Без царя в голове - глава 6

Профессиональный цинизм

Я поступил в Волгоградский государственный университет, по направлению «юриспруденция», в 2012 году. Мне повезло, и благодаря высоким баллам по ЕГЭ, я сумел пройти на бесплатное место, коих было не так уж и много – всего около 40.

До этого я рассматривал два варианта: ВАГС, ныне РАНХиГС, и педагогический университет, в котором училась моя сестра. Как я уже говорил, я питаю особенную страсть к истории и гуманитарным наукам, и хотел бы связать свою жизнь именно с ними. Поэтому, одно время, мне хотелось стать учителем. Это проявляется иногда даже сейчас – мне все говорят, что у меня есть талант к преподаванию.

Однако учителя, как и врачи – одни из самых небогатых людей в нашей стране. А я хотел жить гораздо лучше, чем жила наша семья. Поэтому, разбирая различные профессии, я выбрал профессию юриста. Здесь сработало моё чувство справедливости, которое у меня было развито с детства. Мне понравилась перспектива такой профессии, в которой я бы смог приносить людям реальную пользу, и получать за это неплохие деньги. И потому, я поставил юриспруденцию приоритетом над историей и политологией, при поступлении в ВолГУ.

Первый год мне запомнился знакомством со своими одногруппниками, и сильной гуманитарно-исторической составляющей. Как и ожидалось, я преуспел в таком предмете, как история, а также добился неплохого результата по теории государства и права. Это тем более ценно, поскольку мы были последним курсом, у которого его вёл выдающийся учёный-юрист Николай Николаевич Вопленко.

Никогда не забуду сдачу экзамена по ТГП у него… Дело в том, что мы были наслышаны о крутом нраве, но одна из моих одногруппниц, Саша Кирпичёва, дала Вопленко повод проявить его. Она попыталась написать экзамен через микронаушник, спрятав его под волосами. Николай Николаевич это заметил, и, отобрав у Саши работу, разорвал её напополам, отправив девчонку на пересдачу. К счастью, она пересдала его и проучилась с нами ещё 3 года…

А через три года, её внезапно не стало. Отказало сердце… Я помню, что меня это известие потрясло, потому что внешне она не жаловалась на здоровье, и не выглядела такой уж хворой. Я виделся с ней буквально за несколько дней до её смерти, и никаких признаков беды не было.

Я не поехал на похороны из-за дальности и плохой погоды. Да и зачем я там был нужен, на самом-то деле… Я вообще тяжело переношу подобные мероприятия. Надеюсь, Саша не будет в обиде на меня за это…

***

Вообще, отношения с одногруппниками достойны отдельного рассказа, но сейчас я хотел бы сконцентрироваться на первом в моей жизни моральном уроке, который я извлёк из учёбы в университете.

Это случилось в 2013 году, на втором курсе.

Хотя редкий студент не мечтает о продлении каникул, 2 месяца и неделя – это, на самом деле, самый оптимальный вариант отдыха, особенно, если дома делать нечего, а работать не хочется. Поэтому уже спустя две недели учебный процесс в ВолГУ шёл полным ходом.

- Самое главное в уголовном праве, - говорил Давид Васильевич Давтян, старший преподаватель уголовного права, - это чёткое следование нормативно-правовым актам и их чёткая реализация. Принцип законности – один из основных, пронизывающих всю систему уголовного права Российской Федерации сверху донизу, и юрист обязан его соблюдать. Думаю, вы уже слышали об этом на курсе профессиональной этики.

При словах «профессиональная этика» у многих студентов пробежал по спине холодок. Этот предмет был довольно сложен для множества студентов из-за того, что некоторые вещи были труднодоступны для понимания  большинства из них. И в то же время, практический смысл в занятиях этикой имелся очень небольшой, поскольку речь шла о том, что всем давно уже известно. Я к «неуспевающим» по этике, слава Богу, не относился – у меня был пятёрочный «автомат», поэтому я ухмыльнулся и продолжил слушать.

- Юрист должен быть честным, следовать не только букве закона, но и его духу, - продолжал Давтян. – Непосредственно в уголовном праве от личного отношения юриста к своему делу может зависеть судьба человека, понимаете, как?

- Прошу прощения, Давид Васильевич, - поднял руку Владислав Стародубов, - я предполагаю, что юрист в первую очередь должен руководствоваться своими интересами. Как-никак, а юридическое ремесло – это, в первую очередь, средство зарабатывания денег, и думаю, вы понимаете, что быть честным в юридической профессии – значит, быть бессребренником. А кто в наше время этого хочет?

- Понимаете как, товарищ Стародубов, - ответил преподаватель, - вся коррупция в наших рядах – именно из-за того, что юристы относятся к своей профессии лишь как к снасти, а не как к важному общественному делу. Вы правы в том, что такое случается часто, поскольку не каждая психика выдерживает такой груз ответственности. Гораздо проще отрастить «кожу» и спокойно жить, не придавая значения людским судьбам. Но это не для всех. Некоторым людям трудно жить с осознанием того, что они губят чужие жизни. Во многом это от темперамента зависит.

Я сидел молча. Я был согласен с Давидом Васильевичем, поскольку сам отличаюсь, в целом, мягким и добросердечным характером, а также – большой эмоциональностью и повышенным порогом чувствительности. Многие даже удивлялись, что такой впечатлительный человек выбрал такую жёсткую профессию, но я думал, что это поможет закалить характер.

Совсем не таким был Влад. Будучи старше меня на год, он уже успел попрактиковаться в следственном комитете, и многое знал из этой «кухни», как принято сейчас выражаться. Влад был прагматиком и рассуждал вполне логично: профессиональный цинизм – это совершенно естественная и необходимая вещь, которую приходится вырабатывать каждому представителю юридической профессии… если он не хочет сойти с ума, конечно. Свою позицию он мог отстаивать с похвальным постоянством, чем вызывал зависть у многих студентов.

После окончания занятий я, уезжая на автобусе №77, следовавшем до кинотеатра «Юбилейный» - главной транспортной точки Красноармейского района – долго думал о том, стоит ли каждому юристу уродовать свою душу, чтобы спасти её. Ведь право было придумано для того, чтобы восстанавливать нарушенную справедливость, а не для того, чтобы им пользовались всяческие прохиндеи. Деньги деньгами, а совесть совестью.

 «Нет», решил я. «Я не из тех, кому наплевать на всё ради денег и материального мира. Это ведь всё преходяще. Я не смогу спать, зная, чем обернулось мое деяние. Это сильнее меня. Закон существует для защиты и справедливости, и я, будучи юристом, буду помогать людям, а не использовать их проблемы ради собственной наживы».

На следующее утро я подозвал Влада и рассказал увиденное ранее.

- Ничего удивительного, - хмыкнул тот, - уроды существуют в каждой профессии. Ты открыл Америку, Васька.

- Но ведь ты считаешь, что безразличие к людским судьбам – это нормально и правильно! – вскричал я.

- Нет, я так не считаю.  Я лишь разграничиваю обычный цинизм и откровенное моральное разложение. Грань между ними достаточно тонка, но именно от того, пересечёшь ты её или нет, зависит, станешь ли ты уродом или останешься человеком. А если ты будешь воспринимать близко к сердцу каждую проблему людей – твоё сердечко прослужит недолго, - усмехнулся Влад.

И, подумав, я согласился. Возможно, уродство и стрессоустойчивость достаточно близки, но ведь существует множество достойных, честных и трудолюбивых профессионалов в праве, которые помогли очень многим людям. Да, юрист должен быть человечным, но определённая доля цинизма ему необходима, чтобы не сойти с ума. Благо, психиатрическая лечебница находится недалеко от ВолГУ – как бы с намёком на то, что всё можно будет решить достаточно быстро.

Осознав всё это, я направился домой. Этот урок стал одним из первых, которые отложились в моём сознании и повлияли на мою личность. Хотя от чувствительности избавиться очень трудно, но первые попытки ограничивать её у меня стали проявляться именно тогда – после уяснения разницы между оборотнем и профессионалом.