Поэту было 25

Сто лет назад в мае 1917 года в Ялте умер молодой поэт Максим Богданович. Он жил на Волге, но свои стихи писал по-белорусски. На лечение в Крым уезжал из прифронтового Минска, где уже не мог оставаться из-за донимавшей его чахотки. Уезжал скрепя сердце, отрываясь от участия в создании нового белорусского журнала. Уезжал на время. Оказалось – навсегда. Поэту было 25.

В Беларуси его представлять не надо, а в России и былых советских республиках положенные на музыку стихи Богдановича «Вероника» и «Зорка Венера» в исполнении «Песняров» наверняка вспомнят.

Зорка Венера ўзышла над зямлёю,

Светлыя згадкі з сабой прынясла.

Помніш, калі я сnаткаўся з табою,

Зорка Венера ўзышла…

Кто бы мог подумать, но эти стихи, которые юный поэт посвятил девушке, не ответившей ему взаимностью, спустя десятилетия чуть не стали гимном новой Беларуси. Это мог быть прекрасный гимн, не такой, как у всех. Но большинство проголосовало за менее лиричный и более суровый текст.

Родился Максим в Минске, ему не было и года, когда семья переехала в Гродно. Здесь его отец, по образованию учитель, этнограф, получил работу в Крестьянском поземельном банке. В десяти минутах ходьбы от банка  был дом (он на снимке), в котором поселилась семья Богдановичей с двумя маленькими сыновьями. Сейчас здесь музей.

В  этом деревянном особняке с мезонином и верандой прошли несколько детских лет будущего поэта. Семья занимала 4 комнаты: кабинет отца, комната матери, детская и гостиная, их убранство восстановлено, хотя это и не та самая квартира, в которой жили Богдановичи. Их окна выходили во двор, а окна музейных комнат – с улицы. Объяснение простое: то ли живущие в мемориальной квартире люди не захотели её оставлять, то ли не стали их беспокоить. Высокий раскидистый каштан, растущий сейчас во дворе, во времена детства Максима был молодым деревцем, и осенью будущий поэт, возможно, собирал под ним блестящие каштаны…

Напротив, через дорогу, простирался большой ботанический сад. А сразу за ним в опрятном бело-голубом доме жила известная писательница Элиза Ожешко.

Кто из людей образованных бывал в семье Богдановичей? Кто посеял в душе мальчика, в раннем детстве навсегда увезённого из Белоруссии, пожизненную любовь и привязанность к родной земле и ее языку? Об этом до сих пор гадают и спорят исследователи его жизни и творчества.

Адам Богданович считал, что литературный дар у сына – от матери. Она окончила Петербургскую учительскую школу, ее письма, по признанию мужа,  «поражали и меткостью наблюдений, и живостью, и картинностью языка». Сохранился номер «Гродненских губернских ведомостей» за 1893 год, в котором опубликован рассказ Марии Богданович «Накануне Рождества». А еще, вполне вероятно, чувство родного языка передалось Максиму от бабушки Анели, которая была не просто человеком возвышенной души, но и прекрасной рассказчицей народных сказок. По этим сказкам и песням Максим впервые познакомился с полюбившейся ему напевной белорусской речью.

В октябре 1896 года на семью обрушилось несчастье – в возрасте всего-то 27 лет от скоротечной чахотки Мария Богданович умерла, оставив троих малолетних сыновей и новорождённую дочь. Максиму было тогда пять лет. Гродненские следопыты разыскали на старом кладбище могилу матери поэта, привели ее в порядок и водрузили гранитное надгробие. После похорон Богдановичи переехали жить на Волгу к отцовской родне, сначала в Нижний Новгород, потом в Ярославль. А Гродно на всю жизнь остался для Максима городом, где у него была мама…

В Нижнем Адам Богданович сошелся с Максимом Горьким, они стали сородичами, женившись на сестрах Волжиных. Горький нередко бывал в гостях у Богдановичей, к тому времени у него стали выходить первые сборники рассказов, которые, как и сам процесс сочинительства, несомненно, заинтересовали подрастающего Максима. Так большая литература и страсть к чтению вошли в его жизнь.

Максиму было 22 года, когда в Вильно тиражом 2000 экземпляров вышел из печати его первый и единственный сборник стихов «Вянок». Эта книжица лежала на стуле у постели умирающего поэта рядом с его последней запиской: «В светлом краю, где я умираю в белом доме у синей бухты, я не грущу, у меня есть книга из типографии Мартина Кухты…»

Адам Богданович долгие годы хранил рукописный архив сына, а в 1950-е годы в Москве был издан большой сборник избранных произведений Максима на русском языке в переводе советских поэтов. В 1990-е годы издано полное собрание сочинений в трёх томах. Стихи Максима Богдановича публиковались в Великобритании, Германии, Польше, Франции, Югославии.

Разлучаясь с любимой девушкой, которая только на каникулы приезжала в Ярославль из Питера, Максим придумал, что они могут встречаться … на Венере – взглядами, если одновременно будут смотреть на звезду.

Яркую звездочку Венеры можно увидеть лишь ранним утром. Утренней звездой, рассветом творчества остались и стихи Максима Богдановича.
 
На снимке Дом-музей Богдановича в Гродно. Фото автора.