Обличия

То ли виной всему желтково-белковая пасхальная прелюдия, то ли поднадоевшие затертые смешки вокруг яичной темы, наматывающие одну и ту резинку на язык, то ли наполнившая воздух андрологическая недосказанность шуток:
- Чьи это яйца? Бычьи или твои?
- Уха-ха-ха...
- У тебя что яйцо разбилось?
- Хи-хи-хи...
- Чье яйцо покрепче будет?
(пасхальное цокание крашеными яйцами)...
- Хо-хох.
- Кому повезло с таким яйцами?
- Ги-ги-ги...
- Яйцо.
- Уха-хи-ха...
- Яйцо.
- Ухи-ху-ха...
- Яйцо.
- Ху...й.
... но ночь подкатила ко мне старыми потертыми Жигулями и обещала подвезти до ближайшей остановки. В машине сидели трое "быков" и, давая мне хорошо усесться на заднем сидении - развернули серые истасканные картонные черепные коробки, что годились только для транспортировки использованных кондомов, в разные стороны. Как только за мной захлопнулась дверца, коробки - повернулись ко мне, профессионально оценили размеры всех дыр, приоткрылись - и из них вывалились наполненные спермой презервативы.

Болотистое засасывающее дно моего сна давало понять - здесь не надо расставлять необузданной, растасканной рогаткой тоненькие ножки, вырисовывать анусом восьмерку, не надо неоднозначно нагибаться, изгибаться, выгибаться, показывая упругость и пластичность неразвитых мышц, водить пальчиком в около-дырчатых и бугорочно-выпуклых местах, помутневшие глаза попутчиков уже по несколько раз мысленно оттрахали меня. Здесь не помешало бы превратиться в уборщицу Клавдию Петровну, взбухнуть до 120 килограмм, накачав подкожного жирка - взять в руки воняющую и полную микробов складчатую тряпку для мытья пола, и шлепнуть этой вонью между глаз.

Легкая и нешумная иномарка пролетела мимо моей остановки - и я поняла, что сценарий моего сна поменять будет невозможно... ржущая вдогонку с растянутой между проводами обочиной дорога - мелькнула в приоткрытую дверцу автомобиля - и сразу же закрыла свое тявкало.

- Я не мылась уже три дня, - тихо промычала, пытаясь вызвать у попутчиков отвращение... но эти ведра мусора с торчащими из носа лесоповалом, с глубокопроникшей в ушные раковины серой, с черными лопатами ногтей, забитыми черной тоской порами, отрыгнули вчерашнее дерьмо, дыхнули на меня перегаром и  только ухмыльнулись...

...но почему-то передумали - дверца автомобиля открылась, и я была выброшена на обочину...

***

Безразличие покрыло наши отношения копотью, на которой мы троеточиями рассказывали о своих чувствах - и сразу же вытирали запачканные пальцы. Ты водил своих девочек как бы украдкой и как бы в другую комнату нашего общего дома, - и всегда старался выбирать момент, когда меня не было дома. Но не в тот вечер... мы наткнулись друг на друга в коридоре - и ты сразу начал своим взглядом подметать пол, вымывать его по уголкам, собирать в совочек накопившийся мусор, чтобы я не заметила, как ты изрядно насорил. 

Рыжеволосая огненная, напоминающая пожар - что сжег дотла наш предыдущий, на месте которого мы построили новый, домик - девушка лежала на полу комнаты. Черный треугольник ее лобка заканчивался разбухшим, только что наслюнявившим на член моего мужа клитором, и восклицательным знаком торчал между расставленных ног. Я предложила познакомится поближе, девушка принялась впопыхах натаскивать на себя мое любимое синее одеяло.

- Я же должна знать, с кем спит муж...

И как-то ничего мне в ней не понравилось... И целовались мы, задевая друг друга зубами, и костлявый бок - упирался в мой живот и давил, и руки - какие-то ненежные... повисшие веревки, не умеющие ни приласкать, ни обнять, с дерущими кожу твердыми мозолями. Ребра выпирали и играли волнами стиральной доски под моей ладонью... Девушка приняла позу мертвого кролика - в ожидании тактильной нежности и желая засосать в своем горящем болотце влагалища пол моей руки... Одно было красиво - горящая золотая россыпь кудрей... все остальное - мусор, оставленный моим мужем посреди комнаты...