Цена человечности. Глава 1

Вдалеке громко хлопнула дверь. Звук, приглушенный несколькими этажами покрытых дешевыми коврами полов, был отчетливо слышен в каждом номере. Было душно. Затхлый воздух почти не содержал кислорода и вонял плесенью и пылью. В полутемной комнате, лежащий на кровати человек с трудом разлепил веки и сейчас вслушивался в тишину почти пустого здания.
Пора было уходить.
Человек сделал глубокий вдох и очень медленно начал подниматься. Боль, слегка отступившая за несколько часов неподвижности, волнами расходилась по телу, не давая возможности двигаться быстрее. Опустив ноги на пол, человек стиснул зубы – накатившее ощущение сильной тошноты и жажды, помутившее на мгновение рассудок, свидетельствовало, насколько серьезно он пострадал. Ноги пронзило болью, когда вставая, он перенес на них большую часть веса своего крупного тела. Шатаясь и опираясь здоровой рукой о стену человек прошел в ванную, и не зажигая света, тонкой струей пустил ледяную воду. Постоял немного, борясь с дурнотой и глубоко вдыхая вязкий воздух, зачерпнул горстью воду и поднес ко рту. Глотнул, ощущая холодный комочек, скользнувший по пищеводу, и замер, прислушиваясь к ощущениям в желудке. Убедившись, что тошнота отступает, сделал еще несколько осторожных глотков и плеснул воду на лицо.
Время уходило.
Вероятно, тот, кто пришел сюда по его следам, уже понял, что в номере, который был зарегистрирован за ним – никого нет. И зная, что в его состоянии далеко уйти он не мог, понимал, что оставалось просто найти комнату – другой этаж, другой номер – где можно будет спокойно завершить свое дело. Человек вышел из ванной, медленно подошел к двери и несколько секунд стоял, прислушиваясь к тишине в коридоре. Дверь он не запирал, чтобы в случае необходимости не возиться с замком и не создавать лишнего шума. Наконец открыл дверь и вышел в коридор. Было темно, тускло светились лишь  два небольших участка по сторонам длинного коридора, где располагались окна. Человек напряженно прислушивался, пытаясь уловить хоть малейшие признаки чьего-либо присутствия и понять, в какую сторону лучше двигаться. Боль не давала сосредоточиться, и все-таки он различил тихое поскрипывание досок этажом ниже. Намного ближе, чем он рассчитывал.
Человек прислонился спиной к стене и начал двигаться в сторону большого окна, за которым располагалась наружная пожарная лестница. В его сознании зарождался страх – чувство, казалось, давно изжитое и не свойственное его навыкам и происхождению. Стараясь игнорировать вернувшуюся тошноту, он медленно приближался к окну. Он глубоко дышал, пытаясь возместить травмированному телу хотя бы недостаток кислорода, но силы таяли с каждой секундой. С трудом добравшись до этого полузаброшенного места, он рассчитывал на более значительную передышку. Прошло всего несколько часов с момента, когда собрав последние силы, он вошел в отель и снял номер на втором этаже. Туда он даже не заглядывал – еле передвигаясь, поднялся на этаж выше, вскрыл замок пустующего номера, доковылял до кровати и отключился. Теперь он корил себя, что оказался в этой ловушке. Тело отказывалось подчиняться, он чувствовал, что упадет, как только окажется без поддержки стены и перенесет вес собственного тела на ноги. До окна оставалось всего несколько шагов, но сил больше не осталось. Он чувствовал, что сползает по стене, в глазах темнело – боль пульсировала, заволакивала сознание, тащила на дно черного болота, в котором не было ни пространства, ни времени, ни памяти. Хоровод судорожных мыслей еще крутился в голове, панически ища выход, но вскоре исчез и он, погаснув в омуте беспамятства. Наступила тьма.

Стараясь двигаться бесшумно, Хансен поднимался по лестнице на третий этаж старого отеля. Он шел, преодолевая отвращение - к ветхим грязным ступеням, к затхлой вони дряхлых вещей – каждой клеткой ощущая, что действовать надо быстро. Тупица портье, разбуженный в предрассветный час внезапным посетителем, топтался как медведь и громко хлопнул дверью, возвращаясь в свою комнатушку и мечтая вновь оказаться в еще не успевшей остыть постели. Там он и остался – теперь уже навсегда. Хансен убил его без промедления, давая волю своему гневу и усталости. Чтобы слегка скинуть напряжение.
Тщательно осмотрев первый этаж и найдя там лишь старого пьяницу, отсыпавшегося перед новым днем, Хансен поднялся на второй этаж. Здесь, согласно данным из засаленного журнала на стойке, находился зарегистрированный за его объектом номер. Хансен знал, что вряд ли найдет там свою жертву, но все же счел нужным все осмотреть и заглянул в каждый туалет, в каждую темную щель и под каждую кровать. Он не имел больше права на ошибку – он и так допустил их слишком много, упустив объект и теперь понимал, что действовать нужно нестандартно. Возвращаясь к двери, ведущей на лестницу, он неосторожно ступил на потертый ковер и застыл, услышав скрип старых досок под ногой. Черт! Если есть хоть малейший шанс быть обнаруженным – тебя обнаружат – этой истины Хансен придерживался с давних пор и еще ни разу не получал возможности убедиться в обратном. Он пообещал себе, что сожжет этот мерзкий отель, как только закончит дело – он будет стоять, наблюдая за языками пламени, пожирающими это убогое заведение и наслаждаться зрелищем. Еще больше радости доставит мысль, что двое из четверых, находящихся в отеле, сгорят заживо. Заспанный портье, неохотно отвечал на вопросы предрассветного гостя и сказал, что в отеле заняты всего три комнаты. Он был крайне удивлен появлением четвертого постояльца. Хансен мысленно хохотнул, смакуя мысль о последствиях такого ажиотажа.
Секунду постояв, он шагнул к стене и осторожно выбрался на лестницу. Оставалось проверить два этажа. Он поднялся на третий этаж и почти вошел в коридор, когда до его слуха донесся звук, очень тихий стон, почти на гране слышимости. Звук доносился сверху. Хансен замер, пытаясь интуитивно нащупать правильное решение. Логически верным было проверить сначала третий этаж, все осмотреть и убедиться, что объект находится не там. Подтверждало это решение и то, насколько серьезно был ранен объект. До четвертого этажа ему было не добраться. Никак. Это Хансен понимал. Но с другой стороны, объект уже давно мог бы быть мертв, учитывая его состояние. Но он был все еще жив и уже дважды уходил от Хансена. Правда, с какими потерями! Хансен улыбнулся, представляя какую боль, причиняют объекту, нанесенные им раны. Наверняка, стонал именно он, больше некому. Хансен принял решение  - сначала он проверит четвертый этаж, затем спуститься на третий. Объект сильно покалечен, на этот раз ему не уйти. Хансен молниеносно скользнул на лестницу, ведущую на четвертый этаж. В следующее мгновение он уже стоял в коридоре, вглядываясь в темноту. Там, в глубине, почти у самого окна сидела скрюченная фигура.

У Билли сильно кружилась голова, и ныли зубы. Хотелось пить. Хотелось есть. Но больше всего хотелось дозу. Он бы все на свете отдал, чтобы снова окунуться в сладкий мир своих грез. В мир безграничных возможностей и кайфа. Увидев, что почти рассвело, Билли решил, что ему пора идти - найти торговца днем будет гораздо сложнее. Разбудил его громкий хлопок двери – вероятно, ушел кто-то из постояльцев отеля. Билли был завсегдатаем и знал, что обычно их тут немного. Скорее всего, я остался здесь один – подумал он. Полежав немного, Билли встал и начал собирать разбросанные по комнате вещи в старый зеленый рюкзак. Это была единственная вещь, оставшаяся Билли от матери, такой же наркоманки, как и он сам. Билли не особенно им дорожил, просто он был удобен и привычен, как и это место, последние пять лет служившее убежищем для бродяг, пьяниц и наркоманов. Портье, он же владелец, этого богом забытого отеля, тихо спивался, сдавая комнаты случайным посетителям. Или постоянным, таким как Билли – бродягам, выбравшим это место своим пристанищем на некоторое время. Частенько случалось, что только Билли и приходил, внося свои несколько долларов, чаще всего украденные, в процесс медленного разложения человеческой личности. Возможно не было бы бродяг, хозяин давно бы сдался и уехал, но он лелеял свою нужность, исправно сдавая по одному номеру в ночь. А иногда, не сдавая никому – в такие ночи он напивался еще сильнее.
Билли вышел из комнаты и пошел к дверям. Ему нравилась бесшумность пола, покрытого старым, давно потерявшим свой цвет, ковром, и он очень удивился, вдруг услышав скрип половиц где-то внизу.  Значит -  сегодня их собралось больше обычного. Билли двинулся было дальше, но что-то удержало его на месте. Какое-то странное чувство привязало его к месту, где он стоял. Лишь спустя минуту Билли понял, что чувство это – нарастающая паника. Лоб покрылся испариной, руки и ноги дрожали. Почему-то казалось, что нужно вести себя очень тихо и немедленно уходить. «Проклятая наркота, я и так собирался уходить»  – подумал Билли. Но все-таки стоял, не шевелясь, прислушиваясь к тишине на лестнице. От нервного напряжения он тихо заскулил, но тут же закрыл рот рукой, чувствуя, что ужас начинает усиливаться еще больше.  Хотелось бежать, как можно дальше от этого черного лестничного проема, скрыться, спрятаться, стать невидимым. Билли медленно начал отступать – шаг за шагом – в сторону большого окна. За ним, он знал, находиться старая пожарная лестница - пару раз он пользовался ею, когда не хотел сталкиваться ни с кем из постояльцев. Сейчас Билли хотел как можно быстрее добраться до нее и уйти. Но ноги дрожали так сильно, что он чувствовал, что не дойдет. Решив дать себе минутную передышку, Билли скорчился недалеко от окна, уткнулся в колени лицом и затих. Он посидит всего минуту и уберется отсюда, может быть даже навсегда, завяжет с наркотиками, найдет работу.
Прошла минута, другая – паника не проходила. Подняв лицо, Билли почувствовал, что на него кто-то смотрит, ощутил ярость и силу, исходившую от темного силуэта внезапно выросшего перед ним.  Отшатнуться Билли уже не успел – через секунду он уже был мертв. Паника медленно уходила из широко раскрытых глаз, оставляя на лице лишь слегка удивленное выражение. С таким же выражением он и родился, насмешив этим принимавших роды врачей. Это к счастливой жизни – говорили они.


  Хансен был вне себя от ярости. Поднявшись на четвертый этаж и увидев скрюченную фигуру в конце коридора, он почувствовал, как гулко забилось сердце. Действовать нужно было осторожно – объект все еще мог быть опасен. Хансен медленно приближался, пытаясь разглядеть в полумраке очертания объекта. Приблизившись наполовину, он уже понимал что ошибся. Тень от рюкзака на спине скорчившегося человека давала дополнительный объем и создавала  впечатление внушительной, массивной фигуры. Подходя ближе, он разглядел юношеские формы и большой зеленый рюкзак на спине. Сцепив зубы, чтобы не зарычать от досады Хансен в мгновение преодолел остаток пути, навис над подростком и выстрелил. За секунду до смерти, тот поднял лицо, Хансен заметил удивлено-паническое выражение в его глазах. Вздохнув Хансен опустил оружие – удовольствия было мало, ублюдок не страдал. Но боялся сильно – маленькое, но все же утешение. Теперь оставалось выяснить, куда подевался объект. Хансен смутно ощущал, что зря не проверил третий этаж, но старался гнать эти мысли, убеждая себя, что времени потрачено немного, объект не сумеет двигаться достаточно быстро и он найдет его в любом случае. Быстро проверив комнаты четвертого этажа  Хансен спустился. Уже совсем рассвело, и свет из окон освещал большую часть коридора. Было тихо и Хансеном вновь овладело ощущение провала. Не смея верить, что он упустил объект,  Хансен медленно проверял комнату за комнатой. В одной из них, он нашел что искал – мокрая раковина свидетельствовала о недавнем использовании, смятая постель хранила очертания крупного тела, следы застывшей крови говорили о том, что здесь находилась его жертва. Но где же объект? Выйдя в коридор Хансен подошел к окну, скользнул взглядом по пожарной лестнице… Немыслимо…  С такими ранами он бы не смог уйти, ступени узкие, маленькие решетчатые перила, за которые практически невозможно держаться. И все-таки это был единственный выход. Хансен разбил окно, не в силах сдерживать более свою ярость и выпрыгнул на маленькую площадку. Он быстро спустился и спрыгнул на землю – лестница заканчивалась более чем в полутора метрах от земли. Мелочь для него, но огромное усилие для тяжелораненого объекта. И тем не менее он ушел. Хансен мог лишь надеяться, что недалеко. Привыкнув действовать обстоятельно – Хансен вновь забрался на лестницу, поднялся и осмотрел крышу. Никаких следов – значит, все-таки объект ушел вниз. Силен. Хансен в очередной раз поразился стойкости и упрямству объекта. Он немного жалел, что слишком быстро убил мальчишку, надо было успокоить нервы, помучить того подольше. Но понимал,  что это бессмысленная трата времени, развлечения надо оставить до лучших времен. К тому же он вдоволь отыграется на объекте, когда настигнет его. Хансен был уверен, что этот побег окончательно лишил объекта последних сил, далеко ему не уйти. Он найдет его – это всего лишь вопрос времени.
Уходя, Хансен сдержал данное себе обещание и поджег отель, надеясь, что хотя бы старый пьяница, сгорит в нем заживо. Думая об этом – он улыбался.


Он пробыл без сознания всего несколько минут. Окружавшая его полутьма за это время стала немного прозрачнее, но еще не успела стать светом.  Несколько минут беспамятства и отсутствия боли. Он поднял голову и тяжелым взглядом обвел пространство вокруг себя. Неожиданно попытка побега стала казаться бессмысленной и невыполнимой. Зачем мучить себя, преодолевать боль, заставлять свое искалеченное тело двигаться, если можно просто сидеть здесь. Сидеть и ждать Хансена, который все закончит. Он знал, что Хансен захочет растянуть его смерть очень надолго, но ему было почти все равно. Долго ему не протянуть. Он уже медленно умирал. Мысль была заманчивой и одновременно пугающей.
Цепляясь здоровой рукой о стену, он медленно начал вставать. От боли в глазах заплясали цветные круги, на секунду он ослеп и оглох. Но все-таки сделал несколько шагов в сторону окна и оперся на подоконник. Пожарная лестница была маленькой и узкой, но самым трудным, оказалось, открыть окно и вылезти на крошечную решетчатую площадку. Только благодаря холодному зимнему воздуху, ворвавшемуся свежим потоком в коридор,  он снова не потерял сознания. Очутившись, наконец, на лестнице, он закрыл за собой окно, надеясь этим вызвавшем испарину усилием, выиграть для себя немного времени.
Спуск казался невероятным – узкие ступеньки круто уходили вниз и заканчивались высоко над землей. Если он прыгнет с последней ступени -  он отключится так надолго, что Хансен устанет ждать, когда он придет в сознание. Впрочем,  Хансен обязательно дождется.
Сев на решетчатую площадку он аккуратно вытянул ноги вниз, решив спускаться таким образом, чтобы делать как можно меньше движений и главное, не сгибать колени так часто. Примостив ступни на узкую поверхность, он ухватился здоровой рукой за перила и рывком поднялся на ноги, преодолев почти целый лестничный пролет за одно движение. В глазах снова заплясали огоньки, но времени на передышку больше не было. Если решил повременить со смертью  – придется поторопиться. Преодолев 2 ступеньки до следующей площадки,  он снова сел и вытянул ноги. Добравшись до конца лестницы, он все же дал себе мгновения отдыха и закрыв глаза, некоторое время сидел, пытаясь  унять охватившую его от перенапряжения дрожь.
Прыгать он не решился. Зацепившись рукой за металлическую подножку, начал медленно скользить вниз, сокращая своим ростом пространство до твердой асфальтовой поверхности внизу. Не обращая внимание на боль, в принявшей на себя основной вес тела, руке – осторожно поставил ноги на землю и встал.  Дрожь усиливалась, хотелось закрыть глаза и лечь, но он медленно потащился прочь. Завернул за угол отеля, выходя из обзора окон, и держась ближе к деревьям, еще сохранявшим ночные тени, направился в сторону города. Услышав резкий звон бьющегося стекла, отступил за один из стволов и начал углубляться в лес. Нужно было найти место и спрятаться, переждать, прийти в себя. Нужно было найти  время, чтобы восстановить силы или… хотя бы умереть раньше, чем Хансен успеет до него добраться.