Рай

- Хельмут, как ты думаешь, что бы сказал Чехов, попади он в наше время?

- Он бы ничего не сказал. Просто - не поверил бы...



***


Сразу напишу: Кончаловский снял очень понравившуюся мне картину в почти вымершем ныне в отечественном кинематографе жанре - историко-психологическая драма без всякого внешнего action. Вероятно, Андрей Сергеевич ныне единственный из здравствующих режиссёров, кто способен (под своё имя) найти деньги на подобный проект. (Ещё Сокуров, но - не в России).

В центре сюжета - три человеческих судьбы: русской аристократки-эмигрантки и участницы французского Сопротивления Ольги (Юлия Высоцкая), француза-коллаборациониста Жюля (Филипп Дюкень) и высокопоставленного офицера СС Хельмута (Кристиан Клаусс). Три прекрасных актёрских работы - никакого ощущения фальши и даже натянутости у меня не возникло - ни при первом, ни при повторном просмотре (режиссёр вспоминал, что при монологах попросил актёров говорить от себя - без строгой канвы текста; оттого вышло столь естественно).

Жюль - француз средних лет, внешне образцовый семьянин, бесконечно заботящийся о достатке и безопасности жены и сына в захваченном немцами Париже. Ради этого он готов пойти на всё - в том числе, сотрудничество с репрессивным аппаратом Вермахта для выявления и уничтожения евреев. Уютный дом, личный кабинет и секретарша. Впрочем, он в меру человечен и не зверствует. Интересно, что в своём последнем слове Жюль не раскаивается. Скорее - устало философствует с облегчением Конца. Финал - смерть от пули французского Сопротивления.

Офицер СС Хельмут - немецкий дворянин (Гиммлер на собеседовании восхищён чистотой его крови и родословной, намекая как на возможного преемника фюрера). Красавчик и блестяще образованный интеллектуал, трепетно держащий в руках букинистическую редкость - прижизненное издание Чехова. И вот, знаток Чехова и Толстого совершенно искренне глаголет о "великой миссии", "избранности арийской расы", ницшевской идее сверхчеловека, обогащённой Гитлером и праве уничтожать людей в газовых камерах. Подчеркну: он - искренен, и только ближе к концу войны начинает прозревать, мучительно отказываясь от суммы прежних чудовищных заблуждений. Но, обратите внимание. Даже в последнем слове он не отказывается от множества убеждений, и вдохновеннее всего этот палач с лицом интеллектуала вспоминает... о возлюбленной русской княгине Ольге.

Ольга - типичная аристократка из "золотой молодёжи" 30-х годов. Ницца, высший свет, любовные увлечения, шампанское и коктейли, врождённое кокетство и женское легкомыслие. Даже замужество за князя внешне выглядит как эпатажная причуда - ему завязали глаза при игре в жмурки и бесцеремонно кинулись пить шампанское, а она подошла извиниться за бестактность.

Потом случается война, спасение еврейских детей, арест и концлагерь. Ольга страшно боится не то что пыток - ударов, абсолютно не обладает внутренней цельностью и духовным потенциалом Франкла, ради выживания вынуждена ежедневно унижаться. Когда её узнаёт в лагере Хельмут (с которым она легкомысленно переспала, а потом бросила) и берёт под свою опеку - дом, комфорт, нормальное питание - Ольга готова кинуться на шею любовнику и "спасителю". В последний год войны, когда исход очевиден даже слепому, Хельмут делает себе и ей паспорта, чтобы сбежать в Швейцарию, а оттуда - в Южную Америку. Так она вернёт тот, казалось бы, навсегда утраченный светский образ жизни.

Но при всех личных слабостях и падениях Ольги у неё внутри - те самые неиссякаемые - человечность, сострадание, "всемирная отзывчивость", которые давно умерли в Жюле и Хельмуте. И в последний момент Ольга отказывается от Швейцарии, карябает своё имя на стене и шагает в газовую камеру взамен другой обречённой женщины, которую дома ждёт дочь, а сейчас на попечении двое сирот. Она прощена и спасена - не Буквой Закона, а сердцем и душой...



***


Кончаловский, как и Коппола в "Крёстном Отце", никоим образом не морализаторствует насчёт чудовищ, а исследует их. Как умные, прекрасно образованные люди становятся палачами, оправдывающими всякое бытие социума во имя "торжества светлой идеи" и подстраивающими под него собственное сознание. Более того, Хельмут искренне говорит, что родись он в России - стал бы коммунистом, желающим "улучшить и преобразовать" весь Мир. И это - ключевой момент картины...

Вероятно, интеллектуальное состояние нынешних идеологов власти таково, что они не в силах разглядеть достаточно прозрачный message режиссёра. Имперцы-строители земного рая всерьёз полагают, что сама идея - свята, непреложна и онтологически истинна. Просто, нацисты наполнили эти меха не тем вином. А вот, скажем, "рай православный" с тотальным диктатом церкви и государства неизбежно осчастливит и преобразует нацию. Ради этого им не жаль ничего - люди, судьбы, жертвы. Надо только поставить этот поезд на "истинные рельсы", освятить и нажать кнопку "пуск". А дальше - схватившие лопаты для загона в рай благочестивцы превращаются в выведенных Кончаловским Жюля и Хельмута.

По моим ощущениям, человечеству потребуется не менее 500 лет, чтобы глубинно, поколенчески осознать всю пагубность подобных мессианских доктрин. Рука Истории так и будет тыкать, как глупого котёнка носом в блюдце, всех этих радетелей "земных царств" под любой вывеской. Пока изнасилованный ими Мир не выдаст предсмертный вздох. Быть может, только тогда придёт осознание истины, произносимой спасённой от ада Ольгой - о том, что Чудо всегда лежит за гранью Зла. Если, конечно, человечество успеет опомниться.

Очень глубокий и точный фильм снял Кончаловский. Не сосчитать, сколько раз я (из кресла благодарного зрителя) кивал режиссёру - акценты, подача, контексты, интонация. Даже не припомню подобного созвучия с какой-либо иной картиной. Быть может, "Свой Человек" режиссёра Майкла Манна...


PS

Да, и ещё один тонкий нюанс. Когда дни нацистов сочтены, Хельмут мечтает вслух перед Ольгой о "мещанских звёздных вечерах" под руку с любимой на берегу моря где-нибудь в Парагвае. Пускай даже она сама его не любит, но - ведь обязана ему физическим спасением из бесчеловечного лагеря.

И тут Кончаловский вновь безупречно-точно показывает: никакое человеческое счастье (вне зависимости от суммы грехов, историко-личных внешних обстоятельств) всем этим имперцам и возводителям царств попросту недоступно, ибо человечность лежит в совсем ином измерении. У Хельмута (в последний момент) хватает ума это осознать. А Ольга, созданная для этого счастья в мирную эпоху (несмотря на неизбежные спотыкания беспечной юности) уже лишена подлинного выбора, но спасена для рая. Впрочем, тут я уже повторяюсь...
   

 
На фото: Юлия Высоцкая, Кристиан Клаус и Андрей Кончаловский во время съёмок картины.