Война. Бойня

Недавно, по долгу службы, был командирован в Столбцовский район и оказался в Налибоках – большом селе на краю одноименной Пущи. Объезжая территорию с председателем местного сельисполкома, обратил внимание на памятник с крестом, возвышающийся над другими могилами на местном кладбище. Он был чем-то похож на пирамиды, которые установили немцы в память о погибших в Первую Мировую войну, но выглядел поновее, то есть, установлен был значительно позже.

- Иваныч, а что это за памятник с крестом? – задал я вопрос председателю, указав на крест.

- А это памятник налибокской «самообороне». Их в сорок третьем году перебили партизаны из Пущи.

- И сколько их полегло?

- Сто двадцать восемь человек.

- Ничего себе, - удивился я. – Что же это за бой был, что погибло так много людей?

Мы отъехали от кладбища и разговор зашел на другие темы, но цифра «128» и слово «самооборона» засели в мозгу, и я решил копнуть эту тему глубже. Оказалось, что в интернете множество свидетельств очевидцев и материалов на эту тему и никакого боя не было, а была бойня…

Налибоки находятся в западной части Беларуси, на отшибе, вдали от больших дорог на краю громадного, труднодоступного, заболоченного лесного массива. Это, достаточно, древнее и крупное поселение было населено белорусами, поляками – католиками и евреями, всего около трех тысяч жителей перед войной. Власть в этом краю менялась, как в пресловутой Малиновке, в которой была свадьба в известном фильме. Как говорится, мужики от этого уже не знали какому Богу молиться. За период с 1914 по 1944 годы смена власти произошла восемь раз! В начале Западная Белоруссия была в составе государства Российского; в годы Первой Мировой, с 1915 года по 1918 территория была оккупирована немцами; в 1918 году здесь установилась Советская власть, а с лета 1919 года по июль 1920 – край был оккупирован поляками. Затем, недолго, опять была Советская власть, а с 1921 года эта территория по Рижскому договору отошла Польше и была польской до сентября 1939 года. Менее двух лет Западная Белоруссия была советской и с июля 1941 года была оккупирована немцами.

Далеко не всем в Налибоках «освобождение Западной Белоруссии от панов» пришлось по душе: был нарушен привычный, сложившийся за почти два десятилетия, уклад жизни, начались репрессии, высылки в Сибирь, коллективизация и другие «радости» Советской власти. С приходом немцев, налибокское общество расслоилось: сочувствующие Советской власти и евреи подались в леса, в партизаны; обиженные ею, пошли служить немцам в полицию, а основная масса аполитичных, малограмотных крестьян белорусского и польского происхождения, осталась жить в селе, занимаясь привычным трудом и мечтая об одном – чтобы их не трогали. Им, несмотря ни на что, надо было пахать, сеять, косить, убирать урожай, как они это делали при любой власти.

Проблемы у жителей Налибок начались с развитием партизанского движения в Белоруссии, ростом численности партизанских отрядов, базировавшихся в Пуще и насчитывающих к 1943 году около десяти тысяч человек. Одних евреев в отряде Бельского было более тысячи и всем им надо было что-то есть: в результате страдали жители прилегающих к Пуще деревень, которых обирали до нитки немцы-оккупанты и свои же земляки-партизаны.

В августе 1942 года по Налибокам немцами было распространено указание о необходимости явки в гмину всех мужчин от 18 до 40 лет для создания местной «самообороны». За неявку – смерть.

Кто-то из мужиков после этого подался в лес, а большинство явилось и из них оккупанты создали эту самую «самооборону», вооружив 144 местных мужчин 28 старыми винтовками. После этого немцы и жандармы покинули местечко, переложив всю ответственность за порядок, исправность телефонной связи, своевременную поставку продовольствия оккупационным войскам, защиту населения от партизан на руководителей «самообороны». Реально, ни о какой обороне не могло быть и речи, да и от кого обороняться? От своих же односельчан, ушедших в лес?

По первому времени «самообороне» удавалось мирно сосуществовать с партизанами, избегая боестолкновений, но фашисты требовали активных действий, угрожая прислать карателей и сжечь деревню. В свою очередь, руководители партизанского движения из Москвы требовали активных действий и от командиров партизан, поскольку некоторые из них, в частности, Бельские, придерживались принципа: «важнее спасти одного еврея, чем убить десять немцев» и в бой с немцами вступали редко.

В поисках бескровного выхода из положения, руководители партизан и «самообороны» договорились провести имитацию нападения партизан на «самооборону», чтобы избежать мести немецких карателей местным жителям. По оговоренному сценарию, члены «самообороны» должны с оружием перейти на сторону партизан, а налибочане должны пояснить немцам, что партизаны арестовали всех молодых мужчин и насильно увели в лес. Однако, этим планам не суждено было сбыться…

Восьмого мая, на рассвете, партизаны бригады имени Сталина в количестве полутора сотен бойцов разных национальностей, в составе которых были мужчины и женщины – жители Налибок, ушедшие в лес, ворвались в деревню со стрельбой и криками «Ура!» Члены «самообороны», полагая, что началась та самая имитация, о которой был уговор, и не думали сопротивляться. Свидетельства очевидцев бойни шокируют…

Вошедшие в раж, партизаны забегали в хаты, выводили молодых мужчин во двор и расстреливали на глазах родни и детей. Если женщины и дети цеплялись за своих мужей и отцов, стараясь их защитить, стреляли и в них. Затем партизаны выносили из домов все продукты и ценные вещи, а дома поджигали.

 По одному из свидетельств, партизаны вывели из домов и выстроили в шеренгу на улице десяток налибокских мужчин. К ним верхом подъехала женщина, спешилась, привязала коня и хладнокровно всех расстреляла.

Кто-то из мужчин, пытаясь спастись, забежал в местную больницу, где его уложили на свободную койку и накрыли одеялом. Вбежавшим следом партизанам женщина крикнула: «Тиф! Уходите скорее!» Испуганные партизаны выскочили вон, но не ушли, а подожгли больницу.

Когда началась стрельба, одна женщина с детьми спряталась в погребе. Партизан, приказав ей вылезать, выстрелил ей в ногу и хотел стрелять в детей, но другой партизан сказал, что застрелит его самого, если он тронет детей. Его звали майор Василевич, единственный, не потерявший человеческий облик, участник этой резни. По свидетельству очевидца, жертв было бы еще больше, если бы он не защитил людей от озверевших бывших земляков-партизан.

В документах того времени есть фамилия руководителя партизанского движения, отдавшего приказ ликвидировать налибокскую «самооборону» и фамилии командиров отрядов, выполнявших этот приказ, а в свидетельствах очевидцев фамилии непосредственных исполнителей бойни, но я их называть не буду. Они не достойны упоминания и памяти людской. Я намеренно не делаю акцента на национальностях партизан – участников резни, чтобы не получить обвинений в разжигании национальной розни, хотя в свидетельствах очевидцев они указаны.

Одна из версий, почему началась жестокая расправа – выстрел по партизанам, который произвел полицай из Ивенца, приехавший в гости к своему дяде в Налибоки. Но местные жители считают, что этот предлог был выдуман в последствии для оправдания немыслимой жестокости партизан, поскольку дом, в котором он гостил, находился в середине деревни, а стрелять и жечь дома партизаны начали с ее окраин.

За два часа восьмого мая 1943 года партизаны убили в Налибоках сто двадцать восемь человек, из них трех женщин и десятилетнего мальчика. Большинство домов, костел, лесопилка, почта были сожжены. В лес партизаны угнали около ста коров и семидесяти лошадей, вывезли все найденные продукты. В официальном отчете в штаб партизанского движения эта резня обозначена, как ликвидация немецкого гарнизона самообороны.

Все вышеизложенное произвело на меня глубокое впечатление, заставило обдумывать причины столь неадекватной жестокости партизан в отношении своих же земляков. Полагаю, что сработал эффект агрессивной толпы, когда на подсознательном уровне агрессивное эмоциональное состояние передается от группы непосредственно к личности. Индивидуальность личности стирается, радикально меняется поведение человека: уменьшается чувство ответственности за содеянное, возникает ощущение безнаказанности – «я же, как все» и просыпается зверь, укрытый глубоко в подкорках человеческого разума покрывалами из морали и гуманности.

После войны никто из исполнителей этой бойни не был наказан, а ее организаторы и руководители получили высокие правительственные награды и должности. В советские времена трагедия тщательно скрывалась и замалчивалась.

К сожалению, озверение толпы, подогреваемое пропагандой, неоднократно мы наблюдали и в наше время: Нагорный Карабах, Сербия, Киргизия, Украина… Кто следующий?


Рецензии
Неизвестные страницы войны. Спасибо за рассказ. Об этом нужно и необходимо говорить. Говорить о правде войны. С уважением, Александр.

Александр Владимирович Астафьев   01.09.2020 20:42     Заявить о нарушении
Вы абсолютно правы. Благодарю за отзыв. Удачи!

Александр Георгиевич Гладкий   02.09.2020 18:39   Заявить о нарушении
На это произведение написано 9 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.