Лох

      «Я прожил достойную жизнь», — дрожащими губами повторял заученое Александр Иванович. — «У меня был трудный жизненный путь, но я…»
      И осекся, замер, глядя на сияющие ворота, даже рот открыл. Прав, стало быть, был отец Варсонофий в депутатской церкви? Прав... А он что? Он ничего, он церкви жертвовал. Может, тут знают? Должна же у них как-то быть налажена система обмена данными…
      — Море видел? — строго спросил его самый длинный из тех, кто зачем-то торчал у ворот.
      — Нырял с аквалангом? — восторженно встрял кто-то белобрысый, ростом по плечо первому.
      — Мужики, ну вы чего! — кто-то третий распихал их и сочувственно уставился на Александра Ивановича. — Может, ему с парашютом больше…
      — С резинкой в пропасть!
      — Рассвет в горах!
      — Воробьев кормить!
      — Ракушки собирать…
      — Сенокос…
      — Змей заклинал…
      — На горлянке играл…
      — Джаз…
      — Бокс!
      — Секс!
      — Иди нахрен, Петр!
      Тишина наступила сразу и мгновенно, когда тот, кого назвали Петром, обернулся к Александру Ивановичу.
      — Скажи ты уже, чем богат, мил человек, — умоляюще произнес Петр, обводя взглядом остальных. — Чем владеешь?
      — У меня гостиница на Кипре куплена, — прошептал Александр Иванович, умом понимая, что говорит не ту вещь, которую от него ждут, но ведь рай — как тут соврешь? — Счета в оффшоре… Альфа-ромео…
      Он посмотрел на Петра — там в лице еще оставалось какое-то сострадание, не то, что у остальных, которые взяли и просто разошлись.
      — Все? — спросил тот.
      — Все, — тупо повторил Александр Иванович.
      — Лох, — равнодушно бросил Петр, поворачиваясь к нему спиной.