Дискриминация не по-детски

Уполномоченный по правам ребенка в Пермском крае Павел Миков отреагировал на слова депутата Заксобрания Сергея Клепцина, заявившего о необходимости лишения пособий матерей-одиночек, забеременевших «после корпоративчиков». Докорпоративился Серёжа Клепцин. Уж он-то хорошо знает, чем занимаются на корпоративах, иначе откуда взяться таким скудным мыслям в его депутатской голове. Как и сам ли лично или при помощи корпорации депутатов Сергей Клепцин будет устанавливать место зачатия пермских детей?

А что детский защитник Миков?
«Сегодня каждый третий ребенок, рожденный в Пермском крае, в графе „отец“ в свидетельстве о рождении имеет прочерк. В 1990 году лишь 19% новорожденных имели прочерк в этой графе. Вы видите, какая произошла моральная деградация общества? Поэтому государство, реализуя государственную семейную политику, не вправе поощрять безответственное родительство!» — заявил Миков, чем вызвал множество к нему вопросов.
Так, из сообщения BBC известно, что после вопроса, что делать забеременевшим в результате изнасилования, омбудсмен (вежливо) бросил трубку.

В Пермском крае найти работу и жилье и раньше не могли найти сотни матерей-одиночек. Это до сих пор актуально для Березников, Кунгура, Лысьвы, Чусового, где ситуация близка к критической. Большое число молодых женщин-матерей Пермского края остаются без средств к существованию, жилья и помощи со стороны. В необходимости создания кризисных центров убеждал и краевой детский омбудсмен Павел Миков. К детскому омбудсмену Павлу Микову обращаются молодые мамы, попавшие в трудную жизненную ситуацию. Как помогает детский омбудсмен? Начинал просто.
Вот обратилась к нему 19-летняя мама. Она работала, снимала жилье, но работодатель, узнав о наличии 9-месячного младенца, расторг договор, за жилье женщине платить стало нечем, а в свой маленький городок возвращаться толк невелик. Мама оказалась на улице в мороз с младенцем на руках. Выход из ситуации Павел Миков нашёл такой: он ждал, когда ситуация разрешится сама собой. И дождался: молодую мать с младенцем приютила у себя неравнодушная сердобольная гражданка. Для многих матерей это типичная история, отмечали в аппарате пермского омбудсмена.

Пытался Павел Миков продолжить решать эту проблему, обращался к органам соцзащиты с просьбой обеспечить сопровождение семье, оказать помощь, а также направлял обращение в адрес министерства соцразвития Пермского края об открытии кризисных отделений для женщин с детьми, оказавшихся в трудной жизненной ситуации.
В 2010 году в Перми было открыто 10 койко-мест. Этого оказалось крайне мало. С 2013 года кризисное отделение расширилось до 25 койко-мест. Но чаще остаются на улице мамы с детьми как раз в сёлах, посёлках и малых городах. А в нынешнее время край буквально погряз в развале семейных ценностей.
Да что там Пермский край, вся Россия порхается в жиже этого распада. Люди, вынужденные не жить, а выживать, выживают, как могут. Но природа есть природа, она берёт своё, потому что течение жизни остановить нельзя: женщины пытаются создать семьи, рожают детей и часто остаются один на один со своими проблемами. На мужскую высоконравственность Павел Миков не посягает. Им, мужчинам, Павел Миков выдаёт своеобразный карт-бланш, учиняя спрос с матерей, наказывая своей волей (но от имени государства) неповинных младенцев.

Совсем недавно детский омбудсмен говорил, что «можно создать государственное учреждение, как в Перми, при котором будет действовать кризисный центр для матерей с детьми. А можно пойти по другому пути, как, например, в Челябинске и Екатеринбурге. Некоторым компаниям государство выделяет субсидии для организации таких учреждений, а потом только контролирует целевое расходование этих средств. Это получится дешевле». Он даже акцентировал внимание на том, что очень важно, чтобы эти центры предназначались именно для женщин с детьми, потому что «на территориях края действует система, когда мать, попавшую в трудную ситуацию, разлучают с ребенком. Малыша помещают в приют, а мать – в центр социальной адаптации для взрослых. Как правило, в таких ситуациях, наоборот, нужна совместная, семейная реабилитация».
Является ли такой приют семейной реабилитацией, адаптацией? Приютно ли малышу, оторванному от родного человека?

Что есть реабилитация?
Это официальное восстановление в прежних правах; восстановление чести и репутации опороченного лица.
Это восстановление здоровья, устранение последствий перенесённой болезни, операции и т. п.
Восстанавливаются ли прежние, попранные права временным унизительным пребыванием в приюте, кризисном центре? Не восстанавливаются. А если к тому же койко-место в кризисном центре дороже даже заштатной гостиницы? По каким причинам страдают репутация молодых женщин и неповинных младенцев?
Разве есть возможность приобретения жилья у многих и многих работающих и ведущих нравственный образ жизни граждан? Разве труд этих граждан оплачивается достойно? Если нищета приобрела столь удручающе широкие масштабы, не новый ли это искусственно создаваемый государством абортивный метод для множества граждан, желающих и имеющих право жить по-человечески? Вроде и не запретили жить по-человечески, просто создали невыносимые для российских людей условия. И эти античеловеческие условия теперь определяют порочность и безнравственность человека. Коль скоро человека лишают условий не только для жизни, но и для выживания, он, согласно природе, будет плодиться всё более стремительно. Ибо задача человека - сохранить жизнь на Земле и оставить после себя потомство.

Женщины с детьми в кризисных центрах могут проживать до полугода. Если таковые кризисные центры имеются. Не факт, что за это время женщину не лишат её ребёнка. Разве решится за полгода проблема с жильём, если в некоторых регионах, к примеру, в республике Коми, льготная очередь, которую по государственным меркам дОлжно преодолеть за год, длится до полувека и более. Разве это не издевательство над народом власть прихвативших лентяев от мэрий и губерний?

«Понимаете, что должность уполномоченного по правам ребёнка в Пермском крае занимает человек, который ненавидит семьи? Человек, у которого никогда не было семьи. Человек, который заявляет, что семья — небезопасное место для ребёнка, что его надо информировать о том, что он может быть изнасилован своими родителями. Считаю, что ненавистник семьи не может занимать пост уполномоченного по правам ребенка», — выразила мнение глава центрального совета Национального родительского комитета Ирина Волынец. - «И вообще, что за беспредел творится в Пермском крае? Председатель комитета по социальной политике отнимает у обездоленных детей деньги, Уполномоченный по правам ребёнка настаивает на том, что государство должно бросить этих несчастных на произвол судьбы».

Знаменательно то, что Клепцин является координатором федерального проекта «России важен каждый ребенок». Его кандидатура выдвинута для участия в праймериз, после которого партия власти определится с кандидатом на губернаторские выборы. Можно предположить, что руки такого "губернатора" непременно доберутся до шеи каждого ребёнка. Не ой ли?

И правильно, что члены Национального родительского комитета, будучи в трезвом уме, выступили с инициативой отзыва депутата Заксобрания Пермского края, председателя Комитета по социальной политике Сергея Клепцина.