Сундучок, глава 1

СУНДУЧОК ВОСПОМИНАНИЙ,
       или
НЕ УГОДНО ЛЬ ПРОСЛЫТЬ АНТИСЕМИТОМ?
(многоглавый роман
с автобиографическими и географическими деталями,
а также с выстрелами, взрывами и гибелью разных людей,
иногда с картинками, но чаще без матюгов)

                Есть у каждого бродяги
                сундучок воспоминаний…
                Из стихотворения «Бродяга»
                (1934), автор — Д.Б.Кедрин.

Глава 1. ЗАОЧНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ В АСТРАЛ

                Девчонки, чего вы расхлюпались х`ором?
                Не надо плакать. Нас найдут и вытащат.
                И не надо курить: поберегите кислород.
                Устраивайтесь поудобнее да помолчите.
                А я вам в темноте что-нибудь расскажу…
                Из самиздатовского
                сборника «Последний год
                жизни Бодр`ова-младшего»
                (2005), авторы неизвестны.

Дело было в 1990-ом год`у.
Я работал в одном из государственных издательств Белорусской ССР, которое наряду с иными книгами для средних специальных и высших учебных заведений (а также для системы производственно-технического обучения молодёжи) регулярно выпускало сборники статей «Радиотехника и электроника» и «Автоматика и вычислительная техника». В них публиковались аспиранты, «кандидаты в доктор`а» и состоявшиеся доктор`а наук с соответствующими профилями — но преимущественно аспиранты-соискатели учёных степеней, ибо каждому в личном «послужном списке» требовалось иметь несколько печатных работ по теме диссертации, выставляемой на защиту.
Эти томики в мягких обложках издавались под эгидой местного РТИ (радиотехнического института).
Ответственным секретарём редколлегии второго из названных сборников — «АВТ» — являлась кандидатка технических наук Нина Михайловна К-ч.
Сейчас она живёт где-то в Восточном Средиземноморье, зовут её Носарра Мануиловна, и мы давно не виделись.
А тогда это была симпатичная брюнетка — умница, комсомолка, спортсменка, отличница (прямо как героиня кинокомедии «Кавказская пленница»)! Но то ли с перепою, то ли сдуру муж в ту осень бросил её и сына.
Попробуйте понять и представить себе душевное состояние Нины: досадно, горько, тяжело…
Я познакомился с нею «по д`олгу службы», ибо руководил (от издательства) процессом рождения сборников «АВТ» на свет. И вот по совместительству (а если без шуток признаться — от доброго с`ердца) взялся оказывать психологическую помощь женщине.
Я — угрюмый, но не камень… И она — не Баба-Яга, не краснозадая обезьяна и не железная стенка… В общем, ежели бы не мои моральные устои, пришлось бы нам обоим пот`ом в аду париться на станке, где мучают прелюбодеев…
М-да…
Однако это всё присказка, сказка же будет впереди.
                * — * — * — * — *
Советский Союз тогда ещё не рухнул, но коммунистическая идеология уж`е совсем обессилела. Появились разные колдуны всея Руси… «психотэрапэуты» из Украины… маленькие, но свои нострадамусы в Восточной Прибалтике… — короче говоря, оккультизм расцветал снова.
Оживились и цыганки, умеющие рассказать, чт`о было, чт`о есть, чт`о будет, чем сердце успокоится и т.п. Но в век Хиросимы и «Челленджера» конд`овый примитивизм глубоких чёрных глаз и ловко подвешенного языка над колодой потёртых карт — явный анахронизм.
А спрос-то на подобную информацию уж`е ничем и никем не сдерживался.
И в Москве
        (вы знаете, где это? — За 750 км от Минска! И не куда-нибудь на Запад,
        тесный от грамотеев и цивилизации, а в ст`орону светлой просторной Сибири,
        к зелёному м`орю тайги! Подумать только: такая глушь, но такие вещи
        происходят, а?)
возникла некая лавочка, вооружённая персональными компьютерами (ПК), которая предложила электорату свои услуги, для простоты и краткости поименовав их «Составление гороскопа» — что обывателю намного понятнее.
                * — * — * — * — *
У Нины Михайловны 10-го ноября день рождения, у меня 20-го. Оба, значит, мы — Скорпионы по европейскому Зодиаку. А по восточному она Мышь, я — Лошадь (есьсесьно! Откуда ж ещё такие трудоголики берутся, если не из Годов Лошади?). При желании можно говорить: Крыса (про неё) и Конь (про меня).
Ну, я Нину никогда ни Крысой, ни даже Крыской не называл — предполагал, что звучит это всё-таки обидно (не для крыс, разумеется).
А она-то иной раз и гыркнет на меня: мол, Конь ты! Да ещё и деревянный!
Даже и не знаю, как тут слово «деревянный» правильнее напис`ать: с большой буквы или с маленькой? Если она троянского коня подразумевала, то лучше, видимо, с большой: у него в брюхе, говорят, чуть ли не батальон геройских греков помещался. Но при чём тут конь троянский?..
Ох, опять я растёкся мыслью по древу… Замечаете: не по торфу, не по крыше, а по ДРЕВУ — может быть, Нина имела в виду вот эту мою природную склонность растекаться мыслями и словами?..
М-да…
Но ближе к делу. Покойный Андрей Миронов, пусть земля ему пухом останется, говаривал: «к телу». А в текущем контексте вернее сказать: «к теме».
                * — * — * — * — *
Итак, в эту московскую компьютерную лавочку надо было послать:
— 5 рублей (о, тут я согласен с персонажем Александра Бушкова: той далёкой пор`ой в рубле было аж 100 копеек!);
— обратный почтовый адрес;
— ФИО (фамилию, имя и отчество);
— место и дату рождения (по возможности — с минутной точностью),
а ещё указать, какого р`ода информация нужна:
1) портрет индивидуальности в настоящем времени;
2) прогноз личной судьбы на будущее;
3) обзор (да не простой, а а-на-ли-ти-че-ский!) событий, составивших её в прошедшие годы.
                * — * — * — * — *
По сей день я не знаю: чт`о за программа такая хитрая у них там была?
К том`у времени ПК и у нас в издательстве начали появляться (от фирмы «Дайн`ова», спасибо ей, не сочтите это скрытым рекламированием: учтя, что мы способствуем выживанию всенародного просвещения, образования и наук, по дешёвке продала), наполненные компьютерными вирусами вроде «Dir» и разными прикладными программами, в том числе и гороскопическими. Возился с ними я, благо «поплавок с молотками» (нагрудный знак-ромб, свидетельствующий о высшем техническом образовании) получил ещё в 1971-ом от того же с`амого радиоинститута. Но никаких интеллектуальных изысков не обнаружил: везде похожие (лишь по-разному раскрашенные — и колерами, и текстуально) N-мерные (многозаходные) таблицы с жёсткой логикой, без привлечения даже азов теории вероятностей, не говоря уж об исторических, демографических, экономических данных и закономерностях.
                * — * — * — * — *
Нина послала свою «пятёрку», запросила 1) и 2).
У женщин вообще (тем паче Скорпиошек) более отчаянная натура, нежели у мужчин, — благодаря короткой памяти? Или неудержимому любопытству? Или легкомысленности? Или подсознательной вере в то, что свет не без добрых людей, которые не дадут проп`асть? Факт: женщины не опасаются заглядывать в будущее (если им этого хочется).
Мужчины же — осторожничают.
Почему?
(А) Может быть, из-за прирождённой лени? Ну, заглянешь туда, ну, увидишь, что и там полно всяких проблем, хлопот, необходимостей зарабатывать, помогать, оберегать — ай, этот вечный бой уж`е и так плечи-холку натёр, ведь ты обозная лошадь, а не под саблей всадника, у коего, как подмечал поэт Владимир Высоцкий, развеваются кудри и распрямлены извилины, несёшься навстречу орденам и медалям (да в атаке грудью-то своей лошадиной широкой вместо `ордена или медали скорее пулю словишь)…
(Б) Может быть, просто ради сохранения хоть какой-нибудь капли энтузиазма? Чтобы р`уки не опустились, когда узришь: в грядущем «н`овага шмат, ды ня ц`ешыць ян`о» («нового много, да не радует оно»), как говорили в моей родной деревне, — если уж и не вечный бой, то вечная пахота…
(В) Может быть, мешает нам чистое безверие? Мозгам, повреждённым точными науками (как выражался ещё давным-давно, в «эпоху мрачного царизма», господин Салтыков-Щедрин Михаил Евграфович), свойственен почти безграничный скептицизм. Инженер, размахивая логарифмической линейкой, всегда гот`ов заподозрить (а то и обвинить) контрагента в шарлатанстве (а то и во вредительстве). Поэтому нам как-то не шибко мил современный Дэвид Копперфильд…
(Г) Может быть, во избежание разочарований? Ты полжизни, если не семь восьмых, стараешься-кладёшь на алтарь Прекрасной Дамы, а она эвон какой вертихвосткой-змеёй (или повторным изданием тёщи — старой, но вонючей кучи) обернётся…
М-да…
                * — * — * — * — *
Довольно скоро прибыл Нине ответ: в толстом конверте 18-страничная распечатка, выполненная на каком-то древнем АЦПУ (сужу по шрифту), но контрастность хорошая.
Прочитали мы вместе, порадовались за г-жу К-ч и за её не такое уж мрачное будущее (ведь даже тоненьких намёков на моё в нём присутствие не оказалось на тех 18-ти страницах; впрочем, и про Израиль как её нынешнее ПМЖ ничего конкретного не было) — ну, и флаг вам в р`уки, барабан на шею, Нина-свет-Михайловна, отправимся-ка с песнями заниматься исходным сырьём для очередного выпуска сборника «АВТ»!
                * — * — * — * — *
Но не унимается Нина (я уж`е сообщал вам, что женщина она энергичная, местами просто-таки экзальтированная), понравился ей её прогноз, теребит меня: посылай, дескать, свой запрос!
Я ещё чуточку поупирался…
Ну, а зарплата в те годы позволяла «пятёрку» на забаву отжалеть…
Послал!
Но заказал 1) и 3), а не 2).
Почему?
Да поразмыслил перед тем так:
— во-первых, про наше с Ниной будущее уж`е всё известно (нет у нас с нею совместного будущего; и ведь действительно нет: я сейчас здесь, а она там жуёт рябчиков и ананасы — одним словом, буржуйствует);
— во-вторых, и (А) лень у меня прирождённая, и (Б) энтузиазм последний не хочется потерять, и (В) безверием знаменит, и (Г) разочарованиями «сыт я по горло, до подбородка», как пел никогда не забываемый Владимир Высоцкий (напомню: дело происходило в советское время);
— в-третьих, производственная характеристика для военкомата моя гласит: «Способен к многофакторному анализу». Это, знаете ли, обязывает. И давайте порассуждаем логически: исполнители московские за 500 тогдашних полновесных копеек дадут АНАЛИТИЧЕСКИЙ обзор прошедших в моей жизни событий, добавлю ещё копеек на 15 анализа СВОЕГО, но МНОГОФАКТОРНОГО (считай рупь за два, за три, за четыре) — авось, на таком мощном фундаменте смогу самостоятельно выстроить себе прогноз. (Ежели и не шибко благоприятный, то уж существенно более достоверный, чем полученный от чужих и географически далёких людей.)
А чтобы Нина не зудела и не дразнилась: «Конь (деревянный)! Боязляка! Мусью Фома Неверующий!» (других-то слов по-французски она, пожалуй, и не знала, ибо с 5-го класса средней школы изучала лишь английский) — заказ свой я послал втихаря от неё. А ей только продемонстрировал квитанцию об отправке. Помахал издали, как Остап Бендер — черноглазому, большеголовому, но доверчивому председателю Арбатовского исполкома.
                * — * — * — * — *
Мне ответ тоже пришёл вполне скоро. На адрес: «220005, Минск, 5, до востребования». Вы все знаете это почтовое отделение на чётной стороне проспекта Независимости (который назывался и проспектом Франциска Лукича Скор`ины, и проспектом Ленина, а ещё прежде был проспектом имени дедушки Сталина, а при обеих немецких оккупациях — Гауптштрассе), напротив магазина «Антиквар».
Прочитал я его там же за казённым столиком (один).
И был до чрезвычайности удивлён.
Я вообще-то редко удивляюсь — см. выше пассаж (В) про скептицизм.
Но теперь причина выглядела совершенно уважительной.
Я не сказал вам ещё вот что.
Памятуя про крайнюю засекреченность свою по линии военкомата и прошлых (доиздательских) мест работы, в заказе фамилию-имя-отчество вписал я другие, сохранив лишь инициалы те же: «Зерн`ов Алексей Филиппович».
На с`амом-то деле я не Алексей, а Анатолий. Не Филиппович, а Фёдорович. И фамилия моя — не Зерн`ов, а З`еников. Да вы все меня, наверное, знаете — или узн`аете при встрече: портрет мой пропечатан в журнале-бюллетене «М6» №3(5) за 1998-ой год на фоне Мелинды Хикман (она вторая, зато справа, а я первый, но, увы, слева). Журнал этот выпускало наше национальное отделение Международной организации «MENSA», пока от его членов взносы поступали регулярно и полными суммами.
Дату рождения указал фактическую — а она разнится с той, что сто`ит в паспорте. Как вы это оц`ените, любезные дамы и господ`а хорошие? Соврал или не соврал?
Место рождения указал фактическое — оно тоже отличается от паспортного: деревни Малая Рудня в Петриковском районе давно уж нет. Снесло её практически дочиста в ходе одного из половодий на реке Припять. Людей (со скарбом, скотом и курами) успели расселить по иным населённым пунктикам, никто не погиб трагически от разгула стихий и мелиораторов. Крыши и верхние венцы сараев и некоторых домов уплыли в Днепр. После окончания наводнения председатель посмотрел и изрёк: «Восстанавливать не будем». Что ж, ему виднее: он и сам — бугор, и жил высоко на бугре… На кладбище люди приходят, чистят, поправляют оградки, кресты, памятники… Оно сохранилось, а деревни нетути.
И вот московская машина, исходя из этих данных, изложила мне и родословную мою, и не очень-то стандартную историю личной жизни.
А удивило до чрезвычайности то, что изложение машинное всё было точным, за исключением ФИО действующих лиц (они совпадали с подлинными лишь по инициалам). И даты всех событий, о которых я могу судить по собственным воспоминаниям либо по рассказам близких и не самых близких родственников (например, столь давние, как 17.04.1880 — день рождения деда по матери, Полешука Василия Фёдоровича, обозначенного в распечатке Паричем Вольдем`ером Феликсовичем; или 25.08.1906 — день его венчания с моей будущей бабушкой, Журавской Марией Микитовной, которую машина «окрестила» Желанской Мел`иссой Мал`аховной), воспроизведены без искажений!! (Если сдвиги есть, то лишь такие, которые обусловлены разницей старого и нового календарных стилей.)
                * — * — * — * — *
Возможно, вы сейчас станете скептически улыбаться и хихикать, придираясь к именам, выглядящим непривычно.
Мол, Феликсы в Полесьи не редкость, раз уж Польша рядом, а странный Вольдем`ер вынырнул, что ль, из французских морей? Отзвук наполеоновского нашествия? Есть, есть тут у нас такие отзвуки — к примеру, достославно известная фамилия «Маш`еров»… есть на картах Беларуси (в Логойском районе к северу от Минска) сел`о «Жердяжь`е»… в досужей-шуточной трепотне можно услышать анекдотические сочетания имён-фамилий «Ив`он Репужр`е» или «Викт`ор Теляпас`э»…
Мел`исса — вообще не имя человечье, а род трав семейства Губоцветных…
Что это за отчество — «Микитовна»? Правильно надо пис`ать «Никитовна» либо «Никитична»…
А от какого батьки произошло «Мал`аховна»? От Мал`аха, что ли? Или от Малах`ая — тогда должно быть «Малах`аевна»? Или от Мал`ахии (есть в Ветхом Завете «Книга пророка Мал`ахии») — «Мал`ахиевна»?..
                * — * — * — * — *
Я пишу эту быль на своём домашнем ПК с помощью русифицированной программы Microsoft® Office Word 2010 (11.6568.6568) SP2. Проверка правописания включена, и компьютер подчеркнул красной волнистой линией и Вольдем`ера, и Микитовну, и Мал`аховну. Он тоже сомневается, значит. (Но Мел`иссу не подчеркнул.)
За Микитовну отвечу сам.
Скорее всего, критики правы — в том, что СЕЙЧАС отец моей бабушки был бы именно Никитой. Но сделайте уважение и дальнему времени, и простонародным традициям, пожалуйста. На стыке тех веков в Малой Рудне прадеда звали Микита. И с отчеством «Микитовна» бабуля моя записана и в церковных книгах (родилась, венчалась, крестила деток), и на камне над тем местом, где упокоилось её тело.
Умерла она под оккупацией, в 1944-ом, весной, 5-го марта, а камень-памятник дед (он прожил ещё 7 лет и 7 дней — до 12-го марта 1951-го, и говорят, что был совсем не слаб, но крепко простудился) поставил уж`е после великой войн`ы. Дату установки не запомнил никто, и проверить невозможно…
«Ага!» — скажут скептики.
Милые мои скептики, но и проверять-то нечего: московская машина в распечатке не привела этой даты.
За Вольдем`ера, Мел`иссу и Мал`аха (Мал`ахию?) ответить не могу. Они — продукт творчества той с`амой московской машины.
Если такое допустимо называть творчеством.
                * — * — * — * — *
Кстати, с днём 5-го марта связано ещё одно примечательное событие.
«Знаем, знаем,— встрепенутся те из вас, кто постарше.— Умер усатый тиранище! В 1953-ем год`у.»
Ладно, пусть так (хотя застрельщики новейшей истории уж`е неоднократно и публично усомнились в том, что Сталин умер 5-го марта: мол, скончался он несколькими днями раньше, но коварный Берия якобы не был гот`ов сразу узурпировать власть в стране и, пока собирал силовые подразделения, «благополучно» утаивал от всех факт смерти вождя).
Однако я имел в вид`у другое.
Именно 5-го марта 1953-го г`ода я очнулся от «комы» (кавычки оправданы: ведь рядовые граждане тогда плохо понимали, чт`о такое кома), в которую погрузился 20-го августа 1946-го от взрыва мины, не сработавшего в`овремя снаряда или заснувшей бомбы на опушке л`еса у Малой Рудни.
Кто расскажет взорвавшейся штуке, что была она именно бомбой?
М-да…
                * — * — * — * — *
Отец (ныне покойный, Царствие ему Небесное) в свободную-счастливую гражданскую жизнь вернулся отнюдь не сразу после разгрома-раздела фашистской Германии.
Весь май и июнь 1945-го их 518-ый СП (стрелковый полк) «осуществлял зачистку» (как выразились бы теперь) лесов Восточной Европы (Бавария, Чехия, Силезия) от живой силы противника, до которой не дошл`о ещё, что «Гитлер-бункер-аллес-капут».
Пот`ом 518-ый доукомплектовали и перебросили в Маньчжурию, где надо было управиться с Квантунской армией японцев.
Пот`ом, уж`е осенью (в конце октября), на расформировании, кто-то… В штабе? Или из одноокопников? Отец сам не знал и мне ни разу не сказывал имени «бдительного доброхота», а машина московская назвала его «Информант Штрих», открыв простор для догадок: то ли это какой-нибудь Игнатка Шелупоньев, то ли Ираклидзе Шалва, то ли информатор с кличкой «Штык»? Правду говоря, я тогда, в 1990-ом год`у, впервые столкнулся со словом «информант» и не очень отчётливо понимал: фамилия это или имя?
М-да…
Итак, по подсказке некоего И.Ш. доблестные `органы «вспомнили», что «Филька-то Зерн`ов в плену у немцев перекуривал» п`ару недель (да, было такое — в августе 1941-го, ещё до того, как появился пешим порядком в Малой Рудне и приткнулся к семье Полешуков поработать за харчи и крышу).
Посему дор`ога отца моего в Беларусь, ко мне и моей мамочке, сильно искривилась.
Новый 1946-ой год он встретил в проверочно-фильтрационном лагере (ПФЛ) вблизи зауральской станции Юкшал`а на железной дороге, с 1936-го носившей, как и Московский метрополитен, имя Лазаря Моисеевича Кагановича.
(В год своего 50-летия — 1943-ий — живой «Железный нарком» Л.М.Каганович «передал» эту дорогу давно покойному соплеменнику: называться она стала Свердловской.
В раннем школьном детстве по крайней наивности я считал: соплеменники — это те, которые соплями меняются. Не очень понимал: зачем они это делают? Надеялся: пойму, когда вырасту. Вот и вырос, вот и понял: меняются они не соплями, а железными дорогами.)
На волю с паспортом батюшку моего выпустили 27-го февраля. Однако полностью подозрений не сняли: пребывание в крупных городах запретили. (Подобное ограничение именуется у Солженицына «Минус 100» — якобы этаких запретных городов в СССР было ровно 100.)
От кого-то из новой партии проверяемо-фильтруемых мой отец услышал, что родной его брат Валентин (на с`амом деле — Владимир), 1925-го г`ода рождения, сидит в таком же ПФЛ под Архангельском, вблизи деревеньки К`облово. То есть не сидит, а лежит в тифозном флигеле лагерного лазарета.
Фёдор — старший (с 1919-го).
Их отец, колхозный счетовод З`еников Кузьма Степанович (машина московская: Зерн`ов Кирилл Севастьянович), в 1935-ом подвергся аресту — и пропал бесследно.
Значит, ехать и выручать Владимира должен Фёдор.
Какие тогда были пути и пр`авила передвижения по стране — отдельный разговор.
Но выручил!
Забрал его оттуда 7.05.1946, в канун первой годовщины победы над немцами, тоже с паспортом, остриженного «под ноль», условно здорового (качается брат Володька, но сто`ит, если есть за кого зацепиться).
Повёз в Киргизию.
На севере той республики есть Чуйская долина. В той долине в двадцати двух километрах к востоку от столицы Фрунзе — пгт (посёлок городского типа; с 1985-го дан ему статус г`орода) под названием Кант. В том Канте живут Пелагея, Василиса и Сергей. В реальности это означает: матушка Прасковья, старшая сестра Варвара (1911-го г.р.) и младший брат Стасик (1932-го г.р.).
Федя оставил Володю там.
Отдышался.
Повытирал слёзы матери своей и сестре.
А пот`ом опять поехал в Европу — к нам, в Малую Рудню.
Прибыл 10-го июля.
Определился на работу в Великую Рудню (это километрах в 7-ми, а если пойма сухая, то и ср`езать п`ару вёрст можно) — в школу, учителем.
Мама моя Оля, конечно, счастлива, и дед Василий рад, и я тут под ногами бегаю, уж`е чего-то понимаю и абсолютно не боюсь «нового дядьки». Хотя и не видал его прежде (отец ушёл в лес к партизанам, как отсеяли бульбу, то есть в мае 1942-го, за полгода до моего появления на свет, потому что в райцентр к полицаям уходить ему было «западл`о» — сам он именно так и выражался), но глаз`а ласковые, р`уки добрые и пахнет хорошо!..
М-да…
                * — * — * — * — *
Ну-c, далее Фёдор Кузьмич и Ольга Васильевна (по-машинному: Филипп Кириллович и Олимпиада Вольдем`еровна) отправляются в сельсовет, превращают свой фактический брак в официально зарегистрированный и повсеместно признаваемый Советским государством, дед выгнал водки пшеничной сколько-то, и 20.08.1946 «гуляют свадьбу». Скромно. Журналист эпохи застоя сказал бы восторженно: «По-комсомольски!». Но комсомольцами они не были: Федя — из-за батьки арестованного, Оля — из-за войн`ы. А свадьба скромна из-за послевоенной бедности.
Меня, дабы в застолье не путался, поручили под присмотр дяде Глебу. Так напис`ала машина. На с`амом деле это Григорий Васильевич, мамин младший брат, 1930-го г.р., и зов`у я, шкет, его не дядей Григорием, а просто Гришей. И ещё чаще — Гришкой, беря пример с деда.
Гришке хочется в избу — там среди гостей есть пышные девчата!!
А пуще девчат, может быть, манит самогонка — хотя бы разок приложиться! Дед строг, сам не злоупотребляет и последнему сыну до того не давал ни капли. Как и положено у разумного хозяина — незачем с малолетства травить да приучать. «Но теперь-то: и война давно кончилась, и свадьба Олькина гудит и пляшет, и сам я вполне уж взрослый!» — думает парень.
Дед на радостях расслабился, и привычки нет, вот и охмелел. И мил ему Гришка, как поскрёбыш и как главный наследник.
«Старший сын Сашка вместе со средней дочкой Женькой съехали в Гродно… Носы в деревню казать не хотят — паршивцы!.. Третьего сына — Петра, красного командира, в 1939-ом мы оженили, праз год внучка Светка родилась, а в 1941-ом сжевал её батьку германец и костей не выплюнул… Ушёл воевать и второй сынок — Мишанёк-холостяк… да и пропал, будто дрыгв`а всосала-чмокнула, и лежит, поди, как Петро, — ох, г`оре! —  немав`едама где… Старшую дочку Веру замуж отдали ещё до войн`ы — в хорошую семью, но внуков пока нет… А теперь вот и у младшей дочки Вольки судьба налаживается… ал`е внуч`ок Толян не скоро ещё взойдёт в силу… А Гришка-то, гляди, и вправду вырос… На ж`аль, мать Мария его не видит сейчас, такого плечистого…» — вот реконструированные (и даже с «тутэйшыми» словечками: «праз» = «через»; «дрыгв`а» = «трясина»; «немав`едама» = «неизвестно»; «ал`е» = «однако»; «на ж`аль» = «к сожалению») московской машиной мысли моего деда, но сейчас вставил я в реконструкцию имена подлинные.
Далее случилось следующее: «надзиратель» мой попал всё-таки за стол, а я, оставшись без контроля, увязался бежать к л`есу за 8—10-летними парнишками «из городских». Отстал маленько, ибо мне всего 4 г`ода без четверти. Отставшему повезло: тех парнишек взрывом разнесло в клочья, а меня лишь ударило-отбросило, исцарапало да, видимо, напугало так, что нормальное сознание отключилось, и впал я на долгий срок в эту самую «к`ому».
                * — * — * — * — *
Её и машина называет так, и те папины родственники в Чуйской долине, которые изредка, изредка позволяли себе «развязывать язык» в моём присутствии (о маминых скажу поздн`ее). Может быть, более правильный термин — «контузия»? Или (в последнее время стал чаще попадаться на слух) «аутизм»?
Общался с внешним миром я лишь на физиологическом уровне.
Спал.
Просып`ался.
Моргал.
Смотрел (но не видел).
Ел — но сам не жевал, хотя все 20 молочных зубов созрели, выпали и на смену им пошли постоянные; мама кормила меня «жёванкой», вталкивая её в «дырявый рот» пальцами, а я кусал эти пальцы, и маме было очень больно.
Рос в длину и в толщину.
Не ходил, не бегал, не прыгал. Мог стоять (с поддержкой).
Не разговаривал (иногда скрипел зубами и гергет`ал нечто будто б по-немецки — в войну в деревне одно время квартировали какие-то фрицы, набрался, наверное, от них?).
Лежал.
Когда сидел (в пост`ели или на пол`у, с табуретки или со стула сваливался), мог часами раскачиваться взад-вперёд под патриотическую (а лёгкой не замечал) музыку из радиоточки.
Отец читал мне вслух разные книги — он преподавал русский язык и литературу, любил художественное слово, стихи, многое знал и декламировал наизусть. Но нельзя было понять: доходит ли до моего головного мозга смысл читаемого и декламируемого отцом (равно как и смысл того, чт`о извергала радиоточка помимо музыки)?
На горшок я просился — специфическими всхлипами.
К буквам и цифрам из разрезной азбуки не проявлял никакого интереса.
Лото, домино — мимо!
Раз или два взрослым почудилось, что будят моё внимание игральные карты.
Соседские дети, местные вор`оны, воробьи, свои кошки и котята, `утки и утята, цыплята, телята, козлята, ягнята, поросята (зимой их затаскивали в корзинах или больш`их деревянных ящиках к печке) — мимо!
Мог протянуть р`уки к щенку, но не гладил, а только держал их, как отмороженные, на тёплом писклявом малыше.
Времени суток и времён г`ода, похоже, не различал.
Где-то в уставах Советской Армии (СА) перечислено, чего не должен делать часовой на посту: петь-свистеть, пис`ать-рисовать, шить-курить, картинки раскрашивать, заниматься спортом и т.д. Вот этого всего я и не делал — почти что идеальный часовой! А спрашивать «Кто идёт?» Пушкин будет…
М-да…
                * — * — * — * — *
Родителям было, ясно, несладко.
Горевал Гришка, вину за случившееся взваливая исключительно лишь на себя.
Совсем перестал усмехаться дед — и можно думать, что не только простуда мартовская рано свела его в могилу.
Меня показывали разным лекарям районного и областного калибра. В Минск, а тем паче в Ленинград или Москву папе нельзя было въезжать, а мама себя представить там не могла: одна, из медвежьего угла, да со мной (здоровилой) на руках.
В связ`и с кончиной Василия Фёдоровича Полешука «дембель» из Закарпатья д`али Григорию Васильевичу Полешуку чуть раньше, чем истекли 36 законных месяцев (ушёл служить он 5-го мая 1948-го, попал в автобат).
Демобилизовавшись и схоронив отца, надумал Гришка жениться.
Тогда моя мама согласилась уехать в Киргизию, куда звал её папа.
Две их попытки родить ещё кого-нибудь в Беларуси оказались неудачными.
26.04.1947 появился сынок, назвали его Евгением, но не суждено ему было онегинское долголетие — 10-го мая помер от пупочной грыжи.
22.12.1948 появился опять мальчик, и опять рож`еница хотела назвать его Женей. Почему-то маме моей нравилось это «универсальное» («бесполое») имя. Папа воспротивился и заявил: «Тогда уж лучше снова Толик!»… Она много плакала (ей думалось, что таким образом они меня уж`е как бы отказываются признавать жильцом белого света, хотя я ещё таращил очи на этот свет) и даже прихворнула.
Но несокрушимо фамильное упрямство З`ениковых: третьего своего сына мой отец зарегистрировал в сельсовете Анатолием. Дату рождения сместил на 01.01.1949. Тут, во-первых, сработало тривиальное суеверие: мол, в новом год`у — новое счастье… А во-вторых, тогда по Полесью устойчиво тлели слухи: войну с Америкой не миновать, американцы намереваются освободить от Советов всю Восточную Европу, в том числе и Беларусь. Когда новая война должна начаться, не говорилось. Но люди были заранее и твёрдо убеждены: лучше занижать возраст рождающимся мальчикам (тем самым отдаляя срок призыва их в СА).
Второй Толик прожил в селе Лядец Давид-Городокского района Пинской области (до 1954-го, т.е. до укрупнения, в БССР существовала такая!) от зимнего солнцеворота до весеннего равноденствия и умер 21.03.1949 от воспаления лёгких.
Скажите честно: вы бы не з`апили?
Я лично з`апил бы.
                * — * — * — * — *
Отец мой не з`апил, а увёз маму и меня в Киргизию.
В пгт Кант едва ли не половина жителей — немцы, высланные из Поволжья.
И свежий пришлый человек мог подумать: «Вот это да! Сумели даже в этакой дал`и свой посёлок в честь Иммануила Канта назвать! Ага, если б дедушка Сталин их в Поволжье оставил, — точно бы сд`али Москву Гитлеру!».
Но ларчик почти всегда открывается просто: «кант» в переводе с киргизского языка означает «сахар» (который вырабатывался здесь издавна и из свёклы на огромном сахарном заводе).
В «сладком посёлке» Канте, раскинувшемся под спокойными и величавыми взглядами гор Киргизского Ала-Тоо с вечными белыми шапками, я и очнулся.
Произошло это очень поздно вечером 5-го марта 1953-го г`ода. Даже, может быть, уж`е ночью на 6-ое. Разница во времени с Москвой — плюс три час`а. О смерти первого и последнего советского генералиссимуса ещё никто в Киргизии не подозревал (а мечтали многие). Всей стране Левитан объявил по радио утром — и вот уж тогда начались повальные рыдания… массовые демонстрации под красными знамёнами и флагами, на которых висели и развевались чёрные траурные ленточки… душные заседания с ораторами от всех категорий населения, клянущимися и заклинающими слушателей дальше назло всем врагам мира и социализма долго жить, высокопроизводительно трудиться, беззаветно верить осиротевшей, но всё равно родной партии, а также блоку коммунистов и беспартийных… (Мне — невероятно? — запомнились безутешные рыдания соседок, а также демонстрации с участием папиных учеников-старшеклассников. На заседания меня, кажется, не приглашали и не брали.)
                * — * — * — * — *
В тот вечер папа сидел при керосиновой лампе и «сочинял» планы уроков на завтра.
Мама вязала или шила что-то на руках по другую ст`орону лампы и бесшумно плакала.
Я поднялся со своего лежбища, цепляясь короткими толстыми пальчиками за настенный коврик, увидел блестящие дорожки на её щеках и сказал громко и внятно:
— Мама — не — плачь — я — хочу — кушать…
Я произнёс это без какого-либо грузинского акцента! И не ст`оит предаваться измышлениям: дескать, в меня переселилась душ`а, вылетевшая в тот момент в подмосковное небо из Иосифа Виссарионовича Джугашвили. (В распечатке такие измышления есть, но усопшего старика зовут Игорь Вадимович Дровозаготовкиндт.)
                * — * — * — * — *
Про 1942-ой как про истинный год моего рождения услышал я впервые лишь осенью 1984-го.
Среди «сверстников» мне всегда (на трезвую голову) было скучновато. Это замечалось ещё при учёбе в школе. Любимая и любящая мама убеждала: «От большого ума». Выпускная характеристика от школьного комитета ВЛКСМ указывала на «завышенную самооценку» и т.п. (Как такого «чрезмерно самоуверенного» приняли в советский вуз — только удивляться приходится.)
Летом 1984-го младшего брата матери — Григория Васильевича — схватила за желудок гадкая тварь, именуемая коротко и просто: «рак». Б`оли начались в августе. Дядю Гришу полечили немного в Гомеле, где он работал на железной дороге, — и вскоре послали в ведомственную клинику в Минск. Она «перекинула» страдальца в Республиканское заведение соответствующего профиля. Раза 2 в месяц приезжал-навещал старший сын Александр. А я к Боровлянам живу поближе — и бывал почаще, ясный пень.
Во вторник 20-го ноября исполняется мне (как тогда считалось) 36 лет. Прихожу с работы, кручусь на одной ноге (то есть быстренько собираюсь) и еду в Онкологический центр к дядьке Григорию с водкой — и закуской, конечно (хотя нормально есть он уж`е не мог).
Примостились мы с ним в незапертой кладовке.
Выпили втихаря.
Стараюсь делать хорошую мину при плохой игре — «щебечу» что-то весёлое на тему дней рождения и про личные свои «три дюжины».
Тут-то он в ответ и поведал мне, что родился я фактически в 1942-ом, под оккупацией, а 20-го августа 1946-го, когда устроили в дедовском доме простенькую деревенскую «свадьбу», получил контузию, оказавшись дюже близко от какой-то штуки, взорвавшейся на лесной опушке, и до 5-го марта 1953-го находился в состоянии, которое просторечная родня называла «комой»…
Воскресным утром 9-го декабря 1984-го Г.В. скончался в гомельском своём жилище, будучи возвращён туда из пригорода Минска врачами, смирившимися в очередной раз перед Роком в обличии рака. Через 2 дня был похоронен на нашей общей родине — на кладбище деревеньки, которая когда-то называлась Малой Рудней. На похороны приехали все его старшие сёстры: Вера, Женя и Оля (моя мать). Информацию, которой дядюшка меня ошарашил, с ними я не обсуждал, ибо ушла она глубоко в некий «трюмный отсек» памяти и как будто забылась вовсе.
                * — * — * — * — *
Через 14 лет наступила пятница 20-ое ноября 1998-го — с`иречь 50-летие моё. Собрал я гостей. В их числе мама (конечно!) и Евгения Васильевна. После долгого шумного застолья местные разошлись, а мы ещё беседовали, притушив свет. По теме вспомнились дядины откровения, и стал я спрашивать: правда ли это?
Мама с тётушкой переглянулись — и взялись убеждать меня: неправда, мол, Гриша уж`е бредил в преддверии кончины своей, разыгралась горячечная фантазия у тяжко больного человека, да выпил с тобой, да насочинял…
Мама ещё и обиду изобразила: о, как это я одиночкой в 17 лет тебя могла родить (она с 1925-го)…
Я и не противился особо их объяснениям, продолжал жизнь по паспорту. Тем паче, что бьёт она (жизнь) не по паспорту, а по морде.
Приблизительно год спустя трансформировал дядину «фантазию» в обширный (и практически без диалогов, то есть скучно-повествовательный) рассказ под названием «Заочное путешествие в Астрале (по Книге Судеб)» — сбросил пар, так сказать, из «кипящего разума». Опубликовал сию «презренную прозу» в журнале-бюллетене «М6» — и сейчас не могу найти ни одного авторского экземпляра (бумажного). А от главного редактора узнал, что и журнал тот «сдох», и сайт в Интернете «сдулся» как бы сам собой, и, короче говоря, согласно старой доброй традиции — все концы в воду!
                * — * — * — * — *
В год личного 60-летия — в 2008-ом — затеял я процесс оформления досрочной пенсии по возрасту (законами РБ оговорено существование такой возможности).
Он обусловил необходимость проверочного запроса в архивы Гомельской и Брестской областей (в «Пасв`едчаннi аб нарадж`эннi» моём записана Пинская, но таковая в сегодняшней Беларуси отсутствует — раньше в республике было 10 областей, затем их укрупняли-сливали, и теперь существуют всего 6). Там не нашлось информации — тогда обратились в епархиальные канцелярии: Пинско-Лунинецкую, Брестско-Кобринскую, Туровско-Мозырскую (найдёте ли на карте нашего Полесья эти городки?). И даже в Гомельско-Жлобинскую. (Для ровного счёта, что ли? Прикиньте-ка: где Пинск и где Гомель со Жлобином?).
Первая и дала (не очень чтобы сразу, естественно) положительный ответ — и уж такой положительный, что у минских чиновниц собесовских «в`очкi» размером по 7 царских копеек на лбы повылазили, «едальнички» пораскрывались, и слюнка сочувствия из них потекла.
А что делать? Переписывать мне паспорт и всю биографию? Это полбеды: бумага всё стерпит, как известно. Но тогда ж придётся и пенсию мне исчислять с 2002-го г`ода и выплачивать? Ай-я-яй, какая в бюджете республики разверзнется брешь!
В общем, сделали вид, будто письмо из Пинско-Лунинецкой епархии то ли вообще не поступало, то ли касается совсем другого человека из той же деревни с тем же ФИО. И опять концы в воду!!
Дастиш фантастиш!!!
                * — * — * — * — *
Евгения Васильевна умерла 31-го января 2015-го на 91-ом год`у, намного переживши всех своих сестёр и братьев. (Возможно, потому, что была бездетной одиночкой?) Завещала свою 2-ухкомнатную квартиру «том`у, кто меня досмотрит». Этим человеком оказался я: племянницы и прочая юная родня не смогли ужиться с весьма требовательной к неприступности девичества «бабой Женей». Находился при ней все последние 7 недель. Опухоль, скоротечно развившаяся в левом полушарии головного м`озга после замены хрусталика в правом глаз`у, предпринятой 4-го июля 2014-го, сильно изменила мыслительные способности тётушки. В один из вечеров она с жалким злорадством заявила, что в 1998-ом они мне наврали:
— Ты действительно родился в 1942-ом! А в мае 1944-го на железнодорожной станции, куда ходила работать Оля, немцы с полицаями сделали облаву. Похватали всю молодёжь и, не давая заглянуть домой, взять какие-нибудь вещи да попрощаться с семьями, распихали по вагонам, отправили в Германию. А ты в полтора годика, сопливый, остался на моих руках, потому что я блюла себя, никуда не ходила, пачкала лицо сажей, платка не снимала, боялась приглянуться какому-нибудь фашисту…
— Ну, что ж, спасибо… А теперь вы остались на моих руках, и я как бы возвращаю вам тот долг… Давайте покушаем супчику?
— Иди ты со своим супчиком!! — вскрикнула больная с досадой от того, что не удалось меня взвинтить…
(«Пасв`едчанне аб нарадж`эннi» — «свидетельство о рождении». «В`очкi» — «гл`азки». «Едальнички», они же «хлебоприёмники», — «рты», но это словечко не из нашей родной мовы, а, скорее, из лагерной.)
                * — * — * — * — *
Любезные дамы и господ`а хорошие!
По сей день беспокоит меня изнутри главный вопрос: ОТКУДА московская машина почерпнула столь подробную, точную и даже, прямо скажем, интимную информацию о жизни частного лиц`а и его родственников с заходом в прошлое более чем на век?
Вы легко отмахиваетесь: ну, это же Москва! Там на каждом углу явка, застенок, штаб-квартира или архив с`амой серьёзнейшей «конторы»! Существуют миллионы досье! Было, дескать, принято решение свести из них данные в единую базу. Исполнили. А пот`ом администраторы, менеджеры или (рангом пониже) непосредственные обслужники базы решили «поднакосить капусты» (подзаработать денежек), эксплуатируя обывательское любопытство!!
И перех`одите в полемическую атаку: скажи, мол, «большое спасибо» за то, что не раздают этот «интим» о тебе всем подряд, а соблюдают конфиденциальность, как лондонский сэр Эдвард Винсент в сообщениях о результатах тестирования тем, кто пробовал влиться в «MENSA»… Может, ты, Анатолий, слышал: одному человеку, протестированному у нас на Беларуси в июне 1996-го, этот сэр такую замечательную конфиденциальность обеспечил, что «клиент» ждал своего результата 9 месяцев, как в утробе, однако не дождался — и был вынужден у организаторов клянчить бесплатный пропуск на вторую тестовую сессию в апреле 1997-го, после чего получил-таки положительную резолюцию и членский билет национального отделения «MENSA»?
— Слышал, слышал, — произношу, тональностью подражая мультяшному Зайцу, нервирующему Волка-Папанова. Этот нелепый случай приключился именно со мною. (И участвовали в первой сессии пятеро моих приятелей. Их постигла точно такая же «конфиденциальность». Но они себя затащить на вторую сессию мне уж`е не позволили.)
Ну и что?
Вопрос ведь — не про задержки-потери на почтовом тракте из старой доброй Англии через рыжую Аргентину с пампасами и бизонами, баобабами, кровавыми рассветами и амазонскими дебрями в нашу синеокую Беларусь, а о том, ОТКУДА весь мой «интим» выплыл и меня нашёл, невзирая на подмену ФИО (в заявке)? Да ещё и оказался «симметричным» в аспекте означенной подмены?
Вы рубанёте: на то она и «контора» — самая серьёзнейшая!
И опять перейдёте в атаку: а объясни-ка, голубчик, как это тебе в 5-ом городском отделении св`язи Минска выдали корреспонденцию «до востребования» на фамилию «Зерн`ов», ежели ты — З`еников по паспорту?
Отвечаю: в обратном адресе указывал я не фамилию, а номер п`аспорта.
«Х-ха!! — рассмеётесь вы. — Вот по номеру п`аспорта был ушлыми москвичами и ты подлинный установлен, и вся твоя родня, и вся твоя история! А “симметричную” подмену всех ФИО в распечатке они сделали хохмы ради — в знак того, что твою игру поняли и способны поддержать, хоть бы и с заходом более чем на сто лет назад! Ты же знаешь: Москва — город остроумия! Не зря туда все одесситы рвутся! И некоторые уж`е прорвались!»
                * — * — * — * — *
Ладно.
Выкладываю свой последний козырь.
У Нины Михайловны распечатка «Портрета индивидуальности» начиналась короткой строчкой: «IQ=115», а дальше (с нового абзаца) шли слов`а, слов`а, слов`а…
В моём «Портрете» словам, словам, словам тоже предшествовали 6 символов: «IQ=176».
Не имея тогда (в 1990-ом) понятий ни о существовании «MENSA», ни о расшифровке английской аббревиатуры IQ (Intelligence Quotient = коэффициент интеллекта), мы с Ниной решили: это просто внутренний номер заказа или служебный код исполнителя.
Теперь-то ясно.
И вот мой козырный туз — вопрос: ГДЕ московская машина сыскала эти значения, если Нину «MENSA» до тех пор не тестировала ни разу, а меня тестировали (по иным методикам и с гораздо более сложными результатами) совсем другие организации? Принадлежали они социалистическому Отечеству, опасались и избегали любой рекламы и огласки (хоть крупными буквами в СМИ, хоть шёпотом на кухне). Ведь в 1936-ом подобное тестирование граждан СССР попало под строжайший официальный запрет, исходящий с высочайших уровней государственной иерархии.
ОТКУДА могли быть взяты цифры «115» и «176» в 1990-ом год`у?
Г-Д-Е?
                * — * — * — * — *
Сам я полагаю: только лишь в Астрале, сформированном воспоминаниями и иными эманациями сознания тех людей, которые жили на Земле до нас, тех, которые живы сегодня — пусть они будут ещё много дней здор`овы! — а также тех, которые придут топтать нашу планету после.
Самые серьёзнейшие «конторы» всех стран мира и замечательный рассказ Стан`ислава Лема «137 секунд» здесь, увы, ни при чём.
И я совершенно не обижен, что в 1997-ом от сэра Эдварда получил не 176 баллов, а 172. Наверное, за 7 лет интеллект мой обветшал — как раз на 4 единицы…
М-да…

К о н е ц    г л а в е    1 - ой    р о м а н а

© Первая публикация текста — «М6» (Информационный бюллетень БРОО «БелМенса»), 1999, №5(7) и №6(8).

© Авторские исправления и дополнения — А.Ф.Зиновьев (Аффтар), 2017.

© Явные и неявные заимствования из текстов песен В.С.Высоцкого даны здесь с опорой на расшифровки магнитозаписей, датируемых 1965, 1967, 1977 и 1978 гг.