По совести. Глава 21. Приручённая

На рассвете в доме Хромовых зазвенел Ольгин мобильник.

- Саня, Санечка, родной, ну что же ты так долго не звонишь? Мы тут с Зилей извелись уже, не знаем что думать, - Ольга плакала в трубку.

- Оль, тише Оль, - перебил её муж. – Толик…

- Что с Толиком?

- Бой был… Ты там Зилю подготовь…

- Как я ей…?

- Я не знаю, Оль… Мы привезём его завтра.

В трубке послышались короткие гудки. Ольга закрыла лицо руками, а когда отняла их, увидела перед собой Зилолу.

- Толя?

- Зилька ты моя, - Ольга обняла неподвижно стоящую Зилолу и разрыдалась. – Зилька…

- Зеркала надо занавесить. Когда мама Аня умерла, соседка первым делом зеркала закрыла, - Зилола вытянулась в струну и стала бесшумно ходить по дому в поисках покрывала. Когда все зеркала были занавешены, она ледяным взглядом поглядела на Ольгу и спросила: - Когда я увижу Толю?

- Сашка сказал, что завтра будут.

Хоронили Толика словно героя. Цветы и венки приносили люди даже с соседних деревень. Узнав о смерти зятя, из столицы приехал Шавкат. После поминок, когда все разошлись, он напрямую спросил сестру:

- Может тебе домой вернуться, Зилола? Юсуф до сих пор про тебя спрашивает. У него хозяйство большое, поможет тебе детей на ноги поставить. На родине среди своих по вере легче любое горе пережить? Я тебя не тороплю, не настаиваю, но ты подумай.

- Нет, Шавкат, не о чем мне думать, - Зилола покачала головой. – Тут мой дом. Тут мои родные люди похоронены – Толя и мама Аня. Когда Аллах меня к себе призовёт, меня рядом с ними закопают. Дети мои тут родились. Вся семья моя здесь, Шавкат, а, значит, и возвращаться мне некуда.

- Как знаешь, неволить не буду.

После отъезда Шавката в доме Хромовых повисла тишина. Кристина неподвижно сидела в углу под образами и уже не плакала. Зилола подошла к дочери, погладила её по голове:

- Поздно уже, тебе спать пора. Вон тени от деревьев какие длинные…

- Как же мы теперь без папки, мам? – Кристина словно очнулась, захлюпала носом.

- Не знаю, - Зилола пожала плечами. Долго ещё стояла у окна, напряжённо всматривалась в темноту, завидев приближающихся к дому Ольгу и Саньку с детьми, встрепенулась. – Детей ведут.

Юлька, Арслан и Бориска наполнили дом звуками. Зилоле показалось, что жизнь, остановившаяся на время, словно уставший странник взявший передышку, снова отправилась в свой вечный нескончаемый путь.   

- Зиль, ты бы… – Санька поглядел на Зилолу, хотел продолжить, но осёкся, поймав на себе её полный боли взгляд.

- Не надо, Сань. Лучше расскажи, как его? Я должна знать.

- Я виноват, Зиль. Всю жизнь новичков науке воинской учил: бей первым и убивай наповал. Если ранил, то добей, прежде чем спиной к врагу повернуться. А в этот раз сплоховал, бдительность потерял видно от усталости. Укроп недобитый мне в спину целиться стал, Толик заметил, напрыгнул на меня сзади, свалил. Пуля ему досталась. Когда мы его в госпиталь везли, он бредил: мать звал, Юраса вспоминал, котейку просил спасти, и всё повторял: «Мен сени яхши кураман, Зилька», потом прошептал: «Вот я и вернул тебе должок, Санька!» и так блаженно улыбнулся… Брат тоже погиб, теперь у Бориски никого нет.

- Как же это нет никого? – Зилола горько вздохнула. – Я есть, Арслан, Кристина…

- Юлька капризничает и дерётся, - прервал разговор взрослых Арслан. – Пусть её тётя Оля спать уложит, а мы с Борькой ещё поиграем. Ладно, мам?

- Завтра поиграете, родной мой. А сейчас все пойдёмте спать, - Зилола встала из-за стола, взяла за руку Арслана, позвала к себе Бориску, обняла мальчишек за плечи, прижала обоих к себе. – Я вам сказку почитаю.

- Про Маленького принца и Лиса? – спросил Арслан.

- Да, - кивнула Зилола.

- Я тоже хочу сказку, мама, - подала голос Кристина.

- Конечно, маленькая моя, - согласилась с дочерью Зилола.

Когда все улеглись по своим местам, Зилола начала:   

… Маленький принц приручил Лиса. И вот настал час прощанья.

— Я буду плакать о тебе, — вздохнул Лис.

— Ты сам виноват, — сказал Маленький принц. — Я ведь не хотел, чтобы тебе было больно, ты сам пожелал, чтобы я тебя приручил…

— Да, конечно, — сказал Лис.

— Но ты будешь плакать!

— Да, конечно.

— Значит, тебе от этого плохо.

— Нет, — возразил Лис, — мне хорошо. Вспомни, что я говорил про золотые колосья…

Зилола плакала беззвучно. Слёзы лились из её глаз ручьём, но она не прерывалась, дарила детям сказку.

- Погоди, мама, - остановил её Арслан. – Я не помню, что Лис говорил про золотые колосья.

- Сейчас, я напомню тебе, сынок. Зилола перевернула одну страницу назад, вернувшись в начало главы.
 
… Но если ты меня приручишь, моя жизнь словно солнцем озарится. Твои шаги я стану различать среди тысяч других. Заслышав людские шаги, я всегда убегаю и прячусь. Но твоя походка позовет меня, точно музыка, и я выйду из своего убежища. И потом — смотри! Видишь, вон там, в полях, зреет пшеница? Я не ем хлеба. Колосья мне не нужны. Пшеничные поля ни о чем мне не говорят. И это грустно! Но у тебя золотые волосы. И как чудесно будет, когда ты меня приручишь! Золотая пшеница станет напоминать мне тебя. И я полюблю шелест колосьев на ветру…

- Почему ты плачешь мама? - снова перебил мать Арслан. – Потому что папа приручил тебя и умер? Ты не плачь, пожалуйста, а то я тоже буду плакать вместе с тобой. Меня же папа тоже приручил…