советский публичный домик

  Это было реально в 1991 и потом в 1992 году, просто каждый житель Киева и Москвы считал свои гражданским долгом просветить всякую девку, тем паче из Сибири и со знанием молитв, прямо и подробно на практике.
  Первый такой притон был... в память о погибшей дочери. Первые сутенеры были и психически, и социально сами из низов. Пока в 1994 году не накрыло всю Россию волнами амнистии. Пошли просто уборки блудниц личных и сутенерш еще получестных.
  Вид в хате на втором Сетунском проезде был еще тот. Склад старых вещей в кладовой, переделанной из просторной кухни. Конфорка стояла мини. С котлом на примерно шесть-семь рыл. Тогда еще даже понравившихся клиентов кормили по-советски. В ванной мыли друг друга блудницы, клиенты, хозяйка и соседи, помогавшие ей. Спальная зала на матрасах, соломенных и толстых, помогающих импотенции, на четыре работницы, лет сорока-пятидесяти. Красивые, но тупые и вялые, из дальней родни и своей деревни, кто нуждался в срочных бабках. Делали общие заготовки. Висело расписание сна, уборок и клиентов, их дарили друг другу, не наглели, все свои, общак был, но это еще что!
  Совсем убил меня жирный девяти-иконостасище в коридоре. С настоящим иерусалимским ладаном, позолоченными ризами, древней ручной пастельно-синей работы, подобранные по зодиаку пана Перепелицына. С записками и заклинаниями сзади на деньги и замужество. Бабы молились каждое воскресенье, говорили, что Сонечка-девочка, лет 24-х, дочь хозяйки и иконы очень дают деньгу, уже купили на ферму все нужное. Местные попы- бактист из православных и православный из не уехавших в Польшу байстрюков от коммуняк, опекали их стыдливые души. Определить стыдливость было просто-на них были платья в середину колен и джинсы с пуловерами, не иначе, а тогда уже лица аж под 60 лет начинали ходить в лосинах и топиках...И иногда в церковь. Они же уважали православного попа, так как джинсы в деревне разве что тридцатилетние мужики носили. Что за губерния- не спросила. А поп не смотрел на такую наглость и исповедовал их, точно вычитывал весь заупокой и так далее, два раза в год освящал секс-холл.
  Дочь висела наравне с иконами в один ряд, некрасивая и очень темная. Фестивалька, как рассказали мне, у нас в кузбассе это слово понимали только понаехавшие армяне. Погибла за право женщин сохранять девство, не дала табору пьяных цыган из Сербии. Удавили ее молодые цыганки за блуд. Ей была отгрохана пышная могила, в долг в церковной лавке под залог паспорта, ее рожала не абы кто, а комсомольский районный вожак в юбке-мини. Старая и некрасивая, тогда уже под сорок. Отрабатывала мать долг в церкви за могилу четко, баб не жалела, деньгу сначала себе брала, потом сукам оставляла. Бабы стоили недорого, около три доллара, четыре клиента в сутки, двенадцать, шесть суке. Итого 24 на могилу, ладан и еду. За месяц 700, попам чисто 400, полгода-на 2400 долларов с процентами за ожидание.
  Ну теперь про просветителя целок. Старый и занимающийся тантра-йогой и доставанием виз в Париж корреспондент "Комсомолки" с удостоверением, а были без. Он рассказал хозяйке, что я одержима предками и духом святым, посему девка. Хозяйка побелела. "А как она умирать будет, рак яичника в раннем возрасте"? Ко мне-"Давай, мы тебе уберем твой грех, пригласим самого лучшего мужика, он француз". Я ей - "Иностранец грех, секс грех, надо замуж"."Да он выдаст тебя замуж по своим, мы тоже туда скоро идем".
  Как я ушла оттуда, пропустим. Как корреспондент присылал мне французов, хозяйка- адреса всяких сект Москвы, пропустим. Как я видела оружие и боевиков в каждой второй церкви очередного бога...В кришнаитах встретила Рамаза. Но не знала я , что это ОН, танцующий лезгинку  на Арбате в юбке божьей. Потом, в публичном доме Одессы увидела его в конце альбома клиентов. Велела вызывать, ахнули- "Это вор в законе, а ты нищая рабыня". Нет, это ОН! Вызвали.