17 апреля 1994 года

Тебе, ненаглядная моя, любимая моя!
Тебе и твоей сестрёнке.

В кармане ровно сто рублей.
На одну поездку в метро.
В одну сторону.
И еще жетон на один звонок по городскому телефону.
Возьмёт ли он трубку?
Не знаю.
И если возьмёт, чем он мне поможет.
Стольником?
Ещё одним нищенским стольником.
А вдруг?
Я звоню.
Я решился.
Да!
Всё точно и прочно решено.
Мне сорок второй год.
Собственно всё самое важное я уже вроде бы сделал.
Впрочем, какие тут могут быть «вроде бы»?
Просто сделал!
Всё что в возможностях человека на этой планете, при том состоянии общих дел, при всех реальных обстоятельствах моей жизни.
Да! Я сделал всё!
Кто сможет – пусть сделает больше.
Я должен был умереть намного раньше.
Я должен был умереть ещё там и тогда!
Почти все, кто там был – умерли!
Причём уже давно!
Давным-давно!
Умерли и те, кто родился в гораздо лучших условиях.
Трудно придумать условия худшие.
Но нельзя исключить, что такие всё же случаются.
Или случались.
Так вот, те, кто родился в лучших условиях – тоже!
Многие!
Но пришел и мой черёд.
И я точно знал: я это сделаю.
Всё дальнейшее будет просто повторением ужаса рождения.
Не хочу!
Не хочу быть парализованным и умирать долго-долго.
Когда нечем дышать.
Когда нечем смотреть.
Нечем петь.
Когда кто-то меняет ужасную, страшную, предсмертную утку.
Не хочу замерзать на рельсах перерезанным телом.
Я уже решил для себя, как я уйду и в каком месте.
Оставалось немногое.
Но утром в кармане было сто рублей и жетон на один звонок по Москве.
Одна поездка на метро в одну сторону.
Один звонок на единственный телефон.
Я не ел нормально уже трое суток.
Я не брился две недели.
Я с трудом нашел место, где постирал свои обноски.
Погладить одежду было нечем и не на чем.
Сигареты давно кончились.
Я «стрелял».
Это совсем не весело – «стрелять» сигареты.
Мне подавал каждый седьмой.
Я считал, чтобы хоть как-то отвлечься.
И вот я ему позвонил.
Он взял трубку.
Я задал свой вопрос и он сказал: на Пражской (это метро!) по адресу – и продиктовал мне адрес: улицу, дом, квартиру – встретимся через два часа.
Не опаздывай! – и положил трубку.
Я поверил.
Странно – я с моим опытом и знанием и его самого и всех его повадок поверил!
Наверно надо же было хоть кому-то поверить, когда верить было точно некому.
 И я поехал!
На Пражскую!
Через всю Москву!
На ней уже наверху, я скоренько стал определяться с адресом.
Это в сериалах все всё мигом находят.
В гигантском мегаполисе даже зная адрес, добраться до места очень сложно.
Я добрался «пёхом» за час.
Я опаздывал буквально минут на десять.
Подходя к дому с указанным номером, а это была длиннющая многоэтажка, я «на автомате» замедлился и стал приближаться к подъезду аккуратно.
А вдруг?
А вдруг он меня уже сдал?
Вдруг засада?
Несколько ленивых людей в штатском.
Или почти пьяный праздношатающийся?
Кто знает?
Около вычисленного мною подъезда стояла толпа!
Я аккуратно приблизился вдоль здания по скверику вдоль окон. Народ стоял молча.
Две милицейские машины с мигалками, отъезжающая скорая помощь.
Я вполголоса приглушённо поинтересовался у старушки с самого краю, что происходит.
Она бесхитростно поспешила выложить всё, что знает.
- Это из квартиры номер… - и она назвала тот самый номер, куда я направлялся, - вынесли четырёх убитых! Всех перестреляли бандиты! Буквально минут двадцать назад!
- Господи! Спаси и помилуй! – я перекрестился и стремительно стал удаляться и от сквериков и от подъезда и от дома.
Всё стало ясно.
Охотились на меня и точно – точно! - знали, где я буду находиться.
Теперь встал один вопрос: как я доберусь в намеченное место?
Без рубля в кармане.
А может и не надо никуда добираться?
Зачем мне эти грехи на душу?
Разве не проще выполнить задуманное.
А день стоял облачный.
Густые многослойные облака!
Спешить было абсолютно некуда и незачем.
Вот собственно и вся жизнь!
Такая, какая выпала!
И другой уже не будет.
Не будет.
Прошло два часа.
Я стоял на намеченном давно уже месте.
Я добрался!
Вопреки всему!
Как?
А это важно?
И тогда я решил сыграть самую последнюю свою микроигру против самого себя: я загадал!
Если в течение пяти минут выглянет Солнце, я откажусь от выполнения задуманного.
Я стоял там, где решил, и сжимал в кулаке то, что приготовил.
Надо мной было абсолютно непроглядное, затянутое тучами небо.
Серое, матовое, без признаков движения.
Я держал перед собой циферблат моих наручных часов на простом металлическом браслете.
Оставалось меньше двух минут.
Я смотрел в небо и прощался со всеми.
И тогда случилось невероятное, невозможное, необъяснимое.
Внезапно открылось окошко голубого неба и в него хлынул поток солнечных лучей!
Так я узнал, что я – Солнечный Странник.
И тогда я решил: нет!
Теперь я выживу всем назло!
Я сыграю против всех!
Я буду держаться за краешек планеты до последнего!
Чёрта с два!
Я буду жить!
До твоего рождения, ненаглядная моя, оставалось ровно одиннадцать лет!
Ровно!
С того дня я ежегодно про себя отмечаю этот день, как день своего истинного рождения.