Притяжение

(Ретро)

Что бы там ни говорили, а кино есть кино. Дома – шлепанцы, софа телевизор, и телефон, а в кинотеатре – длинные головы в звериных шапках на девять десятых экранного полотна. На эти шапки у людей по пять получек идёт, вот они нигде их и не снимают. А в кино тем более. Весь экран мехом закрыт. Раньше перед фильмом журнал показывали. Догоним и перегоним! Догнали и перегнали! Самые первые! Самые передовые! Пионер – всем пример! Наши огурцеводы вырастили самый большой в мире огурец! Железнодорожный состав провозят по экрану рекордный огурец. Наши помидороводы вырастили самые карликовые помидоры в Галактике! Десятки телескопов ищут на грядке рекордный поми¬дор. И т. д., и т. п.

Раньше у нас всё было самое лучшее, и жили мы лучше всех, и киножурналы у нас были просто великолепные! А потом хроника с экранов пропала. И правильно. Но нынче документальное кино отвоевывает утерянные позиции. И то у нас плохо, и это нехорошо, и кругом такая хреновина, что на хрена все это и нужно! Интересная стала хроника!

Ну, а фильмы? Фильмы бывают разные. Сел на первый ряд – фильм хороший. Сел подальше – ничего не видать! Так, кусочки, фрагменты, отдельные части тела. Если тело женское – отдельные части голые. Если тело мужское, то всё закутало капитально: от порчи, от мороза, от сглаза. Даже обидно как-то: неужели у мужиков и показать теперь стало нечего?! У женщин это, выходит, есть, а у мужиков, выходит, отсутствует. Ну да ладно, вес равно из-за этих шапок на экране не видать ничего.

Иной раз увидишь в просвете что-нибудь такое пятнистое: ух ты, мать честная, вот оно! Сожмешься весь, как пружина. Вцепиться руками в подлокотники. Вскочишь вместе с подлокотниками. А все на тебя: «Садись, не видно!» А там – удав ползет. Удавов они не видели? Кино, да и только! Сядешь опять на место – ничего не видать.

Видимость видимостью, а слышимость в кинотеатре тоже не на высоте. И динамики не спасают. Сами зрители эти динамики и глушат изо всех сил.
С одного бока: «А я ей говорю: «Манька, если ты ещё раз своего козла ко мне в огород запустишь, я тогда своего Митяя пьяного к тебе на тракторе запущу! Он из твоего огорода за пять минут проселочную дорогу сделает!» А она мне только хотела сказать, а она мне только хотела сказать, а я ей и говорю: «Манька, если ты ещё хоть раз обо мне такое подумаешь, мой Митяй твоему козлу все рога обломает!»

Чёрт возьми, можно подумать, ей на рынке о козла и Митяях потолковать некогда! Хотя верно: на рынке болтать недосуг. На рынке она и Манька – в едином строю, плечом к плечу, ни шагу назад – делают из горожан козлов отпущения.

Это с одного бока, а с другого: «Поверь мне – всё будет хорошо! Поверь мне – всё перемелется! Поверь мне – это совсем нестрашно! Ты мне только поверь! Ну, чего ты? Поверь! Ты мне поверишь – и все пойдёт, как по маслу! Поверишь – и всё перемелется! Поверишь – и все будет хорошо!»

По этому отрывку из разговора можно подумать бог знает что, но я-то слышал весь разговор, я-то знаю, кто о чем говорит! Это рационализатор мукомольной промышленности убеждает шефа в полезности очередной авантюры. Ну, Кулибин! Тащил бы его в ресторан – там сговориться легче.

О чем говорят впереди сидящие, разобрать трудно, но болтают они без остановки: «Бу-бу-бу… кругом одни бюрократы… бу-бу-бу… семь бутылок на четверых… бу-бу-бу… двойка по геометрии… бу-бу-бу… не на таковского нарвалась… бу-бу-бу… демократией у нас и не пахнет… бу-бу-бу… зачем мне такой лопух…»

А и последних рядах целуются: чмок-чмок-чмок – да так громко, будто всю жизнь просидели в первом ряду, а теперь наверстывают упущенное

А я только на экране что-нибудь усеку, только подпрыгну с подлокотниками в руках, как чмоканье за спиной прекращается, и чмокалы обрушиваются на меня: «Садись, мужик! Ничего не видно!» Я сажусь, и опять понеслось-поехало:  чмок-чмок-чмок,   чмок-чмок-чмок…

И вот так все полтора часа: чмок-чмок-чмок… бу-бу-бу… а я Митяю и говорю… чмок-чмок-чмок… бу-бу-бу… на фига мне такой лопух… чмок-чмок-чмок… бу-бу-бу… единица по демократии… чмок-чмок-чмок… бу-бу-бу… ты поверь мне – всё переменится…

Ну, конечно же, все перемелется! Вот приду я домой, сниму звериную шапку, натяну любимые шлепанцы, врублю свой телек, завалюсь перед телеком на софу, пододвину телефончик поближе и начну тиранить автоответчики – где что идет и какие будут сеансы.

Что бы там ни говорили, а кино есть кино