Цикл Детские комплексы

Детство он помнил обрывками. Яркими пятнам ощущений, смешанными с приятным или болезненным, и чаще со вторым. Моментов было немного, но ему всегда казалось, что что-то общее, еле уловимое, выскальзывающее в последний момент, объединяет всю его жизнь. Жизнь, которую он проживал, вслушиваясь в слова авторитетов и хватаясь непродолжительно за яркие и вдохновляющие проекты. Его хватало ненадолго, чтобы отложить и больше не возвращаться. Процесс начала нового захватывал целиком и вдохновлял, поднимая намерения и энергию. Почти так же ярко, как он помнил обрывки детства.
Бабушка не любила дедушку. Ее выдали замуж по обычаю, рано, потому что так решила семья, вопреки её желаниям и уже существующей влюбленности. Этого чужого человека ей пришлось принять как данность, подстраиваясь к каждой его привычке, манере говорить, тому как он ел и думал, к его запаху и любви к ней. Последнее было самым неразрешимым, всю жизнь видеть рядом с собой не любимого человека, который со смирением и заботой переносит твое отвержение. Пытка добром, которое ты не хочешь признавать и пускать внутрь себя. Она так и не смерилась. Родила и вырастила детей, скрывая внутреннюю стену холода и разбитых надежд на счастье, за внешними приличиями и ритуалами. Когда пришла старость она перестала оглядываться на людей и традиции, а он привык к её ворчанию и недовольству, стараясь не попадаться ей под руку. Мальчик, внутренне сжимаясь, видел, как она обзывала и била его без видимых причин. Для неё, этот старый, так и не ставшим родным человек, был виновником не состоявшейся и невыраженной любви, её сломанной женской судьбы и непознанного счастья. Мальчик её боялся. Для него дедушка был добрым, а бабушка злая, и этот противоречивый мир соединяла и давала спокойствие только мама.
Но однажды, её вдруг не стало рядом и осознание, что она его оставила, пришло не сразу. Он помнил как они с папой уехали, оставив его сварливой бабушке и многочисленной родне, но он был еще маленьким и тогда ощущение боли перечеркнуло понимание времени. Ему было страшно, он не мог понять, почему вокруг были лица родных, но её не было. Огромная веранда с большой шестиметровой кроватью, где собирались родственники и соседи вдруг превратилась в пустыню с одной щемящей мыслью: "МАМА!" Он помнил, как плакал и ждал. Каждый день в бесконечной череде дней. Он не мог отвыкнуть, забыть, утешится. Он застрял в ощущение брошенного и оставленного одиночества. Кто-то сказал ему, что если очень ждешь, то нужно крикнуть в большой тандыр во дворе имя человека и тот придет. И он кричал. Каждый день, несколько раз в день. Этот ритуал заполонил все его существо, все мысли маленького, скованного потерей человека, оторванного и отлученного. Пятно воспоминаний было ярким и болезненным. Это сейчас он мог объяснить себе все что пережил, облечь в слова и проанализировать. А тогда, он просто рыдал и кричал, и ждал. Оглядывался на пыльную дорогу, смешивая слезы и страх, что она не придет, с верой в большой тандыр. Через 3 месяца приехал отец и забрал его в другую страну, где мальчик и вырос, постепенно раскручивая клубок своих ощущений.
Он открыл глаза и крепче взял ее за руку. «Не оставляй меня», - шепотом произнес он.