2. Шалости старшеклассников

                "До глубокой ночи шныряли старички между кроватями   
                первоклассников, подслушивая и подглядывая, не едят ли
                они что-нибудь тайком. Некоторые действовали партиями,
                другие - в одиночку.Если новичок отказывался "угостить",
                то его вещи, шкафчик, кровать и его самого подвергали
                тщательному обыску,наказывая за сопротивление тумаками."
               
                "На переломе (Кадеты)". А.И Куприн, 1900 г.



     В первый год в 5 классе (11 лет)  спальня и классы нашей 1 роты располагались в правом крыле училища на третьем этаже. Самая старшая 7 рота (18 лет, в те годы учились 11 лет) находилась  в противоположном,  левом крыле. Поэтому в столовую и из столовой нам приходилось ходить  мимо  классов  суворовцев выпускной роты. 
          Там, в начале коридора они и поджидали нас обычно, когда мы возвращались к себе в классы.  После второго завтрака у нас было еще два урока.     Что-то вкусное из того, что на нем давали: яблоки, булочки, сыр и сахар, мы,  брали с собой  на уроки. Кто-то не успевая съесть, а кто-то,  желая растянуть удовольствие,  рассчитывал употребить позже, во время перемены.  Старшеклассники  7 роты знали об этом и обычно несколько человек, растянувшись цепочкой,  всегда зорко осматривали всех нас, проходящих мимо.  Пройти нужно было всего несколько десятков метров до середины  этажа. Но это были самые трудные метры. Выбрав свою очередную жертву,  они спрашивали,  есть ли у нее что-нибудь поесть. Если что-то было и  отдавалось добровольно,  малыша пропускали.  Если же он говорил,  что у него ничего нет,  его подвергали  незамысловатому обыску.   Чаще всего для этого требовали снять поясной ремень и тогда все,  что было за пазухой падало на пол.  Иногда,  если  жертва была не крупная,  ее попросту переворачивали вниз головой  и , взявши за ноги,  трусили.  На пол , естественно,  вываливалось  содержимое карманов и все что было за  пазухой.   
            Часто, чтобы развлечься и заодно наказать попавшегося в обмане, старшие кадеты  затаскивали его в класс и сажали на шкаф, расставив вокруг перевернутые кверху ножками стулья.  Прыгать было высоко и приходилось сидеть на шкафу, ждать звонка и  появления преподавателя, а потом нестись через весь коридор к себе на урок. Главное, нужно было придумать какое-то более , или менее правдоподобное объяснение своему учителю. Именно этим мы как-то были озабочены, когда однажды на шкафу нам пришлось сидеть даже вдвоем, вместе с Пашей Пеговым.  Хотя опытные учителя относились к нам,  только что поступившим пятиклассникам, довольно снисходительно.
         Хуже бывало, когда юношу сажали внутрь шкафа,  приказав ему молчать и оставив  выбор: подать голос, когла урок начнется, и получить потом взбучку, или сидеть 45 минут тихо, чтобы никто не услышал. Оставалось еще надеяться, что его отсутствие на уроке  в своем классе останется незамеченным.  Жаловаться и рассказывать об истинной причине задержки, было,  естественно,  не приято. 
            Валера Селезнев, который был одним из самых рослых ребят во взводе, вспоминал, что как-то в 5 классе, будучи дневальным по роте, он стоял у тумбочки.  В спальню зашли двое суворовцев выпускной роты, а Валера , как нас учили  офицеры-воспитатели,  заметил им, что посторонним, то есть суворовцам других рот,  в это помещение  заходить не положено. Ребята посмеялись и повесили его за поясной ремень спиной на вешалку. На такой большой крючок для шинелей.  Во время уроков редко кто появлялся в спальне и долго пришлось так висеть Валере, пока наконец туда не зашел старшина, обходивший свои владения..   
                Все эти шалости выпускников мы, естественно, постоянно обсуждали в классе. И воспринимали их, как правило, как нечто забавное, вносившее некое разнообразие в наш повседневный быт. Что–то вроде игры в казаки-разбойники. Особое удовольствие получали те, кому удавалось перехитрить, или провести старших кадет. Например, пройти досмотр и  суметь пронести незаметно что-то с завтрака. 
    Более опасным развлечением старшеклассников было опускание  кого-то из наших  в лестничный пролет на сцепке из поясных ремней.  В случае  если бы пряжка хотя бы  одного ремня не выдержала,  падать с такой  высоты было бы, очевидно, очень опасно.  И хотя мне не приходилось участвовать в таком эксперименте в качестве испытуемого, мой друг Серега, сейчас уже давно полковник в отставке, утверждает, что с ним это случалось. 
         Широко распространенным в те годы училище  был такой оригинальный метод убеждения, применявшийся старшими кадетами по отношению к младшим, как форзац.
Для того чтобы «отбить форзац»   на голову  клали ладонь правой руки  и,  оттянув назад  ее средний палец,  резко  отпускали (см. фото).  Исполненный натренированной рукой, после  длительных упражнений, удар получался  сильным и  оглушал довольно прилично. 
       Конечно,  среди старших суворовцев наших «мучителей» было очень немного.  Их все,  как правило,  знали по именам  и старались избегать.  Ласковой кличкой одного из таких  любителей  пошутить  над  малышами была «Шева» (от фамилии Шевченко) ,  а вторая – «садист», что во многом  характеризовала его склонности.  Он почему-то постоянно  преследовал при случае только одного кадета  из нашего взвода, Сережу Яшина,  далеко не самого маленького. 
              В  основном же среди старшеклассников  были   по-настоящему  серьезные, целеустремленные, трудолюбивые ребята, ставшие для многих из нас  хорошими старшими  товарищами, наставниками  и  часто  друзьями.
       Как-то в  первых числах декабря  1998г. на традиционном ежегодном сборе  выпускников киевского СВУ в московском кафе  справа от нас с моим другом с пятого класса Игорем Онишко,  оказались свободными два места.  Пришедшие с небольшим опозданием двое скромных немолодых людей в гражданской одежде оказались кадетами из роты, которая была как раз старше нас на 6 лет.
- Так это Вы нас на шкафы сажали в  и отбирали у нас булочки и яблоки?, -  со строгим лицом пошутил Игорь, отличающийся высоким ростом и хорошей физической подготовкой.   
- Да, нет, что Вы.  Это были не мы, - сначала очень серьезно восприняли его слова опоздавшие.
И мы все вместе рассмеялись.