Впусти. Прими. И мне отдайся

- Расскажу тебе небольшую историю. Последние пять или шесть лет в моей переписке изредка появлялись женщины, которые искренне начинали с хороших слов. И я отвечал им тем же. Какое-то время мы общались, находили новые темы и просто шутили, как это делают все, кто вообще умеет находить, общаться и шутить. Затем эти женщины повышали градус сказанного, раскрывая особое ко мне отношение. Однако я оставался на том же уровне доброжелательности, такта и прочего движения навстречу, отвечая полно, реагируя развёрнуто и стараясь не обидеть необдуманным словом. Так продолжалось какое-то время. Потом мои собеседницы пытались узнать, с кем я веду переписку, где оставляю комментарии и как часто появляюсь в сети вообще. Они пытались соразмерять время моего появления с обязательством ответа, потому что они меня ждут, и отвечать я должен так, как они того желают, а не отмахиваться своими сообщениями "ни о чём", потому что мне дарят бесценное, а я это не ценю, не понимаю и вообще веду себя по меньшей мере равнодушно. И я им отвечал, что оставляю за собой право действовать по своему усмотрению во всём, что касается лично меня. Встречаться и переписываться с теми, с кем считаю нужным, и появляться в сети тогда, когда у меня будет желание. Это не говорит о моём равнодушии, хотя, если они так считают, я ничего не могу с этим поделать. А если я переписываюсь вон с той женщиной, то совсем необязательно спрашивать - в каких я с ней отношениях, потому что это касается только меня. Ты не поверишь, но это не помогало. Мои собеседницы хотели быть уникальными и единственными. После того, как они посвящали мне важные для них слова и не слышали такие же в ответ, они начинали срываться с общих для всех правил и утверждали, что именно они достойны особого к себе отношения. С этого момента наше общение переходило в жуткий график долгих объяснений и прочих попыток достучаться до здравого смысла. Во время таких диалогов мне говорили, что на мне кто-то ездит, что я задолбал своей непоследовательностью, что моя постель, скорее всего, не пустеет, и да, конечно же, зачем мне ещё одна несчастная, которая, в отличие от всех остальных, может открыть мне глаза на светлое, настоящее и действительно нужное именно для меня. Хорошие женщины. Хорошие девчонки. И это совсем не сарказм.

А потом всё распадалось. Происходил один из трёх вариантов. Человек просто исчезал и всё. Но такое было очень редко. Всего пару раз. В порядке вещей было продолжить диалог, пользуясь случаем показывая мне своё раздражение в связи с тем, что я не так ответил, не то написал, не устраиваю в этом, не подхожу в том, мне необходимо жениться, а вот эти фотографии жоп, сисек и вечно раздвинутых ног - это лишнее. Но для настоящей женщины это тоже не выход. Настоящая женщина доведёт всё до победного, либо абсурдного конца. И тогда мне начинали посылать слова разочарования. Что общение со мной вызывает скуку и даже отвращение. Что в моих словах ничего нет, кроме пустых заклинаний, мантр и безответственности. Что я обманываю тех, кто мне верил и с надеждой на меня смотрел, что отвечаю лицемерием на светлую искренность. Да, именно так. Как оказалось, мне швыряют под ноги всё, а я это лицемерно не принимаю, пренебрегаю чувствами, играю на душах, хотя так сладко пишу или говорю, что мне всё-таки поверили. А верить мне нельзя. Затянул в свои сети. Лжец. Обманщик. Негодяй.

Тебе будет полезно знать, что за время общения я практически не меняюсь. И с этими женщинами я был всегда один и тот же. Не требовал раскрыть свои тайны, не лез к ним в нижнее бельё грязными фантазиями, не морочил голову скорой женитьбой и не обещал, что войду в их дом с розами в руках. Всё это хотели они. Сами. Доводя наше общение до абсолютного бреда, после чего я всё просто прекращал. Пользуясь своим правом общаться с теми, кто не грызёт мне затылок условиями.

Представь, что было бы, имей я в своём диалоговом окне хотя бы десять таких. Можно сойти с ума, если не удерживать своих границ там, где они у меня проходят, и наличие которых является едва ли не самым мощным раздражителем для тех, кто хочет их перейти. Стать ближе. Всерьёз расстраиваясь, что я этого не принимаю. Не понимаю настоящего чувства, не способен к нему, а значит - лжец, лжец, лжец!

- Так вот ты какой.. а я была о тебе лучшего мнения. Прощай, двуличный!
- Насколько низок может быть человек! А я тебе верила!
- У тебя что-то было с той женщиной, написавшей комментарий?! Что именно?!
- Можешь оставаться с теми, кто из твоей постели не вылазит!
- Это та девочка, у которой ты влагалище фотографируешь?
- Как будто тебе каждый день предлагают в подарок жизнь!
- Расскажи мне правду о ней! Кто она такая?! Почему тебе пишет?!
- Ненавижу тебя! Вот за этот снимок с ней - ненавижу!
- Если бы ты был моим мужчиной, я бы тебе такого не позволила!!!
- Это не ревность! Я просто оберегаю тебя от ошибок с другими!

Меня не надо оберегать. Не надо. Моя переписка с любым человеком - это моё дело и беспокоиться по этому поводу необходимости нет. Серьёзные у меня с кем либо отношения или нет - тоже моя область, в которую я допускаю только того, с кем у меня эти самые отношения. Никого больше. Заниматься домыслами, даже из самых вкусных побуждений, это дело каждого, и я в это не вмешиваюсь. Именно поэтому я объясняю, что никаких "правд" не будет. То, что находится в моей личной зоне - там и останется. И если я чувствую, что мой визави не в состоянии сдерживать попытки перейти мои границы - в моих силах это прекратить. Чтобы освободить себя от заколдованного круга бесконечно вносить ясность туда, где она моей собеседнице просто не нужна.

Общение. В этом слове собрано всё. Первое доброжелательное "Здравствуй" и последующий диалог двух людей, каждый из которых не плюёт на естественные или вынужденные правила находящегося напротив человека. С этого начинается разговор о чём-то и совсем ни о чём, чай в Париже или кефир в гараже, а может быть даже долгая совместная жизнь и общие дети. Или обычная человеческая привязанность, которую можно называть хорошей привычкой. Дружбой, наконец. Что, в свою очередь, тоже может стать чем угодно. Включая белую фату и яд в супе. 

Кстати, я не фотографирую влагалища. Обнаженные тела - да. Влагалище находится немного глубже, чем впадина между грудями или ягодицами. Туда трудно засунуть фотоаппарат.

- Ничего себе. А я?
- Что именно?
- Ну, как же я?
- Что с тобой не так?
- Со мной теперь так же, как с ними, или я всё-таки имею хоть на что-то право?!
- Какое право, куда я тебя ещё не впустил?!
- В сердце, разумеется! Потому что после твоего рассказа я чувствую себя в заднице!
- Мама..
- Вот только не надо!
- У меня предложение. Давай прыгнем? Вместе. Лицом к небу и спиной на север, где растёт тёплый мох и летают шальные от хмельного напитка феи. Я прыгну первым. С балкона. И вернусь сюда. А ты спустишься по лестнице. И пойдёшь домой.
- Так вот ты какой..

Да. Такой. А ты выпей молока. С мёдом. Или чаю с чем-нибудь красивым в окне. Каким бы я ни был, не отказывайся от хорошего. Даже если в твоём окончательном решении я эту оценку не заслужил.



GC