гл. 17. Контрмина

                Глава 17
                КОНТРМИНА

       - Господин суперколонель! Те двое не вышли в точку и  блокпостами на въездах в город не  зафиксированы.
       -  То есть, вы их потеряли?
       -   Да, господин суперколонель, но ведь мы не могли организовать плотное оцепление всего  района.  Да и задачи такой нам не ставилось. Нам было приказано прикрыть конкретную точку. А они там не появились.
       - Что вы думаете?
       - Полагаю, может быть,  почуяли что-то, и решили уходить по другому варианту. Скорее всего,  он у них был.
       - А может быть ранения? Может быть,  дойти не смогли?  Валяются где-нибудь в кустах и   подыхают?   
       - Не исключено, конечно, но до утра внимательно осмотреть местность и организовать прочесывание не удастся. Да и некем пока прочесывать: людей не хватает.
       Ну да, ну да... - Картэна досадливо поморщился  - Ладно, не уйдут!  Если все и дальше будет идти, как идет - никуда не денутся. 
               
                * * *

       А все шло, как нельзя лучше.
       Все въезды-выезды из столицы,  а также ключевые пересечения её улиц, железнодорожные и автовокзалы были плотно обложены блокпостами  и патрулями,  составленными из курсантов пехотного и артиллерийского военных училищ,  а также из  солдат третьего и четвертого батальонов  расквартированного в городе мотострелкового полка, командир которого, колонель Даартс - активный участник Патриотического Союза Офицеров,  состоял в Венаровском заговоре.
       Сам Венар с первым батальоном все того же мотострелкового полка уже  через пятнадцать  минут  после получения от Картэны  известия о смерти Стиллера прибыл к Главной Государственной Резиденции и  вызвал к себе начальника караула.  Сообщив ему   "трагическую весть",   он  заявил, что армия берет ситуацию в столице под свой контроль "во избежание антигосударственных выступлений, беспорядков и хаоса", и предложил сдать посты  командиру прибывшего с маршалом воинского подразделения.  Подозревать в подвохе  самого Венара, явившегося во всем блеске своего военного величия, осиянного сверкающими ромбами и золотым шитьем маршальского достоинства, скромному интенденту  службы охраны государственных учреждений  даже в голову не пришло. Главная Государственная Резиденция ощетинилась стволами мотострелкового батальона, занявшего на всякий случай круговую оборону. Всему обслуживающему персоналу, кроме дежурного инженера ремонтной бригады и двух буфетчиц, было приказано покинуть здание.
       Венар в сопровождении  трех автоматчиков, двух адъютантов,  офицера связи и радиста с  портативной армейской радиостанцией вошел в президентский кабинет и с видимым удовольствием  погрузился в главное кресло страны.
     Автоматчики заняли свои посты:  двое - в широком коридоре у двери  президентского кабинета, один - в  проходной комнате  секретаря. Там же расположились адъютанты. Офицер связи  и радист остались при маршале, развернув свою  технику на длиннющем столе для совещаний.
       - Соедините меня с Картэной!  -   немедленно потребовал Венар от своих связистов.
       Не прошло и минуты как офицер связи доложил:
       - Суперколонель Картэна на связи, господин маршал!
       Венар, выбравшись из-за  стола,   подошел к рации, надел наушники и взял в руку микрофон.
        - Картэна! Переходите ко второй части операции! .... Да! Да....   Во-первых -  Государственный телерадиоцентр.... Я думаю, что особых сложностей  там будет. Любое сопротивление подавлять немедленно и жестко.    В случае необходимости возьмите роту  из резервного батальона  у Даартса. .....  Я отдам необходимые распоряжения. Считайте, что они  уже  у вас в подчинении...  Это уже ваши проблемы! Я не хочу заниматься мелочами! ... Потом выловите! Сейчас главное - телерадиоцентр! Чтобы через полчаса мы там владели  положением! Я высылаю туда своего адъютанта с текстом Заявления  Чрезвычайного Военного Комитета.... Да! Да! Конечно! По обстановке!...    И не забудьте немедленно отключить от антенны все частные каналы....  Во вторых - эти две гниды... Да! Да! ... А где он сейчас? ...  Ах,  отдыхает?! Господин жандарм устал?! Отлично!... Блокируйте его там! Отрежьте от связи. Попытается вырваться - уничтожьте!... А второй? И этот там?! Вот это удача, так удача! Оба вместе!...   Совершенно не обязательно! Даже лучше, если сразу. Меньше возни потом будет... Используйте  ударников из Патриотического  Союза Офицеров...  Не нойте - знаю, что мало людей! Прибудут десантники - всех скрутим! Все,  выполняйте! Конец связи.
       Венар снял наушники и положил на стол микрофон. Судя по всему,  он был очень доволен.
     - Теперь соедините с командиром резервного десантного!
     Офицер связи, заглянув в секретный блокнот,  назвал радисту условленную волну и позывные.
       На этот раз прошло не менее пяти минут,  прежде чем маршал услышал в наушниках очередную приятную весть: полк в воздухе, расчетное время прибытия на Центральный аэродром  - через пятьдесят минут.  Полторы тысячи отборных отдохнувших бойцов! Все возьмем под контроль! Всех передушим!
       Избавившись  от наушников,  Венар приказал офицеру связи:
       - Книста ко мне!
       Адъютант Книст, всем своим видом выражая готовность расшибиться в лепешку ради маршала,  стремительно вошел в кабинет, лихо козырнул и щелкнул каблуками:
       - Слушаю,  господин маршал!
     Венар в это время уже сидел за столом и один за другим быстро подписывал какие-то документы. 
       - Вот что, Книст! - сказал он,  засовывая подписанное  в поданный ему офицером связи большой конверт из плотной бумаги.   -  Возьмите связную бронемашину и немедленно в Телерадиоцентр. Передадите этот пакет Картэне. Он там. Ему и только ему! Понятно?!
       - Так точно!
       - В случае невозможности передать лично Картэне - свяжитесь со мной и ждите распоряжений. В случае отсутствия связи и невозможности возвратиться,  или при угрозе... Нет! При намеке на  угрозу того,  что бумаги могут попасть в чужие руки,  - немедленно уничтожить! Как поняли?
       - Так точно! Понял! - и Книст слово в слово повторил инструкцию маршала.
       - Выполняйте!
       - Есть! - откозырял адъютант и почти выбежал из кабинета.
         Венар хлопнул в ладоши и довольно потер их одну об другую.    
      
                * * *
    
          И напрасно.
          Книст все также стремительно и целеустремленно  прошел по коридору до лифта.  Можно было бы ожидать, что,  войдя в кабину, он нажмет кнопку с надписью "1",  спустится на  первый этаж и,  миновав помпезный вестибюль,  устремиться к стоявшему у подъезда бронеавтомобилю...  Однако  адъютант поступил по-другому.  Против ожидания Книст нажал на кнопку с надписью "-3", что означало -  "подземный этаж, третий уровень". Маршал очень удивился бы, узнав, что его посыльного  понесло куда-то в преисподнюю.  Еще более удивительно было то обстоятельство, что бравый адъютант уверенно ориентировался в подземном лабиринте. 
          Пройдя по полутемным, освещенным лишь редкими дежурными лампочками, невысоким коридорам  с  проложенными под потолком какими-то коробами, трубами и жгутами проводов,  он остановился перед  самой примитивной  металлической дверью, за которой находилось, видимо, некое техническое помещение.
        Для порядка оглянувшись, Книст постучал в железное полотно условным стуком. Дверь приоткрылась и адъютант скользнул в темноту за ней. За его спиной почти неслышно лязгнул запор и только после этого зажегся неяркий свет.               
        Помещение  оказалось довольно обширным, напоминало небольшой низкий зал, и , скорее всего, было  складом чего-то, поскольку довольно значительную площадь его занимали нагроможденные   друг на друга  деревянные ящики и картонные коробки разных размеров.
          Кроме значительного числа неодушевленных предметов здесь же находились и вполне живые лица, а именно - двадцать два бойца специального штурмового подразделения Службы  силовой поддержки Седьмого департамента  ФБГБ. Одетые в "рабочие" комбинезоны черного цвета, с лицами,  вымазанными маскирующей мастикой, они почти сливались с густыми тенями, скопившимися  по углам скудно освещенного помещения, в ущельях между штабелями ящиков, и сами казались мрачными,  капризно-причудливыми выростами этих самых теней.
          Возглавлял  штурмовиков  Ксант Авади, тот самый, который почти четыре года назад выполнял мелкое и неприятное ("дурацкое" - по его собственным словам) поручение об удалении из столицы горного инженера Варбоди, досаждавшего своими несвоевременными претензиями вице-министру недр и добычи.  С тех пор умный, распорядительный и в меру честолюбивый  субинтендент успел дослужиться до суперинтендента,  занять должность заместителя  начальника Службы охраны высших должностных лиц, попасть на заметку к самому Кафорсу и стать одним из тех немногих офицеров, которым глава секретного ведомства мог поручать самые щекотливые и ответственные дела.   Именно Ксант Авади, детально знавший по роду своей работы  все закоулки и тайные тропы Главной Государственной Резиденции, провел штурмовое подразделение через подземную коммуникацию в самое подбрюшье штаба маршала Венара, который,  огородившись плотным частоколом из бойцов мотострелкового батальона,  все еще полагал себя в  полной безопасности.
       - Ну, что? - без церемоний  обратился Ксант к  адъютанту.
       - Венар в эйфории, очень доволен.  Ну,  и  вот... -  ответил Книст,  протягивая Ксанту пакет, который должен был передать Картэне ("ему и только ему").
       - Ну-с! И что здесь у нас?  - заинтересованно спросил Ксант,   извлекая из пакета бумаги - Ну-ка! Подсвети, Книст... Вот фонарик... Ага! Отлично! Великолепно! Воззвание... Приказ об аресте шефа... Ланцера...  декрет об  отставке кабинета...  декрет о роспуске парламента.... Замечательно!!  Ну, Книст! Ты и отличился! Крути дырку для ордена.  С этими бумагами шеф из Венара колбасу сделает и собакам её скормит!
       - Дырки в мундире  не только от орденов бывают - осторожно отозвался адъютант - Как бы их нам десантура не насверлила.  Насколько я могу судить,  они уже на подлете. Да и  Венар уж больно уверен и доволен...
       - Ну, это он зря! - отрезал Ксант.

                * * *      
       
       Ксант знал, что говорил. Он сам участвовал в итоговых переговорах Кафорса с маршалом авиации и выполнял роль доверенного связника между главными участниками заговора.
       Большинство военных летчиков души не чаяли в своем военном предводителе и между собой с почтительным обожанием именовали его Ураганом. Отвага и напор,  в идеальной пропорции смешанные с пилотажным мастерством,  еще во время Войны за Объединение позволяли ему рвать в клочья боевые порядки вражеских  самолетов и неизменно приводить к победам в воздушных боях свою эскадрилью. Столь же стремительно и виртуозно он поражал и завоевывал женщин, унося их в смерче неподдельной, но, как правило,  короткой страсти в заоблачные выси чувственных наслаждений. Одно слово - Ураган! Эффектный внешне, жизнелюбивый, веселый и общительный, он, вне  боевой обстановки,   был неожиданно осторожен,  не лез на рожон и знал:  кому,  где и что можно сказать.  Его боевые и прочие личные  таланты  были  замечены и должным образом оценены. Он  быстро продвигался по служебной лестнице: командовал авиационным полком, воздушной дивизией, армией, и вот - маршал авиации.
       Ланцер довольно долго вытанцовывал вокруг Лаарта (как на самом деле звали Урагана),  прежде чем  удалось достичь с маршалом авиации необходимой степени откровенности, без которой детальная  разработка его  роли и степени  участия  в заговоре была бы немыслима. Отважный Ураган довольно долго осторожничал,  стараясь использовать все доступные ему возможности для того, чтобы убедиться,  во-первых: не является ли вся эта история просто провокацией; во-вторых: достаточно ли сильны его потенциальные партнеры, чтобы к ним можно было примкнуть в расчете на победу, а не на дырку в голове; и в третьих: какие дивиденды он, и без того достигший высшего командного звания,  сможет получить,  если вся эта история выгорит? В  самом деле -  нужно же  чем-то оплатить степень риска. Чего ради  просто так лоб расшибать, если у маршала авиации и без того почти все есть?
     Кафорс правильно рассчитал, что критически необходимый союз с Лаартом можно купить, пожалуй, только одним -  предложив  честолюбивому Урагану венец "спасителя Отечества".  Ланцер с этим согласился  - мера его личного честолюбия не была столь высокой. А маршал авиации против такого соблазна, подкрепленного, разумеется,  достаточно трезвым расчетом, не устоял  и вошел в заговор. 
     Заговорщики в свое время довольно долго обсуждали способ,  которым  можно парировать выпад резервного десантного полка,  коему  маршал Венар отводил роль главной ударной силы собственного военного переворота.  Казалось, проще всего было бы отдать командиру соответствующего подразделения военно-транспортной авиации приказ не предоставлять в день "Х" самолетов по запросам командующего десантными войсками или самого маршала Венара.  Однако и в этом, с виду совершенно ясном вопросе, Лаарт, несмотря на свою репутацию отчаянного рубаки,  проявил необходимую осторожность и дальновидность.
    - Вы, господа - заявил он  - не преувеличивайте моего влияние на моих орлов. Это когда-то, до войны, они поголовно готовы были  меня на руках носить и в рот мне смотрели. Сейчас уже не то! Не то, господа! Четыре года мясорубки. Не только у пехтуры в головах каша.  У моих летунов  тоже бродит с пузырями.   Мне доносят:  до мордобоя и стрельбы доходит между "голубями" и "ястребами". У меня там такие есть  деятели из "Патриотического Союза Офицеров"  - только держись. Заикнись я о чем-нибудь, кроме войны до победы  - в куски порвут. Будьте уверены! И я так думаю, что у Венара  через этот самый Союз уже достаточно сорвиголов навербовано, чтобы посадить, в случае чего за штурвалы. А аэродромная охрана десантуру, сами понимаете,  не удержит и минуты. Так что, полетят они как миленькие и придется  нам: либо лапки вверх, либо сбивать своих  же - своими же истребителями. Оно, конечно,  можно, и даже наверняка получится, но представьте,  господа,  если мы для начала возрождения Отечества перебьем с полторы-две тысячи его верных защитничков.  Причем, заметьте, большинство из них о наших с  Венаром играх ничего не знает... Просто выполняют солдатики приказ вышестоящего начальства.  Как вы полагаете, эта кровь  нам с рук сойдет? 
     -  Э-м-м-м... - промычал по своему обыкновению  Ланцер - Резоны есть в этом.. Как вы думаете, Кафорс?
    -  Ну, в общем, да...  - отозвался тот -  Хотя... победителей не судят... А у вас,  Лаарт,  что? Есть конкретные предложения?
    -  Есть. Давайте-ка вот что сделаем...  Давайте-ка я,  с подачи Генштаба, разумеется, переброшу военно-транспорнтый авиационный полк,  что базируется на аэродроме рядом с венаровскими десантниками,  куда-нибудь в другое место, или даже в тыл... на отдых, там...  или на переобучение... не важно! А на его место пришлю другой, укомплектованный экипажами, в которых я уверен на все сто. Дружками своими рискну,  если хотите знать. Снабжу их соответствующими инструкциями. Они десантников на борт возьмут, полетное задание от венаровской шантрапы примут, но привезут их не сюда, в столицу, а туда,  куда я им скажу. А уж встречу обеспечить - это я вам, дорогой Кафорс,  уступаю!   
     - Хм... Хм! - заинтересовался Кафорс -  А ведь интересно может получиться!  А, Ланцер?   
               
                * * *      
      
       Ксант, в отличие от возглавляемых им штурмовиков,  был одет в обыкновенную полевую форму пехотного суперинтендента. В таком виде,  вместе с адъютантом Книстом,  он и возглавил тихую атаку ударного подразделения секретного ведомства на штаб маршала Венара.
       Оба офицера ФБГБ,  выйдя из временного укрытия в подвале Главной Государственной Резиденции,  направились к лифту. За ними из помещения склада профессионально тихой и пластичной черной струей вытекла вся штурмовая группа.
       Просторная кабина способна была вместить двенадцать человек, то есть как раз половину атакующих.  Вторая половина пока осталась в подвале в ожидании сигнала. Лифтовый холл  на третьем этаже, где располагался президентский кабинет,  был по-прежнему пуст. "Ну ей богу! Как дети!" -  отметил про себя Ксант -  "Маршалу давно было пора Картэну в шею гнать. Работничек!"
       Все складывалось как нельзя лучше. Вот если бы пришлось прорываться через какой-нибудь дополнительный заслон, задача могла бы осложниться.
       Бойцы  штурмовой группы быстро распределились по полутемному помещению,  проверив и взяв под прицел   выход на запасную лестницу с одной стороны, а с другой стороны -  арочный проем,  за которым тянулся широкий коридор,  куда выходили двери кабинета, где, собственно,  и находилась дичь, на которую они в настоящее время охотились.
       Ожидавшим в подвале  штурмовикам  был дан условный радиосигнал на выдвижение,  и пустая кабина  с почти неслышным гудением тихо пошла вниз, кстати сказать,  мимо выставленного кем-то из Венаровских офицеров часового, бессмысленно сторожившего вход в лифт из парадного вестибюля на первом этаже.
       Автоматчиков, охранявших вход в президентский кабинет,   разумнее всего было бы просто снять снайперским огнем из бесшумной винтовки и,  если бы ход операции складывался как-нибудь более сложно, Ксант не задумываясь отдал бы соответствующий приказ.  Однако,  при сложившихся обстоятельствах он решил проявить гуманизм, которого, в общем-то,  принципиально не отвергал. Продырявить без острой необходимости головы двум молодым парням,  бывшим в этой игре даже не пешками,  а так - бессмысленным расходным материалом, который один из игроков весьма цинично использовал в своих целях,  представлялось Ксанту не вполне изящным действом, не достойным присущей ему квалификации и не соответствующим склонностям его характера.
       Быстро обменявшись с Книстом и командирами отделений штурмовой группы  несколькими словами, сказанными на ухо, и несколькими профессиональными жестами,  он  определил диспозицию. Все, в том числе,  только что прибывшее из подвала подкрепление, замерли на исходной позиции.
      Книст и,  уступом на шаг позади него -  Ксант,  спокойным деловым шагом вышли из лифтового холла в коридор. Каждый из них сжимал в руке миниатюрный баллончик с нервно-паралитическим газом -  недавней разработкой технической лаборатории ФБГБ.  Один из командиров  штурмового отделения  наблюдал за ними из-за угла в специальный миниатюрный перископ, и был готов  в любую секунду  дать своим людям команду на бросок.               
       Автоматчики у дверей президентского кабинета сначала насторожились, увидев приближающихся к ним офицеров, но,  узнав адъютанта маршала, расслабились и вновь приняли довольно вольные позы, явно свидетельствовавшие о том, что особых подвохов внутри  плотного кольца оцепления,   созданного вокруг Главной Государственной Резиденции, они не ждут.      
       Книст и Ксант, подойдя к беспечным часовым,  синхронно вскинули к их лицам свое тайное оружие и, задержав дыхание, чтобы самим случайно не хватануть газа,    нажали на клапаны. Автоматчики, как снопы,  повалились на застланный ковром пол,  а нападавшие отскочили от них на пару шагов, опять же для  того,  чтобы не попасть под действие отравы.    
       В это же мгновение из-за угла лифтового холла в коридор выплеснулась бесшумная черная волна штурмовой группы. Находившихся в бесчувственном состоянии часовых,  мгновенно оттащили от дверей, чтобы не мешались под ногами. Восемь бойцов  тут же изготовились к прорыву в приемную президентского кабинета,  еще одиннадцать - перекрыли парадный лестничный марш,  а трое -  остались контролировать лифтовый холл и запасную лестницу.
       В следующую минуту штурмующие ворвались в помещение приемной. Находившиеся там автоматчик, офицер связи и  второй адъютант ничего не успели понять и среагировать. Никто не кричал им:  "руки вверх!", или  "лежать!",   или что-нибудь в этом роде. Всякое желание и возможность  сопротивляться были изначально пресечены  умелым применением грубой,  молчаливой и чрезвычайно напористой силы. Профессиональные,  безо всякого предупреждения и мгновенно "вырубающие"  удары решили дело в течение трех-четырех секунд. Путь к маршалу Венару теперь был совершенно свободен.
     На этом заключительном этапе захвата из-за спин спецназовцев снова выступили Ксант и Книст. Через двойную звукопоглощающую дверь они, один за другим,  вошли в кабинет.
     Ничего не подозревавший маршал сухопутных войск и новый, как он сам полагал, диктатор, поднял к ним свое лицо. Он явно удивился такому скорому возвращению своего посланца, который к тому же объявился  в сопровождении незнакомого пехотного суперинтендента и двух до зубов вооруженных людей с разукрашенными черной маскирующей мастикой лицами.  Один из этих - в черном,  немедленно подошел со спины к находившемуся перед рацией связисту и сорвал с его головы наушники. Затем он одной рукой,  положенной на плечо растерявшегося солдата,  прижал его к стулу,  а второй  - приставил к затылку радиста  пистолет. Вежливо и спокойно произнесенное вслед за этим: "Спокойно! Не двигаться!" - только усилило ощущение уверенной силы.
    Венар еще только пытался  осознать мизансцену, когда Ксант Авади, успевший обойти огромный  президентский стол, подошел вплотную к маршалу и  весьма обыденным голосом произнес:  "Вы, господин Венар,  арестованы. Затруднитесь пожалуйста встать из-за стола и пересесть вот на  этот диванчик. И, пожалуйста,  сдайте оружие, если оно у вас есть". 
     Видимо,  пораженный неожиданностью и скоростью произошедшего события,  а  также обыденностью тона, которым ему объявили об аресте,  Венар механически встал со своего места и направился к небольшому диванчику для отдыха, на который ему указал Ксант.               
    Пред диванчиком он оцепенело остановился. В тишине кабинета казалось было слышно,  как в голове у маршала со скрипом пытаются провернуться застопорившиеся мысли. Аккуратный Ксант воспользовался этой заминкой и ловко выдернул  из кобуры на маршальском поясе пистолет.
     Это прикосновение, наконец,  вывело Венара из ступора. Он резко повернулся и оттолкнул от себя Ксанта, но тут же сам получил мощный толчок в грудь от немедленно выросшего перед ним  дюжего спецназовца,  в результате чего малоизящно   плюхнулся на мягкое сидение.  Попытка вновь встать была пресечена столь же решительно и безапелляционно.
    - Господин маршал! - на этот раз рявкнул Ксант - Еще раз повторяю, вы арестованы! У меня четкие инструкции: при малейшем сопротивлении  - стрелять! Понятно?!
     При этих словах, стоявший напротив Венара боец в черном штурмовом комбинезоне решительно поднял ствол своего автомата на уровень глаз маршала.
       Венар обмяк и больше не делал попыток вставать, но, зато, заговорил, обращаясь к стоявшему за спиной Ксанта своему адъютанту, роль которого в совершавшихся действиях уже стала для него очевидной:
     - Книст! Вы - сволочь! Сволочь и предатель! Вас же повесят, Книст! Вместе с этими подонками! Понимаете?! Десантный полк  сейчас будет здесь... Понимаете?! Мы же всех вас передавим! Как тараканов!
       Книст в ответ только пожал плечами, а Ксант счел необходимым ответить:
        - Насчет того, кто здесь предатель - будет разбираться суд, я так полагаю. К слову, подписанные вами и находящиеся в нашем распоряжении документы, полностью изобличают именно вас в государственном преступлении. Впрочем,  это не мое дело. Мое дело изложить вам предложения моего руководства....
        - И кто же вами руководит?! Кафорс, небось, старая гнида! И его повесим! Не сомневайтесь!!! - злобно перебил Ксанта Венар.
        Ксант, со свойственной ему выдержкой,  переждал маршальскую эскападу  и продолжил:
        - Суть предложения в следующем: если вы хотите иметь надежду на относительно благополучный для себя выход из этой неприятной ситуации - отдайте приказ всем подчиненным вам воинским подразделениям,   участвующим в перевороте,  вернуться в места их постоянной дислокации. Захваченные гражданские и военные объекты сдать под контроль Временного военного комитета в лице назначенных им  представителей.
          - Идите к черту с вашими предложениями! -  выпалил в ответ Венар  - А Комитету вашему - тоже висеть! В полном составе! Кто, кстати,  в него входит? Кафорс? Да? Ланцер, небось? Да? Еще кто?!
          - Маршал авиации Лаарт, адмирал Троост -  с удовольствием дополнил Ксант.
          - Висельники! Все - висельники!  - не унимался Венар - Еще полчаса, и  десантники будут здесь! Вот тогда посмотрим, что вы будете делать со своими дурацкими черными куклами!
           - Господин маршал! Ваше превосходительство!  Уймитесь. Не будет десантников ни через полчаса, ни через час, ни даже завтра. Еще раз: сотрудничать будете?
           - Нет!
           - Решительно?
          - Подонок!!!
          - Ну-ну... - вполне миролюбиво отозвался  Ксант - Справимся и без вашей помощи. Книст! Свяжитесь со штабом, доложите ситуацию и сообщите, что маршал Венар от сотрудничества отказался.    
               
                * * *
               
             Маршал Венар, около получаса назад получивший сообщение о том, что до прибытия  верного ему десантного полка на Центральный аэродром столицы осталось пятьдесят минут,  не знал,  конечно, что  к этому времени четыре тяжелых транспортных самолета уже разделились и летели каждый по своему маршруту,  определенному Лаартом, и ни один из них не летел к столице.
           Самолет, на котором находилось почти все командование полка во главе с колонелем  Бастигом,  сел на военном аэродроме в  степном поселке Воля Рурская уже в полной темноте. Выкатившиеся по аппарели два штабных вездехода  встретил офицер в открытом военном автомобиле. Он, убедившись, что  имеет дело с кем надо, предложил командиру  десантного полка со штабом проследовать в здание диспетчерской службы,  где, по его словам,  их  ожидал эмиссар маршала Венара. Командир полка дал десантникам приказ разгружаться и быть готовыми к немедленному маршу, а сам со своим штабом последовал за офицером в автомобиле, указывавшим дорогу.   Весь недлинный путь  до невысоких построек, с торчащей над ними башней управления,  колонель Бастиг недоуменно вертел головой: как-то не так он себе представлял Центральный аэродром столицы. И где, черт возьми,  остальные самолеты? Что-то их не видно на рулежных дорожках...
           Решив, прежде всего,  выяснить этот вопрос у диспетчера,   он -   насупленный  и сосредоточенный,   вслед за сопровождающим офицером вошел в небольшой,   тускло освещенный вестибюль в приземистом стилобате  под башней. За ним в широко открытые двери  плотной группой вошли офицеры его штаба и  двое из четырех командиров батальонов. 
           В то же мгновение в помещении вспыхнул яркий свет и десантники увидели, что они находятся в плотном кольце вооруженных людей. Это было одно из подразделений               
спецназа ФБГБ.
           Сопровождавший десантников офицер немедленно развернулся и,  обращаясь к колонелю Бастигу,  без предисловий заявил: "Господин колонель! Вы и офицеры вашего штаба арестованы! Предлагаю сдать оружие и..." - докончить он не успел. У Бастига была отличная реакция, он моментально понял,  что оказался в ловушке,  и сделал отчаянную попытку дать бой неожиданно возникшему перед ним врагу. Его рука рванулась к кобуре,  он даже смог почувствовать в своей ладони рубчатую рукоятку пистолета... и на этом все закончилось. У спецназовцев была четкая инструкция стрелять при малейшем намёке на сопротивление. Раздался  глухой, совершенно не слышный за пределами здания хлопок выстрела из винтовки с глушителем, и полковник рухнул на пол с  простреленной головой. Почти одновременно с ним таким же образом были застрелены еще три офицера,  схватившиеся за оружие. Оставшиеся пять из попавших в засаду десантных командиров  успели осознать, что шансов нет,  и  предпочли сдаться.
       Водителей вездеходов и штабного радиста совершенно бесшумно захватили  на территории хозяйственного двора, куда  автомобили отогнали, как только из них вышло десантное начальство.
     Триста пятьдесят десантников,  сидевшие сейчас на аэродроме,  не знали о конечной цели своего броска. Младшие командиры были предупреждены только о том, что конкретные боевые задачи будут поставлены им по прибытии на место. Триста пятьдесят десантников, не подозревавшие,  что уже остались без руководства, которое должно было эти самые задачи поставить,  продолжали дисциплинировано сидеть на летном поле   до самого утра. Утром они узнали, что у них  -  новый командир полка. Новый командир поставил новую задачу: погрузиться в самолет и отправляться к месту постоянной дислокации. Даже плечами не пожали десантники. На войне еще не то бывает!
     Три других самолета были приземлены на глухих запасных аэродромах, ближайший из которых отстоял от столицы на четыреста километров. Везде повторилось практически одно и тоже: стихли турбины... и все. Ни приказаний о высадке,  никаких движений на аэродроме... Кабины летчиков закрыты и никто оттуда не отзывается. Отдраили люки, поскольку аппарели открывались только по команде из кабины летчиков, и выпустили наружу разведгруппы. Тишина, чистый воздух глухомани, никакого движения. Стало очевидно,  что летчики смылись по запасному трапу через штурманский отсек. Зачем?!  Непонятно...  Других самолетов нет, штаб полка неизвестно где... В убогом посту управления только какая-то инвалидная команда из перестарков гражданской авиации. Жмут плечами,  объяснить толком ничего не могут: "Ну, приказали принять борт... Ну, приняли...  Летчиков ждала машина,  и они сразу уехали... Куда? Да Бог их знает... Нам не докладывают...Столица? Какая столица?! До столицы отсюда три месяца на собаках,  а потом еще два дня на паровозе..."  Бред!
       Один из двух батальонных командиров,  летевших не со штабом,  а именно этим бортом, минут через сорок  такого дурацкого мыканья сообразил, что все это неспроста,  и является чьими-то кознями. Он был верным и даже фанатичным членом Патриотического Союза Офицеров и достаточно хорошо знал о целях ночной десантной операции. Даже в этой идиотской ситуации он считал необходимым действовать, хотя бы и  на свой  страх и риск. Но как действовать? Лететь в столицу?  Летчиков - нет. Горючего - нет. Связи с командованием - нет. Захватить власть в поселке недалеко от аэродрома? Это для анекдота: население - одна тысяча  человек, свиноферма, бетонный заводик, лесопилка,   две бензоколонки,  мэрия, почта, аптека... Стратегический объект!  Дождавшись утра и  узнав по радио о провале Венаровского путча, он застрелился.
     Другой батальонный командир, приземлившийся со своими солдатами в  ином месте, но в совершенно  такой же глуши, был славным воякой, хорошим службистом, но человеком совершенно аполитичным. Он был осведомлен,  что летят они в столицу, и догадывался,  что там придется заниматься чем-то таким, что, в общем-то, десантникам не свойственно... И неизвестно, что из этого выйдет... Попав,  явно не по своей воле,  в неизвестную отдаленную от столицы местность, он принял мудрейшее решение -  известить командование по имевшейся гражданской линии связи о вынужденной  временной дислокации батальона и ждать соответствующих распоряжений. Много лет спустя он вышел в отставку суперколонелем.
    Еще один батальон, где на время перелета  за командира был оставлен толковый суперкорнет, в результате странного ночного приключения расположился лагерем  вблизи аэродрома на берегу чистой лесной речки. Его солдаты провели три чудных дня отдыха, питаясь из имевшегося у них пятидневного запаса продовольствия, пока новое командование десантных войск не возвратило их к родным и изрядно надоевшим пенатам казармы по месту штатного расположения.