Долгая ночь

Они мчались сквозь теплую душную летнюю ночь. Временами ей казалось, что они оторвались от земли и давно уже летят над ней. Где-то в темноте под обрывом текла река и, наверное, шумела на перекатах и поворотах, но все звуки заглушал рев мотоцикла. В этой ночи вообще ничего не существовало, кроме рева мотора и чувства полета над каменистой дорогой. Прыгающий свет фары вырывал на мгновение из черноты то скалистую стену, то одинокое дерево, нависшее над головой, а однажды возник и тут же растаял веревочный мост, перекинутый на тот берег, и тускло блеснула далеко внизу вода. Она не вскрикнула, а только крепче прижалась лицом к кожаной куртке. Ей показалось, что теперь-то они точно взлетят - в этот темно-синий бархат с редкими сияющими звездами.
В воздухе пахло пылью и дождем. Они мчались сквозь июльскую ночь, и на исходе пути, там, где зарождается утро, их ждал быстрый и бесшумный ливень. Им предстояло ставить палатку и мокнуть под теплыми струями, стекающими с небес. И предстояло проснуться в ослепительный солнечный день и увидеть, как переливаются вокруг капли воды: на листве деревьев, на травах и цветах, в маленькой лужице под камнем у палатки, внутри перламутровой ракушки, покинутой хозяином, и в реке, бегущей на восток. Они будут ловить серебристую рыбешку на перекате, есть горячую уху из маленького котелка и плавать, взбаламучивая ил, в нагретой за долгое лето зеленой старице, где растут длинноногие белые цветы, уходящие на ночь под воду.
Ничего этого, конечно, она еще не знала, а просто летела в ночи, сцепив руки вокруг него, и смеялась, когда он оборачивался к ней и кричал, пытаясь заглушить поток ветра и времени, несущегося мимо: "Тебе не страшно?"
...Она не боялась вылететь из седла. Она боялась проснуться.