Плен отр. из кн. Дорога жизни

    

    Михаил как для войны и создан.Тяжелый взгляд, страха и вовсе нет. Всегда впе-
реди всех. Тяжкие на войне условия. Холод, окопы заснеженные долбят ломами,
руки мерзнут, а он молчит всегда и только делает и делает,что надо, будто и уста-
лости в нем нет. Солдаты из сил выбиваются, посмотрят на него - ''Да где ты силы-
то берешь?" - усмехнётся Михаил, ничего не ответит. Много думает обо всем, о Ро-
дине своей, о войне ненужной, о жене, которую любил, жалел, что грубоват был с
ней и о любви не говорил никогда, не привык он к нежностям, да и не к лицу мужчи-
не нежничать, но болела душа его, почему не знал, сильно болела...
    Начался бой неравный, неправильный.  Переждать бы, да сил понабраться, мо-
жет еще взводы подошли бы, но приказ наступать и кинулся он в бой, как всегда
впереди всех и тут же его подкосило, сильная боль обожгла тело, упал в снег лицом,
сознание ушло. Очнулся, голова тяжелая, тело, как не свое, боль во всем теле, а осо-
бенно в ноге. Огляделся - понял, в телеге он, в плен попал, разговор не свой, речь
жесткая, немцы, значит в Германию везут...
    Немцы его подлечили. Крепкие мужчины везде нужны. К раненным в госпиталь
заходили богатые немцы, выбирали работников для хозяйства. У них закон жесткий.
Взял работника - хорошо корми, не обижай и деньги ему откладывай. Присудили
Михаилу пять лет плена, а потом домой к жене с деньгами и подарками...
    Хозяйство у хозяина крепкое, дом красивый с башенками, чистота, аккуратность
во всем. Для скотины отдельные постройки, там тоже очень чисто. И коровы и лоша-
ди, как с ветрины, холеные, да и домашние все, жена хозяина и дети чистенькие,
умные, сами тоже работают, встают рано двор убрать, все в порядок привести. У
хозяйской жены везде порядок, а на кухне, так и не уходил бы вовсе, готовят вкусно,
всегда что-то пекут, запахи чистые, хорошие...
    Как ни странно звучит, но нравится Михаилу такая жизнь. Поправился он давно,
только вот из ноги осколок нельзя было вынуть. Доктор самый лучший приезжал,
хозяин их несколько десятков привозил, никто не смог вылечить, этот самый луч-
ший и приговор свой поставил - ''Вытащить осколок нельзя, совсем ходить не бу-
дешь, а так ходить будешь, но хромать и болеть будет до конца жизни". Вот лопух
в самую  непогоду велел прикладывать, немного боль снимет. Михаил сильно му-
чился поначалу, бегать он уже не мог, да и ходить хромать молодому мужчине
обидно, но потом свыкся, другим и вовсе ноги, руки поотрезали, а он все же весь
целый, так и жил. Хозяин полюбил его за ум, за трудолюбие, за бесстрашие, да и
красивый он Михаил - высокий, статный, породистый, глаза светлые, чистые, нет
за ним грехов никаких. И не только полюбил его хозяин, но и дочка хозяйская. Про-
ходит мимо и улыбается, а потом и вовсе, как бы нечаянно столкнется с ним , зас-
меётся и убежит. Одежда у дочки хозяйской нарядная по фигурке, сшитая у лучших
мастеров, да и сама она такая красивая, смешливая и бесстрашная. Где нибудь,
где никого нет, увидит его, обнимет и бежать, а сама хохочет. Молодая кровь горя-
чая, хоть и вспоминает Михаил свою Матрену, да она далеко, а дочка хозяйская
вот она рядом, взгляд ласковый, любящий и характер боевой, не робкий...
   Почувствовал Михаил беду, но поздно. Осталось ему несколько дней до окончания
плена, хозяин вызвал и сказал, как отрубил -''Женишься на моей дочери, все твое
будет, видишь мы тебя не как работника держим, а ты у нас, как сын родной. По-
любили тебя все, так что живи у нас, счастье вам, да любовь, а не женишься,
что ж, заберешь деньги, подарки и уедешь".
   Душа Михаила разрывалась!.. Матрёна, жена Богом данная, сын вырос уже навер-
ное, но дочка хозяйская, поселилась она в сердце его, так сладко думать о ней...
Чувство долга или любовь, да подлость. Чистая душа его изнемогала и он ре-
шил бежать, нет, не решил, а просто вышел на улицу и в чем был побежал
прочь, если его хромую ходьбу можно назвать бегом. Станция рядом, а вот и то-
варный поезд в Белоруссию родную, зашел за поезд - никого и забрался в вагон,
лег среди бревен и притаился. Лежал долго, не заметил, как и уснул. Проснулся,
колеса стучат, едет поезд к земле родной. "Где они, выглянуть нельзя, ну, да
остановится и спрыгну".
    Все позади, вот и поля родные, березки, ели, сосны, дышится то как! Михаил
лежал в траве и плакал. Себя ли жалел? Или обида за жизнь изуродованную, или
тоска давила, понять было трудно, только всё вместе навалилось на него - и он
плакал. Слезы были скупые. От них легче не было. Михаил встал, надо было идти...