Бабий Яр

По центральным улочкам города как ни в чем не бывало расхаживали гитлеровцы, фотографировались группами у берёзок рядом с облисполкомом - зрелище это, признаться, коробило душу, даже при том, что было известно: в Гродно снимается кино.

Около тысячи горожан приняли участие в массовке. И, возможно, увидели себя потом в кадрах американо-германского фильма «Бабий Яр», в основу которого легли документальные и литературные материалы  об истории и уничтожении еврейского гетто в годы минувшей войны в Киеве. На пару дней съёмочной площадкой будущей картины стали старые кварталы Гродно. Облюбовал их Дмитрий Астрахан, российский режиссер, хорошо известный зрителям по фильмам «Перекресток», «Все будет хорошо», телесериалу «Зал ожидания» (с Ульяновым, Тихоновым, Боярским, Глаголевой и Усатовой) и сделавший несколько работ на белорусской киностудии. В этих съемках, по словам Астрахана, он участвовал как продюсер, хотя в титрах готового фильма его имени по каким-то причинам не было. Полноправный режиссер проекта - американец Джефф Кенью. Его фильм "Частный детектив Варшавски" как раз накануне съёмок прошел на канале  ОРТ.

Однако в Гродно всем кинопроцессом командовал Астрахан. Правда, Кенью по ходу дела просил акцентировать тот или иной момент эпизода. Отвлекаться от площадки и монитора у них практически не было возможности, и всё-таки оба мастера нашли время, чтобы ответить на мои вопросы.

Дмитрий Астрахан, как бы невзначай приобняв меня за плечи,  рассказал, что в Гродно отснимут десятка два крупных эпизодов. На Украине, как ни странно, снимать вообще не предполагается, а наши улочки Урицкого, Энгельса и Пассионарии вполне сойдут за Киев 1941 года. Астрахану предлагали стать режиссером картины, но он отказался - уже весь, по его словам, выложился на эту тему в кинолентах «Изыди!» и «Из ада в ад».

Джефф Кенью признал, что психологически фильм будет тяжёлым, не развлекательным, но с искрой надежды. Поиск исполнителей главных ролей тогда еще продолжался, но уже были отобраны итальянская актриса Барбара де Росси и немецкие артисты Катрин Засс и Аксель Мильберг. Наряду с ними снялись российский актер Эвклид Кюрдзидис и начинающие белорусские актеры Александр Марченко и Марина Денисова, которая после «Бабьего Яра» сыграла уже десятки больших и маленьких ролей в телевизионных фильмах.

Персонажей в фильме много, а рассказывает он о судьбе двух семей, двадцать лет живших под одной крышей на окраине Киева и вроде не обращающих внимания на то, кто они: украинцы, русские, евреи…  До тех пор, пока город не оккупировали немцы и над евреями не нависла угроза уничтожения, хотя верить в нее они отказывались. И давняя соседка, даже подруга, позарившись на квартиру, которая может освободиться,  вдруг оказалась доносчицей.

Через любовь и драмы, которые переживают эти две семьи, мы и попадаем к месту чудовищной трагедии – Бабьему Яру. Здесь 29 и 30 сентября 1941 года немецкие офицеры и солдаты учинили ад на земле, заманив в ловушку, унизив и расстреляв более 33 тысяч стариков, женщин, детей. Благодаря подробно показанным последним дням жизни героев и мастерским крупным планам мы можем хоть на йоту представить, какой ужас и конец света разыгрался тогда в овраге под Киевом. И что наши зрительские слёзы в сравнении с их слезами!..

Почему Гродно стал Киевом? И потому, что в 2001 году здесь еще нетрудно было отыскать уголки и закоулки, имевшие вид начала 1940-х. И потому, что в Гродно тоже были два гетто, в которых содержались 25 тысяч жителей города. Туда же свозили еврейские семьи из Польши, Прибалтики, Австрии и Чехии. Узников расстреливали в гетто, на еврейском кладбище, в пересыльном лагере в пригороде Колбасино, отправляли в лагеря смерти Треблинку, Освенцим, Майданек. Из 29 тысяч евреев Гродно в живых остались менее 200 человек. Половина довоенного населения города перестала существовать.

…Джефф Кенью, среди родственников которого есть выходцы из Белоруссии и Украины, счёл обязательным заметить, что он в восторге от того, как работает Астрахан. Что уж говорить обо мне и статистах, не занятых в снимаемом эпизоде, - мы и подавно старались не пропустить ничего из происходящего на площадке.

Несколько раз репетировали сцену бегства наших солдат из-под немецкого обстрела. Горят и дымятся городские дома, пылает бельё на веревке в тесном дворике, через который прорывается взвод красноармейцев. Когда получалось лучше, когда хуже. И вдруг как-то так всё совпало: у пиротехников, у бегущих и падающих солдатиков - в ритме, правдоподобии, выражении лиц, что у всех, глазевших со стороны, мурашки поползли по спине, мы будто наяву увидели мальчишек военной поры, ошарашенно удирающих от настоящих снарядов и пуль... Не сговариваясь, все зааплодировали. Поверили.

«Снимаем!» - крикнул Астрахан. Эту отрывистую команду повторил и усилил рупор помощника режиссера. «Дайте крупно пару бегущих сапог! Только сапоги!» - взмолился через переводчика Кенью. И всё завертелось снова.

Потом в кино я сразу узнала и эти кадры, и эти сапоги крупным планом.

Фото автора. В этих домах и за ними было гродненское гетто.