейку, – ехидно добавила она, – чтобы от всей души себе навредить. Но во второй раз это не сработает. Я уже выставила границу предельного усилия для духового выстрела, которое для тебя безопасно. Ну и на все другие моторные навыки буду ставить границы, чтобы ты подобным же образом не пострадал.

«Вот это правильно, – поблагодарил ее Дима. – Но я все равно первое время буду сдерживаться. Научен уже горьким опытом».

– За одного битого, двух небитых дают, – улыбнулась Нишикиномия.

– Мама моя жидкая! – воскликнула Алиса возвращаясь. – Ты зачем с такой силой выстрелил, идиот?! Я даже шип извлечь не смогла, он на две трети в древесину ушел! Это ж тебе духовая трубка, болван, а не арбалет. При такой ударной силе ядовитый шип может навылет пройти и яда минимум в теле оставит. В этом оружие совсем другая стратегия. Кожу нужно лишь проколоть и этого уже будет достаточно. Ты же выстрелил так, что и зеленым шипом можно было человека убить, если в сердце попасть. У меня просто слов нет и я в полнейшем недоумении. Как ты умудрился такое сделать? Если б не лежал сейчас надорваный, не поверила б ни в жизнь.

Она вдруг замерла и посмотрела пристально в то место, где сидела Нишикиномия. Анна беспокойно заерзала и пересела, но Алиса глазами проследовала за ней.

Помощница ойкнула и испарилась, прячась в Диминой ауре.

– Это что было такое? – удивленно спросила она. – Она меня видела?

«Без понятия», – ответил молодой человек.

– Может быть, может быть, – хихикнула слизка, – словно бы отвечая на вопрос девушки и заставляя ее вздрогнуть. – Хорошо если так, – непонятно добавила она.

Потом Алиса опустилась на коленки перед Димой и ласково погладила того по щеке.

– Чем я могу тебе помочь, мой сладенький?

– Молоко… хочу… – с трудом выдавил он из себя.

– Хи-хи-хи! – рассмеялась девушка. – Младенчик хочет кушать! Ну как мамочка может ему отказать?

Она аккуратно прилегла рядом, провела пальчиками у Димы по волосам и, посапывая от нетерпения, ткнулась титечкой ему в губы.

– Пососи, сладкий мой, пососи у мамочки, – шептала Алиса, глядя на него с похотливым азартом.

Ее сосок вытягивался прямо на глазах, увеличиваясь и становясь твердым. Почувствовав его губами, молодой человек приоткрыл рот и провел по его шероховатой поверхности языком. Глаза девушки хищно сверкнули, и, сдавив грудь пальцами, она прицельно выпустила струйку сладкой жидкости точнехонько парню между губ. И он всхлипнул, ощущая вкусовое блаженство, растекающееся по языку, прикрыл глаза и поддался очарованию вкуса.

Через пару секунд Дима уже сладко сосал титечку, а слизька балдела, вытянувшись рядом и прижимая его голову к себе. Он чувствовал, как мягкое тепло распространяется у него в груди, и боль постепенно уходит, сменяясь приятным томлением. Под футболку парню забралась гладкая ладошка и стала нежно водить пальчиками вокруг пупка. Она вызывала ощущение легкой  щекотки в животе и томного ожидания чего-то приятного, которое распространялось все ниже и ниже, начиная топорщить штаны в паху.

Шаловливые пальчики забрались молодому человеку в трико, наткнулись там на его "младшего брата", пребывающего в активном бодрствующем состоянии, и хищно сжали его в жадном захвате. Слизька тихо заурчала, и Дима ощутил, как штаны аккуратно и почти скрытно сползают с него. Он оторвался от титьки и опустил голову вниз, чтобы посмотреть, что там  происходит. Алиса, оказывается, успела провести не малую подготовительную работу, отвлекая парня нежными поглаживаниями. Она затекла ему под спину мягкой подушечкой и незаметно приподняла его тело над землей. После чего шесть маленьких как у младенцев ручек, аккуратно просунули пальчики под резинку трико молодого человека и равномерно растянув ее по всей окружности, медленно стаскивали с того штаны.

Дима взглянул слизьке в глаза и увидел на ее лице выражение воришки, которую поймали на месте преступления. Он едва не рассмеялся, настолько мило это выглядело, но опасаясь боли, ограничился лишь одобрительной улыбкой.

– Можно? – спросила Алиса, просияв в лице.

– Ну, конечно, лакомка моя, – кивнул молодой человек, продолжая тепло улыбаться. Боли при разговоре он больше не чувствовал. Видимо темная энергия сыграла роль анестетика, как Анна и обещала. – Боже, какая ты миленькая, – добавил Дима, глядя на девушку с нежностью. – Только аккуратно возьми меня, ладно? Старайся не беспокоить грудь.

Алиса радостно закивала и начала перетекать. Ноги ее слились в сплошную массу, напоминающую русалочий хвост, и принялись втягиваться в живот, а рука, державшая и ласково надрачивавшая член, стала утолщаться, превращаясь в трубочку с тесным отверстием на конце. Дима ощутил, как мужское достоинство его покрывается соками, а потом его начинают сосать столь сладко и восхитительно, что парень невольно застонал от удовольствия. Трубка меж тем продолжала быстро утолщаться на конце, формируя округлые женские формы. Молодой человек узнал зарождающиеся ягодицы и только после этого заметил, что отверстие на конце трубки представляет собой полноценную вагину, хищно обнимавшую основание члена своими мясистыми дольками. Они плавно покачивались в такт сосущим движениям влагалища и сочились густым соком, непрерывно текущим из него.

Момент превращения Дима упустил, оно состоялось уже какое-то время назад, вероятно, почти сразу после формирования трубки с отверстием. Нетерпеливая слизька уже вовсю трахала парня, не дожидаясь завершения своей трансформации, и эта способность создавать вагину на любой части своего тела восхитила его, еще больше поднимая градус возбуждения. Молодой человек завороженно смотрел, как сиротливо вздрагивает большой клитор, требуя ласки своим напряженным телом. И, повинуясь его приглашению, он протянул к нему руку, смочил пальцы смазкой, растекшейся по животу, и, нежно обняв подушечками упругое тело, стал гладить и мягко массировать его.

Алиса испустила сладострастный стон и писечка ее подалась на встречу пальцам, а влагалище стало сосать член с удвоенной силой и жадностью. Ягодицы девушки уже полностью сформировались и ритмично двигались, отращивая бедра по обе стороны от лежащего на спине парня. Через несколько секунд ноги уперлись коленками в землю и продолжили вытягиваться в длину, создавая  голени и стопы. Еще немного времени прошло, и на парне уже сидела в позе наездницы нижняя женская половина, которая неестественно длинной талией перетекала в лежащую на боку рядом с Димой верхнюю часть.

Все превращение заняло не более минуты, но к тому времени молодой человек уже изнемогал от желания кончить. Девушка настойчиво повернула его лицо к себе и сунула титечку в рот. Сладкая струйка нектара брызнула на язык, и вкусовой импульс оказался для парня последней каплей. Он содрогнулся от оргазма и стал выплескиваться в оседлавшую его слизьку, которая с жадностью поглощала сперму, отсасывая ее своим влагалищем.

– Оооох! Как вкуууусно! – простонала Алиса закатывая глаза от восторга. – Хочу еще. Еще!

Она склонилась над Димой и расплылась от умиления, как он завороженно причмокивает губами.

– Ты тоже соси, – промурлыкала девушка. – Соси непрерывно, высоси все мое молочко, пока я тебя трахаю.

В этот раз парень очень глубоко погрузился в транс. Он так бы и пребывал в нем, если б Анна к нему не пристала. Дима ощутил ее поцелуи, покусывания и, быстро заморгав глазами, сфокусировал их на девушке. Они находились в виртуальной реальности, и Нишикиномия, глядя на молодого человека с развратной улыбкой, нарочито не спеша раздевалась.

– Рыбка клюнула, – хитро сказала она. – Пришла пора подсекать.

«Ты о чем?» – спросил у нее Дима, который все еще не до конца вышел из прострации.

– О темной энергии, дурачок. Мне нужно ее много, чтобы прокачать "духовное исцеление", и еще сверх того, чтобы раны твои заживить. Так что давай, волшебное слово говори, призывай свою персональную насильницу.

«Возьми меня!» – сказал парень, улыбаясь, и Анна с жадностью набросилась на него. Меньше секунды у нее ушло на то, чтобы слопать его член своей киской. Как девушка и предупреждала, много ей времени не потребовалось, чтобы установить ментальное соединение она устроила парню сеанс глубокого засасывания, от которого через несколько секунд он начал кончать, наполняясь эйфорией и переходя в состояние кристальной ясности.

В этот раз Дима чувствовал себя немного по-другому. Внимание его в большей степени сконцентрировалось на энергетическом окружении. Он видел, как течет темная мана, попадая в его тело с молоком, как она преобразуется в духовную энергию и направляется в яички. Анна заряжала сперму молодого человека, готовя для Алисы сюрприз. Ему практически ничего не приходилось делать, только наблюдать. Помощница его расчетливо манипулировала потоками духовной энергии, оптимально распределяя ее в теле. Парень видел, как она работает, все понимал, и у него не было никаких нареканий.

– А теперь, хе-хе, – захихикала Нишикиномия. – Пришла пора тебе выстрелить. Приготовься к двойному изнасилованию.

Дима не сразу понял, что она имела в виду, пока не ощутил вдруг очень четко, как его трахают сразу две любовницы, одна в реальном, а другая в виртуальном пространстве. И обе они словно соревновались в изощренности удовольствия, которое молодому человеку дарили. После этого ему оставалось только хрипло застонать и взорваться в бешеном оргазме.

Алиса вскрикнула вслед за ним и аж взметнулась вся, получив порцию заряженной спермы.

– Хьяааааа! – закричала она и стиснула парня в судорожных объятиях.

К счастью, те пришлись только на шею, лицо, талию и бедра, не затронув груди. Девушка буквально таяла от удовольствия, и глаза ее светились восторгом. Она докормила парню молоко из обеих титечек и взмыла над ним как змея над мышью.

– Мало мне, мало! – урчала она, хотя тело ее стало уже темно розовым.

Слизька начала удлиняться еще больше и отрастила себе вторую пару ног и вторую вагину.

– Хочу пить тебя непрерывно! – выдохнула она, глядя на парня безумным взглядом.

Первая попа ее продолжала исполнять энергичный тверк, насаживаясь влагалищем на член, которое засасывало его и массировало. А вторая медленно и неуклонно подбиралась к лицу.

– Твой язычок просто восхитителен, – томно сказала девушка. – Моя писечка его обожает.

Она подставила клитор к губам молодого человека и радостно засопела, когда гибкий бархатный язычок начал его обхаживать.

– О, да! Приласкай мою писечку, и она отблагодарит тебя своим соком.

Алиса навалилась сверху и нажала бедрами, вводя клитор в рот, а потом стала двигаться, наслаждаясь двойным контактом со своим любовником. Тело ее стремительно закипало и грозило устроить парню настоящую бурю. Прошло несколько секунд, и она стала извергаться, заполняя его своей кипящей тьмой.

«Боже! Как много!» –  мысленно содрогнулся Дима, чувствуя, что и сам пребывает на пороге разрядки!

– Ура! Много! – радовалась Анна как ребенок.

– Еще! Еще! – рычала Алиса. – Дай мне еще своей спермы! Кончай! – требовала она.

– Да! Кончай! – с азартом поддерживала ее Нишикиномия.

Обе девушки стали скакать на парне с удвоенной энергией и просто не оставили ему выбора, кроме как сдаться. Он вновь изнемогал в блаженстве, чувствуя, как сперма выплескивается из него мощными струями. Только в этот раз сознание его не выдержало экстремального испытания и померкло.

    

Очнулся Дмитрий от внутреннего толчка и открыл глаза. Он находился в пещере, в положении лежа на спине, а сбоку от него лежала Аня, обняв его руками за живот и положив голову на плечо. Стоило только парню пошевелиться, как она тут же села и посмотрела на него сверху, улыбаясь своей ангельской улыбкой.

– Где Алиса? – спросил он.

– Спит, – ответила Нишикиномия и пошлепала ладонью по слою желеподобной субстанции, в которой они лежали.

– А кто меня тогда в пещеру перенес? – задумчиво почесал он в затылке.

– Слизь и перенесла. Как только ты отключился, она подхватила тебя и в пещеру уволокла. А уже там продолжила развлекаться.

– А ты, значит, не спала, пока я был в отключке?

– Это было странное состояние. В такие моменты я чувствую себя мамоно, я уже говорила, и все сознание мое сконцентрировано на сексе. Но серьезные подвижки твоего тела я замечаю.

– Ты не лишилась дара речи?

– Как видишь, нет.

– Что-то по-другому в этот раз? 

– Ага, и это странно. Я чувствую, что слизька наша объелась, переполнившись твоей духовной энергией. Однако ментальная аура ее не пригасла и продолжает меня подпитывать. Кстати, поздравляю с чистой победой. Мы с тобой отыграли данную тобой фору, так что в следующий раз можно будет сбежать.

Стоило Диме подумать об этом, как сердце его остро кольнуло. Ему не хотелось расставаться с этой замечательно и шкодливой девушкой.

– Что пригорюнился? – спросила Аня.

– Да так… ничего…

– У тебя свой путь, у нее свой, – сказала девушка. – Понимаешь, это тоже испытание. Не только надо уметь выживать в этом мире, нужно уметь еще идти вперед.

– Да ясно мне, ясно.

– Тогда взбодрись! Ты теперь не один. У тебя есть я.

– А ты не боишься снова стать безмолвным автоматом, как только мы сбежим. Питающей тебя ауры ведь больше не станет.

– Ну… – замялась Анна. – Я все равно расту. Напитываюсь твоей духовной энергией и, скорее всего, смогу скоро обходиться без ее поля. Вот, кстати, давай проверим. Пока она спит, отправимся на прогулку, воздухом свежим подышим. И заодно посмотрим, какой я становлюсь без внешней подпитки от мамоно.

– Давай, – согласился Дима. – Действительно, чего в пещере сидеть. А слизька, если проснется, почувствует, что я рядом, по духовному следу и беспокоиться сильно не будет.

Молодой человек отыскал свое трико, надел его, сунул ноги в свои тапочки, и они вышли на прогулку. Пономарев решил совместить приятное с полезным и приготовить запеченный "пото" на ужин. Собирать корнеплоды, дрова и хворост к костру приходилось самому. Нишикиномия была только виртуальной спутницей. Зато она скрашивала его одиночество беседой.

– Как чувствуешь себя? Грудь больше не болит? – спросила девушка.

– Немного побаливает, – признался парень. – Но уже совсем не так, как раньше.

– Это хорошо, до утра я тебя совсем вылечу.

– Значит, тебе удалось восстановить "духовное исцеление"?

– Значит, удалось, – улыбнулась Аня.

Они отошли уже достаточно далеко от пещеры в поисках "пото", но девушка все продолжала поддерживать беседу, как ни в чем не бывало.

– Как там ментальное поле? Ослабло? Нет?

Нишикиномия сделала задумчивую мину.

– Представляешь, нет. Такое же сильное, как и в пещере.

– Неужели такое мощное?

– Нет. Дело не в этом. Было бы поле мощным, оно все равно с удалением чувствовалось бы по-другому, ослаблялось бы. А тут прям… Блин, прям как будто она за нами следует попятам.

– Думаешь, проснулась и крадется следом?

– Да нет же! Прям рядом стоит!

Аня стала отходить от Димы, потом приближаться, обошла его по кругу и вернулась.

– Знаешь, – заметила девушка. – У меня такое ощущение, что поле это исходит прямо от тебя. Ты его источник. Ну, или Алиса сделалась невидимой и стоит прямо рядом с тобой.

– Ничего не понимаю, – почесал в затылке Пономарев. – Ну, да ладно. Оставим эту загадку на потом. Сейчас нет времени разбираться, скоро солнце сядет.

Через полчаса Дима разжег костер. Местное светило уже касалось кромки деревьев, и он поспешил воспользоваться лупой, пока не стемнело. А еще минут через сорок парень отгреб часть раскаленных углей в сторону и стал зарывать в них клубни "пото". Огонь он решил пока не гасить. Возможность посидеть в темноте у костра обещала подарить приятные минутки.

Слизька появилась из пещеры, когда картошка почти уже запеклась. Она молча подошла и села у огня понурившись.

– Привет, Алис, – тепло улыбнулся ей Дима. – Как спалось?

– Нормально, – хмуро ответила она.

– Извини, что оставил тебя одну. Захотелось картошки испечь.

Девушка подняла глаза и долго смотрела на молодого человека.

– У меня не осталось больше резервов. Следующий мой проигрыш станет последним.

Дима хотел ее подбодрить как-то, но не нашел слов.

– Мне нужно побыть одной, – сказала Алиса, задумчиво поднимаясь.

– А как же картошка? – удивился молодой человек. – Ты не будешь есть?

– Буду, – грустно улыбнулась девушка. – Оставь мне немного. Ладно?

– Конечно, Алис.

Она отвернулась и медленным шагом скрылась среди деревьев.

– Блииин, не могу, не могу, – простонал тот. – Словно ножом по сердцу! Как?! Как я уйду?! Как я без нее?!

Аня посмотрела на него, поджав губы, и покачала головой.

– Это тоже выбор, – сказала она. – Оставаться или идти. Решать только тебе. И та, другая Алиса. Она ведь где-то тебя ждет. Ты уже забыл о ней?

– Той другой… – вздохнул парень. – Ее, кажется, нет… уже давно.

– Но ведь кто-то играл с тобой. С кем-то ты путешествовал бок о бок, пусть и в виртуальном мире, но оба вы были настоящими. Неужели ты ее не найдешь? Бросишь свою цель в самом начале пути? Останешься узником этой пещеры, когда весь мир тебя ждет?

– Аааааааа! – застонал парень. – Я не знаю! НЕ ЗНАЮ!

– Ладно, – вздохнула Нишикиномия. – Не буду тебе мешать. Отдыхай. Думай.

Девушка исчезла, и Дима остался один. Он извлек клубни "пото" из углей, но есть не стал. Аппетита не было. Молодой человек прилег рядом с костром и прикрыл глаза. На душе было муторно и тоскливо. Плечи его стали вздрагивать, из-под век потекли слезы. Он лежал и тихо плакал, не понимая, что ему делать дальше. Остаться он не мог, а уйти не было сил.

«Что делать? Что делать? Что делать?» – С этим вопросом, беспрестанно крутящимся в голове, он и заснул.

Дима не видел уже, как вернулась Алиса и села рядом. Солнце к тому времени зашло и пространство наполнилось сумраком. Девушка задумчиво взяла один клубень и съела его.

– Мммм, вкусно! – промурлыкала она, жмуря глаза от удовольствия.

Потом слизька склонилась над спящим парнем  и стала внимательно на него смотреть.

– Дим, ты спишь?

Молодой человек не ответил, дыша ровно и глубоко. Он спал.

– Ох, бедный мой, бедный Димочка, – грустно вздохнула Алиса. – Измучился весь. А думаешь, мне легко? – она еще раз тяжко вздохнула. – Как же приятно, что ты ко мне привязался. И как больно… что могу тебя потерять. Завтрашний день все решит.

Девушка собрала запеченные клубни и сложила в карман, который создала на своем теле, потом подняла парня на руки и понесла его в пещеру.



Дима проснулся на следующее утро от легких толчков. И понял, что находится в пещере. Это Алиса разбудила его.

– Как твоя грудь? Не болит больше? – поинтересовалась она.

– Эээ… нет. Вроде не болит.

– Здоров как бык! – заявила Нишикиномия, появляясь у слизьки за спиной.

– Мы идем на охоту. Из трубки стрелять сможешь?

Молодой человек набрал полную грудь воздуха и выдохнул.

– Да, – сказал он.

– Сегодня я дам тебе еще несколько уроков, которые помогут в путешествии.

– Ура! Я с вами! – обрадовалась Аня.

– Спасибо, – поблагодарил Дима.

Потом они пошли в лес, проходить курсы молодого охотника. Там Алиса рассказала своему ученику, где селятся дикие звери, по каким дорожкам может пролегать их путь, и как их найти. Она учила его правильно подбирать место для укрытия и маскироваться. А потом потребовала, чтобы он сделал это самостоятельно. У парня получалось не очень хорошо. Слизька каждый раз браковала его маскировку и указывала на ошибки. И тогда Нишикиномия предложила призвать ее.

 – Нам же надо с тобой кого-нибудь подстрелить верно? – подмигнула она.

Дима послушался и через какие-нибудь пару минут справился с заданием.

– Хорошо, – похвалила Алиса. – Для новичка очень неплохо. Вот держи, – она протянула ему конвертик с черными шипами, свернутый из листа какого-то растения. – И будь аккуратен. Если уколешься, то умрешь.

После этого она ушла. Парень сразу же зарядил трубку и начал ждать. Он пролежал в своей засаде часа полтора, прежде чем Анна его толкнула.

– Призывай меня! Скорей! – азартно сказала она ему. – Упустишь добычу!

Вместе с удовольствием, растекшимся по телу, и наполнившей ум ясностью, на Диму накатили со всех сторон звуки, громкость которых вдруг разом усилилась. Он услышал топот ног, увидел движение в направлении звуков, и взгляд его выхватил контуры небольшого зверя бегущего в отдалении. Молодой человек поднес к губам заряженную ранее трубку и прицелился. Резкий выдох запустил смертельную стрелку в полет. Зверь, похожий на средних размеров свинку с длинными и острыми бивнями, даже не вздрогнул, продолжая бежать, как ни в чем не бывало.

«Неужели промазал?» – испугался Дима.

– Неа, – сказала Анна довольным голосом. – Он уже мертв.

И в этот момент животное остановилось, зашаталось на подгибающихся ногах и рухнуло на землю.

– Ну вот, с первой добычей тебя, охотничек, – ободряюще улыбнулась девушка.

Потом была переноска тяжести весом в полсотни килограммов, во время которой парень рассказал Алисе анекдот про русского, чукчу и медведя. Как умудренный опытом северный охотник отчитывал городского человека: «Дурак ты русский! Зачем стрелял! Теперь сам медведя тащить будешь».

Алиса рассмеялась и, взглянув на парня, волокущего кабана по земле за бивни, сказала:

– Хорошо, пусть идет сам.

Дима удивленно на нее посмотрел, опасаясь какого-нибудь заклинания из арсенала некромантов. Но девушка лишь выпустила из себя одну из своих частичек. От тела ее отделилась крупная многоножка, напоминающая вытянутого в длину слизня с большим числом ног. Подбежав к зверю, она погрузила его в себя и устремилась вперед,  шустро двигая полупрозрачными ногами.

– Ох! Спасибо, – выдохнул Дима. – Но ты ведь делаешь работу за меня. Как я в дороге без твоей помощи буду обходиться?

– Ты мог бы развести костер на месте, разделать добычу, зажарить мясо и поесть. А потом взять с собой столько, сколько не тяжело было бы нести.

– Разделать? – переспросил парень. – Чем? У меня даже ножа нет!

– Этот зверь тебя экипирует, – улыбнулась слизька. – Бивни его видел? Будет у тебя два ножа.

По возвращении к пещере Алиса отделила от челюсти зверя бивни, пропустила их через себя и превратила в два острых как медицинский скальпель ножа, с коротким слегка загнутым лезвием около пяти сантиметров в длину и десятисантиметровой рукояткой, удобно ложащейся в руку. Лезвия имели один острый край и один толстый, миллиметров пять в ширину, благодаря которому они сохраняли прочность. У одного ножа острую кромку имела внешняя часть изгиба, у другого – внутренняя. Кроме того концы ножей на участке около сантиметра имели двустороннюю заточку

Немного передохнув и перекусив картошкой, охотники продолжили урок, во время которого девушка-слизь стала учить Диму разделывать зверя. Нишикиномия естественно тоже была рядом и впитывала информацию как губка. Она создала себе виртуальную тушу, обзавелась такими же как у Алисы ножами и добросовестно повторяла за ней все действия.

Под руководством наставницы и при содействии помощницы начинающему мяснику удалось снять с кабана шкуру и отделить от его туши все наиболее ценные части мясного филе, которого оказалось достаточно много.

– Что будем делать с этой горой мяса? Испортится ведь, – забеспокоился Дима.

– Замариновать его надо и закоптить.

– Но в чем и чем? Нет ведь ни посуды, ни уксуса.

– Зато есть я, – усмехнулась Алиса и втянула в себя все куски мяса. – Давай, разводи костер. А я займусь мариновкой. Еще и кожу надо приготовить и просушить. Будем из нее рюкзак тебе делать.

– А что станет с остальным кабаном?

– Не беспокойся, – хмыкнула девушка. – Ему тоже применение найдем.

Потом была жарка шашлыка над углями костра. Нежные промаринованные в кислой среде кусочки легко разрезались на части и нанизывались на острые прутья, сделанные из ребер зверя. Лагерь наполнился очаровательным запахом жаренного мяса. И Дима исходил слюной в ожидании, когда сможет его попробовать.

После сытного обеда заготовка припасов продолжилась. Алиса учила молодого человека правильно коптить мясо, чтобы оно хранилось дольше.  Тот внимательно слушал и запоминал, и вместе с ним наставнице внимала Аня. Дима опасался, что не запомнит столько информации, и весь расчет у него был на помощницу, которая схватывала все с первого раза, впитывая новые сведения как губка.

Наконец, все заготовки были закончены, и Алиса принялась за обработку кожи.

– Это не урок, – предупредила она. – Тебе такое не под силу. Но если интересно, можешь посмотреть.

– Мне очень интересно, – сказала Нишикиномия и подсела поближе.

Вначале слизька как-то обработала кожу в себе, благодаря чему та потемнела, стала прочной и эластичной. Затем стала ее кроить, разрезая прямо своим пальцем, превращенным в острое лезвие. Диме невольно вспомнилось странное видение с убийством усатого офицера, но он отогнал его, полагая, что все это лишь его фантазии. В этом мире просто не могла жить реальная Анна Нишикиномия со способностью отращивать из рук острые ножи как второй терминатор и превращаться в съеденных ей людей.

Алиса не только разрезала кожу, но и склеивала ее. Она накладывала отдельные части друг на друга краями и сплавляла их между собой, превращая в единый кусок с едва заметным утолщенным швом. В результате часа работы у нее получился вместительный кожаный мешок литров на сорок, с затягивающимся кожаной тесемкой горлышком и двумя прочными лямками как у рюкзака, позволяющими повесить его на спину.

– Итак, твоя дорожная сумка почти готова, – сказала девушка, улыбаясь. – Попробуй, примерь.

Дима на пробу забросил рюкзак на спину и продел руки в лямки. Тот сидел очень удобно, плотно и сделан был точно по его размерам.

– Шикарно, здорово! – восхитился парень.

– Ну, вот и хорошо. Теперь давай его мне назад, я добавлю еще несколько внешних карманов.

В итоге Дима обзавелся самым настоящим походным рюкзаком с отдельными карманами для ножей, лупы и стрелок к духовой трубке. Все они имели клапаны, завязывающиеся на тесемки. Карман для шипов содержал четыре вертикальных отделения, позволяя хранить заряды всех цветов и безопасно извлекать их за оперение, с минимальным риском уколоться. Для самой трубки тоже было предусмотрено узкое вертикальное отделение, в которое она легко умещалась целиком. А для ножей Алиса дополнительно сделала чехлы из кожи, чтобы они не резались и не тупились. Кроме всего этого она выкроила и склеила из двух кусков кожи странный мешочек с длинным узким горлышком, перетягивающимся петлеобразной тесемкой.

– А это что такое? – спросил у нее молодой человек.

– Бурдюк для воды, – пояснила Алиса. – Любой путешественник должен иметь с собой хоть небольшой ее запас. В эту емкость поместится литра полтора. Думаю, что в Землях Счастья тебе этого должно хватить. У нас здесь достаточно много чистых водоемов. Единственное, что меня еще беспокоит, это твоя обувь.

Дима взглянул на свои тапочки и шевельнул пальцами в них. До озера и обратно в таких шлепках еще можно было доскакать. Но на многокилометровых дистанциях они грозили парню серьезными неудобствами. На полноценную обувь кожи у Алисы уже не хватало, поэтому из оставшихся кусков она сделала что-то вроде ботиночного верха, который надевался на носок и пятку тапочка и закреплялся кожаными лямками на его подошве. Так шлепанцы хотя бы не спадали с ног и в них при ходьбе не попадали камушки. Лямки, конечно же, могли перетереться в пути. Но до города эта конструкция способна  была дотянуть, а там уже можно было присмотреть себе нормальную обувь.

– Остался последний урок, – сказала девушка-слизь. – Пойдем, покажу, какие листья лучше всего подходят для хранения копченого мяса и как в них его заворачивать.

– Я с вами, я с вами, – обрадовалась Аня перспективе узнать что-то новое.

Еще через полчаса все мясные запасы были упакованы и сложены в рюкзак, к ним добавились несколько брикетов сахарного тростника, которые еще вчера были сделаны, и парочка стеблей солинки на первое время. Дима наполнил бурдюк водой из ручья и убедился, что тот не протекает, и содержимое его через перевязанное горлышко не выливается. После этого положил увесистую емкость ко всем остальным своим припасам.

– Ну, вот и все, – с улыбкой сказала Алиса. – Ты полностью готов к путешествию. А сейчас я хочу взять с тебя плату за помощь. Ты ведь не откажешься напоследок хорошенько меня покормить?

– Напоследок? – переспросил Дима упавшим голосом. – То есть мы расстаемся?

– Хе-хе, – усмехнулась слизька плотоядно. – Для начала ты должен победить меня. Сейчас мы будем сражаться, и, если проиграешь, останешься со мной навсегда.

Молодой человек с грустной улыбкой позволил себя схватить и обнял девушку за шею.

– Ты ведь намерена меня отпустить, я это чувствую. Почему ты отпускаешь меня?

– А с чего ты взял, что я тебя отпускаю? – рассмеялась Алиса, раздевая его. – Может быть наоборот, я хочу, чтобы ты принадлежал только мне.

– Тогда зачем было в дорогу меня собирать и учить премудростям путешественника?

– Ну, должен же мой мужчина суметь позаботиться о себе и постоять за себя, пока меня не будет рядом. И вообще, ты должен знать, что женщинам больше по душе сильные воины. Беспомощный мальчик в качестве дойной коровки тоже сойдет, но заботиться о таком хлопотно. Все время придется переживать, как бы с ним чего не случилось. А теперь молчи мужчина! Сегодня и впредь я твоя госпожа и ты будешь удовлетворять все мои прихоти. Теперь накорми меня своей спермой! Отдай мне ее всю!

Дима почувствовал, как овладела им слизька, и как тело его стало наполняться сладким удовольствием. Он полностью отдался своим ощущениям и не собирался сражаться. Пусть эта необыкновенная девушка, пленившая его сердце, оставит его себе. Пусть возьмет его сперму и все что ей нужно. Пусть владеет им хотя бы сегодня. Хотя бы еще один день. Уйти он всегда успеет.

Но Нишикиномия вдруг оказалась рядом и набросилась на виртуальную его ипостась, с радостной похотливой улыбкой валя парня на землю и забираясь верхом.

– Эй! Погоди, Ань! Ты чего? Я тебя не призывал.

– Хе-хе-хе! – рассмеялась насильница. – Ты забыл, сладенький мой, что дал мне право брать твою духовную энергию, когда я пожелаю и в любом количестве, сверх того что требуется твоему организму для нормальной работы. Сейчас у тебя появится много излишков, и я хочу их все. Хочу взять, столько, сколько может дать мне эта мармеладная телочка. Так что давай не ленись вкусняшечка и поработай для меня как следует своим членом.

– Нет, Аня, нет! ААААААААХХХ!!!

Дима почувствовал, что буквально взрывается в блаженстве, насилуемый сразу с двух сторон. Он кричал от удовольствия, а вместе с ним кричала и Алиса, принимая в себя потоки его заряженной спермы.

– Еще! Хочу еще! – с восхищением выдохнула девушка-слизь, отращивая вторую пару ног. – Темная Мать! Как же я люблю твою сперму!

«Стой Алиса! Перестань! Ты так проиграешь!» – хотел выкрикнуть молодой человек, но рот его уже был запечатан.

Девушка-слизь кончила очень быстро, сотрясаясь в оргазме и вливая в парня свой сок наслаждения. А потом и Дима стал кончать, сперва виртуально, выплескивая в Анну свою энергию, а потом и реально отдавая Алисе ее любимое лакомство.

Круговорот энергии продолжался минут пять, прежде чем буря вдруг разом не стихла, и не наступил покой. Лишь тихий гул в ушах и плавно затухающие в теле ощущения блаженства свидетельствовали о недавнем разгуле похоти. Дима медленно сел и осмотрелся. Девушка-слизь растеклась вокруг него своим поверженным телом, переполненным его духовной маной. Наверное, сейчас ей было очень хорошо, но она проиграла поединок, позволяя пленнику своему уйти, и проиграла его намеренно. Молодой человек был уверен в этом.

– Почему? Боже мой! Почему? – простонал он. – Почему ты так поступаешь?

– Дима! – рядом с ним возникла Нишикиномия. – Что ты решил?

– Что я решил? Что я решил?! Кто тебя просил вмешиваться?! Зачем ты встряла в мою битву? Это мое сражение было, ясно? И я не…

– Не собирался побеждать, – закончила за него Аня холодным тоном. – Я знаю. Однако Алису этот вариант не устраивал. Ты не понимаешь самого главного: сражаешься ты не с ней, а с собой. Твоя битва с девушкой-слизью закончилась еще позавчера самой первой твоей победой. И она не могла позволить тебе и дальше откладывать свое главное сражение. Ты был слаб, но она помогла тебе стать сильнее. Помогла почувствовать уверенность в себе, чтобы ты мог начать свой путь. И чем ты ответишь ей после этого? Хочешь отречься от призвания героя? Хочешь променять его на участь дойной коровки? Этим ты хочешь отплатить своей наставнице за ее труд и веру в тебя?

– Почему? Почему она это делает? – прошептал Дима, понурив голову.

– Потому что любит тебя, дурак. И хочет, чтобы ты исполнил свое предназначение.

– И я тоже люблю ее, тоже! Ты понимаешь?! Я не могу уйти! – выкрикнул молодой человек и разрыдался. – Не могу… Я не смогу без нее…

– Ментальное поле ослабевает! – напряженным тоном сказала Нишикиномия. – Оно исчезает, оно…

Девушка замолчала, и Дима вскинулся, обращая к ней свой взгляд. Девушка по-прежнему находилась в пещере, но стала почему-то полупрозрачной как призрак.

– Аня, с тобой все в порядке? – обеспокоенно спросил он, моментально мобилизуясь и вытирая слезы. – Ты можешь говорить?

– Слабость, – едва слышно вымолвила девушка, вымучено улыбаясь. – Тяжело поддерживать эту форму коммуникации. Извини, командир. Энергия кончается.

Изображение ее замигало как перегорающая неоновая лампочка и пропало. Молодой человек остался один в пещере, и его стало стремительно охватывать чувство потери. Он ощущал, как что-то безвозвратно уходит, покидает его. Что-то очень дорогое и близкое. Осознал, что если он немедленно не остановит это, не исправит, то лишится чего-то неимоверно ценного в своей жизни. Дима вскочил на ноги и беспомощно огляделся. Он не понимал, что происходит, но остро чувствовал, что не может бездействовать. Дрожащими руками он схватил свою футболку, трико, и на мгновение ему показалось, что они истончаются, становятся эфемерными в его руках и невесомыми. Сердце молодого человека пропустило пару ударов  и… забилось вновь в учащенном темпе. Наваждение прошло, одежда по-прежнему лежала в его руках, она имела вес, плотность, ее можно было надеть. Почему-то это принесло некоторое облегчение, но чувство тревоги осталось.

Дима судорожно вздохнул и стал одеваться.  Он делал это поспешно, подгоняемый каким-то иррациональным предчувствием, что у него мало времени. Молодой человек сунул ноги в шлепанцы, подхватил руками кожаное приложение к ним, которое сделала для него девушка-слизь, и оглянулся по сторонам, пытаясь понять, что ему еще нужно. Рюкзак. Дорожная сумка стояла у стены пещеры в нескольких метрах от него, и она уже была собрана. Диме помогала собирать ее Алиса. Это воспоминание едва опять не окунуло парня в пучину отчаяния, но он вовремя отогнал эти мысли. Медлить нельзя, чувствовал он, но понятия не имел почему, и не знал что должен делать.

Молодой человек взял рюкзак и поспешно вышел из пещеры, стараясь не смотреть на фиолетовую лужу, в которую превратилась мамоно. Он опасался, что опять потеряет контроль, раскиснет и тогда произойдет что-то ужасное. Дима не знал что, но интуитивно чувствовал: нельзя раскисать, нельзя останавливаться, нельзя зависать ни на минуту. Он должен двигаться, должен куда-то идти, куда-то спешить, что-то успеть. Но все эти предчувствия были настолько не определенными, что практически не давали никаких подсказок.

«Что мне делать? Куда пойти?» – растеряно думал парень, удаляясь от пещеры.

Он не понимал, как ему следует поступить, но угасающее чувство тревоги вселяло надежду, что пока он все делает правильно. В какой-то момент сковывающее его напряжение полностью спало, и Дима обессилено опустился на землю.  Он закрыл глаза и прислонился к дереву. Все тело его наполнила пустота и какое-то отрешенное безразличие. Словно там, в пещере, он оставил часть своей души и потерял ее безвозвратно.

Молодой человек поставил рюкзак на землю рядом с собой и повернулся, прижимаясь спиной к дереву. Он снял с себя тапочки и не спеша стал крепить на них кожаный верх, превращая их в ботинки. Никаких мыслей в голове не было. Он не думал ни о чем вообще. Это было чувство какой-то странной отрешенности. Словно его сознание обесточилось точно так же, как и у Нишикиномии с отключением ментального поля.

Обувшись, Дима встал на ноги, пристроил за спиной рюкзак и медленно побрел, куда глаза гладят. Никакой конкретной цели у него не было. Ему абсолютно неважно было куда идти, и он предоставил ногам полную свободу, не задумываясь, куда те его вынесут. Деревья, хвойные ветки, листья, кусты плавным потоком скользили перед глазами. Так что молодому человеку стало казаться, что он плывет по течению какой-то странной растительной реки, несущей его через свои древесные воды.

Неожиданно молодой человек остановился и осознал, что находится у воды. Осмотревшись, Дима понял, что ноги принесли его в лагуну [2], где вчера еще он вместе с Аней и Алисой купался, загорал и собирал тростник.

«Лягушки! – вспыхнула в голове тревожная мысль, и парень стряхнул с себя оцепенение. – Анна, связь!» – призвал он помощницу. И та появилась в его виртуальном пространстве, серьезная, собранная, обняла за шею, крепко прижалась, поцеловала, и Дима ощутил, как ум его наполняется звенящей ясностью.

«Две минуты у меня, – понял молодой человек, получив информацию в старом бессловесном режиме. – Ох! Как мало! И потом двадцатиминутная пауза. Ну, да ладно. Хорошо, что вообще эта фишка работает».

Дима вгляделся в воду, чувствуя колышущийся в ней энергетический фон, увидел под водой серые пятна лениво плавающих рыб, и вроде ничего подозрительного в ближайшем окружении больше не было. Он собрался уж было перевести дух и расслабиться, как обнаружил три темных силуэта, стремительно приближающиеся к берегу. Судя по цвету их маны – это были мамоно. Судя по тому, как скрытно двигались девушки под водой, – они подкрадывались.

«Ох! Как быстро меня обнаружили, – расстроился молодой человек. – А если бы у меня видения не было? Что тогда? Поймали бы как пить дать, и пикнуть бы не успел!»

Темные фигуры сокращали дистанцию настолько быстро, что парень решил не медлить больше ни секунды и шустро отбежал от берега, устанавливая безопасную на его взгляд дистанцию. Как только гости поняли,  что обнаружены, они сразу замедлились и всплыли на поверхность примерно метрах в пятнадцати от берега.

Дима увидел парочку зеленых девичьих лиц и сразу понял, что это девушки-лягушки [3]. У одной из них оказались темно-зеленые короткие волосы цвета консервированной морской капусты, уложенные в прическу каре, симпатичный маленький носик и большие глаза, такого же цвета как волосы. Они невольно притягивали взгляд молодого человека своей красотой, вызывая у него чувство симпатии к девушке. Кожа на плечах ее была более темная, чем на шее, груди и лице. Она безусловно относилась к зеленой палитре и тем не менее включала в себя еще и сероватый оттенок.

Вторая лягушка оказалась зеленовласой блондинкой, если так это можно назвать. Волосы ее были очень светлыми и длинными, явно ниже плеч, они скрывались под водой. Глаза чуть поменьше, чем у подруги, но все равно большие, светло-зеленые, почти водянистые. Носик чуть побольше, но тоже миниатюрный и милый. Кожа у второй девушки была ярко-зеленая и однотонная по всему телу.

– Эй, парнишка! – сказала коротковолосая лягушка. – Не убегай, мы тебя не обидим.

Дима остановился примерно в десяти метрах от берега и пожал плечами.

– Не убегу, если еще ближе не подплывете.

Девушки переглянулись и рассмеялись.

– Мы для тебя не страшные? – спросила блондиночка.

– Да нет, миленькие вполне, – улыбнулся Дима.

Короткий дружелюбный разговор постепенно выводил его из депрессии, вызывая приятные чувства, и он невольно порадовался, что знает местный язык.

– Может, искупаешься вместе с нами? Водичка хорошая теплая, – предложила девушка с темными волосами, и молодой человек мысленно брюнеткой ее окрестил для удобства обозначения.

– Да, я бы рад, – сказал он. – Но времени нет совсем, дела, знаете ли.

– М-м-м как жалко, – мило надула губки брюнетка. – Подойди хоть поближе. Далеко ж ведь стоишь, приходится кричать.

– Да я уж и тут постою, – хмыкнул Дима. – Мне вас и так хорошо слышно.

– Фи-фи, какой трусишка, – улыбнулась блондиночка. – Настоящий мужчина должен быть гораздо смелее тебя.

– Ну, если он дурак, то наверное да, – хохотнул молодой человек. Настроение его стремительно улучшалось. Зеленая компания оказалась вполне себе общительной и интересной. Да и игра в кошки мышки вызывала приятный азарт. – Откуда мне знать, где прячется ваша третья подруга. Может она возле самого берега ошивается и только и ждет, когда я подойду.

– Какая такая третья? – притворно удивилась брюнетка. – Нас только двое.

– Ой, не надо мне заливать, – ироничным тоном сказал Дима. – Думаете, я не видел, сколько вас было, когда вы под водой ко мне плыли?

Виденье и другие способности молодого человека отключились уже пару минут назад, но на таком расстоянии от воды он чувствовал себя в безопасности.

– Тебе, верно, померещилась, – покачала блондинка головой.

– Не померещилось, – возразил Дима. – Пусть покажется ваша третья лягушечка, тогда, возможно, я и подойду.

– Как она может показаться, если ее с нами нет? – поинтересовалась брюнетка хитрым голосом.

– Верно-верно, в воде нас только двое, – заверила ее подруга, хищно улыбаясь.

«В воде? – мысленно спросил себя молодой человек, испытывая смутное беспокойство. – В воде!» – догадался он, наконец, переживая стремительно разгорающееся чувство опасности.

Дима растерянно завертел головой, оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, с какой стороны ему ждать нападения.

– Берегись!!! – закричала Нишикиномия, появляясь с правого боку от парня и раскрывая руки в стороны, словно в попытке его защитить.

Парень повернул голову в том направлении и увидел, наконец, третью лягушку [4], притаившуюся в кустах, метрах в десяти от него. Она почти отрезала ему путь к отступлению, потому что слева и за спиной его были довольно крутые скалы, на которые он вряд ли смог бы быстро вскарабкаться. Девушка сидела на корточках, упираясь одной рукой в землю. И Дима сразу почувствовал, что из этого положения она может прыгнуть.

У мамоно были темно-зеленые с синевой короткие волосы, уложенные в форме каре. Они прижимались к голове красным обручем с двумя декоративными стеклянными капельками на концах, сквозь которые просвечивали красные сердечки на зеленых листиках. Две прядки волос казались более светлыми, словно подкрашенными в ярко-зеленый цвет. Миниатюрный носик выглядел столь же миловидно, как и у ее подруг. Большой рот девушки не портил ее экзотической красоты, несмотря на то даже, что из него торчал наружу длиннющий розовый язык. Лягушка хищно улыбалась, и большие красные глаза ее пылали охотничьим азартом. Лицо, внутренняя сторона рук и бедер, а также передняя часть тела лягушки: шея, огромная грудь пятого размера и плоский животик до самой промежности имели зеленовато-бежевый цвет. Вся остальная поверхность кожи была темно-зеленой с полосатым узором, снизу – более темной, а сверху – светлее. В целом мамоно могла похвастаться телосложением весьма сексапильной женщины. Только лишь цвет кожи, кисти рук и стопы с длинными перепончатыми пальцами отличали ее от человека.

– Дима! Призови меня! Скорее! – потребовала Нишикиномия.

– Уже можно?

– Не тормози!!

«Анна, связь!» – мысленно скомандовал Дима, и девушка набросилась на него, будто была в сговоре с лягушками.

– Конечно можно, – хихикнула хищница из кустов, отвечая на вопрос своей жертвы. – Беги, спасайся, пока тропинка свободна. Долго фору я тебе давать не буду.

Молодой человек и рад был бы драпануть, тем более, что две другие лягушки уже вылезали на берег, но в этот момент его как раз плющило от блаженства и продолжаться это в общей сложности могло еще пару-тройку секунд.

– Вау! Как его духовная аура красиво перетекает! – восхитилась блондинка, замирая с широко-распахнутыми от удивления глазами.

– Чур, я первая его трахаю! – заявила брюнетка и сиганула прямо с берега в направлении Димы.

– Что?! Нет! Первая я! – выкрикнула девушка с сердечками и прыгнула из своих кустов.

Если бы она сделала это раньше, то давно бы уже разложила добычу на земле. Насколько Дима помнил, лягушки обожали насиловать мужчин в позе наездницы [5]. Энергично работая своими сильными прыжковыми ногами, они скакали на члене до тех пор, пока не доводили себя или мужчину до оргазма. И лучше было бы кавалеру пропустить даму вперед. Потому что в противном случае лягушка кончала от духовной энергии, испытывая долгий феерический оргазм, который мог длиться минуту или полторы. И все это время ее вагина каким-то особым образом сосала член, не давая пленнику передышки, так что он извергался снова и снова, до тех пор, пока не затихал оргазм у насильницы.

Однако лягушка промедлила, когда надо было брать добычу тепленькой, и в момент отрыва обеих охотниц от земли Дима как раз входил в состояние восхитительной ясности. Полет противниц замедлился. Парень увидел, как плавно скользят в воздухе две изящные женские фигуры и от них к нему протянулись две четкие траектории, которые сошлись как раз в точке, где он находился.

Молодой человек бросился в сторону спасительной тропинки, подныривая под падающую на него сверху лягушку с сердечками. Та, видя, что добыча уходит, наклонила в полете голову и стреканула в его сторону длиннющим языком, который устремился к парню с невероятным проворством даже для его ускоренного восприятия. Диме каким-то чудом удалось от него увернуться, присаживаясь на корточки и пропуская стремительную змейку над собой. А потом из этого положения ему пришлось буквально прыгнуть вперед, уходя от языка брюнетки, летящей со стороны берега.

– Ай, дура!

– Ой, осторожней! – заголосили лягушки столкнувшиеся друг с другом за его спиной.

Парень припустил вперед со всей мочи и не увидел, как прыгнула ему наперерез блондинка.

– Не успеваю! – отчаянно крикнула Нишикиномия. Дима повернул голову налево и увидел буквально в паре метров от себя стремительно приближающуюся к нему с распростертыми объятиями длинноволосую лягушку, глаза которой сверкали радостным предвкушением.

Молодой человек уже мысленно распрощался со своей свободой, как вдруг что-то резко дернуло его за воротник футболки и буквально забросило наверх, на расположенную по правую руку скалу. Блондинка айкнула, хватая пустоту, и в последний момент успела выставить перепончатые ладони, защищая себя от удара о камень. Дима вцепился руками в какой-то маленький кустик, росший на склоне, и удержался на каменном уступе, пытаясь сообразить, как оказался в трех метрах над землей. Вначале ему показалось, что его поймал кто-то четвертый, но озираясь по сторонам, он никого не заметил. Ну, разве что тот самый куст, за который он сейчас держался, втащил его наверх каким-то непонятным образом.

«Что это было?! – удивился парень. – Какой-то новый навык?»

– Вау! Какой шустряк! – восхитилась лягушка с сердечками.

– Такой верткий просто страсть, – радостно согласилась с ней брюнетка.

– А прыгучий какой! – вставила свое слово блондинка.

Все три девушки посмотрели на парня снизу и глаза их сияли обожанием.

– Ох! Как мне хочется его оседлаааать! – простонала брюнетка с вожделением. – От него получатся сильные детки, красивые, прыгучие, энергичные!

– Да-да! И я! Я тоже хочу!

– И я хочу от него детей! Спускайся малыш, мы тебя не обидим, – предложила девушка с сердечками.

– Тебе будет очень-очень приятно! – подтвердила блондинка.

– Мы всего тебя оближем нашими длинными скользкими язычками.

– Обрызгаем восхитительной слизью из наших писечек! Ты во всей красе ощутишь своей кожей нашу слизистую благодать!

– Мы покроем тебя своей нежной слизью целиком! Сделаем слизистый массаж! Натрем своими титечками! Ты будешь блаженствовать в наших слизистых объятиях!

– Ты испытаешь с нами райское наслаждение. Ничто не может сравниться с невероятным влагалищем лягушек.

– Ты станешь самым счастливым мужчиной на свете, изливаясь в наши жаркие вагины, ощущая их волнительный сладкий плен.

– У тебя появится много-много очаровательных дочурок, которые будут очень сильно тебя любить!

– Спускайся! Не пожалеешь!

– Эээ, девочки, – прервал Дима поток восхитительных для своей персоны перспектив, смущенный их подробными эротическими описаниями. – Это все замечательно конечно, и я бы обязательно остался с вами. Но честное слово, у меня много неотложных дел. Может я как-нибудь в другой раз в гости к вам загляну, когда малость разберусь со своими заботами?

– Ответ неправильный, – хищно улыбнулась брюнетка.

– А за неправильный ответ полагается наказание, – хихикнула блондинка.

– Ты будешь жестоко изнасилован, – алчно сверкнула глазами девушка с сердечками.

– Каким бы шустрячком ты ни был, на скале особо не попрыгаешь.

– Хи-хи! Думаешь, высоко забрался и в безопасности? Мы легко слизнем тебя со скалы своими язычками!

– Не бойся, когда будешь схвачен и сдернут вниз. Ты не ушибешься. Мы тебя аккуратно поймаем. Твое наказание будет не в боли и ушибах.

– Мы станем насиловать тебя по очереди, одна за другой, вытянем всю твою сперму до капельки и все равно продолжим насиловать.

– Обкончаем тебя с ног до головы своей слизью, ты будешь купаться в ней, и молить о пощаде!

– Но пощады не будет. Неважно, лишишься ли ты чувств или будешь оставаться в сознание, мы будем тобой наслаждаться до самой ночи, а потом заберем к себе.

«Ааааааа! Хочууууу!» – мысленно простонал Дима, чувствуя сильное искушение отдаться лягушкам.

– А ну стоять! – шикнула на него Нишикиномия, появляясь рядом и обнимая за талию.

«Сам понимаю, что нельзя», – посмеиваясь про себя, ответил молодой человек и едва успел увернуться от языкового выстрела брюнетки, заранее увидев траекторию его движения.

– Ух, какой ловкий! – восхитилась девушка с сердечками. – Я уже вся теку!

Она поднесла свою руку к промежности и с сочным чмоканьем выдавила из влагалища объемную порцию слизи. Потом подняла ладошку вверх и показала парню стекающий по ней вязкий кисель.

– Едва твой член окунется в этот нектар, он тут же вскочит от восторга, – промурлыкала она, а потом неожиданно стрельнула языком.

Дима опять среагировал в последний момент, ощутив легкое касание своего тела.

«Ох! Как близко! – заволновался он. – Как думаешь, отобьемся? Сколько времени еще продлится наша связка? – спросил молодой человек у Нишикиномии».

– Минуты три-четыре, но боюсь, что и столько продержаться будет нереально, если все трое станут стрелять по тебе языками одновременно.

«Ты снова в норме», – порадовался молодой человек.

– Ментальное поле вернулось и оно сильно! – подтвердила Аня

«Если поймают, продолжим сражение в горизонтальной позиции. Авось удастся троих победить».

– Игры закончились, – усмехнулась блондинка. – Приготовься к полету вниз. Сдернем его, девочки!

Все три лягушки устремили к Диме свое хватательное оружие, тот увидел протянувшиеся к себе траектории и понял, что захвата не избежать. Однако ни один выстрел почему-то не достиг цели. Раздались три хлестких щелчка, и все три разбойницы, вскрикнув, поспешно втянули свои языки и прикрыли рты руками.

– Ай, больно! – прохныкала блондинка.

– Кто там с тобой? – забеспокоилась брюнетка. – Я чувствую вторую ауру.

Дима в замешательстве взглянул на помощницу.

«Это ты сделала?»

– Нет, нет! – отрицательно замотала та головой.

– Это сделала я, – проворчал до боли знакомый и родной сердцу голос.

Парень ощутил, как зашевелилась на нем одежда, и футболка его стала превращаться в полупрозрачный жевательный мармелад, охватывающий его своей теплой и мягкой поверхностью.

– Алиса! – восторженно выдохнул Дима и едва не свалился со скалы от избытка чувств. В душе его громко трубили фанфары.

– Держись крепче, дурень, – рыкнула слизька. – Она проявилась не полностью, а частично. Верхняя часть футболки молодого человека стала полупрозрачным женским бюстом, и он обзавелся второй парой мармеладных рук, одна из которых держалась за куст. Из-за спины его выглядывало симпатичное девичье личико и сердито смотрело вниз на лягушек.

– Эй! Вы! Земноводные! – крикнула им Алиса. – Обломайтесь со своими матримониальными планами! Это моя добыча! Ясно вам?!

– Какая-то странная у него цукомогами, – удивилась брюнетка.

– Не будь такой жадиной милочка, – сладко улыбнулась Алисе девушка с сердечками.

– Темная Мать учила делиться, – елейным голоском пропела блондинка.

– Я вам покажу делиться, лягушки недоделанные! – прорычала девушка-слизь и, металлически дзанкнув, превратила свободную свою руку в шипоподобное короткое копье. – Сейчас вниз спущусь, мало вам не покажется!

От вида оружия у парня холодок пробежал по спине. Мало того, что оно живо напомнило ему прежнее видение. Полупрозрачное, и гладкое, словно из розового стекла, копье вызывало почему-то какое-то мистическое чувство угрозы. Оно выглядело таким острым и опасным, что, казалось, даже воздух мог о него пораниться.

– Ай! Это плохая! – в ужасе воскликнула брюнетка, одним прыжком отскакивая к самому берегу.

– Плохая! Плохая! – Повторили вслед за ней ее подруги и тоже ретировались одним прыжком.

Возле кромки берега они остановились и почему-то стали плакать и причитать, глядя на Диму с безмерной жалостью.

– Ох! Мальчик!

– Какой хороший! Ааааааах!

– Ой, пропал беееедненький! Оо-хо-хо-хо-хо!

– Как жалко его! Ооооох!

– Беги, мальчик, беги! Вырывайся! – закричала с отчаянием в голосе девушка с сердечками и из глаз ее ручьем потекли слезы.

– Ты ловкий ты сможешь! – поддержали ее подруги.

– Только до берега добеги! Мы тебя спрячем! Спасем!

– Да вы чего, девчонки! – опешил Дима от такого странного их поведения. – Это ж Алиса, подруга моя, девушка-слизь. Ничего она мне не сделает.

– Это не слизь, дурак! – прокричала брюнетка. – Слизь – жидкая! Что, слизи не видел?!

– Слизь не может становиться твердой, не может делать иглу смерти и в одежду она не превращается! – добавила ее подруга с сердечками.

– Это плохая! Она очень плохая! – заверила блондинка. – Она – "убийца без лица", "безжалостный кукловод"! Она тебя съест! Спасайся! Спасайся скорей.

– Какая убийца? Какой кукловод? – удивлялся Дмитрий, ничего не понимая. – Алиса тоже жидкая, – пытался он убедить девушек. – Ты ведь тоже можешь жидкой становиться, правда, Алис? Как самая обычная слизь! Скажи им! Чего они придумывают? Поверьте, я когда с Алисой только встретился, она с самого начала была жидкой. Это потом она уже научилась принимать твердую форму, на следующий день.

Лягушки как услышали его, разом замолкли, округлив от ужаса глаза, а потом заревели с новой силой.

– Ааах! Бедная слизька! Плохая съела ее!

– Бедная, бедная слизька, веселая глупенькая слизька не придет с нами больше играть! – рыдали девушки.

– Да я плохая! – зарычала Алиса угрожающе. – Сейчас спущусь вниз и всех вас съем! А потом пойду к вам в гнездо и съем всех ваших сестренок. Уууу! Задолбали своими воплями, дуры! А ну брысь отсюда пока я добрая!

Лягушки жалобно всхлипнули и нырнули в воду, удирая с максимальной скоростью.

– Чего это они? – пробормотал Дима, удивленно глядя им в след. – Вообще они о чем? Кто такая, эта "убийца без лица"? Почему они тебя "безжалостным кукловодом" называли? Ты вообще врубаешься что к чему? Я вообще ничего не понимаю.

Алиса не спеша спустилась со скалы вместе с парнем на удлиняющейся руке, как паук мог бы спуститься на паутине. А когда молодой человек коснулся ногами земли, она отпустила куст и сократила свою руку до обычных размеров. Потом вся одежда на Диме обернулась розовым желе и схлынула вниз с его тела, стекая на землю, и тут же вспучилась вверх, принимая форму полупрозрачной "мармеладной" девушки. Только ботинки, сделанные из кабаньей кожи и резиновых шлепок, остались на парне. Больше ничего.

– Понимаешь, мой дорогой Димочка, – сказала Алиса, расплываясь в хищной улыбке, – слизи ведь и в самом деле не умеют принимать твердые формы и ты должен был об этом знать. Даже Эрубети, Королева слизей, и Канадэ, их первопредок, не умели становиться такими, как я сейчас. И уж тем более обращаться в чью-либо одежду.

– Вот как? Ну и кто же ты тогда?

– Я – доппельгангер, "убийца без лица", – ухмыльнулась девушка и вдруг превратилась в Анну Нишикиномию.

Вторая Аня появилась у нее за спиной и отрицательно замотала головой.

– Это не я, не я!

Дима и сам видел, что не она. Как бы реалистично он ни представлял свою помощницу, она все равно хоть немного, но оставалась анимэшным персонажем. Была похожа скорее на 3D-модель девушки из виртуальной реальности. Доппельгангер же приняла облик настоящего человека [6], как если бы Аня таковой была.

– Сорок лет назад мой вид был искусственно создан из генетического материала различных мамоно. Мы замышлялись как идеальные убийцы, способные принимать форму съеденных нами людей, мамоно и даже вещей. Мы могли проникнуть куда угодно, приняв нужный облик. Могли быть кем-либо принесены в виде безобидного предмета, дождаться удобного момента и незаметно устранить цель, после чего действовать от ее лица, или удалиться восвояси. И вот сейчас такой убийца стоит прямо перед тобой. – Глаза Алисы угрожающе сузились, и правая рука превратилась в острейшее шипоподобное копье. – Ты можешь попытаться добежать до воды. Обещаю не преследовать тебя в озере. И лягушки с радостью примут тебя в семью.

Дима внимательно посмотрел в глаза девушке, потом перевел взгляд на ее копье и присев рядом с ним на колени осторожно потрогал.

– Гладкое, твердое и прозрачное как стекло, – улыбнулся он. – Знаешь, оно так странно выглядит, прям озноб по коже, когда на него смотришь. А когда прикасаешься, становится приятно. Очень похоже на те самые ощущения, что давала иголочка, которой ты прокалывала мне ладонь.

– Ты что, не слышал? – спросила Алиса, тихонько всхлипнула, и из глаз ее вытекли слезинки. – Убегай.

Дима порывисто поднялся и обнял ее, прижимая к себе. Он крепко-крепко зажмурился и вздохнул.

– Господи, Алиска! Слава богу, слава богу, что ты снова со мной! – прошептал молодой человек, и душа его наполнилась безмерным облегчением.

– Дурак, – сказал девушка, потом тоже обняла его и заплакала. – Дурак-дурак-дурак! – повторяла она, заливаясь слезами. – Чуть не променял меня на какую-то жидкую дуру!

– Откуда мне было знать?..

– От верблюда! – перебила Алиса. – Ты герой или кто? Ты должен был идти к своей цели, невзирая ни на что. Видеть цель, верить в себя и не замечать препятствий. Вот девиз настоящего героя. И я обязана была испытать тебя, потому что дальше станет только сложнее. Потому что дойная коровка дальше не пройдет. Ее место под первой встречной монстродевой. Хочешь быть коровкой, возвращайся назад в пещеру!

– Извини-извини-извини! – шептал Дима, обнимая девушку и счастливо улыбаясь. – Но ты ведь пойдешь со мной, верно? Отправишься со мной в путешествие?

– Хочешь узнать, что думает по этому поводу именно слизька? – улыбнулась Алиса.

Молодой человек замер на секунду, вспомнив, как она задала ему вчера тот же самый вопрос, поднял очи горе и рассмеялся, качая головой.

– Господи! Сколько еще ты надо мной будешь издеваться? Ладно-ладно, все хорошо, я спокоен.

Он принял степенную позу, насколько позволял ему обнаженный вид, и голосом проповедника произнес:

– Нет, дитя мое, я хочу узнать мнение именно доппельгангера.

– Ну, если так, – хихикнула Алиса, – я отвечу тебе как доппельгангер: Конечно да, дурень! Меня и послали сюда, чтобы тебя сопровождать!

– Кто послал? С какой целью?

– А вот на эти вопросы коротко не ответишь, – улыбнулась Алиса и неожиданно шлепнула вторую (или первую) Аню по попе, заставив ее вскрикнуть от неожиданности. – Забирай свою цукумогами и найдем место более удобное для разговора.

– Цукумогами? – опешил Дима. – Анна?

– Пойдем-пойдем, – сказала Алиса, распыляясь облаком, окутывая его и превращаясь в цивильный дорожный костюм. – Все вопросы потом.

Ссылки и иллюстрации к главе

[1] Аямэ - Персонаж из фэндома Shimoseka. Эта девушка - любительница говорить разные пошлости. Потому Дима и сравнил поведение Анны с Аямэ.
[2] Лагуна (эта иллюстрация уже показывалась в прошлой главе) - https://goo.gl/Y5ccrE
[3] Девушки-лягушки (блондинка и брюнетка) - https://goo.gl/25BLdb
[4] Третья девушка-лягушка (брюнетка с сердечками) - https://goo.gl/yGZW8W

Конец первой части

продолжение - http://www.proza.ru/2017/04/18/1036