Вместо предисловия к будущей книге

Когда-то давным-давно я уже собиралась написать книгу. Книгу, конечно, это очень громко сказано, скорее, записки. О прошлом, настоящем, друзьях, которые были и есть, о любви, которая случилась, но теперь уже в далеком прошлом, в общем, о своей жизни, прошедшей как-то незаметно быстро.
Собираться-то собиралась, даже заметки делала, в папочку особую складывала, да не собралась. Однажды, рассердившись на себя по поводу незначительному, даже не помню по какому, всю эту драгоценную папочку разорвала, да выбросила, а ведь там было так много всего, даже стихи. А кто их не писал, подумаете вы, особенно, если речь идет о леди…  Ну, леди не леди, не знаю, а одно малюсенькое помню и сегодня:
 И опять я слушаю Баха, замерев в ночного окна,
Тихо плачет ольховая лапа каплей бережного дождя..
А что? В этом что-то было, не случайно же запомнилось. Может быть, и было, но все исчезло, пропало. Да и желание тогда писать тоже куда-то испарилось. Но время прошло, и оно опять появилось, желание писать. Сын мой старший советует конкретно – пиши роман, переведем на английский, выложим в Интернет, и, конечно, по его глубокому убеждению, его сразу раскупят, мама его станет безумно популярной и такой же богатой, как автор Гарри Поттера. Даже название романа придумал, скорее, имена его героев – Аскольд и Матильда. Когда я долго смеюсь над вычурностью и нелепостью этих странных для меня имен, а парень он у меня серьезный, взрослый, умный, талантливый музыкант, даже философ, рассуждающий о жизни очень трезво, взвешенно, он смотрит и удивляется – почему ты смеешься, это будет нечто, поверь, я, конечно, задумываюсь – может он и прав. Но все равно – об Аскольде и Матильде писать как-то не хочется, не знаю, возможно, у них и мог бы сложиться роман, но все-таки без меня.
Писать хотелось бы о том, что знаю, что пережила, что видела, что переживала. Как в 32 года ушел из жизни отец моих сыновей, внезапно, нелепо, хотя какая ранняя смерть «лепо»? И что это было – аневризма головного мозга, почему? И как это пережить, когда в реанимации, где провела два страшных от неизведанности и навалившейся беды дня, ко мне подошел врач и пригласил в отдельный кабинет, там все доктора почему-то встали, и старший из них произнес: «Ваш супруг скончался». Как это пережить, как описать. А ведь были одиннадцать счастливых лет в браке, да, прожитых не только с радостью, но иногда и со слезами. Да и как иначе, мы были ужасно молоды, встретились, когда было ему восемнадцать, мне двадцать лет. В двадцать пять у меня уже были двое детей, два наших замечательных сына – гордость отца, гордость деда, двух бабушек и двух фамилий и русской, и осетинской.
А какая у нас была прекрасная осетинская свадьба. Посмотреть на русскую девушку в осетинском национальном наряде собралась вся наша улица – знаменитый проспект Мира во Владикавказе. Вот это да – только и слышалось со всех сторон. И Беслан нас встретил радостно, и поселок БМК, где жил мой муж и его семья, и где теперь обосновались и мы, молодые. Правда, ненадолго. На третий день уехали в город, по дороге сняла по его просьбе нарядную косынку, и мы снова оказались дома у нас, где мои папа и мама уже без нас скучали, они стали для моего мужа настоящими друзьями и такими же близкими людьми, как и его собственная семья... 
В 34 обрела новый жизненный статус – вдова. Как об этом рассказать и надо ли? Грусть и печаль одного не должна печалить других, тем более незнакомых людей, может быть, все-таки лучше вернуться к Аскольду и Матильде, наверное, у них все должно быть не так мрачно…
Училась жить заново, в новых условиях, в новом положении молодой, но одинокой женщины. Было трудно – да, было сложно – да, помогали друзья, помогали родители, особенно моя мама. Мама – мое счастье, моя самая надежная опора, защита, опека, все-все-все. Она заслуживает особых слов, особых благодарностей, особых книг. Ее теперь нет со мной, уже целый год, как ушла. Но ее присутствие ощущаю и сегодня. Знаю, она со мной.
Тогда помогли все. Особенно мой родной институт – СКГМИ. Считаю его родным, хотя и закончился другой вуз – Северо-Осетинский государственный университет, а филологический факультет, где училась, получила красный диплом и даже где поработала несколько лет на кафедре русской и зарубежной литературы, остался в воспоминаниях далеким чудным миром, но все-таки не таким родным, как горно-металлургический институт. Наверное, это все потому, что суждено было поступать после школы именно туда – на этом настаивал старший брат моего отца, ректор СКГМИ Николай Митрофанович Гапоненко, убеждавший, что после школы с серебряной медалью одна дорога – его вуз, и я – его племянница единственная обязана слушать мудрых старших. Тогда не послушалась, а через несколько лет все-таки оказалась там, и восемнадцать лет работы в СКГМИ и сегодня считаю самыми счастливыми в своей жизни. 
И снова о книге, ненаписанной, но желанной, а скорее желаемой. Может написать о том, как работала ни много-ни мало двадцать лет в Администрации Президента Северной Осетии, позже переименованной в Администрацию Главы.
Дом Правительства, или как его называют в народе Серый дом, стал моим постоянным местом работы на долгие-долгие годы. Здесь было все и друзья, и высокое начальство, и интересная пресс-службовская работа. Написано за эти годы было столько, что, если издать отдельной книгой, получится хорошенький толстущий том. Но издать это не получится, писала-то я, но подписи были другие. Но такова наша пресс-службовская судьба, мы тут и спичрайтеры, и поздравители, и составители некрологов и бравурных речей, но подписанты - другие люди, все высокие, да значительные, все главы, да члены правительства. Никогда, кстати, об этом не задумывалась, наоборот, радовало, что мои тексты уходят в большой мир целехонькие, практически без всяких правок и корректировок.
А вот что могу печатать отдельной книжечкой-бумажечкой, так это уж совсем собственные материалы, вышедшие когда-то в республиканской и региональной печати, запомнившиеся мне, моим близким, да и возможно и моим читателям. Вот их и собрала, да добавила кое-что из созданного недавно, все они разного времени, разного формата, разного настроения, хотя, наверное, настроение у них все-таки одинаковое – лиричное. Так люблю писать, стараюсь через душу пропускать все, о чем хочу рассказать. Что из этого небольшого монолога разнотемного (темы-то, действительно разные), но не темного, получится, не знаю, но очень хочу надеяться, что в душе и будущих моих читателей он светлым чувством отзовется. Надеюсь.