Тарс Киликийский. Глава 25 Нежданные гости

     Сури и Ермий спокойно отсыпались в пещере у старца. Накануне они всю ночь просидели у костра,  и старец  рассказывал им удивительные сказания о чудных землях, где ему довелось побывать, и они легли спать уже в четвёртую стражу. Было уже далеко за полдень, когда в пещеру пришёл хозяин, и разбудил Ермия.
- Отрок, у острова стоит корабль.
Ермий проснулся, и не понимая что ему сказал старец, долго смотрел на него заспанными глазами..
- Что, дедушка? - спросил он, когда пришёл в себя.
- К острову подошёл финикийский корабль. Люди с корабля набирают в бочки воду. - старец вышел из пещеры.
Ермий вскочил на ноги, и выбежал вслед за старцем. Они подошли к обрыву. В стадии от берега стоял двухмачтовый корабль, а между ним и берегом плыли две лодки с людьми, одна к кораблю, другая же к берегу. На берегу находились  ещё две лодки с бочками. Рядом стояли вооружённые люди с корабля, и о чём то разговаривали. Островитянки несли сосуды с водой, и наполняли эти бочки. Из деревушки доносилсиь крики женщин и плач детей.
   Подошла Сури.
- Когда они приплыли, дедушка? - спросила она.
- Я час как проснулся, и они всё это время перевозят воду.
- Дедушка, неужели мы спасены? - Ермий сиял от счастья.
- Надеюсь, мой мальчик, надеюсь. - Старец Пиффил глубоко вздохнув, посмотрел на чистое и голубое небо. - Если небесам будет угодно, вы сегодня покинете этот остров.
- Как? А ты, дедушка? - Ермий удивлённо посмотрел на своего гостеприимного хозяина. - Ты не хочешь с нами?
Старец молчал.
- Дедушка, ты что же, не поплывёшь с нами? – повторил Ермий. Ты же хотел в Коринф.
- Зачем, отрок? - старец повернулся и присел на землю. - Зачем?
- Тебе не хочется на родину? - спросил Ермий.
- Мальчик мой, мне там будет скучно.
Ермий стоял, готовый прослезиться.
- Дедушка, что они делать? - вдруг закричала Сури.
Старец и Ермий повернулись к морю.
- Вон, вон! - Сури показывала на свою деревушку.
Люди с корабля вели к берегу привязанных друг к другу детей островитянок.
- Это... Это работорговцы. -  вырвалось у старца.
Сури, вытаращив глаза, готова была заплакать. - Дедушка, они их увезут?.
     Старец обнял своих гостей, и уже понимая что происходит стал молча наблюдать. С криками за своим детьми неслись женщины острова, им тут же
скручивали руки за спину, и привязывали верёвками.
- Дедушка, их везут в рабство? - спросил Ермий. - мы что же не выйдем к ним?
- Ермий, это работорговцы. Ты понимаешь? Помочь этим варварам мы не сможем.
- Мы останемся на острове?
- А ты хочешь в рабство Ермий?.
- Но, дедушка...
- Отрок, никогда не надо менять свою свободу на что либо. Даже если тебе предложат несметные сокровища. Запомни, отрок. Лучше быть свободным и голодным нищим, чем сытым рабом.
- Дедушка, их всех увозят!  Там горят хижины,  дедушка! - Бедняжка Сури размахивала своими ручками, не в силах что либо сделать. Она сразу вспомнила, как римляне увозили её отца.
- Сури, Сури, успокойся. - Ермий не знал как успокоить девочку.
В деревне что то горело, по видимому одна из хижин. Пламени не было видно, но клубы чёрного дыма  поднимались высоко над островом.
Солдаты перевязали всех оставшихся женщин, и не обращая внимания на  сопротивление и вопли, повели их к лодкам. Корабельщики стали по очереди перевозить  на судно  живой товар. Женщины изо всех сил кричали, чем вызывали ещё больший страх и ужас у своих же детей, а те в свою очередь плакали, не понимая ничего. Тут один из корабельщиков подошёл к детям, и стал отвязывать их, и те с плачем бросились к своим матерям. Это как то успокоило обезумевших матерей.
   Через два часа, когда женщин всех перевезли, корабельщики погрузили оставшиеся бочки с водой, и последняя лодка отчалила от острова.
- Девочка моя, там из стариков есть кто либо? - спросил старец у Сури.
Сури кивнула. - Да, три дедушки.
Ермий смотрел на корабль, на эту внезапно появившуюся надежду, которая так же внезапно расстаяла. Ещё немного и судно отплывёт, и кто знает когда появится другой корабль, и появится ли вообще.
 
   Они долго стояли втроём на берегу, и смотрели вслед уплывающему кораблю. Вскоре судно полностью исчезло с горизонта, но Сури и Ермий продолжали стоять и смотреть ей всед. Старец зашёл в воду, и сделал несколько шагов вдоль берега, потом присев, набрал ладоньями  воду, и ополоснул им лицо. Морская вода. Ему так нравился этот солёный вкус.
- Сури, девочка, пошли осмотрим деревню. - крикнул старец. - Может кто нибудь остался. Они направились к деревне.
      Сури бегала из хижины в хижину, пытаясь найти хоть кого нибудь из своих соплеменников. Не найдя никого, она побежала к храму. Там уже стояли старец и Ермий, и смотрели на сгоревший храм. Они подошли все втроём к знакомому Ермию постаменту, на котором когда то стояла богиня Дагила. Полуобгоревший идол лежал на земле. Рядом валялись разбитые и сгоревшие остатки деревяных вкладов, украшавших когда то постамент.
- Богиня Дагила сгорела! - не веря своим глазам, медленно произнесла Сури.
Старец усмехнулся. Изумлённый Ермий посмотрел на старца.
- Дедушка, это же священный храм! Это же богиня!
- Отрок, это дерево. Сгоревшое дерево. - старец приподнял головешку - то, что осталось от Дагилы, и поставил обратно на постамент. - Такое же дерево, как и те дрова, на которых мы жарим себе рыбу. - Вздохнув, он повернулся и ушёл.
Ермий ничего не понимая, смотрел на дымящие угли
     Ближе к вечеру, старец и Ермий обошли всю пиратскую деревню, но никого не было, ни женщин, ни детей. Стариков, о которых говорила Сури также не нашли.  Они вернулись на берег, где когда то Сури нашла Ермия, и присев на песок, стали смотреть на море.
- Отрок, мы перестроим нашу лодку, и вы уплывёте отсюда. - сказал старец, облокотившись о большой камень.
- Дедушка, я никуда не хочу - тихо произнесла Сури.
- Дедушка Пиффил,  может втроём уплывём? - вновь с надеждой спросил Ермий. - Ты же хотел школу хотел открыть.
Старец покачал головой.
- Нет, дети мои. Я приобрёл все знания этого мира, изучил все науки. Я хотел познать истину, а в итоге; я стою здесь, и понимаю, что всё напрасно. Каким я пришёл в этот мир ребёнком, таким и скоро уйду. Я ничего не понял в этой жизни, в этой бессмысленной жизни. Зачем же я буду учить других тому, что принесёт им впоследствии полное разочарование? Не хочу я. Мне там будет скучно и тоскливо.
- Ты останешся здесь один, дедушка?
- А зачем мне опять возвращаться туда, дети мои? - тихо ответил старец. -  Я прожил там свою длинную жизнь, и видел много добра и зла. Я видел, мудрость и безумие этого мира, видел верность и предательство в ней. Этот мир ужасен, и я не хочу туда. Он болен, и болен тяжело, и я не хочу видеть его боли и судороги. - Закинув назад голову, старец смотрел в одну точку, и говорил очень спокойно. Но постепенно он разволновался, и вскочив на ноги стал размахивать руками, и взывать к небу. - О, небеса, я не хочу возвращаться туда. У меня сердце обливается кровью от боли этого мира, Столько мучений, о, люди, для чего? Эти ужасы и кошмары, они сейчас как и издревле дуют мне в лицо. От бурпящей крови безвинных жертв, земля под ногами остаётся  сырой. И новые поколения людей рождаются опьянённые кровью. Дети мои, как я вернусь в этот безумный мир? - Широко расскрыв глаза, старец Пиффил кричал и время от времени хватался за свою голову.
 - Как я сяду за стол веселия, и буду веселиться, выпив вина. Когда злодеи отнимают хлебный кусок изо рта сирот. О небеса, как мне жить дальше в этом мире? Как я поставлю камень на совести моей, чтобы мне  смотреть на всё это? - Душа моя болит и ужасается. Я не хочу! Не хочу! А-а-а-а!!! - старец вдруг вскричал ужасным голосом, и вцепившись пядью себе в лицо, выцарапал глубокие раны.
Подняв руки к небу он кричал диким и нечеловеческим голосом.
Ермий, услышав этот голос, и при виде этих обезумевших глаз старца, вспомнил египетскую девочку - целительницу Питнессу в Сиракузах, когда та пыталась вылечить Александра. Тот же взгляд, и тот же голос. Сразу же к нему вернулись те страшные ощущения. Казалось что это кричит та же девочка, а не  седовласый старец. На мгновение он потерял дар речи, и застыв, не знал что делать.
- Де-душ-ка. - в это мгновение раздался тихий голосок Сури.
Вспомнив о Сури, Ермий вскочил и бросился к ней. Девочка дрожала от страха. Не отрывая взгляда от старца, она ухватилась за хитон Ермия, и тот потащил девочку за валуны, уводя её от обезумевшего старца.
   
    Ермий и Сури сидели на песке, и молча смотрели на волны, накатывающиеся на песчанный берег. Вдруг в нескольких шагах, на поверхности воды показалась раковина карлюса. Следующая же волна приподнесла её к ногам Сури.
- Ермий, смотри, раковина! - обрадовалась девочка.
После того как крики старца прекратились, она немного успокоилась, но так и не поняла, что же такое произошло с дедушкой. Играясь с новой игрушкой, она  на мгновение отвлеклась, но тут пришёл старец, и Сури вновь испуганно посмотрела на своего дедушку Пиффила. Ермий молчал.
- Ну что девочка моя, напугал я вас? - старец заплакал, и прижал головку Сури к себе. - Простите меня дети мои. Простите. - Он плакал словно маленький ребёнок. Отпустив Сури он упал на колени, подняв руки вверх.  - Что мне делать? Что? О, небо, скажи мне... - Старец рухнул лицом в песок, вытянув руки вперёд.
    Закончился день, который так перевернул жизнь на острове, и наши герои стали её единственными жителями. На западе садилось солнце и  расскрашивало всё вокруг в жёлтые и оранжевые оттенки.